Чтобы зверь всегда был поражаем

      — Я вот что думаю, сынок, — сказал он, когда мы неторопливо направились по дорожке к дому, — Кан Му действительно не хочет принуждать тебя. Но сегодня не смог себя контролировать.       — Мне от этого не легче, дедушка, — я сам не заметил, как обратился к старику без имени. — Если он не может контролировать себя, значит, для меня он опасен.       — Опасен он был с самого начала, Ки Рин, — не согласился старик, — но ты решил, что это допустимо, раз возможность попасть в клуб есть только одна.       — Да, решил, — вздохнул я, — и, кажется, очень пожалею об этом впоследствии.       — Тогда ты можешь в любой момент отказаться от своей затеи, — резонно продолжил Гван, открывая дверь и пропуская меня в коридор.       Послать все к черту и перебраться на жительство в офис мага, где меня никто из членов клуба не достанет… Эта возможность была очень желанной, что тут скрывать. Но, черт, Кан Му был прав, в этом случае я ничего не добьюсь, и все мои страдания будут напрасны. Поэтому:       — Нет, пока я не могу позволить себе этого. Пока не узнаю, кто был виновен в смерти сестры, я не отступлюсь, чего бы мне это ни стоило.       — Тогда нужно разобраться, почему твой партнер так вел себя сегодня, — старик посмотрел мне прямо в глаза. — Что предшествовало этому?       — В том то и дело, что сначала он вел себя вполне обычно, — я постарался припомнить даже выражение лица брюнета во время разговора. — Как всегда был издевательски насмешлив. А потом я рассказал о сегодняшнем инциденте с Ки Бомом… Черт, после этого он просто взорвался!       — Тише, Ки Рин, не волнуйся так, — Гван Ло похлопал меня по плечу. — Он злился на тебя или на дружка?       — Нет, на меня он не злился, похоже, — поразмыслив, сказал я. — Он сказал, что сам разберется с защитой своей собственности, а мое дело, только ноги раздвигать перед ним. Проклятье…       Эти слова причиняли боль, почти ощутимую физически. Я и раньше понимал, что брюнет считает меня своей собственностью — подтверждений тому было немало. Но говорить мне такое, словно последней шлюхе. Выходит и для «партнера» я ничего не стою.       — Сынок, не расстраивайся, — старый Гван уже звенел ключами, открывая дверь нашей комнаты. — Чего только люди не говорят в сердцах. Мы узнали главное — похоже, что гнев Кан Му был вызван поступком его приятеля. И гнев этот помешал ему контролировать себя.       — Что же это дает, дедушка? — я постарался отвлечься от грустных мыслей, подбирая сухое полотенце и прихватывая белье, чтобы переодеться в душе.       — Это значит, что тебе лучше не говорить с «партнером» о выходках его приятелей, когда меня нет рядом, — постарался успокоить меня Гван. — Он собственник, Ки Рин, в партнерстве Кан Му очень большой собственник. И выходит из себя, когда кто-то его право собственности нарушает.       Пожалуй, старик был прав, такая теория многое объясняла. Да, мне неприятно было осознавать, что меня считают вещью, но другого пути не было, а значит, придется смириться и с этим. По крайней мере, теперь я знал, каких тем в разговорах с брюнетом следует избегать, чтобы не выводить его из себя.       Немного успокоив себя такими мыслями, я принял душ и, с наслаждением, растянулся на кровати. Надо было отдать ей должное — кровать была мягкая и очень удобная. Взяв было книгу, я подумал и отложил ее, решив уснуть пораньше. День был настолько напряженным, что сон просто одолевал меня, так что я свернулся калачиком, пытаясь поймать первое сновидение.       — Доброй ночи, сынок, — ласково сказал мне старик, укрывая легким одеялом, — сейчас, конечно, тепло, но укрыться, все же, стоит, чтобы не простудиться, если вспотеешь во сне.       — Спокойной ночи, дедушка, — сквозь дрему отозвался я, чувствуя, как старик легко проводит рукой по моему лицу от уха до подбородка. Почему-то от этого на душе становилось спокойнее.       Утром я почувствовал себя выспавшимся. Не знаю, что на меня так подействовало: вечернее купание или действия Гвана, но вчерашние переживания не помешали моему сну.       Утренний туалет, равно как и завтрак с очередной выпечкой, приготовленной дедушкой Ло, как-то незаметно успели стать для меня обычным событием в этом доме. Тем более что никто из домочадцев нас пока не беспокоил своим присутствием, а хозяевам, за исключением Кан Му, мы были не интересны. Брюнет же, как и сказал вчера, не попадался мне на глаза ни вечером, ни утром, возможно, приводил себя в порядок, после вспышки гнева.       Поэтому я был удивлен, что он ждал нас в коридоре, когда мы собирались направиться в университет.       — Доброе утро, партнер, — приветствовал он меня.       — Доброе, Му, — ответил я, соблюдая вежливость, пока старик запирал комнату.       — Гван, сегодня вызывать такси не нужно, — деловым тоном произнес брюнет, — я сам отвезу вас и побуду в университете, пока будут идти занятия. Мне не нравится поведение Ки Бома, урок, преподанный ему, явно был недостаточным.       — Как пожелаете, молодой господин Кан, — спокойно ответил слуга и подтолкнул меня к лестнице.       — Я буду держаться от вас на некотором удалении, чтобы не спугнуть Пака, если он решит выкинуть что-то еще, — похоже, Кан Му полагал, что его дружки не оставят попыток поиздеваться надо мной, что меня пугало.       Брюнет тоже, казалось, был чем-то озабочен. По крайней мере, он не проронил ни слова, пока мы ехали к университету. Лишь подходя с нами к парадному входу, он положил руку мне на плечо и сказал:       — Ки Рин, если что-то случится, не суетись и не дергайся, чтобы тебе не причинили вреда: от Чу Хека и остальных можно ожидать чего угодно, как ты уже понял, надеюсь. Положись на нас с Гваном, только не пропадай из поля зрения.       Напутствовав меня так, он затерялся в толпе. Гван же, прежде чем смешаться с потоком студентов, прошел со мной внутрь здания и даже ободряюще хлопнул между лопаток.       Несмотря на нервное начало дня, беды ничто не предвещало. Первые два занятия прошли спокойно, лишь на перемене я увидел Им Чу Хека, стоящего у окна и беседующего с каким-то парнем. Он тоже заметил меня и улыбнулся. Очень нехорошо улыбнулся, что заставило меня резко оглянуться по сторонам, но никого из его дружков заметно не было. Поэтому я даже как-то сумел не завалить контрольную на третьем занятии.       У выхода из аудитории меня встретил Гван, выглядевший совершенно безмятежно.       — Если я правильно понимаю, то, прежде чем ехать к Канам, ты зайдешь в деканат, Ки Рин? — спросил он, как бы невзначай.       — Да, мистер Гван, — я старался, чтобы мои слова звучали по-деловому, — мне необходимо обсудить с деканом один серьезный вопрос.       — Кан Му будет ждать нас с машиной у главного входа, а я подожду тебя в коридоре, — сказал старик, достаточно тихо, чтобы услышал только я. — Думаю, что в кабинете с тобой ничего не произойдет.       Я чуть заметно кивнул, соглашаясь, и отправился в направлении деканата, находившегося в правом крыле здания. По правде говоря, мне очень хотелось поскорее закончить дело с подарком декану и покинуть место, где я недавно видел Чу Хека, но быстро передвигаться не получалось. Моя ягодица еще болела, и я изо всех сил старался скрыть хромоту, помня, какой вывод вчера сделал Пак Ки Бом. Это было тем более актуально, что коридоры, как и обычно на перемене, были полны студентов, среди которых попадались и знакомые мне люди.