***
В столовой с трудом можно было насчитать десять с лишним человек, среди них, вяло помешивая ложкой суп, сидела Алиса. Если не приглядываться к ней внимательно, может показаться, что она совершенно спокойна и ничем не взволнована. Уже через минуту я и Лена сидели за столиком с Двачевской. Рыжая подняла на нас оценивающий взгляд, хмыкнула и продолжила размешивать суп, гоняя овощи туда-сюда по тарелке. — Чё у вас рожи такие кислые? — пробурчала она. — Да… просто… — честно, я не знал, что ей ответить. — Вы что, пришли мне настроение портить? — начала закипать Двачевская. — Или с какой целью вы сюда уселись? — Мы думали, что нужно держаться вместе… раз такое случилось, — ляпнул я, не подумав, и очень об этом пожалел. — Да как вы заебали! — Алиса вскочила из-за стола. Тарелка с супом с жутким звоном ударилась о пол и разлетелась на мелкие осколки. — Мудаки сраные! Лицо её покраснело, а губы неестественно затряслись. Она фыркнула и быстрым шагом направилась к выходу, продолжая что-то бурчать себе под нос. Дверь в столовую хлопнула, и на нас устремили взгляды все присутствующие пионеры. — Я пойду, поговорю с ней. Лена кивнула и уставилась в стол. Ничего не говорила, не реагировала на происходящее, а просто замкнулась где-то глубоко в себе, пытаясь спрятаться от действительности. Я вышел из столовой. Алиса сидела на ступеньках, обхватив коленки руками и уткнувшись в них лицом. Я знал её всего день и не мог быть уверен наверняка, но, похоже, она намного более ранима, чем кажется. Я сел рядом. Двачевская никак на это не отреагировала, хлюпала носом и молчала, молчала, как и все вокруг. Пыталась сделать вид, что ничего не произошло. — Куришь? — отстранённо спросил я. Девочка промычала что-то невнятное. — Есть сигарета? Алиса подняла голову, достала из нагрудного кармана пачку «Беломора» и протянула мне сигарету. Я сжал её в губах и жестом попросил прикурить. Она достала из того же кармана зажигалку. Скоро по крыльцу столовой разошёлся приятный запах сигаретного дыма. — Не знала, что ты куришь, — Алиса обвела меня взглядом. — По настроению, — выпустил я клубок дыма. — Теперь нас всех отправят по домам, — она также задымила. — Наверное. А день даже и не думал портиться, он был всё таким же погожим. Мы с Алисой созерцали, как тихо покачиваются кроны деревьев, как медленно плывут по небу пушистые облака, как редкие птицы танцуют в воздухе свои незатейливые танцы. Иногда Алиса переводила взгляд на меня и могла подолгу смотреть мне в глаза. Не знаю, на что был похож этот взгляд, в нём было столько эмоций, что его значение просто тонуло в них. Вокруг нет никого: пустые тропинки, пустая столовая. Мы сидели так уже минут десять и просто молчали. Через некоторое время у столовой появилась Ольга Дмитриевна, она хотела было возразить, что мы вот так в открытую курим, но лишь смерила нас осуждающим взглядом. За день она постарела лет эдак на десять: мешки под глазами, небрежно расчёсанные волосы, побледневшее за эту ночь лицо. Ольга Дмитриевна была похожа на ходячий труп, настолько сильно ударило по ней это происшествие. Она даже не будила всех на линейку да и не проводила её, наверное. Вожатая поднялась на крыльцо и скрылась внутри столовой. Я докурил и бросил окурок в мусорный бачок, что стоял неподалёку. Промазал. Алиса поднялась со ступенек, выбросила недокуренную сигарету и молча зашагала куда-то в сторону своего домика. И снова тишина. Что я делаю в этом месте? Хотел бы я знать на это ответ. Наверное, это как-то связано с той поездкой три месяца тому назад. А может, это всего лишь мои догадки и на самом деле всё совсем иначе? Дверь столовой вновь открылась и на крыльцо вышла Лена. Она была мне совсем не знакома, но всё же, когда я смотрю на неё, возникает ощущение, что она очень близкий человек. Такое бывает, когда смотришь на старого знакомого, с которым провёл очень много времени. — Пойдём на пляж, — тихо произнесла она. Я лишь сдержанно кивнул. Стоило мне встать, как она вновь юркнула ко мне под руку. Прижималась она очень крепко, полностью доверялась мне, становилась со мной единым целым. Мы зашагали прочь от столовой.***
Лена стояла у самого берега и кидала в воду камни, один за другим. Я наблюдал за этим, прислонившись спиной к дереву. Раскидистая ива, ветки её склонялись к самой земле, укрывая меня от палящего солнца. Лена развернулась и, отряхнув ноги от песка, села рядом со мной. Она пустыми глазами всматривалась в небольшие волны, которые лениво прибивали к берегу листья, палки и прочий мусор, приносимый откуда-то. — Ты действительно ничего не помнишь? — Лена не смотрела на меня. — Ничего. — И даже, как мы с тобой танцевали? — Даже этого. — Тогда почему ты всё ещё делаешь вид, будто мы пара… или что-то вроде того? — Не знаю, — голос мой становился всё тише. — Просто кажется, что так надо. Она промолчала. Лена закрыла глаза и устроилась на моём плече. Спала ли она или просто делала вид? Неважно. Мы просто сидели под этой ивой, слушая этот монотонный шум прибоя. Волна за волной, волна за волной... Солнце уже заходило, на воде появилась оранжевая полоска света. Мы просидели тут целый день, в абсолютной тишине. Но это молчание было иным, и у меня не было ощущения, что его нужно нарушать, словно я и без того знал, о чём думает Лена.***
На площади не было никого. Даже Электроник больше не убивался у фотографии Жени. Всё будто замерло во времени, как на старой фотографии. Однако продержалось такое затишье недолго. Со стороны столовой неторопливо плелась Славя. В сторону фотографии она даже не смотрела. — Добрый вечер, — она попыталась выдавить улыбку. — А я тебя всё ищу, Семён. — Меня? Зачем? — Не мог бы ты наведаться в кружок кибернетики и отдать Шурику с Электроником вот это? — Славя протянула мне увесистый свёрток проволоки. — А почему именно я? — Иди, иди, — она просто проигнорировала мой вопрос. — А я Лену провожу. Славя схватила мою спутницу за руку и насильно потащила в сторону домика. Я ещё какое-то время смотрел в спины уходящих девочек, затем обречённо вздохнул и лениво направился в сторону кружка. Возле обиталища науки и техники тоже было тихо. Ни тебе перепалки кибернетиков, ни звука паяльника, ни-че-го. Я постучался в металлическую дверь, но никто мне не ответил. Ради приличия я повторил ритуал и всё же открыл дверь. — Эй, парни, — крикнул я в пустоту. — Вам тут Славя передачку отправила! Но никто не ответил. Тишина, глухая и даже, угрожающая что ли. Я прошёлся вдоль ящиков с оборудованием, мимо вытянутого пыльного стола. Остановился я у двери в кладовку. Недолго раздумывая, я дёрнул за ручку. Я не сразу осознал, что за картина у меня перед глазами. Электроник посреди кладовки, но лицо у него странное. Посиневшие губы, укатившиеся куда-то вверх глаза, белки, налитые кровью, пена изо рта. Лишь спустя минуту я смог разглядеть, как от шеи парня к потолку тянется толстый шнур. Меня в тот же миг вывернуло наизнанку, проволока выпала и ударилась о пол, укатившись куда-то под ящики. Освободив свой желудок, я принялся бессмысленно приподнимать Электроника, хотя было ясно, что уже поздно. Освободив парня из петли, я хотел было броситься бежать звать на помощь, но на выходе я вновь встретил Лену. Ту самую Лену, которую я видел на дискотеке. — Ай-яй-яй, — насмешливо произнесла она. — Он очень сильно грустил, что Женя умерла. Плакал, что та, чьи фотографии он так бережно хранил, теперь будет томиться в деревянном ящике. У меня перехватило дыхание, я пытался что-то ей возразить, но слова не шли. — Но знаешь, — Лена ухмыльнулась. — Они ведь теперь очень счастливы. Им больше не нужно ни о чём беспокоиться, не нужно оглядываться на других, не так ли? Я смотрел на неё ошалевшими от ужаса глазами. — В отличии от нас с тобой, — она подошла ближе. — У нас ещё есть дела. Семён и Лена ещё должны кое-что сделать, прежде чем тоже стать счастливыми. — Л-Лена, — наконец выдавил я. — Да-да, — зажмурилась она от удовольствия. — Лена, твоя Лена. Ты — настоящий Семён, а не та подделка для этой безмозглой курицы. Она даже не может отличить настоящего Семёна от тряпичной куклы. А я всегда тебя узнаю, Сём. — Что ты делаешь, Лена? — я сделал шаг и, потеряв равновесие, повалился на пол. — Леночка любит Семёна, — она присела рядом. — А Сёма любит Леночку? Сёма же не будет снова всё ломать? Она положила руку на мою голову. Ледяная ладонь. От такого прикосновения по телу пошли мурашки, стало зябко, казалось, что у меня поднялась температура. — Отдохни, Семён, — однако голос её был столь убаюкивающим и спокойным, что глаза и вправду начали закрываться. — Нам ещё много нужно сделать. Сёме и Лене нужно сделать много хорошего и полезного. Мы же настоящие пионеры, да? Слова её растворялись в сознании, усыпляли. Тело невольно опустилось на пол, и я отключился. Ровно так же, как тогда в психбольнице. С одним лишь отличием — то прикосновение было тёплым и приятным.***
Я попытался открыть глаза, но с первого раза не вышло. Под собой я чувствовал что-то упругое и пружинистое, слышал мерное тиканье часов. Наконец, у меня хватило сил, чтобы поднять веки. Медпункт. Я лежу на кушетке у самого окна. Рядом сидела Славя. Она обеспокоенно сжимала мою руку. Сколько она уже тут сидит? Да и что вообще произошло в клубе? Голова раскалывалась, боль пульсировала в висках, словно я только-только проснулся после бурной пьянки. — Слава богу, — девочка ещё крепче сжала мою руку. — Живой. — Электроник, — в голове резко всплыл образ парня. — С ним всё в порядке? Славя не ответила. Я вновь опустил голову на подушку и закрыл глаза. Значит всё это было не сном. — А Лена? Вы её поймали? — Зачем её ловить? — Славя удивилась. — Это она. Это всё её рук дело, я своими глазами видел… — Семён, — Славя нахмурилась. — Ты, видно, очень сильно ударился головой. Лена не могла этого сделать, она была со мной в домике. — Но я видел, — я вскочил с кровати. — Она жутко выглядела, и руки у неё были холодные! Она была там, когда Электроник повесился! — Тихо! — прикрикнула Славя. — Тебе нужно подышать свежим воздухом, пойдём. На улице уже совсем стемнело, на небе появились россыпь звёзд и яркий лунный диск. Мы не торопились, медленно удаляясь от медпункта в сторону площади. Славя держала меня за руку, нежно и очень осторожно. — Ты боишься? — спросил я её. — Нет, — Славя отвечала уверенно. — Но мы должны как можно быстрее уехать отсюда, пока ещё кто-нибудь не пострадал. — Так почему мы до сих пор не уехали? — Я… — Славя запнулась на полуслове. — Я не могу тебе сказать. — Почему? — Мне нельзя. — Это что, такой страшный секрет? — Ладно! Пообещай, что никому не расскажешь! — Она нахмурилась. — Мы потеряли связь с райцентром. Кто-то перерезал все телефонные провода и, по сути, отрезал нас от мира. На площади тихо, ярко светили фонарные столбы, Генда, как всегда, гордо наблюдал за пионерлагерем с вышины своего постамента. На лавочке справа от нас сидела Лена. Девочка беспокойно мяла подол юбки. — Сём! — она резко сорвалась с места и бросилась ко мне. — Я так испугалась. Она крепко обхватила меня, отогнав Славю в сторону. Или мне показалось, или в этот момент в глазах блондинки проскользнула нотка ревности. Славя недолго смотрела на нас осуждающим взглядом, но быстро отошла. — Вообще-то, в лагере ввели комендантский час, — Славя откинула косу. — Так что идите в домик, пока ничего дурного не случилось.***
В домике кромешная тьма, Лена не захотела включать свет. Мы с ней сидели друг напротив друга и молчали. Кажется, после смерти Электроника она окончательно ушла в себя и утеряла связь с внешним миром. И всё же, я совершенно не возьму в толк, какую роль в этой истории играет эта девочка. Неужели всё, что случилось со мной на танцах и в клубе — всего лишь галлюцинация, мираж, которым мой воспалённый мозг хочет описать происходящие? Ну нет, всё выглядело слишком реалистично. Я даже чувствовал прикосновение её рук и чётко слышал её голос. Но тогда кто это? Если эта Лена не причастна ко всем этим убийствам, то кто же тогда всё это совершил? — Лен, — я нарушил тишину. — У тебя, случайно, нет сестры? — Нет, — ответила она отстранённо. — Может, ты замечала похожих на себя людей в лагере? — Не знаю. Может быть, кто-нибудь и похож. — С тобой точно всё в порядке? — она выглядела совсем не такой, какой я видел её во снах или в первый день моего здесь пребывания. — Я не знаю, что со мной, — Лена перевела взгляд на зеркало, что стояло у двери. — То чувство, что за мной кто-то наблюдает, стало намного сильнее. Я напрягся. — А все эти жуткие вещи... — она непрерывно смотрела на своё отражение. — Такое ощущение, будто бы я что-то забыла. — Ладно, — я улёгся на кровать. — Давай спать, сегодня мы уже ничего не надумаем. Я укрылся покрывалом и закрыл глаза в попытках заснуть. Когда сон уже начал подступать, я почувствовал, как кто-то прикасается к моей спине. Очень робкие касания рук, а затем что-то мягкое и крепко прижалось ко мне. — Я не хочу одна, — раздался шёпот. — Никогда больше не хочу одна.***
Чёрное помещение, абсолютная темнота вокруг. Есть лишь маленький клочок света, в котором стою я. Монотонный стук раздаётся гулким эхом, такой равномерный и чёткий, точно это метроном. — Странные вещи происходят здесь, — послышался голос. — Но всё равно всех вас, как пчёл на мёд, тянет сюда. — Тембр голоса был очень знакомым, но вспомнить, кому же он принадлежит, я не мог. К ровному стуку прибавился и топот тяжёлых шагов. — Но я думал, что в прошлый раз он окончательно прервал ваши путешествия, — голос звучал то сзади, то слева. — Вся эта история должна была кончиться там. — Это же сон, да? — я всё же решил что-нибудь сказать. — Можно это и так назвать, — раздался наигранный смешок. — И кто же ты? — Ты прекрасно знаешь, кто я, — голос говорил загадками. — Все вы осознаёте это на уровне подкорки, но боитесь признать. — Я не понимаю тебя. — Неудивительно, — шаги остановились и голос зазвучал строго из-за моей спины. — Т-ты знаешь, что происходит со мной? Почему я оказался здесь? Кто устроил эти расправы? — Я много чего знаю, Семён, — на этот раз смех звучал натурально. — Даже слишком много. — Тогда ответь! — Крикнул я, и мой крик, как мячик, отпрыгнул от невидимых стен, превратившись в эхо. — Ты слышишь этот стук, Семён? — Какое это имеет отношение к вопросу?! — Ты знаешь, что это стучит? — его загадки начинали меня раздражать. — Ещё раз: я тебя не понимаю. — Это его сердце, — в голосе проскользнули нотки одержимости. — Раз-два, раз-два. Он играет нами, как своими куклами. — Кто? — А если говорить в общем, то он и есть виновник смертей, — в помещение становилось всё холоднее. — Хотя можно ли назвать это смертью? — Да говори ты уже нормально! — Я вспылил и развернулся. — Если что-то знаешь, то скажи! — Их три, Семён, — голос всё равно звучал откуда-то сзади. — Но та, что тебе нужна, всего одна. Не дай себя обмануть. После голос затих, а единственный клочок света постепенно начал угасать. Через пару секунд я уже ничего не видел. Чувствовал лишь жуткий холод, от которого бросало в озноб. И удары. Ровные и чёткие удары…***
Славя упорно тащила меня за руку через всю площадь, а Лена, неуклюже перебирая ногами, пыталась за нами поспеть. Никаких разъяснений или ответов мне не дали, она просто схватила меня и поволокла за собой. — Стой! — кричал я ей. — Стой, кому говорю! — Потом, всё потом, — пробурчала она. Мы прошли через всю площадь, свернули к спортивной площадке и дошли до складов. Здесь, за небольшим металлическим строением, стоял почти весь наш отряд. Среди знакомых мне лиц не было лишь Ульянкиной мордашки. Мы, наконец, остановились. Лена резко затормозила и, оперевшись на стену склада, пыталась отдышаться. Славя же невозмутимо осматривала всех здесь присутствующих. — Я требую объяснений! — крикнул я ей. — Прости, что так внезапно, — Славя сделала виноватые глаза. — Но мне срочно вы все нужны. — И за каким же чёртом? — грубо спросила Алиса, которая повисла на невысоком турнике. — Видите ли, все эти ужасные вещи… — блондинка не успела договорить. — Всё ясно, я отчаливаю, — Алиса спрыгнула с турника. — Ну и вали, — Славя крикнула ей в спину. — Если тебе плевать на своих друзей, можешь вообще не показываться здесь. Алиса остановилась. Она сжала кулаки и в целом напряглась. — Все уже давно поняли, что ты самая что ни на есть поганая эгоистка, — подначивала её Славя. Двачевская не двигалась с места. — Женя умерла, а ты даже глазом не повела, — Славя явно говорит лишнее. — Электроник умер, а тебе всё так же плевать на него. Наконец, рыжая развернулась и стремительным шагом подошла к Славе. Двачевская уже занесла кулак, как блондинка снова её осадила. — Ну давай, ударь меня, — усмехнулась она. — Покажи, какая ты смелая. — Слушай сюда, сука, — Алиса прижала Славю к стене. — Ты говори-говори, да не заговаривайся, поняла?! — А что, правда глаза колет? — Славя не останавливалась. — Ты хоть что-нибудь обо мне знаешь?! — Алиса сорвалась на крик. — Это Мику ты можешь объяснить, что Жужа и Электроник в гробу лежат! А что ты будешь делать, когда тебе придётся каждый день обманывать Ульянку, которая не понимает, что ни Жужы, ни Электроника больше нет?! Спортплощадка погрузилась в тишину, которую нарушало лишь тяжёлое дыхание Алисы. Славя прятала глаза в землю и по её виду было ясно, что чувствует она себя ужасно. — Каждый раз, — Алиса отпустила Славю и сделала пару шагов назад, голос её стал хриплым и дёрганным. — Каждый раз, когда я просыпаюсь, эта мелкая, как назло, вспоминает или Женю, или этого кибернетика недоделанного. А что я ей скажу? Она же ничего не понимает. Думает, сейчас с ней пойдём жуков ловить… — Прости, — Славя поправила воротник. — Я же не знала. Даже не догадывалась. — Да пошла ты, — Алиса с понурой головой вновь запрыгнула на турник. Немного помолчав, Славя продолжила, но уже намного тише: — Раз случились такие плохие вещи, — она откашлялась. — нам нужно внимательно следить друг за другом и не давать кому-то наделать глупостей. — И что ты предлагаешь? — Шурик без очков сидел на земле. Он выглядел не лучше Электроника после смерти Жени. — Что ты собралась делать? — Я? — Славя растерялась. — Я думаю, нам всем нужно проводить больше времени вместе. — Это в каком смысле? — парень поднял на неё пустые глаза. — Ну, скажем, может... — Славя потерялась в словах. — Эм... сходим на пляж все вместе? — Шурик громко и демонстративно захлопал в ладоши, затем встал, надел очки и поплёлся в сторону площади. — Гениально. Удачи, — он на ходу похлопал её по плечу. — Шурик! — раздался сдавленный крик Мику, которая всё это время молчала и жалась где-то в уголке. — Пожалуйста, не веди себя так! — Пляж, значит, да? — он развернулся. — У меня вчера друг повесился. Я Электроника с пелёнок знал. В пятом классе мы с ним первое радио собрали, в седьмом — мопед. Он головастый был, мог из любого мусора что угодно собрать. Мы с ним планировали вместе в институт поступать, хотели собрать ЭВМ. А теперь его в земле будут черви жрать, а я тут буду с вами в водичке плескаться?! — Шурик, — жалобно проскулила Мику. — Не надо так. Губы её затряслись, она снова прижалась к стене и закрыла лицо руками. Парень долго смотрел на всю эту картину, затем перевёл взгляд на Славю. — Из-за молочных желёз и таких вот жалобных слёзок страна потеряла будущего великого учёного, — Шурик снял очки и снова уселся у склада. — Делайте, что хотите. — Тогда расходимся по домикам, а через двадцать минут жду всех на пляже, — Славя пыталась казаться бодрой, но её энтузиазма никто не одобрил. — Идём, — Лена потянула меня за рукав. — Пойдём готовиться.***
Не скоро, но на пляже всё-таки собрались все члены отряда. Вместе с Алисой на песчаный берег вылетела и Ульяна с небольшим волейбольным мячом. Последними же приплелись Мику и Шурик. Кажется, оба нашли общий язык. Славя сидела на разноцветном полотенце в паре метров от меня. Девочка усердно растирала по телу крем от загара, безуспешно пытаясь достать до спины. Но она всё же кое-как справилась с этой, на первый взгляд, непосильной задачей. Лена же устроилась по правую руку от меня и наблюдала за тем, как Ульянка пытается закопать Алису, что устало разлеглась на горячем песке. Сейчас Лена не выглядела так ужасно, как утром, но всё ещё ощущалось, что она не пришла в себя. — А всё-таки хорошо, что мы вот так, собрались здесь. — сказала она с каким-то облегчением. — Это точно, — я улыбнулся ей. — Так куда легче. — Наверное, ни Женя, ни Электроник не хотели бы, чтобы мы поссорились, — она в очередной раз положила голову мне на плечо. Наконец, Алисе надоело постоянно высвобождать свои ноги из песка. Двачевская поднялась с земли и бросилась за Ульянкой, которая уже была на полпути к морю. — Я ненадолго отойду, — Лена встала на ноги и направилась куда-то в сторону умывальников. — Я быстро. Со спины её хвостики выглядели ещё более забавно. Вкупе с неуклюжей походкой создавался образ совершенно беззащитного существа. При виде Лены в голове у меня всегда крутился вопрос: как она дожила до своих лет при такой-то беспомощности? Засмотревшись на прыгающие хвостики, я и не заметил, как рядом пристроилась Славя. Она тыкнула мне в плечо и устало улыбнулась. — Ну как тебе, Семён? — Славя обвела пляж взглядом. — Правда же, стало куда лучше? — И не поспоришь, — я наблюдал за тем, как Алиса топила Ульянку, громко на неё ругаясь. — А ты молодец, Сём, — она застенчиво теребила кончик косы. — В каком смысле? — Ну, Лена рядом с тобой и всегда в безопасности, — она странно отводила взгляд. — Я за неё беспокоилась, но ты хорошо справляешься. — Глупости, — я отмахнулся. — Я же ничего не делаю. — Лена всегда была немного нелюдимой. Вот я и боялась, что она натворит что-нибудь непоправимое. — Всё хорошо, Славя, — я постарался улыбнуться и ей. — Всё наладится. — Я знаю, спасибо, — она резко наклонилась вперёд и прикоснулась губами к моей щеке. Сложно было назвать это поцелуем, но именно это она и намеревалась сделать. Славя быстро отскочила от меня, раскраснелась и быстрым шагом направилась к своему полотенцу. Я же остался в недоумении сидеть на месте. Однако в одиночестве мне долго томиться не пришлось, через минуты две-три на меня упала чья-то тень. Я поднял взгляд чуть выше. Алиса. Купальник у неё явно был не самого лучшего качества, отчего просвечивал будь здоров. Я стыдливо попытался спрятать глаза. — Ты чего такой стеснительный? — она вальяжно завалилась рядом и толкнула меня локтем в бок. — Я? Нет, я просто... — я продолжал смотреть куда-то в сторону. — Да ладно тебе, — она неприятно усмехнулась. — Смотри. Мне что, жалко что ли? — Ну, это как-то… — Ленкины-то не видел, наверное, — она полностью улеглась на песок и закрыла лицо рукой. — И не скоро ещё увидишь. — Да ну тебя. — Скажи, Семён, — она отодвинула руку с лица, оставляя один глаз открытым. — У вас с ней всё серьёзно? — В каком смысле? — я, наконец, набрался смелости к ней развернуться. — Ну, я имею в виду... — она приподнялась на локтях. — Если бы, скажем, я, ну, сказала что-то такое. Не сказала, а предложила, то ты бы мог согласиться? — Я ни черта не понял, Двачевская. — Ты... ты... — лицо её покраснело не то от злости, не то от смущения. — Дебил ты конченый, вот ты кто! Алиса поднялась на ноги, отряхнулась от песка и замахала рукой Ульянке, которая всё ещё возилась в море. — Давай сюда свой мяч! Обескураженный ее поведением, я продолжил наблюдать за действом на пляже. Славя, до сих пор смущённая, сидела у самого моря и прятала лицо. Алиса и Ульяна перебрасывали друг другу мяч, причём Алиса делала это с особой агрессией. Наконец, мой взгляд упал на Мику и Шурика, что сидели недалеко от меня и о чём-то мило беседовали. Японка принесла с собой гитару и вяло перебирала струны и какие-то простенькие аккорды. Заинтересованный их личной жизнью, я аккуратно подобрался к парочке поближе и принялся слушать разговор: — Ты какую музыку любишь? — Мику положила голову на верхнюю деку гитары и мелодично что-то наигрывала. — Да я как-то не вслушиваюсь особо, — развёл руками кибернетик. — Что играет, то и слушаю. — Я тоже разную люблю, — она заулыбалась. — Грустная мне нравится, но и весёлая тоже. А лучше, когда всё сразу. — Такого не бывает, — Шурик демонстративно поправил очки. — Это же взаимоисключающие понятия. — Это у тебя в твоих цифрах какие-то там... включающие понятия, — Мику нахмурилась и махнула рукой. — А в музыке всякое бывает. Вот играешь ты сначала минор, и грустно становится, а потом на середине переходишь на мажор, и тут же становится веселее. — Ладно-ладно, — парень заулыбался. — Прости, что подверг твои слова сомнению. — Я тебя как-нибудь научу играть, — она отложила гитару. — Хочешь на пианино, хочешь на гитаре. Я на всём умею, честно-честно. — Обязательно попробую научиться. На пляж вернулась Лена. Не успела она подойти ко мне, как её окрикнула Ульяна: — Ленка, иди сюда! Алиса нечестно играет, помоги! Лена вопрошающе смотрела на меня, будто бы ждала моего разрешения. Я же лишь усмехнулся и кивнул, мол, иди и покажи Двачевской, как играть нужно. На лице Лены в тот же миг появилась бодрая улыбка, и она бросилась к Ульяне. Первые две подачи Лена пропустила, последующие две тоже, ну и две другие также не увенчались успехом. Лена неуклюже прыгала и падала, на подачах она была совершенно бесполезна. Не знаю, что тут был за Семён до меня, но, кажется, я знаю, почему он выбрал именно её. Когда смотришь на всю эту неуклюжесть и беззащитность, где-то внутри просыпается чувство, что такое требует защиты. Ты инстинктивно хочешь защитить Лену, хочешь помочь ей. Именно так она располагает к себе людей. Очередная подача. Алиса со всей силы ударяет по мячу, отчего тот со свистом пролетает мимо Лены и укатывается куда-то вглубь небольшого леса, что рос рядом с пляжем. — Ну-у-у! — протянула Ульянка. — Вот сама теперь за ним и иди. — И пойду, — фыркнула Алиса и, перешагивая через невысокие кусты, скрылась в леску. Лена вприпрыжку подбежала ко мне, села рядом и с тяжёлой одышкой положила голову мне на плечо. Понемногу Лена возвращалась к привычной жизни, хотя и с трудом. Отдышавшись, она заговорила: — Сейчас Алиса принесёт мяч, и я точно ей забью. — Буду за тебя болеть, — усмехнулся я. Прошло уже минут пятнадцать, но Алиса всё ещё не возвращалась. — Она там что, заблудилась в трёх соснах? — Славя упорно старалась на меня не смотреть. Стоило нам заговорить об Алисе, как из рощи донёсся жуткий визг, он за секунду пронёсся по пляжу и тут же затих. Все, кто находился на берегу, тут же бросились в лес. Долго искать нам не пришлось — всего через пару метров мы обнаружили Алису. В глазах у Двачевской застыл животный ужас, она осела у одного из деревьев и прикрыла рот рукой. — Что случилось?! — Славя в панике подбежала к ней. Алиса молча вытянула руку и указала вперёд. Посреди небольшой полянки был вкопан металлический шест, наконечником же шеста была чья-то голова. Но стоило лишь хорошенько присмотреться, все сразу остолбенели — голова принадлежала нашей вожатой. Тело отыскалось за считаные секунды, оно было аккуратно прислонено к одному из деревьев, рядом лежало и орудие убийства — окровавленный колун. Голова была отрублена грубо, отчего некоторые шейные позвонки всё ещё находились на месте. Лену вырвало прямо рядом со мной. Она отвернулась и мучительно долго высвобождала из себя всё содержимое желудка. — Эй, что там?! — со стороны пляжа послышался голос Ульянки. — Где Алиса?! Как только Двачевская услышала голос подруги, её оцепенение сошло на нет. Она вскочила с места и, растолкав нас, бросилась на голос. Алиса тут же настигла девочку и прижала её к себе, закрывая вид на поляну. — Ничего! — крикнула она. — Я здесь! Идём назад… мы… мы ещё не доиграли. — Да отстань ты! — Ульяна вырывалась из хватки подруги. — Ольга Дмитриевна… — тихо произнесла Славя. — Это очень-очень плохо. Мику, наконец, сорвалась и со слезами на глазах побежала в сторону пляжа. Шурик ничего не говорил, но по поджатым губам и тяжёлому дыханию было ясно, что его тоже вот-вот вывернет. Парень отвернулся и зашагал вслед за своей новой подругой. Из хватки Алисы вырвалась Ульяна и пулей выбежала на поляну. Однако вопреки ожиданиям ни криков, ни плача не было. Ульяна просто замерла посреди леса, как столб. — Ульяна, не смотри! — В отчаянии крикнула Алиса. — Не надо. Но девочка не отвечала. Она долго смотрела на голову, затем перевела взгляд на Славю. Блондинка отступила в ужасе. Лишь через пару секунд я смог оценить эти жуткие глаза Ульяны. Это были уже не глаза маленькой девочки, что наполнены наивностью и любовью. Нет, это были абсолютно пустые и мёртвые глаза. Сам факт того, что Ульяна никак не отреагировала на труп своей вожатой, уже вгонял в ужас. Она ещё какое-то время пилила нас взглядом, затем развернулась и пошла назад на пляж. Медленно вышагивая, она двигалась какой-то обречённой походкой. — Уля, — Алиса робко попыталась её остановить. — Ты куда? — В домик, — потерянно ответила Ульяна. — Я устала. — Давай я тебя провожу, — Двачевская попыталась взять её за руку, но та вырвалась. — Не надо. Скоро она исчезла из поля зрения, оставив нас наедине с трупом Ольги Дмитриевны. — Я пойду расскажу взрослым, — Славя стремительным шагом поспешила уйти с поляны. Алиса же убежала без слов. А мы с Леной остались одни, наблюдали за тем, как назойливая жирная муха медленно ползёт вверх по искажённому лицу нашей вожатой. — Оно смотрит, — тихо произнесла Лена. — Оно снова на меня смотрит.