Лучше собаки

Летели мы не больше получаса. В этой зоне был уже совсем разреженный воздух, и даже я, надев кислородный нагнетатель, ощутил, как жмёт голову разряженная атмосфера. Маленький челнок крутило на ветру и долго он не мог продолжать подъем. Наконец, из-за очередной гряды вынырнула площадка с красной палаткой и человеком, ползущим от нее в нашу сторону. - Спускайся! - приказал Джон. Я коротко киваю и уже через пять минут бегу к неудачливому авантюристу. Сразу бросаются в глаза отмороженный нос и пальцы. Одна рука без перчатки. Хватаю его. И молча тащу к тралу. Прицепляю и цепляюсь сам. Начинается подъем. Челнок натужно стонет и справляется плоховато. Примерно подтащив нас наполовину, клинит подъёмник. Спрыгивать уже высоко. Надо было тащить по очереди. Кричу, чтобы тралили без замаха. И в этот момент вдруг слышу щелчок и понимаю, что лечу вниз. Отдалённо, как из преисподней слышу голос пилота: - Сдурел? - Это киборг, хоть и с доками. Их сделали спасать. Все равно такой вес челнок не тянет. Спрыгнул очень не удачно. Мне предоставили слишком мало времени, и сгруппировался я плохо. На миг во мне только процессор, а потом длинный список, больше всего говорящий о раздроблённой в хлам ноге. Так! Сначала палатка. Потом импланты. Потом связь. Потом разберемся. Путь до палатки по-пластунски прошёл успешно, минут за двадцать. Термобелье и мой сказочный костюм грели отменно, и я дополз. В палатке оказался не пустой примус и даже растопленный лёд. Напился. Подключил импланты. Пусть собирают ногу. Нашел спутник. Почти разряжен. Настроил волну и удачно связался с Мелом. Все передал. Влез в два спальника. Жду. *** То,что сообщил Мел, было невообразимо. Но все это потом. Нужен спасательный челнок, или капсула. Нужно его срочно оттуда вывозить. Кидаюсь к спасателям. Они, невозмутимо выслушав, предоставляют мне свод правил спасения и объясняют, что там указаны только люди! Сорри, мадам! Спасательные операции стоят недешево. Глотаю боль, дурацкий свой испуг, желание прибить Леху, Сашку и всю эту богадельню. - Сколько? - спрашиваю я - Восемнадцать тысяч кредитов. Если труп, то двадцать. Берём двадцать. По договору. С налогом. Сразу. Всю сумму. Извольте перечислить. Понимаю, что надо связаться с банком. Это время. Кому звонить? Где их сейчас взять? Мое счастье неспешно идёт на меня. Пересекаю путь и трясу головой. Изумруды мило блестят. Счастье останавливается, цокает языком и выдаёт: - What earrings! What beautiful stones! I do! Я, покраснев от надежды и готовая придушить идиотку, выпаливаю: -Twenty thousand credits. Now. These earrings are yours! Наконец, через час мы обе счастливы. Иду на ресепшн, снова связываюсь с официальными спасателями, перечисляю деньги, заключаю договор. Проходит ещё час. О боже! Наконец, по прошествии трёх часов двадцати минут от момента связи они вылетели. Теперь только ждать. Трое из четверых вылетевших сообщили мне, как я расточительна, вывозя трупы. «Там минус 46 С. Давно отключился Ваш DEX, мадам». --- Саша был совершенно белый, глаза закрыты и пульс еле прощупывался. Завёрнутого со всех сторон в термоодеяло, сопровождала верещащая янодка, и я просто отодвинула ее. - Саш, детка, ты меня слышишь, Сашенька, ответь, мальчик... Веки дрогнули и губы произнесли: - Окся... *** Меня отвезли в госпиталь. И очнувшись через сутки, я долго не мог понять, как там оказался. Просканировав себя, пришёл к выводу, что, кажется, поправлюсь. Потом стал искать, как бы удрать по-тихому. Но в мои неспешные планы ворвалась ОГ! Крик раненого марала был слышен издалека: - Мне наплевать, что Вы думаете! Я его забираю. Нашли игрушку! Журналисты? Какие там журналисты? Его бросили! Бросили человека с детской карточкой, ребенка! Да! Я не скрываю! Будет суд! И это мой сын! Где мой ребёнок? Хе! А ребенком то быть приятно! Я потянулся, и решил не вылезать! *** В результате отпуск продлился на дополнительных десять дней. Я как-то медленно поправлялся! Раздробленная нога не хотела срастаться и на удивление противно ныла. Все улетели, кроме Лехи. Мел пользовался у спасателей невероятной популярностью и шепнул мне, что хочет выбрать эту профессию. Джона реально арестовали. Нам выплатили компенсацию и премию (лично мне) за спасение человека. Много. Три тысячи. Окся положила их мне на карточку, почему-то сказав "на шпильки!" Ну, ее понять нельзя! А деньги большие. На день рожденья куплю ей подарок! Она запретила мне вставать и таскала еду из ресторана. А я лежал и страдал. Мне подсунули планшет и велели учиться! А чтобы было совсем хорошо, приказали читать! Вслух! Представляете! Совсем перед отлётом я спросил: - Окс, а где твои серьги? - В спасателе! - ответила моя ... мать! И презрительно скомандовав Мелу и Лехе, - Хватайте, чемоданы-то! - дала мне руку!