Я не могу без тебя дышать

Я надеялась выспаться после вчерашних ночных приключений, но это не совсем удалось. Когда часы только вяло перевалились своими стрелками за семь, постучалась мама. — Вера, вставай, одевайся и иди завтракать. Сегодня много дел, — сказала она, резким движением распахивая занавеску на окне. Я зажмурилась и накрылась одеялом. Сегодня слишком яркое солнце. — Мам, ну еще пять минуточек. — Мы же сегодня вообще-то в город хотели съездить, по магазинам походишь, выберешь себе что-нибудь, просыпайся, соня, через час поедем, пока соберемся, пока доедем, вставай! Только этого мне не хватало. Я бы так хотела сегодня поваляться в кровати до полудня, потом пойти посидеть у речки и дочитать наконец книгу, которую я не могу закончить со дня приезда Стаса. В окно постучались. Я даже не думала открывать. Хотя какая-то часть меня протестовала и переживала, как бы Стас не свалился и не сломал себе что-нибудь, но пусть он тоже помучается. Надоело, что он может себе позволить обращаться со мной как с половой тряпкой, а я не могу ответить тем же и все прощаю. Я задернула занавеску плотнее и вытащила из шкафа легкий свободный комбинезон желтого цвета. Потом схватила расческу и посмотрела в зеркало. Сейчас мне предстояло каким-то образом расчесать это гнездо на голове. Из не расплетенной вчера прически выпала парочка травинок. Я вспомнила, как Стас улыбался и вынимал их из моих волос. Неужели ему сложно всегда быть таким? Без этих насмешек и диких перемен настроения. И почему постоянно я попадаю под раздачу? Я настолько его раздражаю, что каждое мое слово выводит его из себя? Что это вчера за припадки ревности? Интересно, хоть кто-нибудь из его знакомых понимает, что творится у него в голове, или Стас только здесь ведет себя как полный мудак? Миллион вопросов и никаких ответов. Выйдя во двор, я сладко потянулась и пошла к умывальнику. Мне вслед раздался громкий свист. — Доброе утро, чудачка! Тебя все еще не научили здороваться со старшими? — Стас наслаждался утренним солнцем, сидя на крыше, но сейчас решил спуститься ко мне. — Почему ты не открыла мне утром? — он весело подошел ко мне и накрутил на палец прядь моих волос. — Прекрати, — парень заинтересованно посмотрел на меня и провел пальцами по моей щеке. — Стас, хватит этих игр. Мне надоело, что у тебя настроение меняется каждые две минуты, а крайняя всегда я. Ты сначала наезжаешь на меня, оскорбляешь, потом ведешь себя как ангел, я не понимаю этих перемен. Разберись в себе, пожалуйста. — А все так хорошо начиналось, чудачка. Ладно, мы еще поговорим, — он разочарованно покачал головой и цокнул языком, снова идя к дому, чтобы забраться на крышу. За завтраком Стас требовательно выспрашивал у отца, когда получит ключи от мотоцикла, и совершенно не удивился, услышав, что никогда. Парень с хитрой ухмылочкой сразу же пообещал, что стащит их и никто даже ничего не заметит. Его родители тут же напряглись и стали более молчаливыми, словно думая о чем-то очень волнующем. Мама составляла список покупок, а я сидела на табуретке и пыталась впихнуть в себя хоть кусочек яичницы. То, что родители запретили Стасу со мной разговаривать, существенно облегчало мне жизнь. Я не слушала кучу его язвительных комментариев, которые явно проносились в его голове, но проявлялись лишь в ухмылке на каждое мое слово. Хотя, пока они не видели, он все же продолжал отпускать колкости в мой адрес. Как только мы приехали в город, все разошлись по разным магазинам. Я пошла в книжный, но вышла оттуда через пять минут, увидев дикие цены на книги. Еще найду, что прочитать. Но лучше было остаться в магазине. На выходе стоял Стас, возмущенно подняв брови и выпятив губу. — Мне уже стало надоедать тебя ждать. Пошли, — он грубо схватил меня за локоть и потянул за собой. — Отпусти, Стас! Что тебе надо? — он лишь ухмыльнулся и отпустил меня, только заведя в ближайшую подворотню. — Где твой телефон? Мне нужно позвонить, — Стас бесстыдно начал рыться в моей сумке, умело уворачиваясь от меня и не давая вырвать вещь из его рук. — Хватит надо мной издеваться. Забирай! Только, пожалуйста, уйди. Он взял телефон, но схватил меня за кисть и продолжал крепко сжимать ее, попутно набирая номер. Как только невидимый собеседник Стаса взял трубку, он отошел от меня подальше, но взглядом сказал стоять на месте. Да я и не собиралась уходить, пусть телефон отдаст сначала. Я пинала мелкие камешки и ходила туда-сюда, а потом подняла голову и посмотрела на Стаса. Он сидел на заборчике и сжимал железный прут с такой силой, что костяшки побелели. Сам он был бледен как лист бумаги, его практически трясло, но разговаривал парень спокойно, хоть и крепко стиснув зубы. Стас сдержанно попрощался, отдал мне телефон и резко подскочил с места, со всей силы пнув этот несчастный заборчик. Я никогда не видела его таким. Таким эмоциональным. Без ехидства и насмешек. Стас буквально взревел и с размаху ударил кулаком по бетонной стене, потом еще и еще. Его потряхивало то ли от нервов, то ли от злости, а он даже не замечал, продолжая бить эту стену, хотя на руках уже выступила кровь. — Стас! Стас, хватит, пожалуйста, — я пыталась ухватить его за руку и не получить при этом, но у меня плохо получалось. Все-таки он очевидно сильнее меня. — Успокойся, я прошу тебя, Стас. Он в последний раз долбанул по стене и со злостью посмотрел на меня, а потом на свои руки, на которых живого места не осталось. — Лучше не лезь сейчас, слышишь? Я за себя не отвечаю, — прохрипел он, утирая нос рукой и поморшившись от боли в ладони. — Перестань себя калечить, я тебя умоляю, Стас, приди в себя, — я так волновалась за него сейчас, что забыла все обиды и прочую ерунду. Я обняла его, обвивая руками шею, и прижалась головой к груди, слушая, как быстро у него бьется сердце. Стас пару раз глубоко вздохнул и положил руки мне на талию, притягивая к себе. — Если бы ты только знала, чудачка, что происходит, — тихим шепотом сказал парень, я никогда не видела его настолько подавленным.- Пошли, — он резко схватил меня за руку и потянул за собой. Хотя бы о стены не бьется, уже хорошо. — Куда мы идем? — нетерпеливо сказала я, спотыкаясь на каждом шагу. — Куда надо. Он остановился у ближайшего ларька и зашел туда, оставив меня на улице. На небе снова ни единого облачка, такими темпами засуха начнется. Даже ветра не было. Я только захотела купить себе воды, но в этот же момент вышел Стас и молча пошел обратно к подворотне, будто забыв про мое присутствие и не обращая никакого внимания. Я пошла следом, мало ли что он может натворить в таком состоянии. Стас спокойно сел на заборчик, поставил рядом бутылку коньяка и достал из кармана пачку сигарет и зажигалку. Он уверенно поджег сигарету, затянулся и, задержав дым в горле, медленно кольцами выпускал его из себя, потом откинулся на стену и с наслаждением закрыл глаза. Я никогда не думала, что он курит. Никогда не видела до этого и даже запаха сигарет от него никогда не чувствовала. Только тонкий аромат одеколона. — Может, это и к лучшему, — себе под нос прошептал парень после очередной тяги. — Стас, ты в порядке? — я осторожно положила руку ему на плечо, боясь неадекватной реакции. — Отвали, чудачка, нет, я не в порядке. Видишь, пытаюсь успокоиться. Потом он открыл коньяк и залпом сделал несколько больших глотков, сморщился и затушил сигарету о стену, уже доставая следующую. — Будешь? — он с ухмылкой протянул мне открытую бутылку и засмеялся, когда я отказалась. — За тебя, чудачка. Стас определенно не в себе. Я не пыталась отобрать у него бутылку, сигареты, хотя, наверное, надо было. Я просто стояла рядом и наблюдала, как он пьет содержимое «чекушки», как говорит мой папа, и отсутствующим взглядом смотрит на все вокруг. Неожиданно парень резко встал и слегка пошатнулся, я рефлекторно ухватила его за руку, хотя от падения явно не спасла бы, он зашипел и зажмурился, вырвав свою ладонь из моей. Черт, я совершенно забыла, что у него все руки разбиты. — Может, я схожу поищу аптеку? Что-нибудь куплю, нужно же как-то обработать, — лепетала я, вжимаясь в стену. Сейчас я действительно боялась реакции парня на мои слова. Он в трезвом-то состоянии бесится от любого моего слова, а сейчас и подавно. Стас подошел ко мне ближе и шумно вздохнул, начиная накручивать на палец прядь моих волос. — Эх, чудачка, всем бы твою заботливость. Не надо мне ничего, — хрипло сказал он. Потом парень оставил в покое мои волосы, положил руку мне на шею и, коротко хмыкнув, поцеловал, практически вжимая в стену своим телом. От него пахло сигаретным дымом, спиртом и тонкими нотами одеколона, еле пробивающимися через все это амбре. Целовался он грубо, сжимая пальцы на моей шее и крепко удерживая за талию, явно оставляя синяки. Стас как будто балансировал на тонкой грани между удовольствием и болью. Мысли о том, чтобы оттолкнуть его от себя, даже не появилось. Я положила руки ему на спину, зажимая в ладонях ткань футболки, и, едва решила хоть как-то повернуть голову, столкнулась со Стасом носами. Он хмыкнул и сильно укусил меня за губу, я ойкнула и оттолкнула его, но он не остановился, начинав целовать мою шею. Опять больно. Кусает кожу и тут же ласково зализывает следы от собственных укусов. Мне начинало это нравится. Он провел языком по моей шее, горевшей от его поцелуев, и снова вернулся к губам. Резкой трелью зазвонил мой телефон. Стаса как водой окатили, он, слегка шатаясь, отошел от меня, сел на заборчик и сделал еще глоток коньяка, уже закуривая сигарету. Я трясущимися руками достала телефон и посмотрела на парня, который снова ушел в себя и лениво пинал камешек кроссовком. — Да, мам. — Верочка, мы часа через три хотели пообедать в ресторане, который рядом с магазином, где мы машину оставили, — быстро залепетала мама, прибавляя еще кучу ненужной информации. — Поэтому приходи, надеюсь, ты уже себе что-нибудь купила. И кстати, ты не видела Стаса? — она даже не дала мне времени вставить слово и продолжила. — Если увидишь, скажи, чтобы тоже пришел. Пока. Знала бы ты, мама, что я его не только видела, но и еще целовалась с ним. Черт, едва я подумаю об этом, как мне тут же хочется еще. Пусть Стас и пьяный, пусть для него это все пустяки, но как же он потрясающе целуется. Все тело сводило будто судорогой, и в горле пересыхало от его близости. — Стас, — тихо начала я, не зная, как мне теперь с ним разговаривать. — А? — хрипло ответил парень, выпуская дым и не поднимая головы. — Родители обедать собираются, сказали, чтобы мы тоже пришли. Он хмыкнул, бросил окурок на землю, затушил его носком кроссовка и с сожалением посмотрел на пустую бутылочку. Потом снова долбанул по стене и швырнул ее в урну, огласив закоулок звоном бьющегося стекла. — Пошли, чудачка, может, протрезвею по пути, — Стас посмотрел на меня, сделал шаг навстречу, а я отошла назад, на что он усмехнулся и, схватив меня за руку, притянул к себе. — Боишься? Не парься, ничего плохого я тебе не сделаю. Хотя мог бы. Он снова поцеловал меня, но на этот раз нежнее, аккуратно водил пальцами по шее, которая горела от его укусов, и легко придерживал за талию, не давая отойти в сторону. — Знаешь, советую тебе зайти в ближайший магазин и купить себе шарф, — шепотом ответил парень, ненадолго отстранившись и проведя пальцем по моим губам, а потом хитро улыбнулся. — Что? — засмеялась я от непонимания. — Я немного перестарался. Я быстро выудила карманное зеркальце из сумки и навела на свою шею. Черт, родители меня убьют. Будто напал изголодавшийся вампир. — Стас, — возмущенно и почти плача закричала я. — В следующий раз не будешь давать всяким пьяным придуркам себя целовать. Кроме меня, конечно, — ну я хотя бы его повеселила, отлично. Настроение подняла. Я же у него только предмет для насмешек. Стас стоял рядом и разглядывал мою реакцию, не переставая улыбаться. — Эй, я тебя обидел? — Ты постоянно меня обижаешь, — тихо сказала я, убрав зеркало в сумку. — Ну прости, вот такой вот я иногда мудак. Ничего не поделаешь. А если ты из-за этого, то пустяки, сейчас решим. Пойдем. Темные глаза Стаса опасно блестели на солнце, но я не могла его не послушаться. Он заскочил в первый же магазин и купил мне какой-то дурацкий ярко синий шифоновый шарф в желтый горошек. И даже не дал мне заплатить, сказав, что он сделал, ему и разбираться. Потом на улице долго заматывал меня в него, потому что шарф оказался слишком огромным. — Убогий, конечно, чудачка, но это так временно. Ищи что-нибудь, где косметику можно купить, — я даже не заметила, в какой момент мы начали ходить за ручку, но мне это определенно нравилось. — Ты, я смотрю, специалист в этом вопросе. И часто же ты бегаешь со своими девушками по магазинам за шарфами? — недовольно спросила я. — Обычно я со своими девушками обворовываю магазины, — он коротко хохотнул и встряхнул головой, будто пытаясь отвязаться от чего-то очень навязчивого. — Не ревнуй. — Я не ревную, — я обиженно проканючила это и отпустила его руку. — Дуреха, ты, ей богу. Иди сюда. — Мы остановились у двери какого-то парфюмерного магазина, и Стас притянул меня к себе, утыкаясь носом в мои волосы. Мы стояли так несколько минут, а потом он спросил. — Успокоилась? — Да, — довольно протянула я, откидывая кусок шарфа назад. Он снял с руки тот самый браслет, к которому даже дотрагиваться не давал, и туго зацепил на моем запястье. — Зачем? — я непонимающе смотрела то на Стаса, то на браслет. — Он же вроде тебе так дорог. Он быстро скривился и потом вкрадчиво сказал, целуя просвечивающие вены на моей руке: — Я просто хочу, чтобы он был у тебя. Мне он уже не нужен. Наконец мы нашли магазин с какой-то люксовой косметикой, я пыталась увести Стаса и поискать что-то подешевле, но он начал злиться и сказал, что денег жалеть никогда не собирался. Девушка помогла выбрать тональник, подходящий под мою мертвенную бледность, одновременно заигрывая со Стасом, а он словно этого не замечал и подыгрывал ей. Мы вышли на улицу, завернули в ближайший двор, Стас, который окончательно протрезвел, рывком сдернул с меня этот ужасно жаркий шарф и выкинул его в ближайшее мусорное ведро. Жаль денег, но ему действительно прямая дорога на свалку. Он аккуратно замазывал эти жуткие пятна и постоянно щекотал меня, а в конце отдал флакон с тональником мне и сказал: — Думаю, он тебе еще пригодится, боюсь, я не удержусь и понаставлю тебе новых засосов, — он прижался губами к моей шее и одновременно взял меня за руку, переплетая наши пальцы. — Стас, стой, — я слабо пыталась его оттолкнуть и получить хоть какое-нибудь объяснение. — Что? — он недовольно посмотрел на меня и провел пальцем по моей губе. Я убрала его руку от себя и отошла на расстояние. — Просто скажи, как мне всё это понимать. Что между нами сейчас происходит? Стас, с тобой так сложно, я тебя иногда боюсь, у тебя настроение меняется каждую минуту. — Цыц, — парень провел рукой по своим волосам и хмыкнул, прищурив глаза. — Я сам не понимаю, что происходит. Но мне всё это очень нравится.