Узы Алого пламени.

      Утёсы. Такие холодные, но в то же время тепло разливается по телу, когда она вступает на эти земли. Эти земли, в пучине, в дальних пещерах которых прячется маленький, с едва тлеющими внутри углями, обдуваемыми ледяным ветром, залетающим в пещеры. На этот раз она точно сделает то, зачем вернулась на эти безжизненные и ледяные земли. Она себе это обещала.       О, какой путь пришлось преодолеть великой Воительнице, прежде чем она решилась на то, что собиралась сделать еще давным-давно. Она прорывалась сквозь тернии и шипы, запутавшие Тропу, поймавшие ее в свои зёленые, сплетенные из стеблей сети. Она прорывалась сквозь туманы своих собственных страхов, прорывалась вслед за фонарём надежды, преисполненным алого пламени.       Сегодня она сделает это. Сделает то, что обещала самой себе с того мига, когда Мрачная Труппа исчезла из Халлоунеста. Вернёт в Королевство алый караван, вернет эти завораживающие и пугающие нотки мрака и в без того прокажённое королевство, но всё это было для неё не так важно, совсем не важно, всё, чего она хотела, это вернуть Маэстро.       Неужели пламя, горящее внутри неё, съедающее её, убивающее её, зовущееся любовью, перехватило себе контроль над маленьким телом, сотканным из пустоты, неужели она сошла с ума? Нет, не может такого быть, не может такого быть… В глубине пещер раздался её смех, такой тихий сперва, и постепенно набирающий и набирающий силу, разлетающийся всё громче и громче по пустынным и тихим утёсам.       В затхлом и холодном, таком неуютном воздухе витает едва-едва ощутимый запах только что погасшего костра. Она знает, точно знает, что это, знает, что догорает в темной глубине пещеры. Именно за этим она и пришла сюда.       Путь затянулся, с потолка рушились мелкие камушки, и стучали по маске, но ей было как-то уж всё равно. Она бежала с иглой наперевес, готовясь ударить, если жители этих мест осмелятся атаковать сильного и смелого Шершня, бежала, бежала и бежала, думая уже, что этим местам нет конца. Но она не отступит. Она пришла сюда, чтобы зажечь пламя Кошмара, и она не уйдет отсюда, пока не сделает этого.       Вот уже во тьме показались красные, тлеющие в погашенном фонаре, угли. Она, стараясь не шуметь, не нарушать этой холодной тишины, прошла по каменным плитам и присела на колени перед гаснущим, медленно умирающим светилом Кошмаров. Задумавшись, а надо ли ей то, что она хочет сделать сейчас, — потом она удивлялась, как же вообще в её голове могли возникнуть подобные мысли? — и решив, что пожалуй, более чем надо, она пошевелила угли иглой и помахала на них подолом своей накидки. А поможет ли это?       Помогло.       Она открыла глаза, в которых теперь отражался алый огонь, полыхающий в фонаре. Вдали раздалась печальная и мрачная мелодия аккордеона. Воительница поднялась, нет, не просто поднялась, а вскочила так быстро, как будто бы от этого зависела вся её жизнь, с колен, и стремглав бросилась за приближающейся Труппой.       Она вновь увидит своего Маэстро.

***

      — Так это ты призвала нас? — Он смотрит на маленькую воительницу сверху вниз, смотрит из-под покрова алого дыма. Он шепчет, выдыхает эти слова, и чуть видно, хотя кто знает, может ей показалось, чуть заметно улыбается. — Ну что ж… Рад встрече, my dear, рад встрече!