Услышав оклик, Мако вздрогнула и подняла голову. Неподалёку, под тенью деревьев, стояла Ами — одна из одноклассниц. Они редко общались в школе, все их общение сводилось к словам приветствия и прощания, поэтому было странно видеть Ами возле дома, тем более в такое позднее время, она не была похожа на любительницу ночных прогулок или приключений.
— Ами? — Мако остановилась, ожидая, пока Чиба приблизится к ней.
— Мне нужно поговорить с тобой. Это очень важно, — голос Ами чуть дрожал.
Меньше всего Макото сейчас хотелось говорить с кем-либо, тем более по каким-то там «важным вещам», для нее сейчас не существовало такого понятия. Что может быть важным
теперь?
— Прости, но мне сейчас не хочется говорить, — Мако направилась к подъезду, давая понять, что разговор окончен, но была остановлена за руку.
— Это касается тебя и Масато.
Слова больно хлестнули по ушам. Что такого важного Ами хочет сказать о Масато, когда Мако даже имя его спокойно произнести не может. Она резко развернулась:
— Что тебе нужно?
— У меня есть кое-что важное для тебя, — Ами не сдавалась. — Давай пройдём в дом.
— Хорошо.
Макото не любила наглых и назойливых людей, которые не понимали слово «нет», но что-то во взгляде Ами убедило ее согласиться, да и Чиба не была похожа на навязчивую собеседницу. Может, у нее и правда было серьезное дело?
Пока лифт поднимался наверх, грозя сломаться в любое мгновение, Макото внимательно разглядывала Ами, пытаясь понять, что ей на самом деле может быть нужно. У Чиба был такой вид, словно ее мучила какая-то тайна, которой она хотела, но никак не могла поделиться.
Что ей нужно? Откуда ей известно о Масато? Макото не могла найти ответа на эти вопросы, но в одном она была уверена наверняка — она никому не позволит очернить имя Масато.
Когда лифт наконец остановился, Макото первая вышла из него, не дожидаясь Ами, которая еле поспевала за её широким шагом. Шаги девушек гулко отдавались в коридорной тишине.
Войдя в квартиру, Макото включила свет. Ситуация с Ами напомнила ей первое появление Масато в этих стенах. Она тогда так стеснялась своего скромного жилища! А он словно и не замечал этого…
Перед Ами Мако не чувствовала неловкости, скорее ей было неприятно от того, что в личную зону вторглись без приглашения и в тот момент, когда она меньше всего этого хотела.
Разувшись и сняв куртку, Макото открыла двери гостиной и включила там свет:
— Проходи сюда.
Ами прошла в комнату вслед за Мако, от которой не укрылось, то с каким интересом гостья разглядывала многочисленные комнатные цветы, столь любимые их хозяйкой. Среди комнатных растений выделялся пышный букет розовых роз, гордо стоящий на столе. Мако почувствовала, как неприятно сжалось сердце. Всего каких-то два дня назад Масато был в этой самой комнате, шутил, улыбался, разговаривал. А теперь остались лишь цветы, на которые словно не подействовало время — лепестки до сих пор сохраняли цвет, а бутоны — форму. Ами тоже обратила внимание на букет, но ничего не спросила.
— Садись, — Макото кивнула в сторону дивана. — Хочешь чего-нибудь?
— Нет, спасибо, — Ами, покачав головой, села на диван.
Макото осталась стоять у дверей, ей не хотелось входить в комнату, аромат роз вызывал слишком болезненные воспоминания. Возможность выбросить букет даже не приходила ей в голову, ведь это была память о
нем.
Оперевшись спиной о стену, Мако сложила руки на груди. Ами о чем-то хотела поговорить. Так почему же она медлит? Макото хотелось поскорее остаться одной.
— Так что ты хотела сказать? — не выдержала она.
— Может, присядешь? — голос Ами звучал уверено и спокойно, но от Макото не укрылось то, как она теребила подол юбки, словно не знала, куда деть руки.
Нехотя Макото села в кресло, что стояло ближе к дверям.
— Не знаю, как начать этот разговор, — Ами сделала долгую паузу, но в этот раз Мако её не торопила. — Как бы ты отреагировала, если бы узнала, что Масато жив, но немного отличается от себя прежнего?
Макото словно ударили поддых. Она смотрела на Ами не понимая, что ею движет — сумасшедшая вера в озвученное, или желание посмеяться над совсем не смешной темой.
— Не понимаю, с чего ты задаешь мне эти вопросы. Если нечего сказать по существу, то тебе лучше уйти, — Мако поднялась с кресла, желая проводить Ами из дома.
— Пожалуйста! Пожалуйста, Мако! Это очень важно. Я знаю о ваших отношениях, но не собираюсь сообщать об этом кому-либо, или причинять вред мистеру Санджойну.
Макото смерила Ами взглядом, терять было уже нечего:
— Я была бы счастлива, окажись это правдой.
— У меня есть кое-что для тебя.
Ами достала из кармана платья сложенный несколько раз листок и передала его Мако, которая, нахмурившись, приняла послание.
Мако! Знаешь Я всю жизнь преподавал литературу, но сейчас понятия не имею о том, как рассказать тебе о произошедшем. Я жив, но не могу распоряжаться собственной жизнью. Прости, что не выполнил обещание. Не знаю, как Хочу сказать то, что не успел. Ты невероятная, Мако! Рядом с тобой чувствуешь себя как дома. Твоя женственность и сила, ум и красота, ответственность и чувство юмора — они покоряют. Прошу, осуществи свои мечты — открой ресторан, построй большую семью, посади в саду своего дома самые красивые цветы. Рискуй. Помни, что в жизни ценно одно лишь мгновение, то, что мы носим в памяти вечность. Благодаря тебе я переосмыслил поступок Кагуи-химе — она решила за любимого, решила сразу за обоих. В роли того, кем я стал, мне отведено лет десять. Понимаю, это ничтожно мало. Но все же спрошу, хочешь ли ты быть со мной это время? Откровенно говоря, я не знаю, чего хочу больше — чтобы ты согласилась, или чтобы не соглашалась. Что бы ты не решила, Мако, прошу тебя, не теряй веру в мир и любовь. Ты обязательно будешь счастливой. Я люблю тебя, где бы не был.
С любовью, Масато.
Последние строчки письма Макото читала сквозь пелену слез, что превращали буквы в одно мутное пятно. Сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, Мако оторвала взгляд от листа и посмотрела на Ами.
— Где он? — она еле смогла произнести вопрос. Спазм, перехвативший горло, мешал говорить нормально.
— Внизу.
Макото сама не заметила, как вскочила с кресла и выбежала в коридор. Не думая больше ни о чем, она устремилась вон из квартиры, к нему.
— Постой, — Ами еле успела остановить Мако, схватив её за локоть. — Лучше пусть он сам сюда поднимется, на улице вас могут заметить.
Мако не поняла, что имела ввиду Ами, и почему Масато нужно скрываться. Она вообще мало осознавала происходящее, в голове билась лишь одна мысль: «Жив… Жив… Жив…» Поэтому Макото лишь кивнула и, закусив губу до боли, вернулась в комнату.
Ами тем временем сделала звонок:
— Можете подниматься.
Услышав разговор, Мако вновь вышла в коридор. Встав напротив выхода, она, заламывая руки, затаила дыхание и ждала пока дверь откроется. Секунды шли медленно, словно превратившись в вечность. Макото не слышала никаких звуков, не видела Ами, для нее существовала только дверь, в которую должен был войти Масато.
Наконец дверь отворилась, но Зой шёл первым, загораживая своего спутника. Когда Зойсайт вошёл в квартиру и подвинулся в сторону, стал виден Масато. Ами не обманула.
Похудевший, уставший, но живой и невредимый Масато! Глаза Макото наполнились слезами, губы задрожали. Окончательно разрушил барьер неверия и сдержанности взгляд Масато. В синих глазах было столько эмоций — печаль, сожаление, горечь и бесконечная нежность. Всхлипнув, Мако бросилась к Масато, а он, словно ожидая, поймал её и заключил в объятья. Прижавшись к широкой мужской груди, Мако громко всхлипывала, хватаясь пальцами за джемпер.
Уход Ами и Зойсайта остался бы незамеченным, если бы выходя, Зой не обронил:
— Не забывай о моих словах.
— Я помню, — Масато ответил, ни на секунду не отрываясь от объятий.
Мако прижималась к Масато, вдыхая его запах, наслаждаясь соприкосновением их тел. Её руки побелели от силы, с которой Мако обнимала любимого за талию, она словно хотела слиться с Масато, стать единым целым, чтобы никогда больше не потерять. Мако била мелкая дрожь.
Сердце Масато сжималось от боли. Санджойн не представлял раньше, что существуют такие сильные чувства. Он молча гладил волосы Макото, успокаивая её как ребёнка. Почувствовав, что она начала дрожать, Масато поднял её на руки и прошёл в гостиную. Он сел на диван и стал баюкать Мако, качая на руках.
Прижавшись губами к её виску, Масато прикрыл глаза. В этот момент они остались только вдвоём и, позабыв обо всем мире, лечили боль друг друга.
***
Макото резко села в постели и открыла глаза — в комнате было темно и тихо. Паника обрушилась на Мако с силой горной лавины — ей все приснилось! Масато нет…
Она хотела соскочить с кровати, но была перехвачена мужскими руками.
— Что такое? — раздался в ночной тишине любимый бархатистый голос.
Она почувствовала, как позади нее прогнулась кровать.
— Масато! — Мако схватила его за руки так сильно, словно она была утопающей, а он — её спасательным кругом. — Ты здесь…
— Я здесь, любимая, все хорошо.
Масато притянул Мако за талию и прижал к себе. Постепенно ее напряженное тело расслабилось, она снова заснула и задышала глубоко и размеренно.
Что она пережила за эти дни? Спала ли она вообще? Судя по внешнему виду — нет.
Тусклый свет луны проникал в комнату, освещая постель. В призрачном серебристом свете Макото выглядела особенно хрупкой и беззащитной. Такой, какой она до этого не представала перед Масато. Сколько ещё сторон таила в себе Мако? Казалось, что их все разглядеть невозможно. Как грани бриллиантов, стороны её личности начинали выделяться и сверкать одна за другой. Теплое дыхание Макото щекотило шею Масато, Санджойн наслаждался теплом, что дарило их объятье, он хотел навсегда запечатлеть в памяти все моменты с Макото. Он гладил ее спутанные волосы, пытаясь отвлечь её от кошмара — она хмурилась во сне, словно что-то мучило её.
— Все будет хорошо, — как мантру шептал Масато одни слова, надеясь, что они помогут Макото спать безмятежно.
***
Макото проснулась от звука будильника, что срабатывал по будням, независимо от того, включали ли его накануне. Мако отключила сигнал и посмотрела на Масато. Он спал на спине, закинув одну руку за голову. Ему в самом деле было удобно в таком положении? Сама Мако предпочитала спать на боку или на животе. Поза Масато позволяла рассмотреть черты его лица — высокий лоб, широкоскулое лицо и чуть зауженный подбородок. Осторожно, чтобы не разбудить, Мако прикоснулась к мягким каштановым локонам, разметавшимся по подушке.
Сердце Мако переполняла любовь и нежность, ей хотелось быть как можно ближе к любимому, стать одним целым. Пусть у них есть всего десять лет, но лучше она проведёт эти годы с ним, чем будет жалеть о том, что навсегда потеряла его, даже не узнав каково это — быть с ним.
Поднявшись с постели, Макото подошла к окну — новый день уже вступил в силу — по трассе ехали автомобили, издалека напоминающие спичечные коробки. Над ними уже вовсю светило яркое солнце, в свете которого также прекрасно были видны высокие небоскребы, казалось, достающие до неба. Мако подняла взгляд выше — на небе не виднелось ни облачка. Бесконечно голубое и чистое, оно напоминало морскую гладь. Казалось, что на улице тепло, но Мако знала, что конец октября не баловал тёплой погодой, но ясное и безоблачное утро не могло не радовать.
Приняв душ и умывшись, Мако переоделась — вчера она уснула в школьной одежде. Макото посмотрела на часы — она все ещё успевала в школу, но идти туда не хотелось. Это казалось бессмысленной тратой драгоценного времени, которое она могла бы провести с Масато.
Раз школа на сегодня отменялась, то можно было неспеша приготовить завтрак.
Макото тихо напевала под нос, кружась по кухне. Неожиданно она подумала о том, что это их первый совместный завтрак с Масато. Улыбнувшись своим мыслям, Мако принялась сервировать стол. Как вдруг сильные руки обхватили её за талию — Масато, тихо подкравшись, обнял Макото со спины, положив голову ей на плечо. Она ощущала его крепкое тело, твердые мышцы. Масато словно укрыл ее своим телом. Мако накрыла волна безграничной нежности и тепла. Она отпустила границы, барьеры и рамки, что долгое время строила внутри себя, отгораживаясь от боли, и просто наслаждалась мгновением. Счастьем. Оно было здесь и сейчас.
— Доброе утро! — голос Санджойна был чуть хриплым от сна.
— Доброе утро! — ответила Мако, нежась в любимых объятьях.
Развернувшись, Мако встретилась с Масато взглядом. Как это всегда с ней бывало, она утонула в необычайной синеве его глаз, которая затягивала, как вид ночного неба.
Нежное, почти невесомое касание губ вывело её из транса. Мако ответила на поцелуй. Он словно исцелял её израненную душу, вселяя веру в лучшее. Постепенно движения губ стали более настойчивыми. Масато запустил руку в волосы Мако, а она с радостью подалась навстречу, подчиняясь, отдавая ему контроль. Чем глубже становился поцелуй, тем сильнее она прижималась к нему. Неожиданно Мако почувствовала, как ослабели ноги, казалось, что вся энергия ее тела устремилась к животу, превращаясь в теплую пульсацию. Учащенное дыхание Масато и руки, сжимающие ее талию, усиливали жар и трепет. Когда Масато стал покрывать ее шею медленными, манящими поцелуями, Мако чуть запрокинула голову назад, с трудом сдерживая стон. Все мысли покинули ее, оставив лишь тепло, нежность и желание.
— Может повременим с завтраком? — хрипло спросил Масато.
Мако, тяжело дыша, взяла его за руку и потянула в сторону спальни.
