***
Пугающая чернота окутала и ее, беззащитно сжавшуюся на простынях, без конца ворочающуюся от неизвестного трепетания. Кто-то возвышался над головой и нашептывал гадкие слова, выжидая момент, когда сонный взгляд поднимется на застывшую тень, напоминающую фигуру человека. — Ну почему тебе повезло, а нам нет?.. — раздался уже забытый голос. Каждое проявление очертаний сопровождалось пульсацией в голове, и когда перед глазами образовалось искаженное лицо, покрытое бурыми брызгами и осколками, раздробленная бледная рука, протянутая вперед, то ощущение обратилось в невыносимую боль. — Лили?.. — выдавила из себя Микаса, медленно отодвигаясь к изголовью кровати. Кровь заструилась по вискам Лили — некогда прекрасные волосы посыпались на пол, голова раскололась на части, в ночном мраке мелькнул блеск костей, обтянутых розоватой мякотью. — Почему? — повторила гостья, пылая, точно демон. — Почему Аристарт всегда был добр к тебе? Из-за чего?! Потому что из особого клана?! Ах, конечно! Твоя поганая туша представляет целое состояние — настоящий подарок для торговцев. Как я могла забыть? Жуткие тени набросились на брюнетку, с силой прижимая к влажным простыням и уничтожая любую попытку вырваться. Микаса сорвала голос в крике — те самые девушки из Вайс-Элизе, чьи смерти оставили след в памяти, склонились и разом обнажили острые зубы. — Живучая гнида, — прорычала Лили, любуясь кровавой расправой. Монстры мучительно выедали кожу жертвы, клыками разрывали по кусочкам и добирались до костей, наполняя пространство липкими каплями. — Скоро Он найдет тебя, последняя частичка «шедевра». Потерпи, осталось немного… Ответа не последовало. От лица Микасы остались только влажные ошметки. Пережив не самое мягкое падение с кровати, Микаса испуганно забилась в угол и, задыхаясь от слез, сжала волосы. Кошмары никогда не оставят в покое. Гулящий по временному пристанищу холод лишь остудил разгоряченное тело, но не возвратил ясность ума. Туманная пелена за окном на секунду привлекла внимание: опустевшие улицы обратились в серые сгустки, сливающиеся с не менее мутным небом. День обещает городу дожди, а девичьей душе — очередную тревогу. Выбравшись из комнаты персонала, точно как заблудший гуляка с жутким похмельем, девушка первым же делом двинулась к скучающему бармену. Зал праздничных приключений пустовал, у барной стойки ошивался уставший Киллиан Гаусс да мирно посапывала Фредди. — О, Микаса, — Майрон светло улыбнулся прибывшей персоне. Проработав с увечьем всю ночь, он и не думал возвращаться домой. — Ты чего так рано? Шесть утра только. Кстати, отличная прическа. Микаса мельком оглядела себя в пыльном зеркале и ужаснулась. Она словно растрепанный воробей: короткие волосы распушились, а челка встала торчком, открывая не только покрасневшие глаза, но и белую полоску шрама на лбу. — Видать хорошо спалось, — бармен повторно протер стойку, когда рядом с «полицейским» тяжко опустился новый клиент. — Наоборот, — ответила девушка, кое-как пригладив локоны ладонью. Теперь она официально являлась частичкой их коллектива — такая же потрепанная и такая же опухшая. — Одни кошмары мучают. — О-о, у Майрона есть отличное средство от плохих снов, — усмехнулся Киллиан, пригубив из кружки. Зеленое пальто с эмблемой Полиции неловко валялось на спинке стула, рукава рубашки собрались складками на локтях, рыжеватые волоски падали на глаза — солдат расслаблен, его законы, по которым он обязан следовать, остались за стенами таверны. — Моя фирменная настойка на гранате, — вынув из недр бордовую бутылку, бармен провел забинтованными пальцами по стеклу. — Один стакан — спишь как убитый. — Кто сказал «Настойка»? — не успел раздаться звон, как Фредди, вымотанная бесконечными танцами и песнями, отлепила щеку от стойки и жадно втянула носом воздух, надеясь уловить сладкий аромат. — Тебе послышалось, — Майрон ласково погладил по ярко-огненной макушке, и женщина вновь провалилась в сон. — И так выдула годовой запас, позволь другим… Ну что? — он вернулся к брюнетке, сверкнув глазами. — Бахнем по рюмочке? Тихо, чтобы никто не знал. — О нет, спасибо, — улыбнулась Микаса. Выпивать в столь ранний час — решение настоящего смельчака, и сейчас девушка не желала геройствовать. — Лучше простой черный чай, если можно. Или в «Перевале Трины» нельзя пить напитки без градуса? — Почему же? Обычно весь чай уходит на Аккермана… А, я забыл, — бармен смущенно потер шею, а Киллиан тихо прыснул смехом. Вчерашнее «раскрытие» потрясло всех, включая и служащих. Кто мог подумать, что от фамилии бывшей официантки тоже веяло своеобразным душком? — Чай, так чай. Пойду за своей коллекцией. Рабочее место опустело, клиенты остались в одиночестве. — Я нашел на кого скинуть информацию, — напряженная тишина прервалась заявлением Гаусса, внезапно принявшего серьезный вид. Микаса непонимающе взглянула на него. — То, что ты мне рассказывала. Про Вайс-Элизе. Два простых слова породили клочок мыслей. Когти иллюзий вновь обожгли кожу, оставляя невидимые полосы. — Капитан Кирштайн требовал, чтобы я привел в штаб ту самую девушку, которая открыла мне тайны, — Аккерман напряглась. Кажется, она где-то слышала эту замысловатую фамилию. — Он буквально пылал от желания провести собственный допрос. — И что ты сказал? — брюнетка заинтересованно склонилась к «полицейскому». Несомненно, он являлся ниточкой к ее освобождению. — Может, мне стоило отправиться с тобой?.. — Смеешься? — Гаусс посмотрел на собеседницу исподлобья — любимая привычка заместителя преступной группировки. — Кенни разорвет меня, если я сдам нашу контору. Пусть у нас и присутствует «защита», но настоящие полицаи ничего не должны знать. Вчера солдаты привезли труп девушки, и мне пришлось назвать ее «той самой». Лучше уж так. Микаса виновато опустила голову. Страх леденил кости сильнее, чем просочившаяся в помещение прохлада — вернувшись с перекура, официанты даже внимания не обратили на клиентов, устало побрели на второй этаж и загремели посудой. Скоро начнется смена. — Сейчас мы пытаемся вырваться из-под ублюдства одного капитана, поэтому дело… — Киллиан задумчиво покрутил стакан. — Дерьмо какое-то, ничего не получается. Хотели найти Валентайна, но в итоге наткнулись на тупик. Сина, Роза, Мария… нигде не мелькает фамилия «Фицджеральд», будто такого человека и не существует вовсе. Не это ли ты хотела знать? Волнующий вопрос оставался без ответа. Кто же такой Валентайн? И есть ли он на самом деле? За все время, что девушка провела в замке, эта таинственная личность так и не явилась на свет, оставаясь простым значением в словах Аристарта. Мужчина только говорил о нем, восхвалял и считал неким божеством, а также предупреждал непослушных девиц, что Он всегда рядом. Может, так оно и было? И Фицджеральд лишь призрак, который существовал в больном сознании Аристарта? — Кстати, я тебе рассказывал об «экспедиции» в Вайс-Элизе? — встретившись с безумным взглядом девушки, Киллиан кивнул. Не рассказывал. — Да, мы на днях наведались в гости и получили не самые приятные впечатления. После «маскарада от Кенни» в замке остались развалины, щепки, засохшая кровь и… пустота. Ни одного загнившего трупа. И мебели, хотя мы не забирали громоздкие вещи, только украшения с одеждой, ну и кое-что из мелочевки. Проверили каждый уголок, комнату, подземный переход. Пусто. — Как это? — информация никак не укладывалась в голове. Девушка смутно помнила ту ночь, особенно учитывая некоторые обстоятельства, связанные с Аккерманом-младшим. — Тела не могли испариться, возможно, кто-то из ваших уже был… — Исключено, — отрезал Гаусс, допивая напиток. — Настоящая Полиция ничего не знала об инциденте, Кенни позаботился об этом. А вот иные преступные группировки… вполне возможно. Те люди являлись работорговцами, а у них, как гласит закон, связи по всему континенту. Быстро навели порядок, избавились от тел, забрали улики. Бах, — он щелкнул пальцами, — и вот вам, глупые солдаты, одна беспросветная жопа. — Вы точно осмотрели все комнаты? И четвертый этаж? — Обчистили все без исключения. Кирштайн был в бешенстве, когда мы возвращались обратно в штаб, помню, он не выходил из своего кабинета несколько дней. Но ничего, мы разберемся с этим. Найдем их, не переживай. Оставив на чай пару монет, Киллиан устало поднялся с места и накинул на плечи пальто. Прохладные деньки — идеальное время для солдат, у которых было принято расхаживать в душной форме везде и всегда, даже в невыносимое пекло. — Засиделся уже. А перед дежурством еще домой заскочить… — Выполнить супружеский долг? — горько улыбнувшись, Микаса опустила взгляд на обручальное кольцо. — Если бы, — фыркнул парень, спрятав руки в карманы брюк. — Мы ждем ребенка, поэтому каждое предложение «Выполнить супружеский долг» обрывается на бесконечных воплях, мол, «Я толстая!» или «Ты в своем уме? Лучше сбегай в три часа ночи на рынок и купи мне ягод». А ты думала, почему я здесь постоянно «скрываюсь»? Ад гарантирован. Короткая усмешка и движение ладонью — проводив горе-полицейского, Микаса вернулась к своим бесконечным вопросам, и она так погрузилась в мысли, что не сразу заметила движение со стороны рыжеволосой женщины, пропустившей весь разговор. Только с прикосновением к плечу она встретилась с полным боли и отчаяния взглядом. Погодите, разве Фредди, вечно счастливая звезда таверны, когда-нибудь демонстрировала что-то иное, кроме беззаботности? Кажется, нет. — Я никому это не говорила, но… мне так хочется сказать, — от большого количества принятого алкоголя ее язык заплетался, а внезапно посиневшие губы дрожали. Микаса испуганно приподнялась с места, дабы позвать на помощь Майрона — им еще трупа в заведении не хватало, — однако женщина схватила за руку и усадила обратно. — Мне просто нужен совет, пока я… не забылась. Каждый нуждается в разговорах, верно? Излить душу, — Фредди печально улыбнулась. — А перед Майроном или Килли не хотелось. Чисто женские штучки. — Д-да, конечно, — неуверенно ответила Микаса. Так и быть, сегодня она примет роль компаньона. — У меня есть мама, — сразу начала Фредди. Возможно, ближе к ночи она забудет этот момент. — Она болеет. Сильно. Я думаю о маме каждый день, а ночью… забываю. Я не хочу вмешиваться в ее… разногласия? Я знаю, они убивают ее, но я ничего не делаю. Не хочу быть такой, как она. — Кто — они? — Микаса не улавливала суть откровения. Тайны «Перевала Трины» тоже искушали. — Это, — просто ответила женщина, пьяно качнувшись в сторону. Собеседница вовремя ее поймала — еще немного, и точно бы поздоровалась с половицами. — Я… Не знаю. Что я чувствую? Может, я хочу быть рядом и помочь ей. Но я ведь… Не знаю. — Я бы все отдала, чтобы сейчас встретиться с мамой. — Надеюсь, твоя мама не была такой, как моя. Слабая. И я слабая, да? Скрываюсь от этого через… вот. И остановиться… Могу я остановиться? А мама? — Можно преодолеть любую трудность, если искренне желать и верить в свои силы. — У меня есть шанс? — меж бровей появились морщинки. В подобном состоянии мыслительные процессы давались Фредди с трудом. — Шанс есть у каждого. Просто сделай шаг — вернись домой, проспись, а после отправляйся к матери. Если ты так говоришь про нее, значит, ей необходима твоя поддержка. Будь сильнее, помоги ей избавиться от… — Разногласий, — заключила собеседница, вытирая с лица остатки усталости. Ровно держаться на ногах — настоящее испытание для Фредди, но она старалась изо всех сил. Хорошо запомнив услышанное, звезда заведения приобняла девушку и, прошептав «Спасибо» на прощание, медленно направилась к выходу. И что это было?.. Удивленная Микаса снова осталась одна, но теперь наедине с чужими проблемами. Оказывается, за каждой светлой душой скрывается своя горечь. — А куда все ушли? — возвратившись с целым чайным сервизом, Майрон понял, что опять пропустил нечто интересное.***
Казалось бы, обыденное дело — маленькая поездка в другой город, однако странное предчувствие глубоко засело в душу. Наблюдая за сборами главаря, мужчина не мог спокойно усидеть на месте. Неужто красочный кошмар всему виной? — Сегодня мне приснился сон, — прервал тишину Леви, ловя на себе хмурый взгляд. Кенни не особо любил подобные темы разговора, ибо сам находился под влиянием «семейной участи» — бесконечного круговорота кошмаров. Интересно, а спал ли он вообще? Хотя, его глубокие тени и алые сосуды намекали, что он не приближался к постели несколько дней. — Не такой, как остальные, он был до ужаса реалистичным. И кровавым, разумеется. — Тебе всегда снилась подобная херня, — бросил Аккерман-старший, щелкая застежками чехлов. Ножи, пистолет, оружие покрупнее. Дела начинаются с фамилии «Ильз»? Предстоят опасные приключения, нужно быть наготове. — Если ты меня воспитал, то это не значит, что ты разбираешься в моих кошмарах. — Малыш, я каждую гребаную ночь успокаивал тебя, — несомненно, у Кенни был актерский талант, но имитировать доброту и ласку у него никогда не получалось. — Как только к моему беззащитному племянничку приходили бабайки, я мгновенно подрывался с места и менял пеленки. Так что, — он вернулся к привычному амплуа, — закрой рот и прими факт, что я был самым лучшим на свете папашей. В ответ Аккерман-младший закатил глаза. У дяди присутствовали такие прекрасные методы расправы, из-за чего ужасы детства по сей день всплывали в сознании. И плевать, что с его последнего проявления «заботы» прошло двадцать пять лет, а может и больше. — И все же, этот сон был иным, — пропустив тираду о сложностях отцовства, Леви вернул нить разговора. — Сегодня меня решили похоронить заживо. Да, обычно ты совершаешь подобное: то голову мне снесешь, то руки оторвешь, либо пальцы отрежешь… Но на этот раз главным героем был другой человек. Как думаешь, кто? Правильно. Вилли. Аккерман никогда не понимал тонкости «дружбы» разбойников. И почему Кенни не отправил на фарш эту иссохшую морду? Хотя бы за то, что он посмел сделать с Кушель еще в родном Подземном городе. Какие же бесы управляли стариком, раз он закрывал на это глаза? — Может, к черту поездку? Все это дело? Нахера нам устраивать месиво в таких «грандиозных» масштабах? — Вилли всегда стремился к господству, — спокойно ответил Кенни, на секунду задумавшись. — Всегда и везде, начиная с нашей «помойной ямы» и завершая этой «клеткой». Его не переубедить, ни одно слово не поможет — ебаные таблетки уже сделали свое дело. — А что другие? — поднявшись с места, Леви остановился напротив бандита. — Разве они согласны поддерживать абсурдные идеи наркомана? — В том и дело, что некоторые отказались. Только Вилли их раком поставил. Сколько же дерьма вылил Ильз на жизнь незаконопослушных граждан? Чего ему не хватало? Заработанные на чужой крови деньги валились со всех щелей, Полиция плясала под дудку, территории расширялись с каждой минутой — перед живодером открывалась идеальная картина, о которой можно только мечтать. Но жажда власти и дикое желание обрести «свободу» не давали покоя. Старый идиот Вилли… Ему бы кресло-качалку, а не трон. — Он и нас поставит, — с нескрываемым отвращением огласил племянник. — Я заставлю эту сучку прогнуться раньше, — даже коронная улыбка не помогла избавиться от шквала плохих мыслей и предположений. Несмотря на защитную «броню» Кенни, Леви давно заметил, как его пальцы неуверенно сжимали рукоять ножа. Страх? Возможно, ведь бойни с Ильзом всегда завершались ничьей, а сейчас придется вывернуться так, чтобы дело принесло победу, желательно грандиозную. — Я всегда следую собственным правилам, а не прихотям белобрысых мудозвонов. Если до него не дойдет, то… — мужчина подметил странную гримасу. — О-о, только не говори, что ты перестал в меня верить. Это задевает. — Я просто надеюсь, что из тебя не сделают котлету. Кто же будет бесить меня? Жизнь станет такой скучной, — бросил Леви, и Кенни, вновь демонстрируя блестящее актерство, смахнул пальцем «слезинку». Не надеяться, а молиться. Следующие минуты прошли в молчании, каждый погрузился в собственные раздумья. Судя по пустому взгляду, младший Аккерман продолжал терзать себя кошмаром, а вот старший, застыв у ящика, окунулся во вчерашний разговор… — Не связывайся с Вилли, — тихо попросила Кушель, испуганно вжимаясь в тело брата, словно он мог исчезнуть в уходящих лучах. А наступит ли следующий момент их воссоединения? — Ты ведь помнишь, если что-то случится, то… Не смогу пережить. Моя жизнь потеряет смысл, если вы исчезните, тем более из-за этой сволочи. Я не осилю подобную боль и… вскрою вены. — Так, мы ничего вскрывать не будем, — не желая слушать подобное, Кенни успокоил сестру мимолетным поцелуем в висок. — Просто обсудим дело, придем к выводу, а после я отстрелю ему достоинство. Он просил, чтобы ты убедила меня? Умница, ты поговорила со мной, выполнила свою задачу. — Пожалуйста, Кенни, — женщина мягко обхватила руками лицо мужчины и взглянула в глаза, заставляя время замереть вокруг них. — Не нужно вести игру на грани. Пусть он и потрепанное судьбой ничтожество, но никто не знает, кто и когда именно упадет в темноту. Не разжигай катастрофу. И не смей втягивать в это Леви и Фарлана… — голос дрогнул на последних словах. — Ради вас я и делаю вдох. — Леви, на всякий случай, — на рабочем столе оказался тяжелый кожаный чемодан, плотно запечатанный ремнями. Расправившись с застежками, Кенни продемонстрировал племяннику долгожданное изобретение, созданное буквально прошлой ночью из новейших деталей. Пусть обещание и обжигало сердце, но о безопасности он позаботится. — Техника та же, только выносит куда мощнее, чем твои лезвия. Но если захочешь, то после возвращения поменяем вот эту хрень, чтобы была возможность совмещать два вида. И да, — мужчина вынул из отсека механизм, отдаленно напоминающий пистолет, — с этим бесполезно сражаться с гигантами, зато с людьми… Солдаты слюной подавятся, если увидят наше новое устройство маневрирования.***
Бесконечный гул внутренних голосов, смешанный с неистовой болью, медленно разрывал мозг на части. Склонившись к столу, мужчина жалобно прокряхтел куда-то вниз. Конечно, Они выполнили свое обещание, однако «долгожданное» не помогло, а только все ухудшило. — Неужели так трудно привести девчонку?.. — гневный рык вырвался из груди. — Простую, блять, девчонку?! Ты понимаешь, что срок будет сжимать наши глотки до тех пор, пока головы не лопнут?! Они убьют нас! — Остынь, псих, — донеслось со стороны. — Думаешь, так легко вытащить ее из-под Аккерманов? Мы попытались, но гляди, как все обернулось. Мелкий ублюдок словно ищейка… Да еще и легионер какой-то объявился. Может его?.. — Похер на легионеров, — сквозь мучение прошипел мужчина. — Лучше скажи, что с той светловолосой гадиной. Почему и эта задача приносит тебе трудности?! — Девки нынче хитрые, скрываются умело. — Значит так, — с трудом добравшись до собеседника, мученик грубо схватил его за сухое лицо, — эти шлюхи представляют целое состояние, их нужно доставить целыми и невредимыми. Да за деньги, что Он пообещал, я смогу не только лекарство, а целого специалиста выкупить, дабы он избавил меня этого!.. Слышишь?! Переверни город, уничтожь всех, но вытащи их и приведи сюда. Безопасность я обеспечу, ни один полицай не узнает. Когда у тебя встреча?.. Сегодня ночью? Так сделай это! За бесстрашным действием последовал неслабый ответ, и безумец, согнувшись в новом невыносимом приступе, произнес последние слова со всей накопившейся ненавистью: — Избавься от Аккерманов. От шавок, что никогда не замечали чужих границ. От монстров, не знающих пощады и сожаления. От людей, из-за которых все разрушилось под адские аккорды маскарада. Расплывшись в хищной улыбке, верный коллега Вилли Ильз недобро блеснул глазами. — С удовольствием.***
Крупные капли покрыли грязную поверхность, смазывая очертания погрузившегося во мрак города. С отвратительной погодой и отсутствием важной работы день пролетел незаметно: никаких строгих приказов Пэтси Мич, никаких злобных взглядов наблюдателей и суетливой беготни, только спокойствие под тихую музыку вдохновленных атмосферой музыкантов. Наблюдая за дождем, Микаса покрутила в руке небольшой нож. Второй этаж заведения снова принадлежал одной брюнетке — это точно отделенная от «мира» частичка, сюда не заглядывали даже официанты, чего говорить о бандитах. Хотя иные персоны могли ворваться в пространство без предупреждения. — Надеюсь, ты сейчас не меня представляла, — девушка даже не обернулась, узнав обладателя грубого голоса с первых букв. Прервав «игру» с холодным предметом, она несколько лениво перевела внимание на нового компаньона, занявшего место напротив окна. Закатанные рукава рубашки, расстегнутая верхняя пуговица, слегка взъерошенные волосы — глядя на слишком расслабленного Леви, Микаса вспомнила утренний образ Киллиана, такого же открытого и… уставшего? Мужчина больше не выглядел так, как пару дней назад, когда возвратился от таинственной девицы, чье имя уже вылетело из головы; в тусклых отблесках свечи он походил на призрака, но совсем не пугающего, как раньше. — Надейся, — ответила девушка, ловко покрутив лезвие. Мужчина поднял бровь, явно оценив действие. И где же она этому научилась? Неужто работорговцы любезно поделились парочкой фокусов? Дождь заколотил по стеклам с новой силой, и мгла начала постепенно скрывать яркие желтые огоньки. Почему-то именно в этот час город казался необычайно красивым, чарующим, загадочным — точно демоническая тень опустилась на улицы. — Совет, — любуясь открывающейся картиной, Леви прервал тишину, из-за чего Микаса опешила. Совет от самого «Подземного головореза»? Неужели они совершили такой огромный шаг в отношениях? — Держи нож острием вниз. — Непривычно, — просидев в ступоре пару секунд, девушка все же последовала примеру. — Зато с «эффектом неожиданности». Допустим, если я ударю тебя… — завидев внезапную смену настроения и покрасневшие щеки, Леви не сдержал ухмылку. Играть с девчонкой как смысл жизни. — А можно без меня?! — Так и быть, мисс Аккерман. Если я ударю… того неадекватного легионера, — с упоминанием небезразличной персоны зловещая аура буквально окутала брюнетку. И что она нашла в этой ошибке человечества? Купилась на его «прекрасную» шевелюру? — Конечно, он попытается поставить блок, но сможет ли продолжить бой, когда познает всю соль? Нож, что все время скрывался за кулаком, слегка прорежет плоть, и он потеряет контроль на пару секунд. А дальше по схеме: глаза, горло… — Я поняла, — прервав на самом интересном, Микаса поспешно убрала нож подальше и от себя, и от мужчины, на случай, если тот надумает продемонстрировать сказанное. — И вообще-то, — грозные нотки скользнули в голосе, — у него есть имя. — Плохо запоминаю имена. Скрестив руки на груди, девушка отвернулась. Теперь понятно, почему бандит предпочитал называть ее «отродьем». В поднявшемся шуме растворились последние ноты песен — складывалось впечатление, что окна вот-вот лопнут, что рухнет третий этаж, на котором проживали официанты и несколько разбойников, включая отсутствующего на данный момент Кенни. Однако страх сильнее сжал сердце, когда черное небо озарилось холодным светом. Над городом появилась белоснежная полоска. Блеск окровавленных ресниц. — О-о, такая большая, а боишься простых молний, — подметил Леви, заметив, как брюнетка вжалась в спинку стула. Пусть ее «защита» и сохраняла безразличие, но стиснутые зубы и рваное дыхание все же выдали волнение. — Я не… — Микаса не успела ответить — мужчина поднял ладонь, словно отдавая приказ сохранять молчание. В этот же миг раздался гром, и предположение о страшных последствиях больнее застучало в висках. — Гроза несет плохие воспоминания. Да и у каждого человека есть свой страх, — признала она, не в силах скрыться от тихой усмешки. — Даже у такого «героя», как ты. И я не поверю, если ты начнешь отрицать. — Ты права, у меня есть страхи, — пожал плечами Аккерман. — И один из них — неадекватная брюнетка, что со спины похожа на парня. Послышался язвительный смешок. По привычке пригладив короткую челку, Микаса подняла взгляд на бандита, будто в надежде внушить ему страх. Вот же… Даже слов не найдется описать ее. — Получаешь от этого удовольствие? — прозвучавший вопрос вынудил нагнуться поближе и с томным видом прошептать: — Внеземное, мистер Аккерман. Странное напряжение прорезало воздух и вмиг скрылось в грохоте. Вся уверенность испарилась, в глазах погасли озорные искорки — брюнетка снова прижалась к деревяшке, демонстрируя истинную натуру. — А если честно? — осторожно спросила она, дождавшись, когда оглушительные удары капель вновь наполнят пространство. — Я боюсь людей, а не явлений, — откровение так легко слетело с уст, что девушка сначала не поверила в происходящее. Еще один шаг к пониманию? Или кто-то пытается скрыться от некогда брошенных слов? Так или иначе, она не упустит свою возможность узнать тайны однофамильца, ведь настоящая семья всегда оставалась заветной мечтой, а здесь появилась своеобразная альтернатива. — И у твоего страха образ… Кенни? А где сейчас главарь «подпольного» общества? Может, он на собственной шкуре ощущал всю мощность природного явления, пробирался сквозь плотную завесу и жмурился от ярких огней небольшого лагеря, раскинутого в чаще леса? Так оно и было. Пелена осталась позади, едва за спиной раздался щелчок замка. Вода продолжала стекать с одежды, постепенно заливая прогнившие половицы. От сырости подступал ком к горлу, от загоревшихся многочисленных взглядов никуда не скрыться, но выбора не было. Если он желает победы, то обязательно наградит всех своим фирменным оскалом — знаком, что вызов принят. Пусть щенки знают. С папочкой дела плохи. Завидев подоспевшего хозяина старой хибары, Кенни стянул с головы мокрый комок, невозмутимо отжал его и с коротким «Высуши» бросил в застывшего напарника Вилли. Парень, неслабо получив прямо по лицу, переглянулся с боссом и со злобным видом отправился приводить в порядок головной убор гостя. Раздались тихие смешки. — Как всегда, — только и вымолвил Ильз, приглашая Аккермана в кабинет. Эффектное вторжение — их неотъемлемая часть. От желания поскорее выполнить приказ горели ладони. — Я никогда не боялся Кенни, — ответил Леви, прикрыв глаза. В голове образовался собственный шторм из вспышек-образов молодого разбойника в шляпе, окутанного той «родной» аурой едкой гнили и грязи. — Наоборот, он был моей защитой, несмотря на некоторые попытки… убить меня. Микаса покачала головой. Теперь, окончательно познав тонкости специфичного отношения, она понимала мужчину. — У моих страхов лица Уайта Гудмана и… — давно забытый блеск черных глаз вынудил мужчину разомкнуть веки и вернуться в тусклое мерцание. — И живодера Гарнета. — Они из Подземного города? — Да. Первый был настоящим Дьяволом, что продемонстрировал мне ад во всей красе. В нашу последнюю встречу он высказал все, чего я так боялся, а после попытался разорвать мне глотку. Но он не успел — его превратили в фарш на моих глазах. И та кровь… Его кровь по сей день на лице. — Кушель, — имя, скрывающее в себе целые тайны, пронеслось эхом по темному помещению. Под светом молнии блеснули рассыпанные по столу крупицы — выжигающий организм яд. Бандит не был в силах отступить, его тело само наклонялось вперед, а кончик носа двигался вдоль манящей дорожки. Когда же это завершится? — Наша женщина. Как вспомню… Ох! Один раз она крикнула мне в ухо «Ты как Гудман!». Кто же такой Гудман? Ее бывший? — Вилли залился смехом. — Надеюсь, он трахал ее нормально, ибо это сравнение… Но мы же знаем, кто самый лучший, верно? Да-а, Кенни? Кто причина ее отказа? Она ведь могла стать моей женой! — А второй? — продолжила Микаса, окунувшись в откровения и позабыв о хаосе за окном. — Гарнет, — даже от первых букв веяло смрадом. Обтянутые бледной кожей кости, глубокие впадины и темные пятна, зверский взгляд и растянутые в хищной улыбке губы — лик живодера был родным до громкого треска в душе. — Я убил его. Отомстил за то, что он сделал с… Неважно. — А сыночек-то где? — у безумной тирады Вилли не существовало конца. Разговор о предложении давно остался позади. — Я ведь так соскучился! Неужели у маленького старого мерзавца не было желания? Мог бы и уговорить! Эх… весь в отца! — Самое страшное всегда скрывалось в людях, — заключил Аккерман, встречаясь с обеспокоенным взглядом девушки. Поганая жизнь, наполненная трупами работорговцев и прочим дерьмом, служила доказательством слов. — Ты никогда не узнаешь, о чем они думают, какие мысли проносятся в их пустых коробках. Какое обещание крутится на языке. Ты смотришь в глаза и не догадываешься. А что произойдет в следующий миг? Может, они давно приготовили для тебя могилу? Неизвестность, исходящая от людей — истинный страх. Вот почему титаны так похожи на нас, и я не удивлюсь, если теория о происхождении подтвердится. Слова как гром, как бушующий ливень или скользящее лезвие — реальность вытекала сквозь пальцы. Новая улыбочка собеседника разожгла желание вынуть из чехла нож и полоснуть по горлу, резко и быстро, дабы ни один хрип не успел вырваться наружу. Но Кенни лишь улыбался в ответ, ожидая подходящую секунду. — Ни одна тварь не встанет на пути, власть будет растекаться в наших жилах, — смахнув со стола остатки, Ильз погрузился в самые заветные мечты. — Представь эту возможность! Что же ждет?.. Может, Стены снесем? Вот эту ебаную клетку, в которой мы гнием! Чтобы всех титаны сожрали! Либо такие, как Он. Великий, могущественный. Мы можем стать такими, как Он, — таинственный «воздыхатель» Вилли навсегда останется последствием нездорового пристрастия к препаратам. — Простое «Да», Кенни. Короткое, но правильное. Подумай, это ведь последний шанс. Решение? Решение уже давно прозвучало. И не только перед семьей… — Мне это не нужно, — повторил Кенни фразу, когда-то вырвавшуюся из груди седовласого старика. — Мне хватает того, что у меня есть, и я не про вонючий бизнес. Я рад, черт побери, ведь это, оказывается, превосходит любую власть. А хочешь идти против Короля? Пожалуйста, дерзай, однако без услуг «Потрошителя». Максимум, кому я желаю перерезать к хуям глотку… — лицо Аккермана озарилось безумной улыбкой. — Тебе, мой милый друг. — Как знал, — Вилли не скупился на ответный оскал. Никто не способен предотвратить решение самой судьбы. И никто не способен узнать, в какой именно момент перед глазами окажется дуло пистолета. Или же перевернутый одним быстрым движением стол…Вспышка. Удар.
За считанные секунды весь мир разлетелся на мелкие частички, похожие на те, что сейчас витали в дымном шлейфе, переливаясь светлым оттенком. Неведомая сила легко отбросила фигуры от окон, за которыми поднялись крики свидетелей страшного происшествия. «Перевал Трины» вновь окутан огнем. Первое, что ощутила Микаса, придя в себя — неимоверную боль и тяжесть во всем теле. Смешанные с кровью осколки, щепки, давящий звон в ушах и нескончаемые вопли на первом этаже — пространство утопало в мутных пятнах, постепенно приобретающих пугающий оранжевый цвет. — Цела? — сквозь странное эхо раздался знакомый хрип. Повернув голову, Микаса встретилась с причиной навалившейся тяжести, с мужчиной, что вовремя среагировал и прикрыл ее своим телом. Темная струя тянулась от рассеченной брови до самого подбородка, полностью скрывая очертания левого глаза — спасителю повезло, ведь некто постоянно возвышающийся над головой решил проявить «милосердие» и оставить его в живых. Но надолго ли?.. — Кажется… — удостоверившись в отсутствии серьезных повреждений, Леви аккуратно поднялся с девушки и, добравшись до разбитого окна, взглянул на происходящее на улицах. Под дождем метались многочисленные силуэты — оказавшиеся на близком расстоянии прохожие или же пострадавшие, вырвавшиеся из огненного заточения; и только одна крупная тень — всадник, что глядел прямо на Аккермана и размахивал горящим предметом, словно оповещая о принятом решении, совершенно спокойно скрылся во мраке. Не желали мирным путем? Получайте подобным. — Черт! — донесся рык Леви, а после громкий удар по раскрошенному подоконнику. Микаса испуганно приподнялась на локтях. Что же вызвало подобную реакцию? Неужели к ним нагрянули разбойники, которых они постоянно «избегали»? Девушка и слова не успела вымолвить, как мужчина, небрежно смахнув с костяшек выступившую кровь, легко поставил ее на ноги. — Нужно сматываться отсюда, если не хотим сгореть заживо. Ты пойдешь вниз и поможешь остальным, поняла? — Стоп, а ты?! — волнение пробудилось в самую неподходящую минуту. «Экстренные ситуации» частенько перекрывали путь, однако данный случай разом выбил все, что помогало сохранять спокойствие. — Займусь «чисткой», — адреналин забурлил в крови с новой силой. Разгребать дерьмо уже как обязанность. — Найди Изабель, а после уезжайте из города, скроетесь с ними на востоке от Орвуда. Все, без лишних вопросов! Иди! Последний взгляд, брошенный через плечо — и Микаса, превозмогая боль, помчалась в гущу удушающего дыма и жара. Главный зал таверны больше не представлял место, где жизнь протекала под веселые песни, теперь это пучина хаоса, наполненная безжизненными телами и алыми лужами, точно Вайс-Элизе, переживший вторжение в роковую ночь. Животный страх скрыл последние капли контроля, и обезумевшие посетители хватались за малейшие возможности: сбивали с ног товарищей, пробирались через целые конструкции из обломков, выламывали окна и выскакивали на мокрые улицы. Адская «карусель» набирала обороты, соображать было почти невозможно. — Чего вы тут разлеглись?! — подобравшись к барной стойке, превратившейся в гигантскую развалюху, Микаса заметила дрожащие тела в темном уголке. Перепуганные официантки разом оглядели прибывшую спасительницу. — Вставайте! Или хотите присоединиться к остальным?! — Моя рука! — с диким визгом начала одна, крепко сжимая перепачканный кровью рукав. Остальные что-то прокричали в ответ, но у брюнетки не было времени и желания разбираться. — Да к черту руку! — Аккерман грубо вытащила первую девицу, совершенно не волнуясь о состоянии пострадавшей конечности. — Ноги в порядке? Тогда пошла отсюда! И вы тоже! Быстро, пока не пришибло этим же стеллажом! Но не успели девушки перебраться через деревянные препятствия, как с улицы донеслись истошные крики, переплетенные с оглушающими хлопками, похожими на пушечные выстрелы. Знакомые свисты пронеслись где-то над крышей, предупреждая всех, что простое «дело» обернулось в настоящую войну. — Там что, перестрелка?! — выплеск безумия официанток прервался грохотом, после которого заложило уши, а смазанные дымом очертания заплясали перед глазами. Микаса выпала из реальности: посыпавшаяся на голову пыль осталась незамеченной, как и громкий вопль Майрона, приказывающего всем бежать к черному входу и скрываться в переулках. Как и ощущение чужой хватки. Танцы бликов переросли в нечто пугающее — женское тело отлетело к столам. Парочка мелких щепок забралась прямо под кожу, превращая любое движение в невыносимую муку, но Микаса, собрав последние силы, приподнялась с обломков и осмелилась взглянуть на незваного гостя. Человек, облаченный в военную форму с ярко-зеленой эмблемой на груди, с переливающимися на свету золотистыми волосами и суровым взглядом голубых глаз, сократил расстояние и с ядовитым «Нашлась» отправил брюнетку в повторный полет.***
Огни Гермины расплылись под темным полотном, наполненным бесконечно мельтешащими каплями и резко вспыхивающими молниями. Кому стрельнет в голову идея устраивать кровавые расправы в подобных условиях? Только мерзким псам Ильза, ворвавшимся на чужую территорию. Тела поверженных разбойников скатывались по мокрым черепицам, и Леви, протирая залитое кровью лицо, только успевал «провожать» их взглядом. Мерзкая прохлада пробиралась через мокрую одежду и сковывала мышцы, леденила рукояти мечей до невидимых ожогов на ладонях. Воздуха не хватало в легких — с рваным вдохом вода просачивалась в рот, и последние сгустки кислорода вылетали из груди громким кашлем. Благо гром скрывал лишние звуки и не позволял ищейкам наткнуться на след, но и, к сожалению, сбивал с пути самого бандита. Приходилось выкладываться на полную силу — не только для того, дабы удержаться на скользких крышах. Уловив свист тросов, Аккерман приготовил оружие и тут же остудил свой пыл. Ложная тревога. — Огненная вещь, — признал Фарлан, гордо сдувая образовавшийся клубок дыма. Модифицированное устройство послужило козырем против «вражеского войска» — пока одни пытались справиться с мечами, другие отправляли на тот свет за один мощнейший выстрел. Кенни прав: солдаты давились слюной от зависти. Точнее, не успевали давиться, ведь снаряды пробивали головы быстрее. — Зря отказался. — Предпочитаю классику, — умелым движением Леви сменил лезвия на новые. — Кстати, что с девчонками? — Порядок, — лицо Черча блеснуло под вспыхнувшей молнией. — Наши прочищают главные улицы и северную часть. — Тогда я к воротам, — подобное заявление едва не выбило поверхность из-под ног собеседника. — Что?! Совсем спятил?! Я с тобой! — Ты должен помогать остальным, — Аккерман щелкнул рычагом и выпустил трос. И правда, решение отправляться в одиночку считалось самоубийственным. А какие были варианты? — Через час. Здесь же. Окинув смертоносную тень взглядом, Фарлану ничего не оставалось, как тихо выдохнуть «Так точно, капитан».***
Плотный кровавый комок застыл в горле. У появившейся из ниоткуда блондинки слишком тяжелая рука, особенно для Микасы, что не успела отойти после огненного «приветствия» и полетов от стола к столу. С тихим кряхтением отползая в сторону, девушка понимала: начинать бой бесполезно, сейчас она слишком слаба. Но как быть? — Давно засиделась на чужом месте, пора бы на родное, — грозный голос солдата предвещал плохой финал. У незнакомки были другие планы: схватить «товар» и доставить боссу, но перед этим хорошенько размять мышцы. Не успев поднять ногу для нового удара, девушка ловко увернулась от внезапно образовавшегося предмета — Аккерман умудрилась бросить ей в лицо первое попавшееся под руку, а после воспользоваться моментом и подняться. Если захочешь жить, то даже с острой болью набросишься на неизвестного с кулаками. Все испарилось с первым ощущением чужой крови на костяшках. Пусть в арсенале и присутствовали особые приемы — беготня от работорговцев принесла свои плоды, — но сражаться с «полицейским» было почти невозможно. Каждое движение обрывалось либо умелым перехватом, либо сильным ударом колена — мысли, что внутренние органы лопнут, точно как бумажные пакеты, мелькали в голове. И откуда же она взялась?.. — Совмещаешь бандитские «штучки» с армейскими? Умно, — подметила блондинка, разом опрокинув девушку на уцелевший стол. Стиснув зубы от боли в затылке, Микаса быстро провела ладонью по шершавой поверхности, выискивая подручные средства. Знакомый холод окутал пальцы. — Могу продемонстрировать еще, — рыкнула Аккерман, отбиваясь от неугомонного солдата. Первый удар пришелся точно по ушибленному бедру, из-за чего силуэты окрасились в новые цвета, а второй оказался прерванным внезапным режущим звуком. Кровавая полоса растянулась по руке, пачкая ткань военной рубашки. Что там говорил Леви про эффект неожиданности?.. Болезненное шипение не успело слететь с уст блондинки — соперница повторно сдержала слово, отдав предпочтение излюбленному приему. Каблук ботинка неприветливо повстречался с женским лицом, мгновенно превращая в бордовый сгусток. Кости мерзко затрещали, по дрожащим губам полилась жидкость — незнакомка едва не рухнула с ног, сплюнула накопившееся на пол и яростно взглянула на брюнетку. Пламя ярко вспыхнуло с поднявшимся грохотом — хаос продолжал стирать последние упоминания зала и насыщать жаркое пространство пеплом, медленно скрывая бойцов. Простой приказ давно обернулся в ожесточенную битву, у которого был один единственный исход. Сражаться насмерть? Ради спасения можно и очередной грех принять. Отточенные годами движения превратились в неразборчивые терзания. Девушки точно обезумевшие звери, метящиеся по помещению, раздирающие друг друга острыми когтями, не желающие отступать. Алая пленка давно скрыла глаза, но она не мешала наносить удары до выносимой судороги в пальцах, сжимать чужое горло до тех пор, пока тело вместе с собственным не полетит на устеленный осколками пол. — Не зря предупреждали, — смешанная с потом кровь оказалась на губах. Блондинка поспешно оседлала бедра брюнетки и ответно сомкнула пальцы на шее. Жилки вздулись под кожей, словно призывая надавить посильнее. — Но знаешь, Они таких любят. Неуправляемых, диких. Сколько же денег ты принесешь боссу! — девушка под телом отчаянно вырывалась из хватки, за что получала костяшками по носу. Плевать на сохранность «товара», если понадобится, то она превратит ее в такую массу, что не будет возможности сделать даже вдох. — О-о, неудобно? Это ведь твое любимое положение, разве нет? Такие шлюхи созданы исключительно для… торговцев. Нечто надломилось внутри, и Микаса замерла, взирая на мучителя. Торговцы? Неужели она… подчиненная Аристарта? Свободная рука, все это время находящаяся над головой, схватилась за что-то твердое и с размаха разбила это об светловолосую макушку. Блондинка с болезненным стоном опрокинулась на деревяшку, и на бедрах оказалась уже Аккерман, содрогающаяся от внезапного прилива странных сил. Никогда. Мужчина с улыбкой титана больше никогда не появится перед ней, как и запутанные коридоры замка. Она сделает все ради цели — сотрет костяшки до мяса, растянет мышцы от резких взмахов, выплеснет весь страх и с ужасом взглянет на вздымающуюся грудь жертвы, из которой тихо доносились хрипы, поднимется с колен и скроется с места преступления, оставив огню одни воспоминания. Когда-то это было место вечных праздников. Капли дождя медленно смывали кровь. Силы покинули тело, и девушка склонилась к земле, опустив горящие ладони в ледяную лужу. Никаких мыслей, никаких оглушающих хлопков в небе, только едва уловимый голос где-то в конце улицы, призывающий поднять голову и сделать последний рывок. Под желтыми вспышками образовался рыжеволосый всадник, мчавшийся на полной скорости. С трудом удерживая поводья одной рукой, Изабель взмахнула ножом и отрезала зацепившуюся к седлу веревку, на конце которой волочился один из разбойников Ильза. Враг полетел по земле, собирая грязной мордой камни и щепки, а девушка подоспела к подруге и помогла забраться на коня. — Леви ничего не говорил про Стохес? — охрипший голос Магнолии терялся в шуме. У них не было времени рассматривать раны и ужасаться. — О-Орвуд, — слабо произнесла Микаса. — С кем-то скрыться… — Значит, — стряхнув кровь с лица, разбойница направила Моргана в самое сердце битвы, к воротам Гермины, — едем домой.***
Человеческие тела разлетались под режущей сталью, и внизу поднимались крики прохожих. Никто не мог скрыться от бандита, что появлялся из тени, мелькал перед глазами и одним рывком наполнял пространство брызгами. Они знали против кого шли, их предупреждал сам Вилли. Но настоящее оказалось куда ужаснее, и страх предательски сжимал горло, когда на молниеносной скорости приближался представитель Аккерманского клана. Оглушительный залп прервал мясницкое дело на самом интересном, и головорез, искусно рассекая воздух, приметил новую цель — пса Ильза, вооруженного… Убил и забрал их новое устройство? Зря. Наловчившись с улучшенным механизмом, будущая жертва осмелилась открыть огонь, однако разрывные снаряды снесли все, но не бандита. Тот увернулся от посыпавшихся кирпичей, выпустил трос и, скользя по мокрой дороге, точно по льду, резко сменил направление. Скрываться от неугомонного болвана, стреляющего во все подряд, оказалось не так легко: подобраться невозможно, осколки опасно кружили вокруг — один все же задел руку, — взрывы привлекали чужое внимание, силуэты подоспевших противников мерещились в ночных огнях. Беглец быстро прикинул дальнейший план. Что ж, придется скрываться. С нежданным вторжением посетители заведения, чем-то похожего на «Перевал Трины», быстро выбрались из укрытий и освободили помещение. Никто не хотел становиться жертвой преступника, влетевшего в барную стойку вместе с остатками двери. — Мистер Аккерман? — раздался мерзкий голос, а после скрип половиц. Стрелок обвел взглядом темное пространство и приметил парочку капель. — Вы еще живы? Жа-аль. Но, учитывая кровь на полу, Вы сейчас в дерьмовом состоянии. Прислонившись к ящикам, Леви перевел дыхание. Алая вода струилась по лицу, одежда прилипала к телу и леденила кожу, пальцы дрожали от холода. — Будем скрываться? Отлично! Кстати, хочу поблагодарить Вас за эту мощную херню! — разбойник залюбовался отражением в начищенном барабане. — Один выстрел — минус здание! Просто бомба! Теперь понятно, почему вы, крысы, все возились в своем подвале. Вилли будет рад подарку! Бесшумно подобравшись к стеллажу, Аккерман повернул одну из сверкающих бутылок, и смутный силуэт отразился на поверхности. Стоит прямо перед стойкой? Замечательно. — Какие же гордые крысы… — продолжал бессмысленную тираду смертник. — По-хорошему просили, а вы… Хотя, чего это я говорю! Вы ведь всегда предпочитали купаться в лужах, верно? — поднялся смех. — Я видел, как Вы расправлялись с моими товарищами, сколько же «сока» вышло из туш этих неудачников. Знаете, Вы гребаный монстр, мистер Аккерман. Хуже Вас только Бог. — Может быть. Короткий ответ — и выстрел внезапно появившегося из-под стойки ружья отправил смельчака обратно на улицу. Леви быстро выскочил из укрытия вместе со звоном стекла — в соседнее окно влетел уже другой. Не успев взмахнуть лезвиями, противник мигом получил свою «взрывную» порцию и теперь валялся на подоконнике с огромной дырой в груди. Оставив огнестрельного помощника в баре, Аккерман вышел к развалившемуся посреди дороги бандиту и проверил целостность устройства. «Шедевр» дяди нельзя оставлять, он ни в коем случае не должен оказаться в руках Ильза. Что-то лезвия сегодня подводят… Пора бы оценить мощь этих пушек.***
Дождь и беспросветный мрак скрыл очертания таинственного особняка. Следующие минуты протекали в густом тумане, последствиях острого ощущения, охватившего каждую клеточку. Микаса не видела мокрую дорожку, по которой с неразборчивыми криками неслась Изабель, массивную дверь дома и силуэт в образовавшейся щели, не слышала голос и вопль, поднявшийся в момент, когда что-то шлепнулось на пол. С появлением легкого, почему-то родного аромата в голове болезненно застучала лишь одна фраза, кажется, брошенная Магнолией. «Полотенца в шкафу». Простые шаги отражались повторной жгучей волной. Темнота неизвестной гостиной окутала бедную Аккерман, и ей пришлось вслепую добираться до первого шкафа, шаркая по чистым полам, тихо постанывая от непрекращающейся пульсации. Руки нащупали на полках долгожданное, теплая махровая ткань сразу же впитала кровь с лица, из груди вырвался облегченный вздох. «Нужно возвращаться в коридор». Тьма хитра, она привела не к спасительному свету, а к твердому предмету. Задев неизвестную фигурку, похожую на квадрат, девушка приложила последние усилия, дабы подняться с колен и поставить на место, как оказалось, простую фотографию. Благодаря блеснувшему свету молнии Аккерман, широко раскрыв глаза, увидела то, что никак не ожидала увидеть. Двое мужчин и она.— Красивая женщина. На Леви похожа. — Скорее он на нее.
Микаса судорожно выдохнула. Куда они приехали?.. — Кто разрешал тебе трогать мои вещи?! — внезапно прозвучавший низкий голос оказался страшнее грома. По воздуху просочился до боли знакомый душок, и Микаса, едва не выронив полотенца, со страхом оглядела белый силуэт у лестницы. Хрупкий, костлявый, идеально ровный, словно высеченный из той маленькой сияющей полоски, образовавшейся в пространстве. — Простите! Я… я не хотела, простите! — все слова встали поперек горла, как только в чужих глазах появился дьявольский огонек. — Я… Я Микаса. Мы искали… нам нужна помощь. — Твое лицо, — с нескрываемым омерзением произнесла иллюзия. За высоким окном вновь вспыхнула молния, и бледное свечение озарило тот страшно красивый лик, который однажды приковал внимание. Перед Аккерман предстала она — темноволосая женщина с фотографии, удивительная копия Леви и Кенни, такая же холодная и грубая. Словно ведьма. Микасе не позволили ответить, она поспешно прикрыла изуродованное лицо ладонью, когда дверь гостиной распахнулась и в долгожданном свете образовалась рыжеволосая девица, та самая, что встретила гостей испуганным взглядом и бесконечными вопросами. — Госпожа Аккерман, я Вас везде ищу! — голос девушки как звонкий колокольчик, мучительно наигрывающий мелодию где-то в сознании. — Скорее одевайтесь, мы уезжаем! — Куда?! Что, черт возьми, происходит?! Почему эта побитая девка расхаживает по моему дому и заливает кровью полы?! — яд женщины наполнял жилы. Несомненно, она бы растерзала жертву несчастного случая на куски, если бы не возвращение Изабель. С любимой улыбкой весь пыл сошел на нет, костлявые руки сами потянулись к гостье. — Я тоже безумно рада видеть Вас, Кушель! — в голосе, отдающим эхом, слышались тревожные нотки. — Но давайте позже, нам нужно убраться отсюда как можно скорее. Мы потом все объясним! Внезапные блики снова закружились по воздуху, превращая мчащиеся фигуры в туман…***
Туман. Последние облачки дыма застыли над притихшим городом — «огненная» ночь подошла к своему завершению. Мужчина устало выдохнул холодный воздух и обернулся к товарищам, сразу же встречаясь со взглядом светловолосого. «Подпольные» бандиты, покрытые кровью и потом, одержавшие победу в нелегком сражении, разбили целый лагерь на крыше одного из домов и верно ожидали последних персон. Родного места больше не было. От таверны остались только стены. — Кажется, это они! — вопль прервал тихие разговоры. Внимание собравшихся перешло к парящим фигурам. — Да, они! Вернулись! Засвистели тросы, поднялся пар — прибывших напарников встретили бурей оваций и бесконечными рассказами о том, какой именно смертью пали солдаты проклятого Вилли Ильза. Заметив странное выражение лица Фарлана, Леви оглядел парней, подметил их хреновый вид и… замер, осознав причину. Взгляды. Пустые, холодные, отсутствующие. — Мы видели это собственными глазами, — весь восторг разбойников погас с первыми словами Киллиана. Он перевел дыхание, не зная, как продолжить. — Нам было приказано отступать, но… Мы видели это, Леви. Они схватили, поволокли, подвесили на цепях и… сожгли. Огонь пожирал плоть на наших глазах, оставляя лишь пепел. Мне… я не могу даже сказать, — опустив голову, парень медленно вынул из-под куртки то, что хотелось видеть меньше всего. Мокрый комок, выжженный по краям и заляпанный бурыми каплями. — Это все, что осталось. Пусть черное полотно сменилось на серый, пусть гроза давно осталась в стороне, но фраза точно громом пролетела над головами, убивая последние остатки внутреннего стержня. Пустота. Прямо под костями. Никто не был в силах пошевелиться, никто, даже Черч, не осмелился взглянуть на мужчину, молча принявшего от солдата предмет. Он просто сжимал в руках и долго, не моргая смотрел. На шляпу павшего в бою «Потрошителя».