Айрин стоит перед зеркалом, которое нашла в холле на первом этаже. Её волосы запачканы в крови, как и сиреневое платье. Две отметины от клыков на шее уже почти зажили, их даже практически не видно. Будто это что-то меняет…
Прошло уже полчаса, а она всё ещё пытается принять тот факт, что Джинён укусил её. Джинён УКУСИЛ её. Джинён! Она даже не может сказать точно, что больше поразило её: что её укусили, или что это был именно Пак.
Вампиры кусаются, не нужно быть экспертом, чтобы знать это.
Но не других же вампиров! Хотя теперь, рассмотрев себя в зеркало, она не думает, что он выпил хоть каплю её крови. Вся кровь, что успела выбежать, была на её одежде и волосах. Возможно, он, правда, пытался помочь.
Она прислоняется лбом к стеклу зеркала, закрывает глаза. Есть ещё кое-что, что она должна бы понять. Теперь она — часть команды Джинёна. И всё потому, что он хочет понять, как работают её способности? Да, именно поэтому он укусил её. Для чего бы ещё ему это делать.
Айрин мотает головой. Всё это слишком для неё. Слишком много событий для одной ночи…
— Айрин, — зовёт её кто-то, и девушке приходится выпрямиться, обернуться. Ауди — тот, кто обратился к ней, стоит у лестницы. — Тебе лучше подняться на второй этаж или спуститься в зал, если не хочешь сгореть.
Он кивает головой на окно рядом с входной дверь. Девушка стоит прямо перед ним.
Точно! Солнце восходит. Значит, вампиры всё-таки горят на солнце.
— Идём, — продолжает блондин. — Джинён велел показать твою комнату.
Голос Ауди довольно тихий. Невозможно представить, чтобы он когда-нибудь кричал на кого-то. Айрин кивает и торопится за вампиром, который уже поднимается по лестнице. Они шагают рядом, бок о бок. Вроде ничего необычного, но тут она вспоминает, что Джина её сегодня чуть не убила именно из-за него.
— Что, если твоя девушка снова захочет меня убить? — спрашивает, отходя и создавая расстояние между ними.
— Девушка? — искренне удивляется он, но голос остаётся спокойным. — У меня нет девушки. — Тут он останавливается и поворачивается к Айрин. Понимание светится на его лице. — Джина. Поэтому она так с тобой?
Айрин утвердительно кивает. Ауди засовывает руки в передние карманы джинсов. Невозможно не почувствовать, как ему неловко из-за этого.
— Прости, — произносит, продолжая подниматься. — Её иногда заносит.
— Так, вы не встречаетесь? — любопытствует вампирша, догоняя.
— Нет. — Он тяжело вздыхает. — Джина считает, что влюблена в меня, хотя она просто не может обладать мной, и бесится поэтому. — Айрин уже было открывает рот, чтобы спросить, почему он так в этом уверен, но вампир качает головой. — Это не реальные чувства, можешь мне поверить.
Она могла бы надавить на него посильнее, и он бы выложил, откуда он знает, какими бывают реальные чувства. Но она этого не делает. Во-первых, это слишком личное, что не так уж и важно. И, во-вторых, она просто напросто не успела, ведь они как раз подошли к комнате.
— Не волнуйся, — сообщает Ауди, смотря на коричневую дверь. — В твоей комнате, как и в наших, установлены жалюзи, не пропускающие солнечный свет.
Айрин не говорит ему «спасибо». В её голове, не переставая, крутятся всего два слова.
Твоя комната. Откуда у неё комната в этом доме? Да и зачем ей она?
Девушка осматривает коридор. Третья дверь справа. Она просто не может не отметить про себя, что её комната находится прямо напротив комнаты Джинёна. Вообще-то, это не имеет значения, но почему-то кажется таким важным.
— А зачем мне своя комната? — спрашивает она, примерно догадываясь, но всё же желая услышать ответ.
— Ох, — вздыхает вампир. Похоже, он не очень рад, что объяснять должен именно он. Её глаза встречаются с шоколадными глазами парня. — Ну, Джинён хочет, чтобы вся его команда жила здесь, ближе к нему. Так, он сможет защитить нас.
Айрин могла бы спросить, что он имеет в виду, но ей и так понятно. Пак хочет, чтобы она съехала от отца и переехала в этот дом. Это было бы очень даже мило, если бы так не злило девушку.
Да кем вообще себя считает этот Пак Джинён?
— О, и ещё, — добавляет Ауди, протягивая ей телефон. Поправочка, ЕЁ телефон.
Откуда он у него? Она думала, что потеряла его в те сутки, которых не помнит. Предвидя вопрос, вампир говорит: — Мне отдала его Джина, когда уходила из зала. Ты этого, наверное, не помнишь… — Айрин забирает мобильник. — Но тебе стоит воздержаться от связи с теми, с кем ты была близка. Джинён считает, что нам не стоит контактировать с людьми…
Всё! Это становится последней каплей. Всю её жизнь отец диктовал ей, что надевать, чем питаться, с кем общаться. И ещё не хватало, чтобы какой-то жалкий кусок вампирского дерьма делал тоже самое.
Страха, что она испытывала к Джинёну ранее, как будто и не было. Сейчас есть только злость. Незаметно для себя, она уже двигается к противоположной двери и толкает её. Входит.
Пак явно не ожидал такого нахальства, потому что во все глаза рассматривает появившуюся перед ним Айрин. Он сидит на кровати с книгой в руках. Вместо худи на нём обычная нежно-голубая рубашка. Если бы она не злилась, то обязательно бы восхитилась, как это ему идёт.
— Кем ты себя возомнил? — кричит девушка. — Мало того, что я должна переехать сюда, так мне ещё и с друзьями общаться нельзя? — Джинён откладывает книгу и поднимается на ноги. Подходит к ней. — Мне и так с рождения указывают, как мне жить. Отец контролирует буквально всё. Я думала, что теперь всё изменится, раз уж я умерла. Но нет, даже после смерти мной пытается управлять диктатор!
— Айрин… — начинает Джинён, но девушка мотает головой и продолжает:
— Нет, я не буду тебя слушать. Ты хочешь взять надо мной контроль, прикрываясь благими намерениями. Считаешь, что заботишься обо мне и об остальных, но на самом деле ты тиран, страдающий манией держать всё в своих руках. Ты даже представить не можешь, что кто-то может сам о себе позаботиться.
— Айрин, — повысил голос он. Это не крик, но он такой же действенный, как если бы вампир накричал на неё. Он не злится, но, похоже, его всё это всё-таки достало. — Помолчи секунду.
Девушка хмурится, но замолкает. Складывает руки на груди.
Ну, что, что такого он может сказать, чтобы успокоить? Ничего. Внутри вампирши пылает огонь злости. Он никак не сможет этого исправить.
— Ты права, — произносит Пак своим обычным голосом.
Что он сказал? Айрин удивлённо поднимает брови. — Я хочу защитить тебя и остальных. Но я не пытаюсь держать вас в ловушке. Пожалуйста, — он указывает на дверь, — можешь вернуться домой. Но ты новообращённая. Что помешает тебе выпить кровь отца, когда ты почувствуешь голод? — Она мотает головой. — Хочешь сказать, что ни за что не тронешь своего отца? Когда ты чувствуешь первый голод, тебе плевать, кто перед тобой. А если не голод, то рано или поздно одинокую вампиршу найдут охотники. Им легче убивать нас по одному.
Айрин смотрит на Джинёна. Не похоже, чтобы он лгал. Он кажется очень даже искренним. Злость тут же пропадает куда-то.
— Что касается друзей, — продолжает он. — Вампирам сложно находиться в обществе людей. Я не говорю, откажись от них. Я прошу лишь ограничить общение на время. Так будет лучше и для них, и для тебя. Не думай, что я получаю удовольствие, держа тебя здесь. Теперь уходи…
Он не дожидается её ухода, поворачивается к ней спиной, пробубнив еле слышное: «В ней ещё столько от человека». Обдумывая его слова, Айрин покидает комнату. Неужели она ненормальная даже для вампиров? Ауди всё так же стоит в коридоре, прислонившись спиной к стене.
— Ого, ты его разозлила, — говорит он.
— Он не злился, — качает головой девушка. — Лишь повысил голос ненадолго. Даже не кричал…
Не то чтобы она хотела услышать, как на неё кричат. Это просто факт. Он не кричал — значит не сильно и рассердился.
— Поверь, он разозлился. Будь осторожнее. Не стоит будить зверя…
Произнеся это, Ауди удаляется в комнату, соседнюю с комнатой Айрин. Так, они ещё и соседи…
Девушка тяжело вздыхает и заходит в свою. Здесь всё не так, как в комнате Джинёна. У того мебель можно по пальцам одной руки пересчитать. Здесь же есть всё: кровать и шкаф, комод с зеркалом, письменный стол, телевизор. Она не выглядит чьей-то, больше похоже на просто гостевую комнату.
Бросив телефон на кровать, Айрин направляется в душ. Да, у неё нет с собой никаких вещей, но оказывается, что здесь есть всё необходимое, кроме женской одежды, конечно. Но это не такая уж проблема.
Правда под горячей расслабляющей водой ей удаётся постоять всего минут десять. Её мобильный издаёт писк о новом сообщении.
Удивительно, как он ещё не разрядился…
Надев ту же одежду, Айрин выбегает из ванной с полотенцем на голове. А что, ничего не поделаешь. У неё же нет с собой сумки с вещами. Кто же ожидал, что ей придётся в этот дом переехать. Уж точно не сама Айрин…
Она заглядывает в телефон. Сорок пропущенных звонков и одно непрочитанное сообщение от Ёнджэ.
Странно, а от папы ничего. Почему он не позвонил, даже не написал ничего?
Прости меня, Айрин, и позвони мне! — вот что говорится в SMS-ке от Ёнджэ. За что она должна его простить? Что всё же произошло в эти сутки?
Быстро набирает номер Ёнджэ. Слушая гудки, опускается на кровать, поднимает ноги и рассматривает голые лодыжки. Она часто это делает, говоря по телефону.
Отвечай, ЧхвеЁнДжэ!
Знаете, как у некоторых девушек есть одна лучшая подружка, дороже которой никого нет? С ней ещё можно пройтись по магазинам или поговорить по душам, когда плохо? Так вот, у Айрин есть Ёнджэ. Она, конечно, не считает его подружкой, но вот братом вполне возможно. Они дружат со средней школы. Когда никто не хотел с ней дружить, этот милый мальчик подошёл к ней, улыбнулся и сказал: «Привет, я Чхве Ёнджэ». С тех пор они лучшие друзья.
— Айрин, — выкрикивает в ухо знакомый голос. — Ты в порядке?
— Вроде бы? — с сомнением произносит она. — Так, за что я должна тебя простить? Что ты натворил?
В трубке повисло молчание. Ёнджэ не произносит ни слова примерно секунд пять, а затем с фальшивой жизнерадостностью говорит:
— Что? Да когда я в последний раз что-то творил? — В голосе звучит лёгкая, еле заметная, обида, поэтому Айрин решает не копать дальше.
Захочет — сам расскажет. — А где ты? Тебя нет дома, значит… Восемь утра. Ты же не ночевала на вокзале, да?
— Конечно, нет. Я поживу немного у друга…
— Какого друга? У тебя же нет друзей, кроме меня…
— Йа, Чхве Ёнджэ! Жить надоело?
Какая ирония,— думает про себя девушка. —
Я-то уже мертва. Стоп, это значит, что Ёнджэ когда-нибудь умрёт, а я нет?
— Ну, смерти точно не планирую. Но я сообщу, как надумаю, — колко отвечает друг. — Так, где ты?
— Ум… — Айрин задумывается. Адреса-то она не знает. Как объяснить, где её найти? — Помнишь, тот красивый дом на краю города? Ну, ещё с теми страшными воротами…
— Ты там? Чего ты там забыла?
— Я потом объясню. Как приедешь, не стучи, а просто заходи. Я буду на втором этаже, третья дверь справа. Запомни, справа, а не слева.
Договорив последнюю фразу, вампирша сбрасывает звонок. Это предотвратит ненужные вопросы её друга. Ей хотелось бы рассказать ему всё при личной встречи. И «всё» — значит именно
всё. Она не хочет скрывать от лучшего друга что-либо.
***
— Что всё это значит, Айрин? — спрашивает Ёнджэ, только появившись на пороге её комнаты.
Если бы вы увидели Чхве Ёнджэ на улице, то сказали бы, что он очень милый парень. И не ошиблись бы. Таких, как он, родители обычно считают «безопасным вариантом» для своих дочерей. Парень, как он, проводит девушку до дома, познакомится с её родителями и всего лишь чмокнет её в щёку на прощание.
Таких девушек, что предлагали ему подобные «отношения для предков», Айрин считала идиотками, раз они не замечают всей его привлекательности. Хотя сама она тоже никогда не смотрела на него, как на парня. Не в обиду Ёнджэ, ну не видела она в нём мужчины, с которым готова была бы встречаться. Но одно дело она — почти что сестра, и совсем другое — все остальные. Другие девушки же не видели, как он вытаскивает огурцы из салата в третьем классе, или как он выплёвывает пожёванный лимон в руку, когда не смог съесть его на спор в девятом.
Но вампирша уверена, есть такие девушки, которым понравится его стиль «парня по соседству». Простые тёмные волосы, которые не уложены в замудрённую причёску, а всего-навсего вымыты и расчёсаны. Обычная одежда, без каких-либо модных вещичек. Чуть пухловатые щёки, которые придают ему лишь большего очарования. Милая улыбка, заставляющая доверить ему все свои секреты. Всего два слова:
Хороший Парень.
Айрин поднимается с кровати, на которой лежала всё время, пока не появился её друг.
— Ёнджэ! — кричит она, бросаясь ему на шею. Крепко-крепко прижимает к себе.
Шокированный парень не предпринимает ничего. Он не проводит по спине ладонью, утешая, даже не обнимает её в ответ. Просто стоит, не двигаясь.
— Эй, ты чего? — шепчет.
— Ёнджэ, ты — единственное, что осталось нормального в моей жизни…
Слёзы бегут по её щекам, и девушка не может их остановить. Хоть парень и не видит их, но, тем не менее, отвечает на объятье. До этого она даже не замечала, как была расстроена. Всего мгновение, и её жизнь перевернулась с ног на голову. И самое ужасное, что она даже не помнит, как это произошло.
Айрин не знает, почему плачет. Просто сейчас, находясь в объятьях лучшего друга, таких знакомых и родных, она неожиданно осознала, как всё изменится теперь. Вместо обычной пищи она должна будет пить кровь, и жить в доме с прислугой и ещё семью вампирам. Она будет прятаться от солнечного света; будет жить вечно, но больше никогда не увидит тех, кто дорог ей. Это слишком сложно для её понимания, слишком странно.
Но теперь Ёнджэ рядом с ней — значит, всё будет хорошо. Всегда, всю её жизнь, лишь его вера не давала ей сдаться даже в самом провальном деле. Неважно, что произойдёт дальше, она всё это сможет преодолеть, ведь знает, есть тот, кто волнуется за неё, кто поддержит её. И факт, что этот кто-то умрёт на несколько веков раньше её, кажется немыслимым.
— Всё в порядке, Айрин, — бормочет парень, обнимая девушку крепче. Он проводит рукой по её волосам. Это как раз то, чего она от него ожидала. — Успокойся и объясни мне, что с тобой творится.
***
Пак Джинён смотрит на сестру, только что ворвавшуюся в его комнату. Нет, кажется, все вдруг забыли о личном пространстве. Каждый, кто хочет поговорить с ним, просто открывает дверь его спальни и входит, будто это нормально.
Может, Айрин положила начало новому правилу?
Джина сердится. Хорошо, именно этого он и добивался. Он, конечно, не думал, что её так расстроит потеря Айрин. Она же обратила её только для того, чтобы та принесла ей шкатулку — ту единственную вещь, ради которой он бы прекратил бороться с ней, чего он, конечно же, делать не намерен.
— Ты знал, что отец возвращается сегодня? — спрашивает она. Ага, так дело не в их войне…
— Да, — спокойно произносит Джинён, садясь на кровать с книгой.
Естественно он знал, что Пак Джинён Старший возвращается домой сегодня. Нет, это не потому, что он написал или позвонил ему. Недалеко от города охотники убили вампира, и глава «JYP» — единственной организации охотников, не мог не появиться. Это слишком близко к его дому.
— И почему ты так спокоен? Тебя это нисколько не беспокоит? — продолжает сестра, теряя терпение.
Джинён глубоко вздыхает и поднимает глаза на неё. Что он должен сделать? Ничто не сможет помешать отцу вернуться домой. Единственное, что они сейчас могут, это быть крайне осторожными. Если отец узнает, что целый клан вампиров всё это время скрывался у него под носом, он будет рвать и метать. Вряд ли тогда хоть кто-то из клана спасётся.
— Ты же глава клана, — вместо этого произносит он. — Тебе и решать, как защитить нас.
— Тебе обязательно быть таким придурком, младший братец?
— Ну, я же просил тебя сложить полномочия главы. Сейчас бы сидела себе и бед не знала. Всё пришлось бы решать мне. Но ты слишком упряма.
Глава, да уж… Пак Джина была очень злой новообращённой вампиршей, она убила своего «родителя» из злости, ведь тот не соизволил узнать у неё, хочет ли она быть вампиром. Как позже выяснилось, тот вампир был главой этого клана, пусть и не очень хорошим. А по правилам, когда кто-то убивает главу клана — он сам становится на его место.
Джинёну всё это не нравилось, но он лишь со временем понял, что глава из его сестры никакая. Она не может управлять вампирами, да ей это и не интересно. Но когда брат предложил ей занять её место, она отказалась. Так и началась их тихая война…
— Ты знаешь, я никогда не сложу с себя полномочия, — шипит Джина. — Почему бы просто сразу не убить меня вместо того, чтобы мучить Ауди? Отпусти его…
— Наш уговор всё ещё в силе. Как глава его команды, я позволю ему встречаться с тобой, как только ты выполнишь мои условия. Но видно не так уж сильно ты этого хочешь…
Джина подходит ближе к кровати. Гнев пылает в её глазах. Она вообще легко раздражается по пустякам, что уж говорить о вещах, которые реально могут разозлить любого?
— Я — лидер. Я должна заботиться о клане, и я не брошу их, отдав в твои руки. И вообще, я же твоя сестра!
Она зло топает ногой по полу, как когда-то делала в десять лет. Но ей уже не десять, как и ему уже не восемь. Всё изменилось, и это больше не сработает на нём.
— Но ты НЕ заботишься о нём, — говорит Джинён, откладывая книгу в сторону. — Когда ты поймёшь, что этот глупый закон о том, что нельзя пить человеческую кровь, только вредит. Питаясь животными, вампиры срываются и обращают людей или убивают их. Тебе ли не знать, не каждый человек может обратиться. А это значит, что они убивают, и продолжат убивать, ведь не могут контролировать себя рядом с людьми. Поэтому да, Джина, мне плевать, что ты моя сестра. Я получу этот клан!
Девушка зло взвизгивает, разворачивается и покидает его комнату.
Наконец-то! Он уже устал от своей сестры. Почему именно ему приходится разгребать бардак, что она наводит? Ну, хоть свою команду он может защитить от её идиотских идей…
Кстати о команде. Джинёну нужно предупредить их, быть осторожнее с Паком Старшим. Его отец, конечно, не вычисляет вампиров по одному взгляду, но интуиция у него отменная.
И есть ещё кое-что, с чем стоит разобраться поскорее, раз уж отец семейства возвращается домой. Это Айрин. Нужно разобраться с её силами, чтобы она ненароком не проявила их перед главой охотников на вампиров. И с этим лучше поспешить.
Вернув книгу на полку, Пак направляется в коридор к гостевой комнате, которую выделил для девушки. Пора бы уже выяснить, как ей удаётся контролировать сознание. Джинён слышал, что есть некоторые вампиры, которые получают безобидные способности, как, например, видеть ауры или проникать во сны, но никогда никто не говорил о чём-то настолько мощном.
Он останавливается перед дверью, поднимает руку для стука. Но он так и не делает этого, потому что вздыхает. Вздыхает и замирает в недоумении. Человек. Запах незнакомого человека. Парень знает, как пахнут все слуги в доме, но этот человек пахнет иначе, не так, как люди, с которыми обычно он пересекается. И сейчас этот человек находится в комнате Айрин.
Разозлившись на девчонку, которая плевать хотела на правила, что он установил, Джинён распахивает дверь и спрашивает у парочки, сидящей на кровати:
— Ну, и что вы тут делаете?
