Хан: от лица лошади

Армия дошла до лестницы, где стоял император. Он говорил что-то о том, что теперь Китай может спать спокойно благодаря своим храбрым воинам. Капитан подарил ему меч Шань Ю. Но прежде, чем он успел опустить его в руки императора, сокол Шань Ю схватил меч. Все ахнули, когда птица унесла меч к вершине дворца. Темная фигура поднялась и схватила его, и когда она поднялась, я увидел, что это был Шань Ю. Мулан пыталась предупредить капитана, но он послушал? Нет! Когда он уставился на крышу дворца, вытаскивая из ножен меч, из бумажного дракона выскочила горстка гуннов. Один из них ударил капитана по голове рукоятью меча, а остальные схватили императора и бросились ко дворцу. Я видел капитана и других солдат, бегущих за ними по лестнице, но они не успели, и огромные двери закрылись. Они опрокинули гигантскую статую льва и пытались использовать как таран, но это не сработало. Вдруг Мулан подбежала к ним. — Ребята, у меня есть идея! Затем она побежала к боковой двери. Трое солдат, с которыми она дружила, последовали за ней, но капитан Ли и остальные остались. Несколько минут спустя четверо снова вернулись к главной двери. Мулан была в платье, трое солдат тоже и с макияжем на лицах. Они выглядели так смешно, когда подошли к колоннам и охватили их поясами, чтобы с их помощью подняться. Удивительно, но капитан Ли снял плащ и взобрался вместе с ними. Я наблюдал, как они поднимаются наверх, перелезают через перила и заходят внутрь. Несколько минут спустя, как только Шань Ю поднес меч к шее императора, капитан Ли вбежал в дверь и оттолкнул его своей рукой. Они сражались, то наступая, то отступая, затем Шань Ю поднял капитана, ударил головой о стену и швырнул на пол. Чьен-По в это время спускался по веревке с императором, следом за остальными солдатами. Мулан стояла у веревки, словно бы решая, спуститься или остаться с капитаном. Она использовала меч Шань Ю, чтобы перерезать веревку, чтобы он не смог добраться так до императора. А потом исчезла. Через минуту я увидел, как Шань Ю поднял капитана, держа лезвие меча у его шеи. А потом — как Мулан швырнула башмак ему в голову, Шань Ю повернулся и бросился за ней с балкона. Через пару минут столб врезался в стену дворца. Мулан стояла на нем, а Шань Ю преследовал ее. Я видел, как он размахивал своим мечом, и Мулан каким-то образом выхватила оружие из его руки. Затем сбила его с ног и с помощью меча прижала к крыше, и зажгла огромную ракету фейерверка, принесшую Шань Ю в башню, полную таких ракет. И она взорвалась, поджигая часть дворца. Мулан спрыгнула с крыши, схватилась за висящий на веревке фонарь и скатилась вниз. Как раз перед тем, как добраться до лестницы, она отпустила его и приземлилась прямо на капитана Ли, бежавшего из дворца. Счет! На один пинок меньше! Потом капитан помог Мулан подняться и взял за руку, и они побежали прочь от дворца. Лучше бы он не начинал клеиться к ней! Они подбежали к Чьен-По, Лингу и Яо. Мгновением позже Старый Плакса с топотом скатился по лестнице, крича, что Мулан намеренно пыталась убить его. Капитан Ли выступил на его пути, в то время как трое друзей Мулан спрятали ее за своими спинами. Старому Плаксе придется пройти всех четверых, прежде чем он доберется до Мулан. Он кричал, что не стоит ее защищать. Было очевидно, что все четверо ненавидели Плаксу. Капитан Ли выглядел разъяренным: — Она герой! Плакса не был убежден. — Она женщина. Она никогда не будет стоить ничего… На этих словах капитан Ли схватил его за рубашку. — Почему, ты, напыщенный… Давай, капитан Ли! Надери его жалкую задницу! — Довольно! — по лестнице спускался император, и капитан Ли отпустил Старого Плаксу. Когда император остановился, капитан Ли встал на защиту Мулан: — Ваше Величество, я все могу объяснить… Тот отмахнулся, и капитан с троими солдатами отступили в сторону. Мулан подошла к императору и поклонилась. Надеюсь, он не решится казнить ее! Я не могу лягнуть его! — Я много слышал о тебе, Фа Мулан. Ты украла отцовские доспехи, выдала себя за солдата, сбежала из дома, обманула командира, опозорила китайскую армию, разрушила мой дворец… Мулан съежилась. — И спасла всех нас, — и император поклонился. Поклонился Мулан! Тогда поклонился и Старый Плакса. Вот это было зрелище! Капитан Ли и все остальные тоже поклонились. Мулан выглядела такой же удивленной, как и я, наблюдая, как все кланяются ей. Я склонил голову вниз — мой собственный способ поклониться ей. Выпрямившись, император повернулся к Старому Плаксе: — Проследите, чтобы эта женщина стала членом моего Совета. Плакса тут же начал записывать, повторяя его слова: — Проследить, чтобы она… что? Он выглядел ошеломленным, но затем отвернулся с хитрой улыбкой: — Но в Совете нет свободных мест, ваше величество. Император повернулся к Мулан. — Очень хорошо, тогда ты займешь его место, — он указал на Плаксу, лишившегося чувств от этого шокирующего заявления. Это стоило трех пинков — наблюдать, как император предлагает место Плаксы Мулан. Я видел, как Мулан, капитан и трое солдат подавляют смех. — При всем уважении, господин, я слишком долго не была дома. Император снял свой медальон и передал его ей. — Тогда возьми это, чтобы мир знал, что ты сделала для меня. Затем он вручил ей меч Шань Ю. — А это — в знак того, что ты сделала для Китая. Мулан обняла императора, и я слышал, как Яо спросил остальных, можно ли ей это делать. Они пожали плечами. Я заметил глупую улыбку на лице капитана, он выглядел безумно влюбленным. Прекрасно… Мулан обняла троих друзей на прощанье. Я был готов принять меры, если ее обнимет капитан, и даже фыркнул. Должно быть, он знал это, потому что только похлопал Мулан по плечу. — Эм… ты… отлично сражалась, — и взглянул с выражением лица, словно был в ярости, оттого что сказал что-то настолько глупое. Мулан выглядела разочарованной, когда уходила. Не говорите мне, что она тоже влюблена! Запрыгнула мне на спину. — Хан, поехали домой! Те слова, которые я хотел услышать. Я заржал, развернулся и спустился с дворцовых ступеней. Уже галопируя прочь, я слышал, как все нам аплодируют. Перед тем как развернуться, я увидел капитана Ли, стоящего и наблюдающего за нами; он выглядел опустошенным. У нас впереди было двухдневное путешествие. Мулан остановилась в гостинице на ночь, и мы продолжили путь на следующий день. Я мог бы поклясться, что видел белого жеребца капитана Ли в конюшне при гостинице. На следующую ночь мы остановились уже в другой. Я был уверен, что видел его жеребца и там. Мы вернулись домой около полудня второго дня. Как же приятно было вернуться в свою конюшню. Я наблюдал, как Мулан встречают ее мать и бабушка. Они плакали, увидев ее, и долго ее обнимали. Затем Мулан подошла к отцу, сидевшему на каменной скамье и смотревшему на цветок, упавший ему на колени. Когда он поднял глаза и увидел Мулан, идущую к нему, то встал и оставался в таком положении, пока она не опустилась перед ним на колени. — Отец, я привезла тебе меч Шань Ю и медальон императора. Они послужат чести семьи Фа, — она положила предметы в руки Фа Зу и склонила голову. Я видел, как он бросил их на землю, встал на колени перед дочерью и обнял ее. — Величайший подарок и честь для меня — иметь тебя своей дочерью. Я так по тебе соскучился. Я видел, как по щеке Мулан текла слеза. — Я тоже скучала по тебе, папа. Затем они обнялись еще на несколько минут, прежде чем Мулан поднялась и пошла убрать броню. Когда она возвращалась к Фа Зу, угадайте, кто подошел к Фа Ли и бабушке Фа? Капитан Ли. Когда мы покидали столицу, у меня было чувство, что мы видим его не в последний раз. Вопреки обычной уверенности в себе, капитан выглядел нервным, когда спрашивал двух женщин, здесь ли живет Фа Мулан. Они обе выглядели шокированными и молча показали на Мулан, стоявшую рядом с Фа Зу. После того, как капитан отошел, бабушка Фа воскликнула: «Ух ты, в следующий раз я отправлюсь на войну!» Я видел, как капитан подошел к каменной скамье. — Благородный Фа Зу… — тогда к нему подошла Мулан. — Мулан! Ты забыла свой шлем. Ну, я думаю, это ваш шлем, не так ли? — капитан повернулся к Фа Зу, выглядя взволнованным. Мулан посмотрела на отца, который кивнул ей, подошла к капитану и взяла шлем. — Не хотите ли остаться на ужин?  — Не хотите ли остаться навсегда? — заговорила вдруг бабушка Фа. Мулан покачала головой. Капитан Ли улыбнулся. — Поужинать было бы отлично. Мулан улыбнулась, и я увидел летящие меж ними искры. Замечательно. Как я могу держать этого клоуна в постоянном списке, когда она влюблена в него? Мулан пошла с ним на конюшню, чтобы капитан мог увидеть свою лошадь. Когда он проходил мимо, я лягнул его. Хан — 1, капитан Ли — 0. В конце концов, он держал меч над головой Мулан, бросил ее на горе и не слушал, когда она пыталась предупредить его о гуннах. Он навсегда в моем списке. — Хан, нет! — Мулан на самом деле злилась на меня. Я делаю ей одолжение. Она просто не знает этого. Пока капитан Ли чистил свою лошадь, он сказал Мулан, что он сожалеет, что замахнулся на нее мечом, бросил на горе и не слушал ее предупреждений. Мулан сказала, что простила его. Потом они обнялись. А после, словно этого было недостаточно, он поцеловал ее. Поцеловал ее! Мою девочку! Наложил на нее свои грязные лапы. Я громко заржал, и они оба подпрыгнули. Капитан Ли ударился головой о столб. Ха! Хан — 2, капитан Ли — 0. Теперь это война! Когда они выходили из конюшни, я снова лягнул его. Три — ноль в пользу лошади! Когда капитан Ли вернулся на следующее утро, я еще раз лягнул его. Хан — 4, капитан — 0. Где он спал прошлой ночью? Надеюсь, не где-то рядом с Мулан. Он остановился и посмотрел на меня. — Ты злишься на меня, потому что я держал меч над ее головой, а потом бросил, так? Я фыркнул и мотнул головой вниз и снова вверх. — Я сказал ей, что сожалею об этом. Она простила меня. Ты можешь тоже простить меня, Хан? Я снова фыркнул. Мулан вошла в конюшню. — Твой конь злится на меня за то, что я сделал на горе. — Хан, все в порядке. Со мной все хорошо, я больше не злюсь на него, так что и тебе больше не нужно. Больше не лягай Шанга, хорошо? Так он теперь Шанг? Уже зовешь по имени? Я фыркнул. — Хан, я серьезно. Больше никакого лягания! Тебе придется привыкнуть находиться рядом с ним. Шанг держал морковку, чтобы я мог съесть ее, а потом дал мне яблоко. Я взял их. Лошади надо есть! А потом укусил его за руку. — Хан! Больше никакого кусания! В тот же день я увидел, как Шанг нервно разговаривает с Фа Зу. Затем он вошел, оседлал своего коня и вывел из конюшни. Я видел, как он обнял Мулан и снова поцеловал. Я заржал на него, но, конечно, это не испугало ни одного из них. Сомневаюсь, что они даже заметили. Потом он уехал. Скатертью дорога! На следующий день я отправился на прогулку с Мулан. Она говорила мне, что любит Шанга и что я должен дать ему шанс. Я надеялся, что он не вернется. Не повезло. Примерно через месяц Шанг вернулся. Когда он привел свою лошадь, я фыркнул на него. Он обошел меня так, что я не мог лягнуть его. Я видел, как он вел Мулан к каменной скамье в их саду и опустился на колени на землю, тогда как она села на скамью. О нет! Через мгновенье она закричала и обняла его, опрокинув на землю. Потом они снова поцеловались. Ух! Позже она вошла в конюшню с Шангом, чтобы ухаживать за мной и его жеребцом. — Хан, мы собираемся пожениться. Ты должен прекратить лягать и кусать Шанга. Я люблю его, а он меня. Если ты действительно хочешь, чтобы я была счастлива, ты примешь его. Хорошо, я хочу, чтобы она была счастлива. Так как она любит его, я смогу принять его. Думаю, я могу исключить этого симпатичного парнишку из моего списка. Но он должен знать, что я наблюдаю за ним. И всегда буду. Одна оплошность — и он снова получит пинка.