Угадайте, если сможете, и выбирайте, если смеете. Пьер Корнель
Лили Эванс Утро первого января выдалось очень спокойным, снежным и тихим. Снег беззвучно укрывал своим одеялом крышу и сад дома, внутри которого царила тишина. Проснувшись раньше остальных, Лили неспешно привела себя в порядок, поцеловала спавшего Джеймса в лоб и спустилась на кухню. Чейз предложил девушке ароматный кофе, от которого она отказываться была не намерена. Внимание Эванс привлёк заголовок свежего «Ежедневного пророка», любезно оставленного эльфом на обеденном столе: «Куда они исчезли?». Чуть ниже менее крупным шрифтом было написано: «Волшебники, пропавшие без вести, и семьи, ушедшие в подполье». Название статьи настолько заинтриговало Лили, что она отодвинула скромный завтрак, взяла газету и открыла на третьей странице. Разворот пестрил фотографиями и курсивом, которым выделялись имена и фамилии магов, упомянутых в статье. Рассчитывая увидеть небольшую колонку, Лили попала на целый разворот. В нём упоминались такие волшебные семьи, как Смиты, Коллинзы, другие малознакомые фамилии. В статье нарочито небрежно проскакивали слова «нечистокровые», «полукровки», что заставило девушку насторожиться и вчитаться внимательнее. Автор писал о загадочных исчезновениях волшебников, странных смертях, которые в последнее время происходили по всей Британии. Постепенно среди малоизвестных имён начали появляться семьи, состоящие в так называемых «Священных двадцати восьми»: Малфои, Лестрейнджи, Розье, Эйвери, которые, по словам автора, «всего лишь ратуют за сохранение магической самоидентичности». В голове Лили уже сложилось впечатление, что журналист, написавший эту околесицу, либо был под Империусом, либо свято верил словам Волдеморта. Иного объяснения, почему Пожирателей смерти он описывал как борцов за справедливость, у девушки не находилось. Кажется, отец упоминал, что так всё начиналось при Гитлере. Продолжив читать, Лили обнаружила в статье упоминание о Поттерах, причём не самое лестное. Например, фраза «нелепым образом погибшие волшебники, чья семья была известна с незапамятных времён» повергла Эванс в шок. Внутри плескалось негодование. О покойниках писали так, словно их смерть ничего не значила, словно они не заслуживали почтения. — Вот мерзавец! — воскликнула девушка, вскочив с места. — Кто? — послышался знакомый мужской голос. Джеймс Поттер собственной персоной пожаловал на кухню и приблизился к Лили, с интересом разглядывая её лицо. — Те, кто это написал и опубликовал, — с презрением произнесла Эванс, закрыв недочитанную статью. Поттер, видимо, поняв, что Лили не на шутку раздражена, ловко выхватил «Ежедневный пророк» у неё из рук, чмокнул в щёку и принялся изучать прессу, облокотившись о край стола. Девушка в тот момент подумала, что отдавать Джеймсу газету, в которой написано невесть что про его семью, было не самой разумной идеей. Но с другой стороны, кто угодно из его знакомых мог подсунуть ему эту статью, и Поттер бы всё равно об этом узнал. Тем временем в столовую вошёл заспанный Сириус. Пожав руку другу и поздоровавшись с девушкой, он присел рядом с Лили за обеденный стол и попросил Чейза подать ему кофе. — Что пишут, Сохатый? — будничным тоном спросил Блэк, намазывая на тост обильный слой джема. — Новые сводки? — Нет, Бродяга, — неопределённо фыркнул Поттер, неотрывно глядя в «Пророк». — Тут кое-что поинтереснее. Вот, послушай. Лили прекратила жевать тост и переводила взгляд с одного парня на другого, не зная, какой реакции можно от них ожидать. — «Маги Британии, ранее проживавшие в соответствии со Статутом о секретности, ныне пересматривают свои взгляды относительно его правильности, — Джеймс недоверчиво нахмурил брови и многозначительно посмотрел на Сириуса. — Некоторые из семей, включённых в список «Священных двадцати восьми», и те, кто претендовал в этот список войти, не хотят конфликта, а всего лишь ратуют за сохранение магической самоидентичности». — То есть, по их мнению, убивать маглов — это не жажда конфликта, а так, забава? — фыркнул Блэк, скрестив руки на груди. — Ну-ну. — Бродяга, дальше ещё веселее, — заверил Поттер и продолжил читать. — «Семьи Малфоев, Лестрейнджей, Эйвери, Розье и другие выражают мнение, что магическому сообществу необходим новый лидер, который бы изменил положение магических семей и собрал их всех воедино. По их словам, таким человеком они видят мага, имеющего множество заслуг перед обществом, по достоинству оценивающему людей, их способности и происхождение». — С ума сойти, Пожиратели ещё и интервью этой газетёнке дают, — Блэк сокрушённо всплеснул руками, поджав губы. — «Впрочем, не все представители знатных семей поддерживают эту позицию, из-за чего происхождение этих фамилий ставится под сомнение, заставляя пересмотреть их наличие в списке «Священных двадцати восьми». Однако и не все семьи, входящие в вышеупомянутый перечень, также согласны с пересмотром Статута. Набирающее сторонников движение за переустройство мирового порядка предлагает весьма выгодные и разумные предложения, чем привлекает представителей молодёжи в свои ряды. Постепенно магический мир перестраивается, появляются новые идеи и течения, уходят старые. Некоторые волшебники выражают опасения по поводу происходящего. Они считают, что набирающее силу движение способно не только пагубно сказаться на положении волшебников, но и на их количестве. В качестве аргументов они приводят неправдоподобные исчезновения работников министерства, убийства маглов и то, как рано умирают члены знаменитых волшебных фамилий, которым пророчили большое будущее. Стоит вспомнить хотя бы Поттеров. Эти нелепым образом погибшие волшебники, чья семья была известна с незапамятных времен, вычеркнули себя из дальнейшей истории, завершив свой род смертью последнего из рода Поттеров. Оказывается, деньги играют не такое большое значение, нежели связи в обществе, поскольку те волшебники, кто узами дружбы и родства связан с большим количеством волшебных семей, пользуются более прочным положением, чем те, кто ими пренебрегает». Джеймс разозлённо швырнул газету на пол и с негодованием посмотрел на Лили и Сириуса. Эванс готова была поклясться, что слышала, как скрипнули зубы Блэка и хрустнули руки Поттера. — Мало того, что они про тебя написали жирными буквами «предатель крови», так ещё и про моих родителей посмели заикнуться! — воскликнул Джеймс. — Про себя молчу, конечно, но теперь понятно, что Волдеморт контролирует министерство. — Почему ты так решил? — Лили не видела связи между клеветой в газете и свержением министра магии. — Потому что «Ежедневный пророк» пишет то, что ему позволяют сверху. И впервые я вижу, чтобы кто-то так неприкрыто пел дифирамбы Волдеморту и в открытую поддерживал этого упыря. В голове девушки начинала складываться мозаика, и полная картина её порядком пугала. — То есть получается, что Волдеморт поставил на руководящие посты своих людей? — уточнила она, прикрыв рот рукой. — Да, Лили. Может, даже его сообщники наложили на работников Империус или пытками заставили вытворять такие вещи, — объяснил Сириус. — Меня больше волнует то, что мы по-прежнему числимся студентами мракоборческого центра и должны подчиняться всей этой ахинее. Если в какой-то момент мне прикажут: «Убей вон ту грязнокровку», — Сириус кивнул в сторону окна, а затем двери, решительно глядя на друга, — я, естественно, пошлю их куда подальше. — Я наверняка не числюсь, Бродяга. — Верно, все считают тебя безвременно почившим, что нам на руку. Вопрос лишь в том, стоит мне оставаться в этом бедламе или нужно как можно скорее уносить оттуда ноги. Блэк морщился и молча пил кофе, Поттер о чём-то лихорадочно думал, подойдя к окну. Лили казалось, что с момента её сна и до пробуждения она упустила половину жизни. Вокруг происходило невесть что, война проникала буквально во все щели. Убийства, смерть, жестокость, несправедливость царили повсюду. — Я подумал, что тебе было бы лучше пошпионить в министерстве, Бродяга, — задумчиво заключил Джеймс, повернувшись лицом к другу. — Свой среди чужих. — Чужой среди своих, — усмехнулся Сириус. — Вслед за Снейпом буду двойным агентом? Прямо мода какая-то пошла. Все трое улыбнулись. — Я согласна с Джеймсом. Пока сможешь находиться внутри, нужно собирать информацию. Мракоборцы имеют доступ ко многим отделам и владеют большим спектром полномочий. Даже студенты. Сириус согласно кивнул, скрестив руки за головой и откинувшись на спинку стула. Пока Лили говорила, Джеймс по-тихому съел кусочек тоста, лежавший в тарелке у Эванс, чем вызвал удивление у девушки и позабавил друга. — Всё равно, как-то нехорошо получается, что про вас пишут такое в газете, — грустно сказала Лили. Джеймс придвинулся к ней поближе, сжал её руку и ласково ответил: — Ну что ты, это война. Ты же знаешь, хорошим людям всегда палки в колеса вставляют, и мы не исключение. Девушка это прекрасно понимала, как и то, что «хороших людей» никто не пощадит, особенно Волдеморт и его шайка головорезов. Тем не менее она нашла в себе силы улыбнуться, ведь это Джеймсу была нужна её поддержка. — Вы всегда о себе хорошего мнения, — усмехнулась Эванс. — Ничего не меняется. — Мы Мародёры, этим все сказано!***
Ближе к обеду в доме собрались Джеймс, Блэки, Лили, Северус, Питер и Ремус. Друзья сидели в гостиной особняка Поттера и гипнотизировали взглядами стеклянный шар, лежавший на журнальном столике. Никто не решался его коснуться, потому что ни один из присутствовавших не знал, что происходило во время открытия пророчества. — Кто-нибудь, подойдите и возьмите его в руки наконец, — не выдержал Снейп, закатив глаза. — Не порть момент, Нюниус, — огрызнулся Сириус. — Вечно ты всюду лезешь, будто знаешь лучше всех. — Я думаю, он не это имел в виду, — мягко пояснила Лили, пытаясь не доводить дело до скандала. — Раз такой умный, возьми его сам! — Да пожалуйста. Северус встал с кресла и подошёл к столику. Медленно он протянул руку и взял шар. Ничего не произошло. — Может, нужно какое-то заклинание? — предположил Питер. — Вероятно, просто оно не о Северусе, — возразил Регулус, после чего забрал у него шар. — Как видите, оно и не обо мне тоже, — с улыбкой констатировал младший Блэк. — Сириус? Оказавшееся в руках старшего из братьев пророчество точно так же никак не отреагировало на прикосновение. Сириус внимательно рассматривал шар, но ни внутри, ни снаружи ничего в нём не изменилось. Неудовлетворённо поджав губы, он передал магический предмет Джеймсу. И тут случилось странное. Шар наполнился каким-то дымом, напоминавшим грозовые облака, внутри что-то бурлило. Остальные шестеро волшебников столпились над Джеймсом, желая увидеть, что же произойдёт дальше. Видимо, разглядев какой-то текст, Джеймс произнёс: — Наследник рода, принявший иную сторону и хранящий в себе сокрытую силу, вступит в борьбу. На пути будет немало тайн и опасностей. Но он будет не один. Каждому из братства выпадет шанс внести свой вклад в победу над врагом. Если же братства не станет, то единственным, кто одолеет Тёмного Лорда, станет ребёнок. Один из них не сможет жить, пока жив другой. Повисло гробовое молчание. Лили не отрывала взгляда от Джеймса, чувствуя, как его силуэт становится всё более размытым и глаза застилают непрошеные слёзы. — Нет! Джеймс, нет! Крик вырвался помимо её воли. Друзья, всё ещё переваривавшие информацию, непонимающе и с некоторой долей удивления посмотрели на неё, отпрянув от шокированного Поттера. Он встал с дивана и растерянно взглянул на девушку, сжимая в руке пресловутое пророчество. Лили отошла на несколько шагов назад, безуспешно пытаясь стереть обжигавшие кожу капли, обхватила себя руками, качнула головой, не веря в реальность происходящего, и отрывисто заговорила: — Это несправедливо… Нет, это неправда!.. — Лили… — Джеймс бросил стеклянный шар на мягкий диван и осторожно зашагал в сторону Эванс. Было видно, что он встревожен не столько пророчеством, сколько состоянием девушки. Достигнув Лили, он заглянул в её зелёные глаза, обхватив одной рукой талию, другую запустив в рыжие волосы. — Нет, нет, нет… — твердила она будто в бреду, после чего обняла Поттера так крепко, как только могла. — Скажи, что это неправда, что тебе не придётся сражаться с самим Волдемортом! — Не могу. Это будет ложь, а я никогда не вру, ты же знаешь. И как только этот парень находил в себе силы не только не терять самообладание, но ещё и успокаивать девушку? Она, словно дитя, нуждалась в его опеке и ласковых словах. Хотя где-то в глубине души отчётливо понимала, что это Джеймсу нужна вся её забота, вся её любовь и сила духа, которая поможет ему победить самого известного кровопийцу двадцатого столетия, поведёт его в бой и укрепит веру в себя. Отстранившись, Лили виновато взглянула на парня, затем с жаром поцеловала, не стесняясь безмолвно следивших за ними друзей. В тот момент она не думала о приличиях — только о Джеймсе Поттере, которому суждено нести на себе тяжкое бремя, чтобы спасти её и весь мир от смертельной опасности. — Я очень сильно тебя люблю, Джеймс, — сказала она ему на ухо. — Никогда об этом не забывай. Поттер зажмурил глаза и крепко обнял невесту. Краем глаза Лили заметила, как Сириус тактично остановил направлявшегося к ним Северуса. В тот момент их было лишь двое: Лили и Джеймс. Джеймс Поттер То, что он узнал, было вполне логичным и ожидаемым. Зачем же было держать пророчество какого-то волшебника в чужом хранилище? Впрочем, Джеймс всё равно был психологически не готов это услышать. К таким событиям нельзя быть подготовленным. Собственный голос эхом звучал в голове, слова не желали восприниматься, но отчего-то ранили душу. Реакция Лили была вполне естественной и закономерной, он бы тоже пришёл в ужас, если бы узнал, что Эванс должна встретиться лицом к лицу с самой смертью и умудриться не умереть. А ведь погибать Джеймс не собирался. Его жизнь налаживалась, несмотря на все трудности и повороты судьбы: он собирался жениться и завести детей, честно пройти свой путь, состариться в окружении семьи и друзей. Но никак не сейчас или через год. Хуже всего было то, что в этой мясорубке оказались замешаны все его друзья. Братство. Наверняка Дамблдор был в курсе пророчества давно, знал, о ком оно произнесено, поэтому словно не замечал все шалости Мародёров, в каком-то смысле даже поощрял. Давал возможность побыть в детстве, нагуляться, сплотиться, как единый живой организм. Его план сработал — Мародёры стали не разлей вода, сделались отличной командой и верными друзьями, готовыми друг для друга встретиться хоть с самим Мерлином, хоть с дьяволом. Крайне важной была поддержка Лили. То, что она в него верила, была рядом, несмотря на то, что сама едва держалась, старалась быть сильной ради него. Та самая Эванс, которая годами отшивала назойливого Мародёра Поттера, которая была такой принципиальной и временами слишком правильной. Которая нравилась многим, но не выбрала никого, кроме Джеймса. Та, чью любовь нужно — и приятно — было заслужить, с кем он хотел провести всю свою жизнь. В лице Лили он находил самую мощную опору и вечный двигатель — любовь. Мародёры были порядком шокированы и напуганы. Перспектива оказаться на передовой войны их не пугала, их приводили в ужас размытость формулировок пророчества и незнание, с чего начать и как выйти победителями из всей этой ситуации. Когда все успокоились и уселись поудобнее, Сириус заговорил первым: — Я так понимаю, что нам нужен план по убийству Волдеморта. Но лично я не знаю, с чего начать. Наверняка, помимо телохранителей и потрясающей мощи, у него припасены ещё какие-то козыри. — У нас тоже, — возразил Северус. До тех пор бледный, лихорадочно размышлявший Снейп подался вперёд, сплетя пальцы на руках. Его лицо было полно решимости, будто на него нашло озарение и открылись вдруг все карты. — Какие? — откашлявшись, вклинился Лунатик, настороженно глядя на бывшего слизеринца. — Нам нужно больше узнать о нём. Все факты, какие только возможно. Благо есть человек, которому известно не только о том, что из себя представляет Тот-кого-нельзя-называть, но и что-то из его прошлого. Даже два человека. — Дамблдор? — предположил Джеймс, крепче обняв Лили, сидевшую у него на коленях. Северус кивнул. — А кто второй? — послышался голос Хвоста. — Гораций Слизнорт, надо полагать, — манерным Блэковским голосом озвучил ответ Регулус, переглянувшись со Снейпом. — Верно. Он был деканом и одним из любимых преподавателей Тёмного Лорда во время учебы в Хогвартсе. — Что ж, — взъерошив копну непослушных волос, подытожил Поттер, — нам нужно поговорить с ними обоими. — Допустим, Дамблдор может нам что-то рассказать, — возразил Сириус, — но старикашка Слизнорт не скажет. Мы не были у него в почёте. — Зато в почёте у него были твой брат и Лили, а также Волдеморт, — парировал решительный Поттер. Он чувствовал, что нужно полагаться на интуицию, а не только на логику. Чутьё подсказывало ему, что каждый из присутствующих внесёт свою лепту в победу, даже если это было чем-то незначительным. — Я поговорю с ним, Джеймс, — заверила его Эванс и одарила ободряющей улыбкой. — Мы с профессором Слизнортом в хороших отношениях. Жаль, что встреча Клуба слизней была до Рождества — немного не успели. — Я могу составить компанию, — поправив рукава рубашки, откликнулся Регулус и подмигнул девушке. — Думаю, знания в области имён и фамилий нам помогут. Джеймс не хотел отпускать Лили одну, но с Регулусом она была в бо́льшей безопасности. Он тепло улыбнулся настроившейся «на дело» Эванс и кивнул. — А мы поговорим с Дамблдором, — добавил Сириус, потирая ладони от нетерпения. — Теперь он от нас точно не отвертится! Как всё же хорошо иметь близких, готовых пройти и огонь, и воду, и медные трубы. Особенно когда на ваших плечах ответственность за весь мир и требуется несгибаемая сила духа, непоколебимая решимость в действиях и способность чётко видеть разницу между добром и злом. Они были друг у друга, готовые идти до конца.