Ну почему он мой брат?!

Я сильнее вдавила педаль газа, как только увидела, что нас пытаются догнать. Я не плакала. Я очень старалась не плакать, потому что если бы не сдержалась, и слезы потекли из моих глаз, Стайлсом бы завладел страх. Ему и без этого было очень страшно, а так он бы вообще мог сойти с ума. Этот страх… он пожирает тебя изнутри. Тебе становится настолько больно, что иногда ты готов пойти на крайние меры, чтобы избавиться от этой боли. Ведь однажды кто-то верно сказал: «Самый большой страх — это страх страха». В этих словах можно запросто запутаться, но, действительно, если ты боишься быть напуганным, то недалеко до психушки. И это может случиться с каждым. Сейчас в такой ситуации находился Гарри. Мне тоже было страшно как ему, а может и больше, потому что я боялась за него. Как только я более-менее оторвалась от полиции, то сразу свернула налево. Я не знала, куда я еду, но знала зачем, у меня была цель: спасти Гарри от тюрьмы, спастись самой, избавиться от этого города, от страшных воспоминаний, связанных с ним, и наконец добиться обычной жизни. Я ехала и ехала, не сбавляя скорости и не снимая ногу с педали газа, пока не увидела просёлочную дорогу, явно ведущую в лес. Я свернула на неё, сбавив скорость, чтобы не отбить себе все кости дурацкими кочками. В машине стояла полная тишина, не считая нашего тяжёлого дыхания. Проехав весь лес, машина вновь была на шоссе. Я увидела указатель «Лондон 65». Это означало, что через 65 км мы будем в Лондоне, также это значило, что теперь я знаю куда еду. Я поеду в деревню близ Лондона, Грейвелли. Я раньше частенько там бывала, когда влюбилась в Джека, он постоянно возил меня туда. Это было наше с ним тайное место, там есть старый дом. Это дом его отца, оставшийся в наследство Джеку, который переписал его на меня, так что там находиться мы будем более-менее легально. Значит, ехать ещё километров 80. Надо бы заправиться. Стайлс молчал, видимо у него был глубокий шок, неудивительно. Как же глупо вышло, что же нашло на эту глупую Ноуми! Вот черт!!! Забыла выбросить телефон. Я резко остановилась, Стайлс хотел что-то сказать, но не стал. Я взяла телефон, достала из него симку и разломав на части, выкинула в окно, затем снова поехала. Наконец перед глазами появилась заправка, я остановилась возле неё. — Тебе что-то взять? — спросила я у Гарри. Тот не отреагировал. — Гарри, — позвала я немного тише. Он медленно поднял голову и посмотрел мне в глаза. Его зеленые глаза, казалось, светились из-за слез и покрасневших сосудов, — ну что же ты. — я придвинулась к нему и поцеловала в лоб. — Гарри, всё, — поцелуй в щеку, — будет, — поцелуй в другую щеку, — хорошо, — я наклонилась и оставила легкий и нежный поцелуй на его губах. Затем я вышла из машины, предварительно сказав работнику, что у меня дизель. Зайдя в здание, я осмотрелась и увидела стойку с сэндвичами. Я подошла к ней и взяла очень много упаковок, понимая, что не знаю, когда в следующий раз окажусь в магазине, тем более Гарри, как только очнётся, будет очень голодным. Я взяла две двухлитровые бутылки колы и две литровые бутылки простой воды, отнесла все на кассу. Также взяла какую-то выпечку и так по мелочи, что увидела. Я заказала два латте, увидела, что тут делают бургеры и хот-дог, и взяла два бургера и два хот-дога. Как только я расплатилась карточкой, попросила какого-то работника помочь мне донести все до машины. Я уже выходила из здания, как тут услышала: «Новости из Оксфорда», меня сразу передернуло от мысли, что нас заявили в розыск. Но, слава богу, голос по телевизору сказал: «Надвигается циклон от Оксфорда». На всякий случай дослушав новости, я все-таки вернулась в машину. Отдала Стайлсу еду, которую он с удовольствием начал уплетать, ага, кто бы сомневался. Гарри такой Гарри. Приехав в Лондон, мы наконец доехали до Грейвелли. Я быстро нашла такой родной дом, где и остановились. Взяв покупки, Гарри пошёл к двери. Найдя ключ за горшком, я открыла дверь. Было сыро и холодно, но как только я повернула краник в трубе с газом, батареи стали нагреваться. Я включила электричество. Разложив продукты в холодильник, немного разобрав прихожую, я упала на диван. Он прогнулся рядом со мной. Было только 2 часа дня, я уснула. Проснувшись, я потянулась, отчего все мои кости начали хрустеть. Гарри сидел в кресле напротив и спал. Я встала и подошла к вешалке, достав сигарету и зажигалку, прикурила и вышла на улицу. На меня нахлынули воспоминания, как летом я сидела на этих ступеньках с Джеком. Его глаза были полны любви и нежности, как и мои. Он всегда был рядом. Из глаз покатились слёзы. Я вздрогнула, почувствовав руку на своей спине. — Спасибо, — в один голос сказали мы. И вновь тишина. Мы стояли и молчали, просто обнимаясь. — Я люблю тебя, — прошептал Гарри и прижал меня сильнее. Я утонула в его объятиях. И я не знаю сколько, но мы стояли там очень долго, пока я не поняла, что нереально хочу спать.