Старый детектив на новый лад

      Я всю ночь проворочалась в постели, не зная, как бы лучше заставить себя успокоиться. Я разговаривала с Богом смерти, как так? Что это было? Обман зрения и разума или, действительно, кто-то невидимый мне ответил, надкусив яблоко. Боги смерти любят яблоки? А почему именно яблоки?.. Всё сходится: Ягами Лайт – Кира. К чему бы ему постоянно носить с собой яблоки в университете, складывать их рядышком с собой, а потом просто относить огрызки к урне? Не думаю, что он так уж слишком любил яблоки.       Вот я любила яблоки, когда-то в детстве папа постоянно покупал мне связки красных спелых яблок. Пока однажды я не получила яблоком по лбу и не отключилась на некоторое время в школе. Я почему-то мешала одному мальчишке, и он решил бомбардировать меня увесистыми яблоками. С тех пор я перестала есть яблоки.       Почему же Боги смерти едят только их? Зачем Лайт затеял эту игру, которая вела к странным выводам? Если Лайт – Кира … Выходит, он убил Лэнса? Выходит, Соитиро расследует деяния собственного сына, который водит всех вокруг пальца? Лайт убил Лэнса, убил того парня возле университета… Убил Тоби? Лайт убил Тоби, и даже не задумался, что это мой брат. Он наверняка не знал этого, ведь информацию о моей семье знали лишь те, кто был у расследования с самого моего прихода в штаб. Лайт был допущен к расследованию позже. Или… Лайт знал и просто решил задеть меня за больное? Лишить меня всего родного и любимого? Чёртов Лайт! Как доказать этот факт остальным? Только проверить тетрадь. Но кто будет проверять тетрадь? — Почему не спишь? – спросил меня голос за ширмой. — Ты всё это время сидел на балконе? — Да. — Для чего? — Послушай, Юрико… Скоро наша история подойдёт к развязке. Моя и Киры. Но не Киры и его бесчинств. Мне нужен человек, который сможет двигать дело вперёд, несмотря ни на что. — Ватари? — Нет, ты. — Рюзаки! — Слушай, – детектив сел на колени перед моей кроватью, взяв меня за руки, – Мои инициалы. Эл Эл, понимаешь? Эл Лавлиет, вот кто я. — Лавлиет? — Да, Рюзаки – лишь маска… Что бы ни случилось… Я дам тебе кое-что. Не сейчас, но скоро. Там будет всё, что нужно. Ты передашь моим преемникам. Нейт Ривер и Михаэль Кель, запомнила? — Рюзаки, о чём ты? – не понимала я, но детектив даже не обращал внимания на моё недоумение, он продолжал. — … они мои преемники, два подающих надежды детектива в будущем, я думаю, они смогут выбиться в люди, стать лучше, чем я. У Михаэля есть друг, Мэил, думаю, тебе придётся следить за ними тремя. Я бы хотел, чтобы они работали вместе, если вдруг что, но… Как получится. Михаэль – натура вспыльчивая. Следи за ними, я не хочу, чтобы они пали от рук Киры, как это было с парнем, по кличке Лэнс, с Тобиасом. Тоби был не глупым парнем и что-то знал, мне кажется, о Кире, как и Мисора, как и Рей. Все пали от Киры, все были близки тебе. Я знал Мисору. Мы вместе с ней расследовали дела «Б. Б». — Выходит, ты думаешь… — Следующий у Киры я. — Нет! — Я знаю, что тебе нелегко что-то сейчас осознавать и делать, слушать, не хочется ни о чём думать, но… Ты не слабее Мисоры, отнесись серьёзно. Я хочу, чтобы ты помогала и стала ангелом-хранителем для моих приемников – вот что главное. Я обещал забрать их из приюта, но если вдруг я не смогу этого сделать, дело Киры я передам им. Они ещё мальчишки, им нужна будет помощь. Помоги им. Обещаешь? — Да-да, Эл… Обещаю, – смиренно кивнула я, понимая, что спорить с ним бесполезно. — Двое ли, трое их будет, вместе или раздельно, они будут работать, я хочу, чтобы ты сохранила им жизни. И себе тоже. — А ты? — Жертвы превозносятся во благо. — Жертв уж слишком много, – сказала я и обвила шею Рюзаки руками.       Не знаю как, но как-то я смогла уснуть или я не сама заснула. В общем, проснулась я уже довольно-таки в позднее время, около обеда. За окном стояла погода странная, не тёплая, а холодная, плаксивая, моросил дождик.       Я с трудом вспоминала, что было вчера, что было ночью, и, схватившись за голову, медленно прошла в комнату. Рюзаки сидел и сосредоточенно смотрел в мониторы, перед ним лежала «Тетрадь смерти». Вокруг него собрались все, среди них был и Лайт.       Мимо меня прошёл Ватари, предлагая таблетку от головной боли. — Спасибо, Ватари, – я с превеликим удовольствием приняла стакан воды и таблетку из рук пожилого помощника детектива.       Ватари грустно вздохнул и поплёлся в комнату наблюдения за файлами, доступ к которой был только у него и у Эл.       Встретили меня все молча, кивая, были заняты изучением тетрадки и способами её проверки. Было выдвинуто множество решений, но Эл будто не слушал. Витал где-то в своих мыслях, не задумываясь, что ему говорят другие.       Я хотела прикоснуться к нему, сказать что-то, но не могла. С опаской смотрела на Лайта, а его холодок где-то сбоку обжигал мне правое плечо. — Мы проверим тетрадку, – вдруг проговорил Эл.       Лайт яростно глянул на детектива, я заметила этот взгляд. Да, Лайт стал тем, кем был. Что с ним было до этого, непонятно. Притворялся или?.. — Что? Но как же правило про тринадцать дней? – забеспокоился Мацуда. — Кто будет вписывать имя? И… Чьё имя? – начал спрашивать Соитиро, глядя на сына, будто тот точно знал ответ. — Договоримся с преступником, приговорённым к смертной казни. Это не проблема, я уже обо всём позаботился. — Рюзаки, но это же…       Мацуда что-то говорил детективу, Соитиро кивал, добавлял свои фразы, Лайт взирал со стороны. А я с жадностью смотрела на тетрадь. Время будто замедлилось, я не понимала, что и где именно происходит. Звуки почему-то становились дальше, а голоса тише, в глазах мутнело понемногу.       Что за таблетку дал мне Ватари? Или мне просто плохо, переутомление? Опять? Что это? — Слушай, Юрико, как ты считаешь, я бы… – обратился ко мне Мацуда, но я слышала его вполголоса, будто он шептал, а не говорил.       И шептал всё тише и тише… — Что? Я… — Юрико, с тобой всё нормально? – поинтересовался Рюзаки. — Я, это… – я потянулась за бокалом воды, выпив, мне полегчало, – Просто недомогание. — Так вот, Юрико, как ты считаешь, не бред ли всё это? – спросил меня Мацуда. — Хм, я думаю… – я вдруг замолчала, обдумывая, а что бы сказать, – думаю… Думаю, что это… Не совсем бред. Боги смерти… Странно, возможно ли такое? Как они выглядят, откуда они? Не знаю. Не уверена. Но вот в человеческой глупости я уверена. В глупости Киры. Он что думает, избавившись от преступников, он… сделает мир лучше? Ну, так найдутся другие преступники! Найдутся крысы, которые будут травить мир. Без зла не будет добра. Это утопия. Глупо считать, что идеальный мир возможен. Нет. Невозможен.       Все выслушали меня молча, я уселась на стул, рядом с Рюзаки, для вида уставилась в экран монитора, явно не понимая, что я там пытаюсь высмотреть. — Как же идеализация добра? Что добро должно побеждать зло? – спросил меня Лайт. — А разве Кира сделал доброе дело, убив столько людей. Забрав их жизни, что он сказал? Сказал, что преступлений не будет? Нет, он ничего не сказал. Забирая жизни, мы лишь угрожаем другим, заставляем бояться, а не уважать. Кто искренне уважает Киру, тот такой же сумасшедший, как и он. — Ты не права. — А кто прав, Лайт?       Мы вступили в спор с Лайтом. Рюзаки сидел молча, щёлкая по клавишам. Мацуда уже забеспокоился о нашем споре, как вдруг свет в комнате потух. — Что за чёрт? – Соитиро пытался нащупать выключатель. — Эл? – прошептала я. — Не бойся, – шепнул он мне в ответ. — Что такое? Где Вы, Соитиро? – Мацуда пытался на ощупь определить, где его начальник.       Свет исходил лишь от экранов монитора. Эл сидел неподвижно, с тревогой смотря на монитор, с пустым взглядом, лишенным цели. Он взял меня за руку и что-то вложил в неё. — Эл, я…       Эл приложил указательный палец к губам, показав мне, что слов не нужно. Он просто взглянул на меня взглядом полным любви и в то же время отчаяния, странного отчаяния, похожего на сожаление, на боль. Такого взгляда я ещё не наблюдала никогда в жизни. Его глаза, такие глубокие, такие красивые были полны грусти, печали и любви. Лишь любовь делала его грусть светлой.       Я сжала в руке то, что Рюзаки вложил мне в ладонь, и улыбнулась детективу. Он улыбнулся мне в ответ. Вдруг все экраны потухли, свет включился. Экраны же все показали одно: «Файлы удалены». — С Ватари беда, я приказал ему удалить всю базу, если вдруг что случится! — Ватари, – воскликнула я, понимая, что с ним могла быть за беда.       Я подскочила, но резко упала на колени, меня схватила колкая боль в сердце. Кто-то будто взял моё сердце в ладонь и сжимал, что было мощи, лишь бы я корчилась от боли. — Юрико! — Что с тобой?       Все кричали, били меня по щекам. Но я не могла реагировать. Моё сердце охватила резкая боль, которая и не собиралась отходить.       Рюзаки что-то кричал мне, схватив меня за руку. Вдруг он тоже скорчился от боли, такой же, видимо, как и я. — Рюзаки?! — Где Бог смерти? – единственное, что смог выдавить из себя Эл.       Больше детектив не слышал ничего, он что-то немо прошептал мне губами и свалился на пол вместе со мной.       Звуки, запахи, эмоции – всё отходило на второй план. Биение сердца сокращалось, как у меня, так и у Эл. Он грустно смотрел на меня, а я даже не успела сказать ему что-то в ответ.       Мои глаза закрылись. Наступила тьма. Затишье. Бездна, бесконечная и холодная.