***
Приятное утро, благодаря встрече с другом, дало девушке надежду на хорошее продолжение, но, видимо, у судьбы были другие планы, которые желали омрачить пришедший день. Блондинка склонилась над телом парня, пытаясь привести его в чувства. Охрана вызвала ее сразу же, снимая заключенного с петли, сотворенной из тюремной простыни, в собственной камере. Девушка делала непрямой массаж сердца, желая реанимировать молодого человека, которому на вид-то было всего около двадцати лет. Элизабет отчаянно проводила манипуляции, не собираясь сдаваться, но время на часах уже указывало на то, что его было не спасти; минуты утекали, как вода, и даже, если бы Купер смогла заставить работать его сердце вновь, то клетки мозга, после столь длительной кислородной голодовки, уже начинали отмирать; он стопроцентно остался бы инвалидом. Девушка опустилась на колени, рядом с телом, фиксируя время смерти. Дрожащими руками она прикрыла его веки, чувствуя то, как подступает к горлу тошнотворный ком. Купер знала, что людям свойственно умирать, знала к тому, что ее профессия обязывает бороться со смертью, но совершенно была не готова, что придется терять кого-то прямо на своих руках. Она не знала этого человека, его имени или то, за что он был осужден. Но ей было искренне жаль, что он не смог справиться с этим местом. Тюрьмы ломают жизни людей, как песочные замки, и она не подвластна была это изменить. Майор Бейкер, видя состояние девушки, взял ее под руки, поднимая на ноги. Пока конвой накрывал тело парня мешком, мужчина вел Элизабет темными длинными коридорами, между камерами заключенных, желая скорее оказаться на улице. Купер, потрясенная произошедшим, словно в тумане, оглядывалась по сторонам, осматривая жуткую обстановку внутри этого корпуса. Тошнота подступала все выше, а вина душила изнутри. Вина за то, что не спасла того парня; вина за то, что ее любимый человек столько времени живет среди этого. Она даже не заметила, как оказалась на свежем воздухе, пока Рик не усадил ее на каменную лавку за углом здания. Он понимающе взглянул на нее, закуривая сигарету. — Мисс Купер, такое случается, поверьте. — присел на корточки напротив нее, внимательно смотря на рассеянное лицо блондинки, которая с непреодолимым ужасом в глазах подняла на него взгляд. — Мне кажется, будто бы я сама его убила. — ее голос дрогнул от подступающего кома слез. — Я не смогла его спасти. Но я правда пыталась. — влага проступила на покрасневших глазах, желая вырваться наружу. Мужчина отрицательно мотнул головой, понимая, что эта юная особа совершенно не готова к реалиям их работы, к жизни этого места. Тюрьмы ломают заключенных, но кто говорит, что на них самих не остается следа? Бейкер протянул ей сигарету, доставая из пачки, и на его удивление, блондинка взяла ее в свои трясущиеся руки, прикурив зажигалкой мужчины. Едкий дым проникал в легкие, и это чувство слегка помогало успокоить расшатанные нервы. Но, кто бы знал то, как трясло ее в душе… Эти безжизненные стеклянные глаза, будто бы до сих пор смотрели на нее своим мертвенным взглядом. — Я не понимаю, что Вы делаете в таком месте. — честно признался майор, внимательно смотря на девушку. — Вы совершенно не созданы для такой жизни. Элизабет смахнула набежавшие слезы, вновь делая глубокую затяжку никотином. Она бы ни за что в жизни не желала попасть сюда, если бы не Джагги. Хотя он говорил ей о том, что она не должна здесь быть, не должна из-за него ломать свою жизнь. Но как… как ей просыпаться каждое утро, зная то, что он гниет в этой чертовой тюрьме лишь из-за того, что пытался ее защитить? Ее! Она во всем виновата! — Я чувствую вину, мистер Бейкер. — ответила, опустив взгляд в асфальт. — Я желаю ее искупить. Рик задумчиво поднял на нее глаза, пытаясь понять, о чем она говорит, но выражение ее лица было абсолютно непробиваемым. Лишь только бесконечная горечь изувечивала голубые глаза слезами. — У каждого поступка есть своя мотивация. Я надеюсь, что Вы делаете все правильно. — он положил руку на ее плечо, слегка растормошив. — Просто услышьте меня раз и навсегда: в таких местах нельзя быть мягким. Иначе Вас растопчут, как букашку. Прекратите принимать все настолько близко к сердцу, парни здесь умирают, к сожалению, как мухи. Либо сами, либо им помогают. Я пережил смерть родного сына; если Вы будете горевать из-за всех — Вас надолго не хватит. Блондинка всхлипнула, уткнувшись в его плечо, когда мужчина присел рядом. Он понимающе поглаживал ее по спине, чувствуя себя слегка неловко. Эта девчонка жалась к нему, словно ребенок, когда он в свою очередь отвык от человеческого тепла, привыкая лишь к равнодушию и холоду этого места. Джагхед стоял около высокой сетки, прислонившись к ней рукой. Парень чувствовал себя дворовым запертым псом на привязи, даже не имея возможности сейчас подойти к своей девочке. Она не замечала его, сидя рядом со старшим смотрящим, выкуривая сигарету. Ее состояние не на шутку обеспокоило Джонса, который абсолютно не ожидал увидеть подобную картину во время скучного времяпровождения на футбольном поле. — Че, любуешься? — рядом с ним остановился Крис, парень, с которым они делили на двоих одну камеру. Он был тем еще болваном, часто с горяча говоря дичайшие глупости, чем нарывался на гнев многих крутых здесь ребят. Джонс не особо общался с ним, лишь перебрасываясь редкими фразами, но последний случай, полгода назад их сплотил. Когда один отморозок из враждующей группировки желал показать свою мощь, решив подрезать Криса. В ту ночь кровь пролилась. Но совершенно другого человека. Джаг об этом позаботился. — Отвали. — фыркнул парень, не желая отвечать на глупые вопросы, прожигая взглядом то, как Бейкер гладит Элизабет по плечу. — Бедная девчонка, всего ничего на этой работе, а уже первый суицидник. — хмыкнул собеседник, так же опираясь на сетку, пытаясь отдышаться от физических упражнений, которые выполнял двумя минутами ранее. — Кто на этот раз? — поинтересовался Джаг, наконец понимая, что стряслось. Купер выглядела жутко напуганной и расстроенной, и это заставляло его сердце болезненно сжиматься, желая сейчас быть там. Рядом с ней. И успокаивающе обнимать ее тоже сейчас должен именно он. — Какой-то новенький. Черт его знает. — отмахнулся, даже не пытаясь вспомнить имя того человека, хотя точно помнил, что знакомился с ним в столовке. — Эх, эта малышка совсем не вписывается в реальность Аттики… — Завались! — выдохнул, не желая слушать о своей Бетти из уст других парней, которые явно смотрели на нее с многозначительным интересом. Хорошо, что Купер все-таки послушалась его, и сегодня пришла на работу в темных обтягивающих джинсах. Хотя даже такой вид заводил Джага не меньше. — О, так ты типа застолбил ее? — Я сейчас тебя застолблю, если ты не закроешь свою пасть. — серьезно проговорил тот, грозно сверкнув глазами. Собеседник непроизвольно поежился, не желая нарываться на гнев этого человека, так как собственными глазами видел то, что способна сделать его заточка. — Ладно-ладно, проехали, брат. — Крис поднял руки в примирительном жесте, пока Джаг провожал глазами блондинку, которая вместе с Бейкером направилась в административное крыло. Она смотрела себе под ноги, обнимая плечи руками, шмыгая красным носом. Черт, ему немыслимо сейчас нужно было попасть к ней. Он не может допустить, чтобы она так убивалась из-за того, что здесь уже казалось довольно обыденным делом. Джонс облокотился на брусья, задумчиво закусывая нижнюю губу, пока Кристофер разминал шею, делая махи руками. Брюнет многозначительно взглянул на него, хитро прищурившись, что не укрылось от глаз его друга, который теперь с опаской ждал его слов. — Вломи мне в нос. — серьезно проговорил парень, настораживая собеседника. — Чего? Ты двинулся, что ли? Я не хочу потом валяться в больничном крыле с пробитым легким! Ищи другого дурака. — Я тебе повторяю: ударь мне в лицо, прямо сейчас. — Джонс начинал злиться, тяжело дыша. — Живо, Крис. Иначе я реально тебе сейчас втащу сам. — В чем подвох, Джаг? — Нет никакого подвоха. — устало хмыкнул, мотнув головой. — Вломи мне так, чтобы кровь пошла. С первого раза. Ясно? — А-а-а-а. — Крис понимающе кивнул, многозначительно улыбаясь. — Желаешь подкатить к нашей медсестренке? Ну ладно, ради такого-то дела. — тот сдался, сжимая кулаки, но все же опасаясь нанести удар. — Только обещай, что я не получу в ответ. — Джонс кивнул, устав ждать и закатив глаза, как внезапный удар прямо в нос его мгновенно отрезвил. — Сука!***
— Господи, Джагги, как это произошло? — насупилась Элизабет, вытирая кровь с его лица, обрабатывая разбитый нос. Нужно было сказать, что Кристофер постарался на славу, и Джонса, залитого кровью, моментально увел конвой в медицинский кабинет. — Ерунда, Бетс. — он перехватил ее руку, оставляя поцелуй на костяшках пальцев. — Я просто хотел тебя увидеть. — То есть, ты это специально? — она возмутилась, зарываясь в его густые волосы, заставляя поднять голову и взглянуть ей в глаза. Парень кивнул, неловко улыбаясь, чувствуя себя сейчас нашкодившим школьником. — Мог бы просто соврать, что у тебя что-то болит. Живот, например. — предложила она, приклеив пластырь ему на нос, закрывая мелкое рассечение. — Ты думаешь, здесь кто-то обращает на это внимание? — он усмехнулся, притягивая ее, усаживая к себе на колени. — Ты либо захлебываешься кровью, либо умираешь. По-другому в санчасть не попасть. — проговорил, замечая то, как девушка еще больше нахмурилась. — Эй, Бетс. Прекрати сейчас же. Хватит огорчаться из-за того, что ты не можешь изменить, слышишь? — взяв ее лицо в свои руки, брюнет оставил легкий поцелуй на кончике ее носа. — Это не то место, где живет справедливость или может случиться чудо. Тюрьма — это тот же Ад, только черти здесь ходят в синей форме заключенных. Блондинка устало выдохнула, положив голову на его плечо. Почему время нельзя было остановить, чтобы навсегда остаться в его объятиях? Или почему нельзя было хотя бы отмотать назад, на те гребанных четыре года, где она бы ни за что не осталась после тренировки, и Чак не сделал бы с ней те отвратительные вещи. — Я видел, как ты убивалась из-за того парня. Мне тоже было страшно по началу, поверь. Это жутко, когда человек, с которым ты разговаривал, на следующий день висит в петле на своей же кровати. — он сглотнул, переводя дыхание. — Но этот мир так устроен. В пределах этого каменного забора действуют свои законы. Я думал, что Бейкер должен был тебе это объяснить. Девушка нахмурилась, поднимая на него взгляд. — Ты нас видел? — он кивнул, сдвинув брови. — Вы курили около нашего корпуса. Ты выглядела совсем потерянной. Купер нахмурилась, слегка покраснев. Ей было довольно неловко от того, что Джагу пришлось увидеть ту сломанную сторону Элизабет, которая совершенно не была похожа на девчонку, которую он знал в старшей школе, которую любил всем сердцем. — Это помогает мне взять в себя в руки. Иногда я просто не могу успокоиться, буквально чувствуя то, как рассыпаюсь на части… — Эй, Бетс. — он перебил, поворачивая ее к себе лицом за подбородок. — Я ничего не имею против. Во всех есть плохие привычки. Кто-то курит, кто-то убивает людей. Блондинка судорожно выдохнула, чувствуя то, как начинают дрожать пальцы, заставляя схватиться за его плечо. — Тише, я же пошутил. — парень заметил ее замешательство, быстро исправляя ситуацию. — Это просто шутка… С долей правды. — все же добавил то, что вертелось у него на языке, получая укоризненный взгляд от девушки. Она не могла привыкнуть к той мысли, что он действительно считает себя убийцей. И Джагхед тоже долго не мог осознать это в полной мере. Но, оставаясь взаперти четыре года, в том месте, где смерть сидит с тобой рядом за завтраком, где люди чаще видят трупы, чем своих родных — ты начинаешь принимать то, кем стал. И это принятие медленно, но верно убивает в тебе все светлое и живое. — Расскажи мне о том, как тебе здесь живется. — она подняла на него свой невинный взгляд, наивно хлопая ресницами. — Пожалуйста. — Бетс… — выдохнул, не желая посвящать ее в то дерьмо, которое они здесь называют жизнью. Ему было стыдно за себя, стыдно за то, каким он становился. И больше всего на свете он боялся увидеть в ее глазах страх. Он до дрожи в коленях опасался того, что она могла его бояться, видя на его месте другого человека, совершенно иного Джагхеда. — Я не думаю, что это хорошая идея… — Я не собираюсь тебя осуждать, Джагги. — взяв его лицо в свои теплые ладошки, проговорила девушка. — Мне рассказали, кем ты являешься здесь, и почему тебя боятся другие. Но я не испытываю страха рядом с тобой. Я понимаю, что ты просто пытаешься выжить в этом месте, и горжусь тем, что ты не сломался. Ты все еще мой Джагги, мой любимый мальчик, который ни за что в жизни меня не обидит. Парень поджал губы, чувствуя то, как в груди разливается невероятное тепло от ее слов и прикосновений. Как же сильно он хотел снова оказаться рядом с ней, и до сих пор не мог поверить в то, что она действительно сейчас здесь. С ним. Не мог поверить в то, что она пошла наперекор своей матери, защищая убийцу. Что она не забыла его, как страшный сон, а отчаянно боролась, меняя свою судьбу, лишь бы только оказаться около него. Его глаза искрились неимоверным обожанием и невероятной благодарностью. — Я люблю тебя. — он улыбнулся, оставляя поцелуй на ее губах, медленно отстраняясь. — И эта любовь помогала мне держаться. На самом деле. — парень обнял ее за талию, зарываясь носом в светлые волосы, которые так приятно пахли. — Я понял то, что мой мир окончательно изменился в первый же вечер, когда нас сюда привезли. В ту ночь происходила показуха, где крутые ребята пытались поставить новичков на место. И мне повезло лишь тем, что среди тех самых ребят был Змей, давний друг моего отца. — Джагхед усмехнулся, лениво мазнув носом по ее щеке. — Ты бы видела лица его собратьев-амбалов, когда огромный мужлан, назвал меня Принцем. С тех самых пор ко мне прилипло это прозвище. И буквально через пару дней я набил это тату. — скользнув взглядом по вьющейся змее, проговорил тот. — Символично, правда? — Да. — согласилась, прикрыв глаза. — Я почему-то сразу догадалась, что этот загадочный Принц и есть мой Саутсайдский Змей. — она улыбнулась, погладив набитую маленькую корону рядом с его инициалами на своем запястье. Девушка перевела на него свой взгляд, взволнованно осматривая жуткий шрам на шее, невесомо касаясь его пальцами, отодвигая края майки, замечая, что он тянется до самой груди. — Как это произошло? Джонс нахмурился, чувствуя то, как холодок пробежался по его спине. То кровавое месиво, которое устроили заключенные, он вряд ли сможет когда-нибудь забыть, и эти жуткие картинки время от времени возвращаются к нему во снах. — Тот бунт изначально был устроен между белыми и черными. — начал он, вспоминая то, как все было. — Но в итоге творилось то, что вышло из-под контроля даже конвоя. Эти люди резали друг друга, не разбирая. — мотнул головой, словно пытаясь выгнать это зрелище из своей головы. — Я не собирался в нем участвовать, но никто никого не спрашивал. — Джонс крепко сжал ее ладонь своей рукой, ласково поглаживая большим пальцем. — Моего соседа по камере, Ника, убили за то, что он был сыном офицера. — горький ком застрял в горле, мешая говорить. Бетти поняла, о ком именно шла речь. — Одна сука перерезала ему горло, даже не дрогнув. Будто бы это было обычное дело. — прикрыл глаза, лишь бы только не дать волю своим эмоциям. Это было одним из самых сильных потрясений, когда прямо на его глазах убили человека, которого он начал считать своим другом. — Я просто пытался оттащить его в сторону, иначе на нем не осталось бы живого места. Но та гнида, увидев это, решила расправиться со мной подобным образом. К счастью, я увернулся, оттолкнув его, и нож прошел в сторону, распоров кожу. — блондинка всхлипнула, проводя пальчиками по длинному рубцу, оставляя на нем нежный поцелуй, желая забрать всю ту немыслимую боль себе. — Откуда все остальные шрамы? — Все истории довольно однотипные, Бетс. — он слегка усмехнулся, замечая то, как обеспокоенно она осматривает его боевые отметины. — Самый последний случай. — он вывернул руку, показывая зашитую кожу на внутренней стороне, которая удивила Бетти тем, как неряшливо это было сделано, будто бы он сам взял иголку с нитками и штопал свою конечность. — Один придурок все время провоцировал окружающих. Знаешь, он напоминал мне нашего одноклассника Реджи. Такой же индюк. — хмыкнул, сильнее прижав к себе девушку. — Он доставал меня довольно долгое время, но я просто не обращал внимания, зная то, как его забавляет реакция людей. Но один раз… он действительно смог меня задеть… «Слышь, говорят, ты прирезал того чувака из-за своей бабы. А ты не думал, что она трахалась с тем мудаком добровольно?» — И я просто не выдержал, ударив его заточкой, без которой здесь просто нельзя существовать. — парень нахмурился, чувствуя себя законченным преступником. — С тех пор он навсегда понял, что иногда нужно уметь держать язык за зубами. Иначе можно лишиться не только селезенки. Девушка тяжело выдохнула, поглаживая его лицо руками, пытаясь заставить перестать хмуриться. — А я всю жизнь думала, что ты любовник, а не воин. Парень усмехнулся, закатывая глаза. — Бетс, в этом месте лучше быть воином. — он многозначительно посмотрел на нее, приподняв бровь. Девушка покраснела, поняв о чем он говорит, с ужасом поджав губы. — Шутка. — подтянув ее к себе ближе, прошептал прямо в губы. — Это просто шутка, родная. Парень сделал паузу, желая спросить то, что так сильно его гложет. — Бетс, после всех этих рассказов… ты тоже считаешь меня ублюдком? — он так отчаянно взглянул на нее, что у девушки на самом деле защемило сердце. — Что? — возмутилась она, беря его лицо в свои руки, слегка встряхнув. — Джагги, нет! — воскликнула, не боясь быть услышанной конвоем, который смиренно ждал за дверью. — Родной мой, нет! Я совершенно так не считаю. — переведя дыхание, взглянула на него со всей нежностью, которая жила у нее внутри. — Мы все меняемся в зависимости от обстоятельств, хотим этого или нет. Жизнь вынуждает нас подстраиваться под нее. — Бетти проговорила, чувствуя то, как вылетает сердце из груди от волнения. — Но, Джаг, я знаю то, какой ты есть на самом деле. Ты ни за что бы не обидел человека первым, ни за что бы не причинил ему вред просто так. Я знаю тебя всю свою жизнь. И я знаю то, какого парня я люблю. — Бетс… — он прошептал, зарываясь носом в ее шею, оставляя мелкие поцелуи. — Я так благодарен тебе за то, что ты у меня есть. — крепче сжимая ее в своих объятиях прошептал, улыбаясь. Девушка поглаживала его по темным кудрям, наслаждаясь желанной близостью. Как же долго она была лишена его тепла… Но никогда не сомневалась в том, что обязательно вновь будет рядом с ним. — Джаг, я хотела спросить… — робко начала она, закусывая нижнюю губу. Тот подозрительно на нее взглянул. — У тебя было с кем-то… за это время? — парень еще больше нахмурился, не понимая, к чему она клонит. — Детка, здесь вокруг одни мужики. — парень усмехнулся, делая удивленное выражение лица. — Не стоит обижать меня подобными вопросами. — Купер издала смешок, понимая, как это выглядело со стороны, почувствовав себя слегка пристыженно. — Черт, нет. Я имела в виду… Здесь ведь до меня работала какая-то женщина… Мне просто стало интересно… — Господи, Бетти. — он слегка скривился, вспоминая ту, кто заведовал этим кабинетом ранее. — Я прям так и вижу пухлые пальчики миссис Паркинс, которая приближается ко мне своим увесистым телом. Бр-р-р. — Джонс поморщился, заставляя блондинку рассмеяться. — Ты убиваешь весь мой настрой этими жуткими картинками. — парень устроил свою руку на ее бедре, слегка поглаживая, задержав дыхание. И теперь девушка видела, что у него тоже есть к ней вопрос. — А ты? У тебя кто-то был? — Нет, Джаг. — она замотала головой, уверенно зная о том, что даже не смела думать о каких-либо других мужчинах. Купер была абсолютно верна этому человеку, который навсегда останется для нее лучше других. — Конечно, нет. — ее пальчики прошлись по его подбородку, поглаживая скулу. — Последний раз, когда я занималась любовью по собственному желанию, это было в моей ванной комнате. С тобой. — девушка оставила легкий чмок в уголке его губ, чувствуя то, как внизу затягивается жгучий узел от одних лишь воспоминаний. — Ты еще опрокинул на пол мой шампунь, после чего сам же на нем и подскользнулся. — Я тогда не слабо долбанулся головой об раковину. — усмехнулся, многозначительно закусив нижнюю губу, хитро прищурившись. Его рука, лежащая на ее бедре, поднималась все выше, останавливаясь на ягодице, сжимая ее в своей ладони. Неутолимое возбуждение дало о себе знать с новой силой, заставив глухо прорычать. Он приник губами к ее шее, оставляя на бархатистой коже влажные мелкие поцелуи, которые тропинкой спускались к ключице. Брюнет судорожно расстегнул пару пуговиц на ее халате, спуская рукава с плеч вместе с лямками ее черной майки. — Черт, Джагги… — прошипела, чувствуя теплую волну, проходящуюся по всему ее телу, которая захлестывала с головой. Девушка рвано хватала воздух губами, упиваясь его приятными касаниями. — Если кто-нибудь войдет… — Не беспокойся, детка. — Джонс на минуту отстранился, обхватывая ладонью ее затылок, притягивая к себе. — Я доверяю своему конвою. Нас никто не потревожит. — прошептав прямо в губы, он незамедлительно приник к ее губам своими, увлекая в глубокий, невероятно требовательный поцелуй. Одной рукой он продолжал расстегивать пуговички халата, наконец покончив с этим, стягивая его на пол с помощью Элизабет. Его поцелуи переместились к груди, оттягивая майку вниз, предоставляя доступ к черному бюстгальтеру. Парень гладил ее по спине, добираясь до заветного замочка, со второго раза, наконец, справляясь с ним. Блондинка ахнула, почувствовав горячие губы на своем соске, когда вторая рука парня ласкала ее грудь, то нежно поглаживая, то крепко сжимая. Элизабет отстранилась, перебрасывая одну ногу через него, чтобы удобнее устроиться на его коленях. Она в сию же минуту почувствовала его твердый член через плотную ткань своих джинсов и его легких спортивных штанов. — О Боже мой! — простонала, чувствуя то, как его губы отмечают ее кожу темными пятнами все гуще, втягивая в горячий влажный рот. Брюнет потянул ее майку вверх, сбрасывая на пол к остальным вещам, оставляя девушку по пояс обнаженной. Она инстинктивно двинулась вперед, упираясь промежностью в его возбуждение, чувствуя нужное давление, которое напомнило о тугом узле, который так требовал развязки. Купер зарывалась пальцами в его волосы, оттягивая, целуя его лицо, добираясь до манящих губ, двигая бедрами взад-перед, чувствуя приятные ощущения. Парень глухо прорычал, сжимая ее талию, удерживая на месте, не давая ерзать на себе, что заставило ее нахмуриться. — Детка, если ты продолжишь в том же духе, клянусь, я кончу прямо себе в штаны. — прорычал, смотря на нее затуманенным темным взглядом, изучая раскрасневшееся девичье лицо. Джагхед резко подхватил ее за бедра, вставая на ноги, подходя к письменному столу, после чего с грохотом усадил ее на дубовую столешницу. Блондинка ахнула, все больше возбуждаясь от его силы и власти, незамедлительно притягивая для нового поцелуя, разведя ноги в стороны, между которыми он сейчас пристроился. Ее ручки достигли края его майки, потянув вверх, освобождая от не нужной вещи. Она отстранилась, осматривая его пресс, который четкими контурами выделялся на загорелом теле. Его торс украшали несколько татуировок, одной из которых был оскаленный волк в прыжке, а вторая красивым курсивом украсила область сердца. Заключен в твоем сердце — И ты молчал? — она усмехнулась, проводя по надписи проворными пальчиками, закусывая нижнюю губу. Парень удовлетворенно улыбнулся, спускаясь руками к ширинке на ее джинсах, расстегнув верхнюю пуговичку, а следом и сам замок. Девушка наслаждалась тем, как он раздевает ее, стягивая штаны, оставляя в одних лишь черных стрингах. От одного вида ее почти обнаженного тела Джонс уже приближался к разрядке. Но так просто он сдаваться рядом с ней не собирался. Когда Элизабет осталась абсолютно раздетой, брюнет резко притянул ее к себе, удерживая одной рукой за талию, второй ладонью накрывая ее влажность. Девушка выгнулась в спине, простонав прямо в губы, почувствовав наконец его умелые пальцы на своем клиторе, которые доводили ее до исступления нежными круговыми движения, и она была готова забиться в экстазе от одних лишь его ласк. — Джагги… — впиваясь ногтями в его широкие плечи, она издала стон, не желая больше терпеть пустоту внутри себя. Как у него вообще хватало сил до сих пор не наброситься на нее? Он сам не мог найти ответ на этот вопрос. — К черту все, Джаг. Возьми меня. — прошептала прямо в уста, притягивая к себе за затылок. Парню не нужно было повторять дважды, схватившись за резинку штанов, он опустил их до колен вместе с бельем, облегченно выдохнув, освобождаясь от сдавливающей тесноты. Подхватив ее под колени, он придвинул ее к краю стола, придерживая одной рукой за талию. Девушка закусила нижнюю губу, чувствуя его орган около разгоряченной плоти, которая буквально истекала желанием. Брюнет провел членом по ее половым губам, зашипев от приятных ощущений, в следующую минуту резко толкнувшись в нее, проникая внутрь, от чего ноги, казалось бы, на самом деле подкосились. — Фак! — он прорычал, стараясь не закричать, глубоко входя до самого основания, притянув девушку к себе за ягодицы, удерживая на месте, не давая двинуться. Бетти выгнула спину, запрокинув голову назад, задержав дыхание от того, насколько в этот момент ей было приятно. Парень прикусил ее плечо, чувствуя то, насколько горячо и узко в ней было. Наслаждение волной разливалось по телу, отдаваясь покалыванием в кончиках пальцев. — Черт, как же хорошо. — он сделал медленный толчок, упиваясь их близостью, этими невероятными ощущениями теплоты и влажности внутри нее. Зарычал, крепко сжимая пальцами ее талию, начиная двигаться в ее лоне, попутно оставляя поцелуи на шее девушки, которые темными засосами проявлялись в следующую же минуту. Блондинка закусывала губы, стараясь не закричать от того, насколько приятным было его нахождение у нее внутри. Его сильные руки, которые держали ее тело, впиваясь в кожу. Его горячие уста на ее груди, путешествующие влажными дорожками вверх к ключицам. — О Боже, Джагги. — она простонала, не сумев сдержаться, когда он максимально ускорил темп, вдалбливаясь в ее тельце все жестче и жестче. — Тише, детка. Нас наверняка услышат. — усмехнулся, прислоняясь к ее лицу своим влажным лбом, опуская взгляд в место, где их тела соединялись, от чего развязка становилась все ближе. Он притянул ее для развязного поцелуя, ловля своими губами ее неистовые стоны, которые тонули во влажном сопротивлении их языков. — Черт! Да! — он делал грубые толчки, проникая все глубже и глубже, входя до самого конца. Письменный стол скрипуче шатался, грозясь в скором времени и вовсе развалиться от резких движений. — Джаг, я сейчас… — девушка запрокинула голову назад, упиваясь поцелуями в шею, закусывая губы от наслаждения. Глаза прикрывались сами собой от накатывающего удовольствия, а руки все крепче сжимали его плечи, оставляя красные следы. — Я тоже скоро, детка. — прошипел, вколачиваясь в ее тело все резче, почувствовав в следующую минуту то, как Элизабет замычала, прикрывая себе рот рукой, стараясь громко не закричать. Ее тело сотряслось от невероятного наслаждения, она неистово дрожала в его руках, сжимая мышцами внутри его член. Это было последней каплей для брюнета, который с последним самым жестким и рваным толчком, замер, содрогнувшись несколько раз, с громким стоном изливаясь у нее внутри, чувствуя неистовое расслабление. — О, Господи! — его член все еще пульсировал в ней, извергая вязкую сперму, которая мгновенно теплом заполняла ее лоно, одинокими каплями вытекая наружу, стекая вниз по бедру. — Как же хорошо… — он прошептал, обхватывая ее талию, прислоняя влажное тело к себе. Ее острые соски соприкасались с его потным телом, от чего мурашки так и разбегались по спине девушки. — Это было невероятно. — произнесла Элизабет, пытаясь отдышаться, когда двое изголодавшихся друг по другу людей, наконец, утолили свою жажду. Хотя бы немного. Джагхед улыбнулся, приникая губами к ее виску, оставляя нежный поцелуй, все еще не имея возможности перевести дыхание. Он крепко прижимал ее к себе, поглаживая талию, сжимая в своих руках. И сейчас было действительно плевать на то, в каком месте они находились, кем являлись, и что их ждет дальше. — Так сильно люблю тебя!