Заключенный

Наше время

Семь утра. Город ещё не выбрался из лап темноты, серый рассвет подкрадывался неспешно, подступая по шажочку. Пронизывающий ветер обдувал лицо, выбившиеся из-под капюшона волосы развевались от его порывов. Элизабет устало перебирала ногами, совершая последний круг по небольшому пустующему стадиону, находящемся около их университетского кампуса. Она остановилась, опираясь руками в колени, чтоб восстановить сбившееся дыхание. Холодный воздух обжигал горло, минусовая температура заставила кожу рук, не скрытую перчатками, покрыться мурашками. Утренний бег позволял выкинуть лишние мысли из головы, которые так и просились там поселиться, здорово отрезвлял, взбадривал и задавал темп новому дню. Бетти необходимо вливаться в работу, набирать оптимальную скорость и приложить ещё немало усилий, чтобы закончить колледж именно с тем результатом, который ей требовался. Она застегнула жилетку под горло, натянула капюшон почти на глаза и зашагала по дорожке, ведущей к общежитию. В окнах, по-прежнему, темно, и хотя студенты съехались окончательно ещё вчера, их городок выглядел вымершим. Наушники болтались, выпав из ушей; руки спрятаны в карманы, а нос изрядно замерз. Бетти ускорила шаг. Хотелось поживее забраться в горячий душ и выпить чашечку крепкого кофе — учеба сегодня до самого вечера, нужна бодрость. Паркер весь вчерашний день ныла о том, как ей не хочется возвращаться к занятиям, а Элизабет только и ждала того момента, когда ее мозги будут забиты чем угодно, но только не удручающими мыслями, подталкивающими к новому срыву. — Привет, Купер. Бетти вздрогнула от неожиданности и обернулась. Ее нагнал парень в спортивном костюме. Он обольстительно улыбнулся, стянув капюшон с её головы; растрепавшийся пучок свалился набок, намереваясь развалиться окончательно. — Дэйв, — устало выдохнула она, не замедляя шаг. Парень следовал за ней, стараясь не отставать. Последние полтора года он частенько выводил её из себя своей настойчивостью. Не сталкиваться с лаборантом их кафедры было невозможно, особенно учитывая тот факт, что тот подрабатывал на полставки в госпитале, где Бетти проходила практику. Не сказать, что он был глуп — наоборот, довольно начитанный и даже интересный. Не урод, интересующий многих местных студенток, коммуникабельный и инициативный. Но все эти качества начинали бесить Элизабет, когда с его губ слетало очередное предложение «поужинать». Она не дура, и прекрасно знала, что значит «ужин» в его понимании. Не одна её одногруппница купилась на подобную уловку местного змея-обольстителя, в итоге встречая на следующей день полнейший игнор с его стороны. Осталось всего несколько девчонок с курса, которых ему не удалось затащить к себе в койку. Шарлотта попросту отшила его в первый же день, обосновав это тем, что её не возбуждают парни-медики. Аманда и Кортни — местные лесби, и с ними, соответственно, абсолютный провал. И сама Бетс, в сердце которой жил собственный Змей, и никому неподвластно сместить его хотя бы на миллиметр. — Почему такой неприветливый тон? — с усмешкой спросил Дэйв, наматывая вокруг нее круги трусцой. — Паршивая ночь? — Паршивая жизнь, — отрезала она, сворачивая к входной двери кампуса, чтоб как можно скорее избавиться от нежелательной компании. — Могу сделать её немного слаще, Купер. — Дэйв подмигнул, обнажая ряд белых зубов в нагловатой улыбочке. — Серьезно считаешь, что меня можно этим соблазнить? — Бетти снисходительно посмотрела на него. Так смешно наблюдать за несостоявшимся Дон Жуаном, тщетно пытавшимся произвести нужное впечатление. — Корпус первокурсниц за углом, Дэйв. Тебе туда. — Я изучил его уже вдоль и поперек, — ответил он без стеснения, провожая Элизабет похотливым взглядом. — Ну так что, Купер, ответишь мне «да»? Бетти саркастично хмыкнула, закатив глаза. Поднявшись по ступенькам, она обернулась и посмотрела на парня сверху вниз и процедила ледяным тоном: — В твоих мечтах, Эдвардс. Тяжелая металлическая дверь хлопнула за её спиной, и тусклый свет лампочки в холле заставил слегка поморщиться. Спящий консьерж около входа даже не проснулся, продолжая тихонько похрапывать. Девушка прошла мимо турникета вглубь здания, попутно сматывая наушники, чтобы вновь не забыть их на постели под грудой вещей. Телефон, лежащий в кармане, разрезал тишину стандартной мелодией. Бетти чертыхнулась и поспешно достала смартфон из спортивной жилетки. На дисплее белого айфона — незнакомый номер. Она нахмурилась, гадая, кому придет в голову тревожить человека в половине восьмого утра. Только тому, кто живет с разницей во времени. Вызов она все же приняла. — Да? — произнесла она, поднимаясь по ступенькам. — Я слушаю. — Элизабет… Знакомый до боли женский голос заставил вздрогнуть и на мгновение остановиться. Губы сжались в тонкую полоску, а ногти непроизвольно врезались в старые шрамы на ладони. — Вы ошиблись номером, — поспешно выпалила она, желая прекратить разговор, который так и не начался. — Элизабет, подожди. Я, в конце концов, твоя мать. Ты не можешь просто вычеркнуть меня из своей жизни! — Элис явно сердилась, заставляя дочь услышать её, но все было тщетно. Уже в который раз. — Простите, но у меня больше нет матери, — холодно проговорила Бетти, чувствуя выступившую кровь на поврежденной коже. Звонок был незамедлительно сброшен, а номер отправлен в черный список. Бетти с силой сжала телефон в руках, словно намеревалась его раздавить. Прошлое. Чёртово прошлое, которое вновь ее настигает. Та жизнь осталась позади, и больше не имеет смысла к ней возвращаться. Не после того, как родная «мать» отвернулась в самый сложный момент, оказавшийся в итоге переломным. Мир Бетти сломался, разбился на мелкие осколки и навсегда остался в мусорном ведре. И она даже не пыталась его склеить, зная, что картинка больше никогда не станет полноценной. С невероятнейшими усилиями ей удалось переступить черту, навсегда лишив себя прошлой жизни. Оставила позади, даже не прощаясь, и теперь так шатко и мучительно медленно строила новую. И в ней больше не будет места былым руинам. Сделав глубокий вдох, она прикрыла глаза. Прошло несколько минут, прежде чем прийти в себя. Новый день, новые задачи, новые попытки достичь поставленную цель. Через силу выдавила натянутую улыбку на губах, стараясь не слышать, как трескаются старые шрамы. — У тебя все получится, Бетти, — твердо сказала она самой себе, а после уверенно выдохнула. Она обязательно будет двигаться дальше. Ради него.

Четыре года назад

— Черт, Джагги, какой жуткий дождь! Элизабет засмеялась, наступая кедами в лужи, чтоб как можно скорее добраться до собственного дома. От импровизированного зонта из джинсовой курточки парня толку было мало, и холодные капели безжалостно молотили по юным телам. Теплый ноябрь радовал солнцем, которое весь день висело на чистейшем голубом небе, но сейчас оно затянуто серыми тучами, нещадно поливающими улицы города. Они добежали до крыльца Куперов, смеясь над сложившейся ситуацией. Джагхед промок до нитки. Пока Бетти искала в рюкзаке ключи, он снял свою шапку и выжал её настолько, насколько представилось возможным. — Ты ведь зайдешь, правда? — Бетти мягко улыбнулась, глядя на него с надеждой в глазах. Он, конечно же, не смог найти в себе сил отказать и прошел за ней в теплый уютный домик. Бетти стянула мокрую ветровку, повесила ее на вешалку и быстро прошмыгнула на кухню. Джагхед чувствовал себя неловко в столь спокойной обстановке, даже не решаясь присесть за стол, и переминался с ноги на ногу в дверном проеме. — Голодный? — спросила Бетти, зная точный ответ. Больше всего на свете Джагхед Джонс любил хорошую литературу, натуральный кофе, которым редко баловал себя, и сытно поесть. А ещё он любил настырную, целеустремленную девчонку, что так ласково смотрела на него в эту минуту. Бетти потянула его за руку, усадила на деревянный стул с мягкой оббивкой и поставила перед ним на стол разогретый сэндвич с индейкой и чашку горячего чая с малиной. — Спасибо, Бетс. — Джагхед улыбнулся так искренно, как мог только он. То была не привычная язвительная ухмылка, так часто украшающая его лицо, а смущенный жест, от которого на щеках заиграли милые ямочки. Он не успел оглянуться, как хозяйка дома скрылась из виду, и через некоторое время снова появилась рядом. На его голову было наброшено махровое светлое полотенце, которым Бетти мягко и заботливо вытирала его влажные волосы. Джагхед засмеялся, чувствуя себя ребенком, за которым ухаживала мама. В своей жизни он никогда не видел ничего подобного, и каждое ее действие отдавалось чем-то новым и слишком теплым в области груди. Он никак не мог поверить, что девушка, в которую был влюблен столько, сколько себя помнил, отвечала ему взаимностью и смотрела на него так, словно он единственный парень на этой планете. Бетти села напротив него с чашкой чая, время от времени поглядывая на жующего сэндвич парня. Их тишина была уютной и непринужденной, не приходилось выдумывать темы для разговора — им всегда было о чем поговорить. Она смотрела на него и до сих пор не понимала, как могла быть такой глупой и не замечать человека, который все время был рядом, совсем близко. Он словно верный пес терпел, наивно провожая взглядом, и ждал, когда к нему снова вернутся. Она чувствовала себя невыносимой дурой, гонявшейся за теми, кто вытирал об нее ноги, причинял боль, не задумываясь о последствиях. А сейчас любовь внутри нее готова прорвать плотину своим потоком, и эта любовь взаимна. Самая взаимная из всех возможных. — Я, наверное, пойду. Твоя мама скоро вернется, — наконец сказал Джагхед, поднимаясь из-за стола. Ему отчего-то было неловко. Он ощущал себя перед ней, как под прицелом, и совершенно не представлял, о чем Бетти сейчас думала. — Она уехала до послезавтра. Ответ прозвучал так быстро, что это смутило даже ее саму. Она тоже встала, робко подошла ближе, словно боялась сделать что-то не так, и тихо проговорила:  — Останешься со мной? Её мягкие теплые ладони опустились на его плечи, легонько сжали. — Ты этого хочешь? Его вопрос растворился в тишине; самый искренний разговор происходил между ними глаза в глаза. — Очень… Робкий шепот утонул в трепетном поцелуе, уносящем за грань реальности. Джагхед притянул ее к себе, прижал к телу, опасаясь того, что сделает что-то не так. Бетти чувствовала его волнение, которое не уступало её собственному. Она подтянулась на носочках, преодолевая разницу в росте, и зарылась пальчиками во влажные кудряшки. Шапка так и осталась лежать на столе. Поцелуй углубился, став более требовательным, влажным. Действия Джагхеда становились уверенней, и Бетти тоже почувствовала себя свободней и сама проскользнула рукой по его футболке, касаясь его тела дрожащими пальцами. От этих робких касаний его сердце пропустило удар, а в джинсах стало намного теснее, благодаря эрекции, которая вскоре уперлась ей в бедро. Бетти отпрянула, тяжело дыша. Ему показалось, что она просто испугалась того, что они делают, и слова извинений уже готовы были сорваться с губ, но Бетти, словно прознав, о чем он думает, обхватила его лицо ладошками и снова прижалась к его губам. Сегодня не тот день, чтоб останавливаться. — Я хочу тебя, Джагги. Обжигающий шепот коснулся его лица, и сердце бешено забилось в груди. Бетти вскрикнула от неожиданности, когда он подхватил её под бедра. Она обхватила ногами его поясницу, стараясь удержать равновесие. Не разбирая дороги, практически наощупь, они поднимались по ступенькам на второй этаж, в ее комнату, и ни на секунду не отрывались друг от друга. Огонь в груди из тлеющей искры превращался в настоящий пожар, и эти двое бросились в его пламя без оглядки. Туалетный столик опасно зашатался, когда Джаг рывком усадил на него девушку, как только они оказались в комнате. Все происходящее казалось им каким-то безумием, но осознание того, как близки они станут, разгоняло кровь в венах все быстрее. Бетти нетерпеливо заерзала и стянула с него рубашку, которая улетела на пол в неизвестном направлении. Он поглаживал руками её талию и жаждал прикоснуться к оголенной коже, поддевая пальцами края розового свитера. Бетти прогнулась в спине, почувствовав его горячие губы на своей шее, и не сдержала первый стон удовольствия в своей жизни. От этого звука Джагхед едва не потерял контроль над собой. Он стянул с нее свитер, и как только грудь осталась прикрыта тонким бюстгальтером, от его особых стараний на острых ключицах появилось несколько бордовых пятен. Он пробирался губами к ее груди, а Бетти была готова задрожать от удовольствия. Футболка Джагхеда улетела куда-то в угол, обнажив его торс, благодаря которому жар внизу её живота разгорелся с новой силой. Она легонько оттолкнула его от себя, чтоб слезть со столика, и направилась к кровати, подталкивая к ней и Джагхеда. Она толкнула его на кровать, а сама потянулась к застежке бежевого лифа, наслаждаясь тем, каким взглядом на неё смотрел Джагхед. — Ты такая красивая… — прошептал он. Яркий румянец украсил её щеки, заставив смутиться, но сердце затрепетало от немыслимого чувства, которое теплилось у неё в груди. Джагхед потянул её за руки, подмял под себя, оказываясь сверху. Он коснулся пальцами острого соска, наблюдая за реакцией Бетти; за тем, как она прикрыла глаза от удовольствия, закусив нижнюю губку. Он нежно сжал его и приник влажным языком, и в комнате раздался громкий, сладостный стон. — Черт, Бетс, я так сильно хочу тебя… — Его голос сорвался на хриплый шепот, от которого по её телу, от затылка до пят, пробежали мурашки. Она скользила ладошками по его спине, спускаясь ниже, к ягодицам, притягивая его к себе, меж расставленных ног. Его твердый член упирался в нужную точку ее промежности, отчего Бетти нетерпеливо заерзала. Она чувствовала как бесстыдно промокло ее нижнее белье и жаждала чего-то большего. Джагхед расстегнул пуговицы на джинсовой юбке, стащил ее с девушки и бросил на пол. Бетти осталась в одних стрингах, и почему-то начинала смущаться, но его поцелуи, осыпавшие шею, просто срывали крышу, заставляя забыться. Джагхед увлек её в долгий, требовательный поцелуй, лишавший воздуха. Она почувствовала его руку на своем животе, медленно опускающуюся все ниже, из-за чего тело пробила мелкая дрожь возбуждения и детского страха. Он напрягся и, оторвавшись от ее губ, внимательно посмотрел ей в глаза. — Я сделал что-то не так? Лицо у него раскраснелось от происходящего, а взъерошенные волосы спадали на лоб кудрявыми локонами. Бетти могла поклясться, что он был гораздо сексуальнее кого-либо из знакомых ей парней. — Все так, Джагги, — с придыханием ответила девушка, сжимая его плечи своими тоненькими пальчиками. — Просто… это у меня впервые. — У меня тоже. Его губы растянулись в смущенной улыбке, и все страхи вмиг улетучились. Она наверняка и точно знала, что хочет сделать это с ним, здесь и сейчас. Сердце разрывалось от любви к этому парню, и это вряд ли когда-нибудь изменится. — Если ты не готова, мы можем остановиться… — начал было Джагхед, но договорить ему не дали. Бетти приникла к нему страстным поцелуем, ясно дав понять, что стоп-кран нажимать никто не собирается. Она потянулась к ремню на его джинсах, неумело пыталась расстегнуть, но из-за волнения руки дрожали и ничего не выходило. Джагхед сам расправился с железной бляхой, молнией и наконец стянул джинсы. Теперь на них равное количество одежды. Его выпирающий стояк упирался в ее бедро, а ладонь проскользнула между ног. Элизабет задержала дыхание, а все тело будто прошибло током от неизведанных приятных ощущений. Все происходило буквально на инстинктах, они исследовали друг друга, дарили сладкие поцелуи, чувствуя себя невероятно близкими. Отодвинув ткань трусиков, пальцы Джагхеда легли на её набухший клитор и принялись ласкать его нежными, круговые движениями. Бетти закрыла глаза и словно выпала из реальности, ощущая невероятное удовольствие, которое приносили его действия. — О боже, Джагги! — простонала она, выгибаясь в спине. Он почувствовал липкую влагу на подушечках своих пальцев, выдохнул с облегчением — она хочет его не меньше. Его ладонь скользнула ниже, и он медленно проник в неё одним пальцем, едва сдерживаясь, чтоб не наброситься на сводящую его с ума девушку. Стараясь не делать резких движений, он мягко двигался внутри, наслаждался сладкими стонами, слетавшими с её приоткрытых губ. Бетти решила не отставать. Она опустила свою ладонь на его напряженный член под боксерами, слегка надавила, провела ладонью вверх-вниз. Джагхед глухо застонал, чувствуя, что готов получить разрядку лишь от ее движений. — Детка, полегче… — Он рвано выдохнул, когда ее рука пробралась под белье и теплая ладонь коснулась его чувствительной кожи. — Если ты продолжишь, боюсь, что долго я не продержусь. И Джагхед перехватил тонкое запястье и отстранился, привстав на коленях. Он стянул с Бетти стринги, наслаждаясь прелестной девичьей наготой. Полюбовавшись её обнаженным телом еще несколько секунд, он нашарил в кармане джинсов презерватив, который отец буквально вчера утром всучил ему и в сотый раз прочитал лекцию о безопасности, даже не вникая в слова сына, что ему это вряд ли пригодится. И вот, пригодилось. Его боксеры уже присоединились к джинсам на полу. В комнате царил бардак, благодаря их разбросанной одежде, но как же им сейчас плевать на это. Раскатав тонкий латекс по члену дрожащими от возбуждения руками, Джагхед приник к ее губам, и лег меж широко расставленных ног. Прикрыв глаза, Бетти сжимала одеяло вспотевшими ладошками, но он не спешил. Он хотел видеть, что она не боится. — Малышка, посмотри на меня. — Его голос пробирал до костей, заставляя послушаться. Он гладил её бедро, невесомо касаясь пальчиками. — Я люблю тебя, Бетс. — Он оставил ласковый поцелуй в уголоке её губ. — Ты доверяешь мне? Она кивнула, зарываясь пальчиками в его волосы, и призывно качнула бедрами. — Я люблю тебя, — прошептала она, глядя ему в глаза. — И я тебе доверяю. Я хочу быть твоей. И она стала. Джагхед оставил на ее губах невесомый поцелуй, сердце отсчитало два удара — и он медленно толкнулся внутрь. Все его тело будто прошибли тысячи слабых электрических ударов. В ней так приятно, горячо и влажно, что хочется навечно остаться в этом моменте, проживать его снова и снова, до скончания веков. Бетти вскрикнула, как только преграда была разрушена одним резким движением. Она с силой вцепилась пальцами в его плечи, оставляя на коже следы от ногтей. Джагхед накрыл ее губы своими, стараясь облегчить непривычные ощущения. Бетти приказывала себе расслабиться, но острая боль внизу живота не позволяла этого. В уголках глаз собрались непрошенные слезы. — Тише, малышка… Он сцеловывал соленые дорожки с ее щек, ласково поглаживал талию, и не предпринимал никаких попыток к действию. Сдерживать себя было невероятно сложно, тело требовало продолжения, но он упорно терпел, шепча на ушко успокаивающие слова. Бетти переводила дыхание, постепенно привыкала к дискомфорту. Боль становилась все более размытой, словно отступала по шажочку с каждым мгновением. Он целовал ее шею, поднимаясь к подбородку, шепча несвязные слова любви. — Бетти… моя девочка. Он коснулся ее губ, на которых играла счастливая улыбка. Одна только мысль, что теперь она принадлежит ему, как и он ей, заставляла сердце вылетать из груди. — Все в порядке? — тихо спросил он, мечтая услышать заветное «да». Бетти не ответила, только качнула бедрами, призывая его к действиям. Джагхед глубоко выдохнул и плавно толкнулся вперед, входя почти до основания и вновь возвращаясь назад. Он неспешно повторял свои движения, упиваясь несказанной и до жути желанной близостью. Каждое проникновение отзывалось мурашками на её коже, а удовольствие разливалось внизу живота, приближая к желанной развязке. Бетти поглаживала напряженную спину Джага, притягивала его ближе, шире разводила ноги, чтоб чувствовать его еще ярче. Джагхед постепенно ускорялся, зацеловывая её шею до бордовых пятен, которые будет невероятно сложно скрыть в ближайшие дни, но он не мог держать себя в руках. Он хотел отметить её. Бетти лишь его. Ничья больше. Она громко застонала, когда темп стал все быстрее, а Джонс все жестче вжимал ее в матрас своим телом, проникая глубже и глубже. Ей казалось, что все тело сводило от удовольствия; ногти непроизвольно впивались в кожу на его плечах, оставляя следы-полумесяцы. — Джаааг… Прикрыв глаза, она стонала все громче и громче. Резкие толчки доводили до исступления обоих, и Джагхед с трудом терпел, пытаясь доставить ей больше удовольствия. Его пальцы оказались на клиторе, отчего Бетти прогнулась в спине, не ожидая подобных действий. Круговыми движениями он ласкал ее плоть, все резче проникая внутрь. С его губ срывались протяжные стоны, тут же утопающие в очередном глубоком поцелуе. Каждый толчок, каждое жесткое проникновение отдавались глухим стуком сердца и пробивающей дрожью в теле, которая влекла за собой нечто большее. Бетти громко застонала, чувствуя, что не может сдержаться. — О боже, Джагги… Кожа покрылась мурашками, а дыхание, казалось, и вовсе исчезло, когда все тело затряслось от первого в жизни оргазма. Она буквально до крови исцарапала его спину, притягивая к себе. Влагалище запульсировало, сжимая его член изнутри, и Джагхед глубоко толкнувшись еще раз, кончил вслед за ней, изливаясь в презерватив. Им обоим казалось, что весь мир вокруг поплыл, растворился, смыв собственные границы. Сердце гулко билось в груди, едва не ломая ребра. — Черт, это было… невероятно… — прерывисто прошептал Джагхед, уткнувшись лицом в ее шею. Бетти счастливо улыбалась, закрыв глаза. Их пальцы переплелись между собой, образовав прочный замок. Их губы нашли друг друга, слившись в трепетный поцелуй. Этот день стал лучшим в жизни, как для Джагхеда, так и для Бетти. Когда поцелуй распался, они посмотрели друг другу в глаза и одновременно прошептали: — Я люблю тебя.