***
Жара, солнце печёт, птички поют, букашки ползают по своим делам. Всё это прекрасно, конечно, и очень мило. Но что это за место? Лагерь какой-то. Домики, тропинки. Телепортация? Путешествия во времени? Как объяснить моё здесь присутствие? А может у меня крыша поехала окончательно? Лежу себе сейчас на полу и пускаю слюни изо рта. — Эй! — Послышался заносчивый голосок. — Ты чего тут застрял? Ольга Дмитриевна сказала, чтобы я тебя на линейку отвела. Это была девочка. Лет семнадцать, не старше. Толстые линзы очков, тёмные, короткие и слегка растрёпанные волосы, приятное, но слишком надменное личико. Всё та же пионерская форма. Кто это? — Я… Мне… А что здесь… — Пошли уже, — она подошла и схватила меня за руку. — Я из-за тебя не хочу опаздывать. Девочка потащила меня куда-то в неизвестном направлении. Я лишь наблюдал, как ещё несколько десятков пионеров движется в унисон с нами. Заспанные, едва перебирающие ногами, вяло что-то обсуждающие дети… Что я тут делаю? Девочка приволокла меня на площадь, посреди которой стоял памятник некоему Генде. Кто это? Партийный деятель? Что-то я таких не припомню. — Всё, стой здесь, — буркнула она и быстро удалилась, оставляя меня одного. Я стоял на переполненной пионерами площади и прокручивал всё происходящее в голове. Может, это сон такой? Ну, бывают же реалистичные сны. А этот точно такой же, очень-очень реалистичный. Пока я около десяти минут стоял в оцепенении, кто-то нежно прикоснулся к моей руке. Я медленно повернул голову и встретился взглядом с ещё одной особой. Я знаю её. Значит, это всё-таки сон. Фиолетовые хвостики, забавно прыгающие при каждом повороте головы, зелёные, как два маленьких изумруда, глаза, застенчивая улыбка, которую она старалась спрятать. Я видел её… Там, в тех странных и приятных снах. — Доброе утро, Семён, — раздался тихий голосок. — П-привет, — дрожащим голосом ответил я. — Хорошо, что ты пришёл на линейку, — девочка отвела взгляд. — Ольга Дмитриевна всегда злится, что ты сбегаешь. — Правда? — я не понимал ни слова. — Ага, — она надула щёки. — Мне постоянно приходиться слушать про тебя плохое. Но ты же не плохой! Я просто смотрел на девочку и пытался хоть как-то связать её слова с реальностью. Однако получалось у меня, честно говоря, отвратительно. — Ну что это такое, Семён? — она потянулась к моей шее. — Тебе семнадцать лет. Ты когда научишься галстук завязывать? — Семнадцать? — Семнадцать-семнадцать, — пробурчала девочка. — Или ты думаешь, что я всё время буду тебе его завязывать? — Галстук? Она закончила с узлом и отошла, осуждающе на меня посмотрев. — Да что с тобой сегодня? Ты во сколько вчера лёг спать? Послышался странный звонок, и все пионеры принялись становиться в шеренги пред своими вожатыми. Словно из воздуха появилась та самая незнакомка, которая разбудила меня утром. На голове её красовалась панама. Она жестами указала нам построиться. — Итак, — девушка откашлялась и встала напротив нас. — Сперва проведём перекличку. Тем временем я оглядывал соседей по шеренге. Первой стояла высокая девочка ярко выраженной славянской внешности, я бы даже сказал, идеал арийской красоты: волосы пшеничного цвета заплетены в две косы, глубокие голубые глаза и естественный румянец на щеках. Вторым был паренёк, который мне кого-то очень сильно напоминал. Вьющиеся светлые волосы, придурковатый взгляд и такая же глуповатая улыбка. Рядом с ним стоял ещё один товарищ, но выглядел намного солиднее, а очки придавали ему видок зазнайки. По левую руку от меня стояла та самая девочка с фиолетовыми волосами и растерянно смотрела куда-то сквозь вожатую. Далее расположилась рыжеволосая, маленькая и неестественно подвижная девчонка. Она постоянно прыгала, качалась из одной стороны в другую, строила рожицы. Предпоследней стояла та самая особа, которая и притащила меня на площадь. Она скучающе осматривала округу и находилась где-то в ином измерении, в своём маленьком мирке. Последней же расположилась высокая, рыжая и, как мне показалось, очень неординарная девушка. Форма на ней сидела намного более вызывающе, нежели на остальных, взгляд не задерживался на одном месте. Она заметила, как я смотрю на неё, и, недобро улыбнувшись, подмигнула. — Славя, — послышался голос вожатой. — Здесь! — бодро отозвалась арийская красавица. — Эл… Сергей, — девушка хотела назвать его иначе, но тут же поправилась. — Тут, — отстранённо выдал паренёк с кудрями. — Шурик. — Я, — послышался мерный голос парня в очках. — Семён. Тишина. Никто не отзывался, но все странно смотрели на меня. — Семён! — Послышалось более грубо. Но снова никто не отвечал. Что происходит? Неужели этот парень не здесь? Кто-то больно ударил меня в бок. — Я! — наконец, послышался мой голос. Вожатая задержала на мне грозный взгляд и продолжила: — Лена. — Здесь, — робко вскрикнула девушка из моих снов. — Мику, — в ответ лишь молчание. — Мику! — Я… — девушка, что отозвалась на Лену, вышла вперёд. — Я не смогла её разбудить. — Уж от кого, от кого… — вожатая что-то пометила в журнале. — Ульяна. — Не знаю такой, — выкрикнула мелкая. — Вот и я не знаю, — девушка сделала вид, что записывает что-то в журнал. — Отмечу, как отсутствующую. — Я-я, — пробубнила девчонка. — Женя. — Здесь, — вяло произнесла незнакомка в очках. — Алиса, — но ответа вновь не последовало. — Двачевская! — Да здесь я, — грубовато ответила рыжая. — Вы же меня видите, зачем спрашивать? — Правила есть правила, Двачевская, — вожатая упёрла руки в бока. — И ты должна им подчиняться. — Никому я ничего не должна. — Смотри у меня, — девушка, наконец, закрыла журнал. — С перекличкой покончили. А теперь о делах. Надеюсь, все вы помните, что сегодня у нас дискотека? Потому к ней необходимо подготовить площадку. Вожатая открыла какой-то блокнот и пробежалась по нему взглядом, а затем вернулась к нам. — Славя и Женя подметут площадь и подготовят места для оборудования, — кажется, эта девушка была рождена командовать. — Мальчики им в этом помогут. Да, Шурик? — Ольга Дмитриевна, — парень в очках запротестовал. — У нас же клуб, там дел много. — Ничего, не убежит ваш клуб, — она отмахнулась. — Алиса и Ульяна развесят гирлянды и украшения. — Ага, — кажется, рыжей это не очень понравилось. — Лена и Семён нарисуют плакаты, — она посмотрела на меня и странно улыбнулась. — Всё, давайте, расходимся-расходимся. Скоро уже завтрак.***
Завтрак. Холодная котлета с не менее холодным пюре. Эта девушка сидит напротив меня и медленно потягивает из гранённого стакана компот. Она устремила взгляд в окно и о чём-то глубоко задумалась. — Ты умеешь рисовать, Семён? — наконец, произнесла она. — Что? — я всё ещё не мог прийти в себя. — Ничего, — она отмахнулась. — Я научу, если что. Когда с едой было покончено, мы вышли из здания столовой и направились к домикам. На дворе стояло лето. Но какого года было это лето? Всё выглядело так, словно вокруг самый что ни на есть настоящий Советский Союз. Её домик оказался самым дальним из всех. Поднявшись по ступенькам, она аккуратно постучала в дверь и зашла внутрь, уводя меня за собой. Разбросанные кисти, краски вперемешку с медиаторами и нотными тетрадями. На кровати лежала чья-то мятая юбка, на соседней — упаковка от печенья. Где-то я это уже видел... — Куда же я… — девочка принялась копаться в ящичках. — Я же просила Мику не трогать... — Э-э-э, Л-Лена, верно? — я попытался обратиться к ней, но она меня даже не слышала. — Найди, пожалуйста, гуашь, — она даже не повернулась ко мне. — Только закрытую и не засохшую. Я покорно принялся разгребать завалы художественных принадлежностей, однако постоянно ловил себя на мысли, что делать этого не должен. С трудом я отыскал закрытую коробочку с красками. — Нашла! — девочка вытащила огромный плакатный лист и разложила его на полу. — Ну, что будем рисовать? — Прости, — я стоял как вкопанный. — Я не знаю. — Ничего, сейчас придумаем. — Нет, не в этом дело, — я отрицательно покачал головой. — Я не знаю, кто ты. — А? — Она подняла голову и улыбнулась. — Я? Семён, не обижайся, но глупая шутка. Правда. — Я действительно не знаю, кто ты, — я сделал шаг к двери. — Что это за место и что я тут делаю, я тоже не знаю. — Семён, — она нахмурила брови. — Это правда не смешно. Или ты просто помогать не хочешь? Так и скажи. — Я не знаю, — я медленно осел у стены и впился руками в волосы. — Ничего не понимаю! Кто вы все?! Что вы хотите от меня?! — Сём... — она опасливо подползла ко мне на коленках. — Какие, мать твою, пионеры! — закричал я. — Зачем я вообще поехал?! Кто меня тянул?! — Сём, может, тебе надо в медпункт? — Какой ещё медпункт?! — я поднял на неё ошалелые глаза. — Ты кто такая вообще?! Я же тебя впервые вижу! Всех вас я вижу впервые! — С-Сёма, — губы её затряслись. — Что ты такое говоришь? Тебе плохо? — Выпустите меня отсюда! — продолжал я истерику. — Это же бред! Натуральный бред! Девочка протянула руку, чтобы положить мне на плечо, но я лишь оттолкнул её, забиваясь всё дальше в угол. Кажется, она такого не ожидала. На глазах у девочки навернулись слёзы, она отползла от меня в другой конец комнаты и тихо начала плакать, бубня себе что-то под нос. Так мы просидели минут двадцать, пока я, наконец, не пришёл в себя. Я ещё раз осмотрел комнату, девочку, себя и всё же изволил продолжить разговор. — Прости, я не хотел. Но я действительно не знаю, кто вы все. Она развернулась и утёрла рукавом глаза. — Но это глупо, Семён, — дрожащим голосом произнесла она. — Мы же вчера играли с тобой в теннис, а позавчера ты помогал мне с уборкой, а завтра мы планировали пойти купаться. — Ничего такого, — я смотрел на неё ничего не понимающими глазами. — Вчера меня тут не было. — Что ты такое говоришь? — она качала головой. — Мы же тут уже вторую неделю. — Я был в заброшенной психбольнице, мы искали там… что-то, — я всё ещё держался за голову. — Ира рассказывала мне про подругу. — Сём, это уже страшно, — она снова подползла ко мне и взяла за руку. — Какая ещё психбольница? Какая Ира? — Не знаю, — я старался не смотреть на девочку. — В голове всё перемешалось… — Я поняла, — она крепче сжала мою руку и подняла меня. — Ты просто устал, тебе нужно прилечь. Я сама всё нарисую, а ты отдохни. — Да не нужно... — Ложись-ложись, — Лена усадила меня на кровать. — Придёшь в себя, и всё будет хорошо.***
Я слышал, как скрипит кисть при каждом мазке на бумаге, слышал каждый обречённый вздох Лены, скрежет карандаша, стук её пальцев по деревянному полу. Все эти звуки казались мне знакомыми, но эти воспоминания были не моими. Прозвучал звонок, и Лена вышла из домика. Вернулась она спустя полчаса, поставила что-то на столик и вновь продолжила рисовать. Так текли секунды, минуты и часы. Я делал вид, что сплю, но в голове по-прежнему был кавардак. Я не могу найти ни одного достойного объяснения происходящему, ничего, что придало бы смысл всей этой ситуации. Я открыл глаза, когда солнце уже пряталось за верхушками деревьев. Лена сидела на соседней кровати и увлечённо читала какую-то книгу без обложки. Я поднялся и свесил ноги на пол. Мы долго молчали, пока она наконец не нарушила тишину: — Поешь, ты ведь пропустил обед, — девочка указала на тарелку с булкой и стакан с морсом, что стояли на небольшом столике. — Спасибо, — есть и вправду хотелось. — Тебе лучше? — она отложила книгу. — Немного. — Знаешь, Сём, — она подперла голову руками и устремила взгляд в окно. — Я всегда мечтала о том, что вокруг будет много друзей. Что все будут счастливы, все будут… счастливы. Я вопрошающе посмотрел на неё. — Кажется, что сейчас — самое лучшее время, — Лена улыбнулась. — Каждый день такой весёлый, каждый наполнен теплотой. Но знаешь, временами… временами мне снятся сны, очень странные сны. И в этих снах происходит очень много плохих вещей. У тебя такого не было, Семён? — Иногда мне снятся кошмары, — ответил я. — Но так бывает у всех людей, наверное. — А ещё я всегда чувствую, что кто-то смотрит за мной, — столь отстранённая и странная, эта Лена напоминала мне кого-то. — И это не то чувство, когда за тобой приглядывают старшие. Ощущение, будто кто-то постоянно рядом, прямо за моим плечом. Как думаешь, к чему бы это? — Не знаю, — всё тише и тише отвечал я. — Ну да ладно, не будем об этом, — она вновь улыбнулась. — Нужно собираться, скоро уже дискотека начнётся.***
Дневной душноватый воздух сменился лёгким и прохладным вечерним. Лена начала готовиться к дискотеке и под этим предлогом, я был выставлен за дверь домика. Вокруг тихо, лишь с площади доносилась музыка уже ушедшей эпохи. Так я и стоял, облокотившись на стенку домика и глядя в стремительно темнеющее небо. Старался сообразить, что мне делать в сложившейся ситуации. Мозги уже остыли, а воспалённый разум начинал адекватно анализировать ситуацию. Я в пионерском лагере. Попал я сюда из заброшенной психбольницы после того, как взял Иру за руку. А подойдёт ли здесь адекватный анализ? Но если всё это взаправду, то мне стоит искать выход. Найти какие-то ответы. Краем глаза я заметил, как ко мне приближается чей-то силуэт. Из темноты показались рыжие волосы с позолоченной заколкой и двумя хвостиками, всё та же вызывающая пионерская форма. Алиса, кажется, так её назвали на линейке. — Выгнали тебя? — Недобро усмехнулась она. — Обойди домик, там окно есть, может, разглядишь чего. — На дискотеку идёшь? — Посмотрю, чем там этот сброд занимается, — хмыкнула Алиса. — Пошли, ты её ещё долго ждать будешь. — Откуда такая уверенность? — Знаю я её, — она кивнула в сторону домика. — Скромница скромницей, а у зеркала попрыгать любит. Пошли, кому говорят. Я лишь пожал плечами и направился за Алисой. Она деловито вышагивала впереди, изредка проверяя, не отстал ли я или не сбежал ли. — Ты чего такой побитый-то сегодня? — спросила она. — Да нет, всё нормально, — мой голос прозвучал неуверенно. — И что в тебе Ленка нашла? — она резко развернулась и оценила меня с головы до ног. — Не знаю. — Она всегда странной была, — Алиса продолжила путь. — У неё и друзей-то поэтому мало. В детстве всё время за мной хвостом бегала… дура. Последнее слово прозвучало очень мягко, да и адресовано было, скорее, самой себе, нежели Лене. Алиса продолжила: — Ты смотри, если с ней что-нибудь случиться, я ведь тебя найду, — она ехидным прищуром посмотрела на меня через плечо. Угроза прозвучала достаточно убедительно, чтобы предостеречь меня от необдуманных действий в отношениях с Леной. Тем временем мы добрались до площади, на которой вовсю разогревалась пионерия. Звучала какая-то старомодная расслабляющая музыка, толпа шумела: кто-то смеялся, кто-то ругался, а кто-то просто вёл отстранённые беседы. Если не брать в расчёт, что я нахожусь не пойми где, то можно даже расслабиться. Не думаю, что прямо сейчас я смогу отыскать какие-то ответы или понять, куда это меня занесло. Так почему бы мне просто не пообщаться с местными? По площади носилась другая рыжеволосая с линейки. Эту, кажется, кличут Ульяной. Девочка активно прыгала, размахивала руками и ногами, нелепо что-то напевая. Она явно была трудным ребёнком. Недалеко от меня стояла блондинка, её, насколько мне не изменяет память, звали Славя. Она о чём-то мило беседовала с другой девочкой. Бирюзовые волосы, длинные косички и ни на секунду не закрывающийся рот. Если логически подумать, это должна быть Мику, которая проспала сегодняшние сборы. Я, притворяясь совершенно незаинтересованным, подобрался к пионеркам поближе, вслушиваясь в их разговор. — … вот потом я и подумала: а куда делись все мои колготки? — обеспокоенно тараторила девочка с бирюзовыми косами. — Оказывается, Лена их все переложила ко мне в шкаф. А я же его уже давно не использую, даже забыла, представляешь? Открываю шкаф Лены, а там ни колготок, ни рубашек, ни тру… — Семён, — Славя остановила девочку-пулемёт. — Как настроение? Ты сегодня такой бледный был. Всё в порядке? — Д-да, всё в полном порядке, — я пытался вести себя максимально непринуждённо. — А у вас что случилось? — Ты представляешь? — Мику переключилась на меня. — Я сегодня просыпаюсь и начинаю одеваться, ну, как обычно. Иду сперва к комоду, смотрю, а нет моих рубашек! Представляешь? А куда я без рубашек? Начинаю искать. Ищу-ищу-ищу и ищу… — Лена решила навести порядок, — Славя вновь прервала подругу. — Да! — Мику словно бы что-то вспомнила. — А где Лена? — Переодевается, — развёл я руками. — О-о, это надолго, — Славя покачала головой. — Ну, я пойду, Ольгу Дмитриевну найду, а вы развлекайтесь. Славя поспешила удалиться. Мику же осталась стоять на месте и глупо на меня смотреть. — А у тебя нет дел? — от её взгляда мне становилось слегка неуютно. — Дел? — Мику задумалась. — Музыка! Я должна пластинки принести! Мику сорвалась с места и бегом направилась куда-то сквозь толпу, оставляя меня одного. Я оглядывался вокруг в поисках знакомых лиц, но наткнулся лишь на унылый взгляд своей утренней спутницы. Женя стояла в паре шагов от меня и пилила веселящуюся толпу взглядом. К разговору она не располагала, но желание узнать об обитателях лагеря побольше заставило меня подойти к ней. — Чего тебе? — Как только я приблизился, огрызнулась она. — Хотел узнать, как у тебя дела, — она тут же поставила меня в тупик одним лишь вопросом. — Нормально, — буркнула она. — Узнал? Свободен. — Тебе не нравится дискотека? — Всё мне нравится, чего ты привязался?! — Просто ты стоишь тут… одна. — И ты мне компанию решил составить? — она грубо посмотрела на меня из-под очков. — Что, Лена уже надоела, да? — Да причём тут это! — вскипел я. — Я просто поговорить хотел! Раз не хочешь, пожалуйста. Я уже развернулся и собрался уходить, как сзади послышался её голос: — Ладно, извини, — она тяжело выдохнула. — Видишь того придурка? Она указала на кучерявого блондина, который также стоял с нами на линейке. — Э-лек-тро-ник, — медленно и с презрением произнесла Женя. — Кибернетик недоделанный. — А что случилось-то? Что с ним не так? — Что не так?! — Она почему-то резко раскраснелась. — Да ничего! Всё! Иди давай отсюда! — Ладно-ладно, понял, ухожу, — я замахал руками и наигранно засмеялся. Всё ещё оглядываясь на смущённую Женю, я не заметил, как на кого-то налетел. Оправляясь от столкновения, я начал судорожно извиняться: — Простите, я… — передо мной была Лена. Бледная, как мел кожа и напряжённые красные глаза. Форма на ней сидела слегка мешковато, будто бы была на несколько размеров больше. Она подняла на меня взгляд, от которого мне стало неуютно. — А… — прохрипела она. — Нашла… Нашла… — Лена? — я попытался прикоснуться к ней, но девочка отскочила. — Настоящий… — она вытянула руку и сама дотронулась до моей щеки. — Живой… Ледяное прикосновение. Настолько холодное, что могло показаться, словно это рука мертвеца. Мне становилось всё больше не по себе. — А где… где твоё платье, Лена? — Платье? — Голос её звучал сухо и отдалённо. — Моё платье? Ты спрашиваешь меня? — А кого ещё? — Скажи ещё раз, — она подошла ближе. — Скажи ещё. — Что сказать? — я остолбенел и не мог двигаться. — Спроси меня… — Л-Лена, где твоё платье? — Имя! — она громко и жутко засмеялась. — Моё! Да, именно так. Скажи ещё. — Лена, может, в медпункт? — Жди меня, — она провела по моему лицу пальцем. — Мы будем счастливы, Сём. Ты и Лена, мы вдвоём. На лице её растянулась нездоровая ухмылка, она отступила от меня и быстро убежала куда-то в противоположном направлении. Теперь мне действительно стало жутко. Если под странностью Алиса имела в виду именно такие перемены в настроении, то это меня совсем не радовало. Я медленно поплёлся к одной из лавочек и опустился на неё, схватив себя за голову. Только-только я решил расслабиться, как мир напомнил, где я нахожусь. Я сидел, уставившись в землю около десяти минут, пока кто-то не закрыл мне глаза руками. Я вздрогнул и вскочил с лавочки. Лена. В платье. — Ты… что это было сейчас? — мой голос предательски дрожал. — Извини, — Лена опустила глаза в землю. — Я хотела пошутить. Не знала, что ты испугаешься. — Я не это имею в виду! — прикрикнул я. — Что за жуткий смех и все эти пугающие штуки? — А? — Лена непонимающе хлопала ресницами. — Когда ты успела переодеться? Ты же только что была в форме. — Я только что пришла, Семён, — кажется, она действительно не понимает. — Смотри, какие серёжки. Мне их папа подарил. Лена повернулась ко мне ухом, в котором действительно блестела красивая золотая серьга в виде капли. — Да что же такое творится? — я ошарашено смотрел вокруг. — Сём, — Лена подошла ближе. — Пойдём потанцуем, и тебе станет легче. — Легче? — Ага, — она мило улыбнулась и повела меня в центр площади. Вскоре началась дискотека. Вовсю звучал твист, атмосферу которого подхватили все пионеры. Лена тоже танцевала, забавно крутилась на месте, пытаясь и меня утянуть за собой. Что, в итоге, у неё и вышло. На какое-то время я забыл о той странной встрече, о том, что я непонятно где, о том, что вокруг полно пионеров. Как и во снах, эта девочка уводила куда-то далеко, в иные миры, где всё казалось красочнее и приятнее. Музыка всё играла и играла, толпа всё сжималась, на площади становилось тесно. Пластинки менялись одна за одной. Всё вокруг мельтешило, скакало, как на быстром слайд-шоу. Смех и топот ног били по барабанным перепонкам. Всё громче, и громче, и громче! Визг. Жуткий визг пронёсся по площади. Сперва никто не придал этому значения, и все продолжали танцевать и веселиться. Но затем визг снова повторился и с ещё большей силой. Тогда-то все и замерли. Мику остановила музыку и вышла из-за пульта, с интересом вглядываясь в толпу. Вместо музыки на площади звучал чей-то душераздирающий плач. По толпе пошли перешёптывания, многие не понимали, что происходит. — Разойдитесь! — послышался голос вожатой. Очень дёрганый голос. — Разойдитесь все! Дискотека отменяется! Толпу начали разгонять. Только когда основная масса ушла с площади, мы с Леной смогли разглядеть, что же всё-таки произошло. Посреди стремительно пустевшей площади лежало чьё-то тело. Мы опасливо подошли ближе. Лена вцепилась в мою руку, дыхание её было неровным, сбивчивым. Толстые линзы очков, застывший в ужасе взгляд, растрёпанные волосы. Живот был вспорот до самой грудной клетки, я отчётливо мог лицезреть внутренности девочки, одежда была разорвана, словно она пыталась сопротивляться, губы разбиты, на щеке глубокие следы от чьих-то ногтей. Я общался с ней всего пару часов назад. Она была обычной зазнайкой со своими тараканами в голове, обычной девочкой. Меня выворачивало наизнанку. Лена молчала. Она побледнела и просто замерла, не отводя взгляда от тела. Пока я боролся с рвотными позывами, у трупа собрались и другие члены нашего отряда. Молчали все. Все, кроме того самого кучерявого паренька. Он упал на колени и подполз к телу. Кажется, он ещё не до конца осознал сути произошедшего. — Ж-Женя, — парень дотронулся до её плеча. — Ж-Женя, ты чего лежишь? — Эле… — его товарищ в очках не договорил. — Не надо, — хрипло произнесла Алиса. Тем временем парень всё ползал вокруг изуродованного тела. — Женя, — как мантру повторял он. — Женя... Женя... Женя... Но Женя уже не отвечала. Стеклянные глаза были устремлены в небо, которое затянуло тучами. — Расходитесь, — сзади раздался голос вожатой. Она старалась держать себя в руках, но на лице её замер не передаваемый словами ужас. — Дискотека окончена. Рядом с вожатой стояла и Славя. — Ольга Дмитриевна, — раздался голос Алисы. — Если чем-то помочь… — Я сказала: идите в домики! — сорвалась девушка. — Что-то не ясно?! — Женя!! — взревел всё ещё ползающий Электроник. Двачевская кинула на вожатую неприятный взгляд и, развернувшись, быстрым шагом удалилась с площади в сторону своего жилища. Постепенно остальные также начали разбредаться. У трупа остались только Ольга Дмитриевна, парень в очках и Электроник. По пути назад нас с Леной остановила Славя. — Семён, можно тебя на минутку? Лена обречённо отпустила мою руку и осталась стоять посреди тропинки, глядя себе под ноги. Мы же со Славей отошли на несколько шагов. — Лену нельзя оставлять в таком состоянии одну, — прошептала девочка. — Иди к ней в домик, а я договорюсь, чтобы Мику поменяли с тобой местами. Я уверена, Мику поймёт. — Спасибо, наверное, — я оглянулся на Лену. — Как думаешь, кто это сделал? — Не знаю, — она отрицательно покачала головой. — Но, пожалуйста, не поднимай больше эту тему. Я хотел было спросить, почему, но одного выражения её глаз хватило, чтобы это понять. Я сдержанно кивнул и вернулся на тропинку. — Идём, Лен.