Пособие о том, как стать настоящим сильфом

      Антон просыпается от звонка в дверь. Косится на часы, которые показывают одиннадцать утра, и зевает. Спать он лег совсем недавно, слишком поглощенный работой, чтобы следить за временем. И поэтому сейчас вставать с кровати совсем не хочется. Он лениво думает о том, кто может звонить в дверь. Чернов сегодня, определенно, никого не ждет. Друзей у него в Афинах так и не завелось, к Дане гости тоже ходят редко. Хозяин квартиры был два дня назад, забрал деньги, отругал за бардак и не должен появляться еще месяц. Может, кто-то ошибся?       Пока Антон борется с ленью, в коридоре раздаются шаги. Значит открывать пошел Даня. Отлично. Если это какие-нибудь продавцы или сектанты, то у соседа куда лучше получится их прогнать. Чернов закрывает глаза, готовый вновь провалиться в сон. Он слышит, как Дайер открывает дверь, а потом раздается чей-то бодрый голос. — Привет. Тут, случайно, не живет некий Антон Чернов? Долговязый такой, как шпала, с вечно виноватым взглядом. — Привет, — голос Данилы кажется подозрительным. — А ты с какой целью интересуешься? — Значит живет, — радостно решает незнакомец, — А то это уже четвертая квартира. У Чернова отвратительный почерк. Вообще не понятно, это 13 номер квартиры, 28 или вообще какой-то китайский иероглиф.       И тут Антон наконец узнает голос. Уильямс. Парень матерится и подскакивает с кровати. Потому что каким бы идиотом себя Майкл не выставлял, глупые охотники до такого возраста не доживают. И Чернову совсем не хочется узнавать, что сделает Майкл, когда узнает, что говорит с сильфом. Или что выкинет Дайер, ненавидящий охотников, когда поймет, чем занимается его собеседник. — Майкл! — Антон вываливается в коридор, на ходу пытаясь натянуть штаны. — Что-то случилось?       Раз охотник заявился к нему в квартиру утром, значит точно произошло что-то серьезное. Чернова тут же пронзает вопросительный взгляд Дани. В нем так и читается: «Кто это, и что он делает в нашей квартире?». Впрочем, сильф переводит заинтересованный взгляд на Уильямса и ждёт ответа, явно не собираясь уходить в свою комнату. — Симпатичные трусы, — хмыкает Майкл, кидая взгляд на ярко желтые семейники со Спанч Бобом. — Где покупал? Хочу такие же.       Он кидает на пол свой рюкзак (в котором что-то подозрительно звенит) и снимает ботинки. Судя по всему, уходить мужчина никуда не планирует. Антон успокаивается, понимая, что спешить некуда и надевает, наконец, штаны. — Зачем пришел? — не очень то вежливо спрашивает Чернов. — Так ты, значит, друзей встречаешь?! — наигранно возмущается Майкл. — Я обижен. Ухожу!       Но почему-то остается стоять в коридоре. — Я слышу звон, и если это что-то алкогольное, то кем бы ты ни был — оставайся! — Данила ухмыляется вредно. И не понятно, то ли он решил насолить тем самым Чернову, то ли выпить все запасы Уильямса на халяву. — Данила. Можно просто, Даня.       Рыжий протягивает руку Майклу в приветственном жесте. И даже не подозревает, что тот является охотником. Как сильно потом получит Антон от обоих сторон за то, что он допустил такое знакомство? — Вот, Антон, учись! — наставительно говорит Уильямс, пожимая протянутую руку. — Именно так должен вести себя дружелюбный хозяин, когда к нему приходит гость с алкоголем! Я — Майкл. Приятно познакомиться. — Но сейчас еще утро, — неуверенно возражает Антон. — Настоящая дружба не знает преград! — хмыкает Уильямс, подхватывает свой рюкзак и направляется на кухню. — Как и настоящий алкоголизм, — бурчит себе под нос Чернов, следуя за мужчиной.       И Даня действительно ведёт себя как настоящий добродушный хозяин. Достаёт из холодильника закуску: оливки в банках, овощи, сыр, яйца, странные котлеты оранжевого цвета (Антон подозревает, что они из моркови). В общем, ничего мясного. Такого в их квартире и не водится. — Вегетарианец? — хмыкает Майкл, оглядывая стол. Антон напрягается. Сейчас он точно все поймет. Но Уильямс лишь усмехается и достает из рюкзака колбасу. — Хорошо, что я взял человеческую закуску. — У нас какой-то особый повод или мы отмечаем знакомство? — спрашивает Дайер.       На мгновение Майкл хмурится, и Антон думает о том, что у него в самом деле может быть повод. Вот только рассказывать о нем мужчина не хочет. Поэтому он снова широко улыбается и говорит, выставляя на стол три бутылки бренди: — Сегодня прекрасный солнечный день. Разве это не отличный повод выпить?       Антон думает о том, что ему стоит уйти. Пусть Майкл и Даня пьют вдвоем, раз уж нашли в друг друге родственные души на фоне алкоголизма. Но оставлять сильфа и охотника с алкоголем наедине… звучит, как очень опасная затея. Чернов вздыхает и лезет за стаканами. — Антон, почему ты раньше меня не познакомил с твоим таким чудесным другом? — сетует Дайер. Но по нему видно, что это все наигранно. Сильф убирает некоторые букеты, освобождая место для пьянки. А ещё как-то странно косится на колбасу. Но молчит и претензий по этому поводу не высказывает.       Чернов переводит взгляд с Дани на Майкла, и обратно. Действительно, почему же он не рассказал? Может, потому что Уильямс — охотник? Или потому что они с Дайером начали нормально разговаривать лишь две недели назад? Антон тяжело вздыхает и просит: — Наливай уже, — ему определенно надо выпить.       Даня усаживается за стол, пока Майкл разливает бренди по бокалам. Никого в этой компании не смущает ни отсутствие видимого повода, ни раннее время суток. Дайер поднимает свой бокал с алкоголем и торжественно произносит: — За знакомство. И дабы узнать друг друга получше, предлагаю сыграть в «правду или действие».       Антону кажется, что он вернулся в студенческие годы. Вот только если он и Даня еще напоминают студентов, то Майкл, у которого в волосах уже пробивается первая седина — нисколько. — Отличная идея! — довольно восклицает тот самый Майкл, опрокидывает в себя алкоголь.       Чернов тяжело вздыхает, смирившись с тем, что он в этой компании самый адекватный, и тоже пьет. Данила завершает алкогольный круг, опустошая свой стакан. А потом произносит: — Тогда, раз я предложил, то и начинать мне. Майкл, правда или действие? — Правда, — отвечает Уильямс и тянется к бутылке, чтобы разлить всем новую порцию. Антон думает о том, что мужчина явно преследует цель поскорее напиться. — Какое времяпровождение приносит тебе наибольшее удовольствие? — Скучный ты, — хмыкает Майкл. — Я ожидал пикантных вопросов. Что-нибудь вроде: пики точеные или хуи дроченые, — он снова опустошает свой стакан, а потом все же отвечает. — Я люблю трахаться и пить. А в идеале — совместить одно и второе, — и выразительно смотрит на Даню, двигая бровями. — Это только первый вопрос, а начинать нужно с чего-то лёгкого, — усмехается сильф. — И теперь я знаю, в каком направлении можно следовать. Твой ход.       Майкл дожидается, пока все допьют свой алкоголь, и снова наливает им. Чернов послушно пьет и думает, что им надо сбавить темп, если он не хочет отключиться прямо за столом в ближайший час. — Правда или действие? — Правда, — Антону совсем не хочется узнавать, какое действие может родить больная фантазия Уильямса. — Во сколько лет ты лишился девственности? — В четырнадцать. — А с кем? — с интересом уточняет Майкл. — А это уже второй вопрос, — качает головой Чернов и поворачивается к Дане. — Правда или действие? — Правда, — Дайер, очевидно, решает не нарушать традицию первого круга.       Антон молчит какое-то время, стараясь придумать вопрос. В отличие от Майкла, он не горит желанием переходить к пикантным подробностям. Но и приличных вопросов в голове не появляется. И поэтому Чернов сдается и задает то, что мучает его давно: — Какая у тебя ориентация?       Данила удивлённо выгибает бровь и выразительно смотрит на Антона. Будто одним взглядом спрашивает: «Серьёзно?». Но вслух не говорит ничего такого. Лишь тяжело вздыхает и отвечает: — Си… — парень осекается, бросая взгляд на Майкла. — Я бисексуален. Считаю, что любовь не должна иметь пола, — сильф выпивает свой алкоголь. А потом обращается к Антону. — Правда или действие?       Бисексуален, значит. Чернов догадывался об этом, но все равно ответ ставит его в тупик на пару мгновений. Он не то чтобы прям активный гомофоб, который бьет морды геям. Но жить в одной квартире с тем, кто спит с парнями… это напрягает. — Действие, — наконец отвисает Антон, решая, что не хочет сейчас вопросов.       Даня ухмыляется, размышляя пару секунд. Но видно, что он делает это только из вредности. А потом улыбается лукаво и произносит: — Раздевайся. Элегантно или сексуально, на твой выбор. Можешь оставить какой-нибудь один предмет из одежды. — Блядь, ты серьезно?! — на русском возмущается Чернов.       Майкл рядом довольно смеется, а Антон прожигает своего соседа недовольным взглядом. В голове мелькает вопрос о том, не связано ли это действие с ориентацией Дани? Парень отметает его в сторону. — Давай, мы ждем шоу, — смеется Майкл, откидываясь назад и окидывая Чернова жадным взглядом.       Становится неприятно. А еще Антон думает о том, что Даня тут не единственный, кого стоит спрашивать об ориентации. Он тяжело вздыхает, выпивает свой алкоголь и поднимается на ноги. Медлит пару мгновений, а после стягивает с себя футболку. Конечно же, и не элегантно, и не сексуально. Смотрит на Дайера с надеждой. Может этого хватит? — Антон, где же твоя страсть? — у рыжего лукавая улыбка, а ещё жадный взгляд, который без всякого стеснения рассматривает Чернова. — Ты можешь оставить только один элемент одежды. А я насчитал на тебе четыре. — Иди ты нахуй, — снова на русском возмущается охотник.       Раньше Антон бы себе подобного в отношении к Дане не позволил. Но сейчас слишком раздражен этим заданием. Он смотрит на Майкла, будто ища у того поддержки. Уильямс подмигивает ему в ответ. Чернов смиряется. Стягивает с себя штаны, снова оставаясь в глупых желтых трусах, а потом избавляется и от носков. Парень усаживается за стол, хватает стакан, в который Майкл уже успел налить алкоголь, и выпивает. А потом хмуро смотрит на Дайера: — Правда или действие? — Эй, голубки, я тоже тут, — возмущается Уильямс и запивает свое горе алкоголем. — Майкл, не волнуйся, я помню о тебе, — Даня делает самый милый голос, на какой только способен, а потом смотрит на Антона с интересом. — Хочу узнать, какую месть он мне задумал. Действие.       Первый порыв Чернова — заставить Дайера раздеться. Но это лишь усложнит ситуацию. К тому же Антон совсем не уверен, что для Дани это станет проблемой. Поэтому он задумывается, пытаясь придумать что-то посерьезнее. — Иди к соседке из двадцать шестой квартиры и поцелуй ее, — наконец решает охотник.       Соседка это — дама лет пятидесяти, полноватая, с огромным количеством косметики на лице. А еще жуткая сплетница. Так что Антон не сомневается, что весь дом узнает о происшествии. — Ха! А ты неплох! — Даня смеётся, хлопая ладонью по столу. Кажется, у него сегодня хорошее настроение, а может быть его немного раздобрило то небольшое количество алкоголя, которое они уже выпили. Парень обращается к Майклу. — Это дама преклонных лет, у которой не сорок кошек, конечно, но десяток точно есть. В общем, он загадал самый сок. Хотя не учёл только одного: вдруг я… Как это называется? — сильф допивает свой бренди и пытается вспомнить нужное слово. — Геронтофил? — подсказывает Уильямс. — Точно! — Данила поднимается из-за стола и смело шагает к выходу из квартиры. Но все же задерживается у выхода, поправляя у зеркала волосы. — Ты геронтофил? — с интересом спрашивает охотник, следуя за сильфом, чтобы проверить честность выполняемого задания. — Не-ет, это уже второй вопрос, так что попридержи коней.       В итоге они все покидают квартиру и идут к соседней двери. Данила оборачивается на своих собутыльников и шипит: — Я понимаю, что вы мне не доверяете. Но хоть за углом спрячьтесь, а то всю атмосферу убиваете!       Сильф дожидается, пока перед дверью той самой соседки он не остаётся один. А потом тяжело вздыхает, прежде чем нажать на звонок. Минуту дверь никто не открывает, и Антон даже подумывает о том, что придётся загадать другую квартиру. — Даня, солнце моё, я тебя совсем не ждала, — женщина распахивает дверь так неожиданно, что чуть не сносит Дайера с ног. А ещё она кокетничает, как любят делать вдовы в возрасте, завидев молодых парней. — Прошу прощения за столь неожиданный визит, — сильф чуть ли не кланяется, показывая свои манеры. Главное, чтобы женщина не сочла подобное за намёк о том, что она из прошлого века. — Я бы не побеспокоил, но у меня есть дело, которое не требует отлагательств…       Кажется, рыжий решил не тянуть резину с предысториями. Потому что он делает решительный шаг вперёд, оказываясь слишком близко к женщине. Та испуганно замирает на месте и глупо хлопает ресницами. А парень тем временем целует её. Не просто касается её губ своими, а по настоящему, с языком. И та не вырывается около пятнадцати секунд. А потом отстраняется и отвешивает Дане звонкую пощёчину. — Хам! — кричит женщина и цепко хватает сильфа за футболку, втягивая парня в свою квартиру.       И теперь приходит очередь Дайера отбиваться. Он упирается руками в дверной проем и бормочет что-то о том, что больше не доставит беспокойства, и что его вообще дома ждёт не выключенный утюг. Антон мстительно думает о том, что нужно отдать Даню на растерзание женщине. А Майкл рядом с ним просто довольно хохочет: — Кажется, ей понравилось. Тащит его в постель.       Чернов вздыхает и понимает, что от Уильямса он помощи не дождется. Приходится влезать в это самому. — Даня! — он выходит из-за угла, будто бы просто проходил мимо. Правда на нем одни только трусы, что определенно вызывает подозрения. — Что вы тут устроили?! — ошарашенно спрашивает соседка и даже отпускает от удивления Дайера.       Оба парня, пользуясь этим, бросаются бежать в свою квартиру. Ввалившись на кухню, Антон вдруг начинает смеяться, представляя себе, что будет, когда он в следующий раз встретит женщину по дороге на дежурство. — Предлагаю выпить за это приключение! — заявляет Майкл, заходя на кухню. — Согласен, мне нужно срочно продезинфицировать рот и свою тонкую ранимую душу, — поддерживает Данила, подставляясь бокал, пока Уильямс вновь им наливает.       Пора бы сбавить обороты, но, кажется, никого из присутствующих это не волнует. Если они продолжат пить в том же темпе, через час за этим столом уже никого не будет. Потому что все собутыльники будут в отключке. По крайней мере, так кажется Чернову. — Майкл, правда или действие? — Действие, — усмехается Уильямс. — Я тоже хочу повеселиться. — Позвони любому своему знакомому или другу и скажи, что ты больше не можешь жить этой лживой жизнью. Что хочешь уйти в эскорт или стриптизеры, как будет удобнее, и спроси у него совета, как у «знающего человека». Громкая связь, разумеется.       Уильямс ухмыляется довольно и достает телефон. Некоторое время листает телефонную книжку, выбирая кому звонить. А после набирает номер и кладет телефон на стол. На его экране высвечивается: «сестра». Антону хочется удариться головой об стол. Действительно, кому еще позвонить с вопросом о проституции, как не Главе Ордена?       После трех гудков Чернов начинает наивно надеяться, что Офелия не возьмет трубку. А потом раздается женский голос: — Да, Майкл. — Офелия, у меня к тебе жизненно важный вопрос! — восклицает Уильямс. — Я понял, что все это не мое, что я выбрал неправильный путь. Охота — это не для меня. Я просто следовал воле нашей матери. А на самом деле я мечтаю о совсем другом. Я хочу спать с женщинами за деньги. Но можно и с мужчинами. Я не привередливый. Офелия, солнышко мое, дашь пару советов?       Вначале повисает тишина. Антону кажется, что он слышит даже, как ползет одинокая муха по стене. Он с испугом косится на Даню, с еще большим испугом — на телефон. Если Офелия узнает, что Чернов во всем этом участвует… Из трубки раздается усталый вздох. — Майкл. На часах — двенадцать, а ты уже пьян? — Ага, — радостно подтверждает Уильямс. — Так что, отпустишь меня в проституты? — Да иди, — равнодушно отвечает женщина. — Пусть с тобой сутенер мучается, а то я уже устала, — и кладет трубку.       Как только в телефоне слышаться гудки — Даня начинает смеяться. Но при этом парень заметно подбирается и рассматривает Уильямса заинтересованным взглядом. — Какая у тебя удивительно понимающая сестра, — ухмыляется парень. — А ещё тебе можно не задавать вопрос про ориентацию, но сейчас все равно не моя очередь.       Антон смотрит на Даню напряженно. Но тот не спешит кидаться на Майкла. Не понял, что перед ним охотник? Не придал значения? Готовится к чему-то серьезному? Чернов чувствует, что у него так скоро поедет крыша. И поэтому, когда Уильямс снова наливает ему, быстро опустошает стакан. Он уже изрядно пьян и понимает это, но в компании этих двоих быть трезвым — тяжело. Впрочем, Антон замечает, что Дайер не пьет в этот раз. — Правда или действие? — спрашивает у Чернова Майкл, отставляя в сторону пустую бутылку. И когда они успели ее допить? — Правда, — решительно говорит Антон. Действий с них уже хватит. — Расскажи про свой первый раз. С подробностями, — с ухмылкой просит Уильямс.       Чернов вздыхает. Чего-то такого он и ожидал. — Как я уже и говорил, мне было четырнадцать. Мы тогда выпивали всем классом. Я до этого не пил, так что быстро дошел до состояния, когда мозг отключается. А утром проснулся в одной кровати с девчонкой из класса. Она была… ну не очень, — Майкл громко смеется, и Антон недовольно морщиться. Не стоило этого говорить. Но ему всегда как-то тяжело контролировать свой язык, когда он выпьет. Парень подпирает голову кулаком и заканчивает: — В общем ничего интересного. Я даже не помню ничего толком, — он смотрит на Даню, пока Майкл разливает алкоголь из новой бутылки. — Правда или действие?       А вот Дайер, на удивление, никак не комментирует довольно-таки провальный первый сексуальный опыт Антона. Не смеётся и не ехидничает. И говорит только тогда, когда отвечает на вопрос соседа: — Правда. — Что бы ты хотел попробовать в постели?       Чернов не замечает, когда он втягивается в эту игру. Смущения больше нет. Он не обращает внимания на то, что на нем только трусы. Он отвечает на чужие вопросы без стеснения. И сам спрашивает такое, о чем бы даже не стал думать в трезвом состоянии. — Шибари. Это такая техника по связыванию. Но мои отношения слишком недолговечны, а предлагать такое на втором свидании я пока не пробовал, — Даня не размышляет долго над ответом. — Чтобы ты связал или тебя связали? — с интересом уточняет Майкл. — Я буду связывать, конечно. Не думаю, что когда-нибудь буду кому-то настолько доверять, что позволю себя связать, — Дайер отвечает несмотря на то, то это вроде как «второй вопрос», а потом обращается к Антону. — Правда или действие? — Правда. — Расскажи все подробности своего последнего секса. — Да вы сговорились! — возмущается Антон. — Определенно, — смеется Майкл и поднимает руки вверх, предлагая Дане отбить пять. И рыжий гордо отбивает. — Это в России еще было, — с некоторым смущением отвечает Чернов.       В Греции у него все как-то не получалось. То какие-то травмы, то усталость от бесконечных дежурств не оставляет сил. Так что секса у него не было уже давно, что совсем не радует. — Снял девушку в клубе. Выпили пару коктейлей, поехали ко мне. Все, ничего интересного, — он пожимает плечами. Ответ всех устраивает, и он поворачивается к Майкл: — Правда или действие? — Правда. — Тебе приходилось состоять в серьезных отношениях?       Иногда Антону казалось, что с их профессией это просто невозможно. Браки охотники обычно заводили между собой, но и те держались недолго. А встречаться с кем-то на стороне было… тяжело. Непонимание, ложь, это разваливало отношения слишком быстро.       Майкл смотрит на него задумчиво. Хмурится, чешет затылок и отвечает удивительно серьезно: — Да я сейчас вроде как в серьезных отношениях. Наверное. Не знаю. Все сложно.       Даня с интересом смотрит на Уильямса, явно ожидая продолжения истории. Но тот молчит, так что сильф задаёт уточняющие вопрос: — Что для тебя серьёзные отношения? — рыжий не просит сдать явки и пароли той личности, с кем Майкл сейчас в сложных «вроде серьёзных» отношениях, не выпытывает подробности. Хотя по его лицу видно, что он бы с удовольствием послушал чужие сердечные истории. — Это уже второй вопрос, — хмурится Майкл.       Кажется, ему проще ответить на десяток вопросов про секс, чем рассказать про свои отношения. На первый взгляд полностью открытый, но на самом деле он явно никому не планирует открывать душу. — Правда или действие? — спрашивает Уильямс у Дани. — Действие. — Покажи крылья, — с усмешкой просит Майкл. — Блядь, — Антон виновато смотрит на Дайера.       Он никак не ожидал, что Уильямс не просто догадается о расе Данилы, но еще и потребует такое. — Что? — спрашивает Майкл. — Всегда хотел рассмотреть их вблизи. А добровольцев не находилось. Должен же я воспользоваться случаем.       Даня просто сидит на месте и смотрит на Уильямса прожигающим взглядом. Антон боится, что сильф не сможет сдержать себя в руках и кинет в Майкла молнию. Это ведь не то, чем должен закончится этот вечер. Чернов видит, как Дайер сжимает руку в кулак под столом. С такой силой, что это должно быть больно. И прежде чем охотник успевает вмешаться, рыжий холодно произносит: — Я не могу выполнить это действие, загадай другое. — Эй, от заданий не отказываются, — качает головой Майкл. — Я знаю, что для вас крылья — что-то интимное. Но Антона ты же заставил раздеться.       Чернов отчаянно машет головой, пытаясь показать Уильямсу, что надо остановиться. Майкл смотрит на него, хмурится, явно не понимая, чего от него хочет собутыльник. Антон впервые всерьез жалеет, что у этого охотника так мало такта. — Я не могу показать тебе… крылья, — Данила произносит последнее слово с таким трудом, что Чернову хочется выйти из окна и разбиться об асфальт. — Потому что у меня их нет. Загадай другое действие. — Но ты же сильф, — растерянно говорит Майкл. — У тебя до… — а потом мужчина с силой бьет себя по лбу. — Блядь, я понял. Прости, парень. Я не знал.       Антон боится, что Уильямс сейчас начнёт выпрашивать у Дайера подробности. И тогда эта встреча точно не обойдётся без жертв. Но Майкл молчит, рассматривает жидкость в своем стакане и думает о чем-то своем.       Они проводят в напряжённой тишине ещё не меньше пяти минут. Чернов не знает, как исправить сложившуюся ситуацию, в которой он мог оказаться только в одном из своих кошмаров. И когда кажется, что их весёлая пьянка свернула куда-то не туда, голос неожиданно подаёт Данила: — Майкл, ты слишком долго думаешь над заданием. Неужели, уже успел напиться?       Голос сильфа не звучит весело и бодро, но он уже не сжимается, готовый отразить удар в любой момент. А ещё он смотрит на свой стакан с алкоголем, к которому он не притрагивался уже больше пятнадцати минут. — Ха, и не надейся, — а вот голос Майкла звучит так бодро, будто ничего не случилось. — Я могу выпить больше вас обоих. Спорим? — он косится на нетронутый стакан Дайера, а потом говорит: — Выпьем на брудершафт? — С поцелуями в конце? — ухмыляюсь уточняет Даня. — Ну, если очень хочется… — Выпьем.       Сильф решительно хватает свой стакан и поднимается с места. Так резко, что опьянение даёт о себе знать и свободной рукой парень хватается за плечо Антона, чтобы не упасть. Пары секунд хватает, чтобы поймать равновесие и спокойной подойти к Майклу… Хотя как сказать, спокойно. На лице Дайера такая решимость, будто парень пытается что-то кому-то доказать. Данила садится на свободный стул рядом с Уильямсом и протягивает руку, чтобы можно было скрестить её с рукой охотника. — Боишься меня? — спрашивает Майкл, внимательно глядя на сильфа. — Я засосал женщину вдвое старше меня. Думаешь, я испугаюсь выпить с тобой на брудершафт? — Даня ухмыляется и неотрывно смотрит на Уильямса с вызовом. — Даже зная, что у меня пушка в штанах?       Антону снова хочется побиться головой об стол. Происходящее ему совсем не нравится. Майкл начинает откровенно угрожать Дайеру, и Чернов совсем не знает, что ему делать в такой ситуации. На чью сторону он встанет, если все выйдет из-под контроля? — Пушка, за которой тебе нужно лезть. В то время, как у меня есть молнии, которыми я могу вырубить тебя раньше, чем твоя рука дернется в сторону штанов, — улыбка Дани все больше походит на оскал. — Так может закончим мериться членами и выпьем?       Уильямс довольно смеется, а потом смотрит на сильфа и подмигивает тому: — А ты мне все больше нравишься, парень. Может, увести тебя у Антона? — Что? — не понимает Чернов. — В смысле увести? — Сосед из него хороший, — хмыкает Майкл. — Выпить можно, поболтать приятно.       Он берет бутылку и доливает им с Даней алкоголя практически до края. Потом задумчиво смотрит на Антона, хмыкает и не наливает тому ничего. В общем-то, Чернов с этим даже согласен. Он чувствует, что еще немного выпивки, и он просто отключится прямо за столом. — Ну, давай, — говорит Уильямс, берет свой стакан в руку и подается вперед.       И сильф не заставляет себя ждать. Цепляет руку за руку Майкла, поднимает стакан выше и пьёт. При этом зрительного контакта не разрывает, рукой цепляясь за столешницу. То ли крепкий алкоголь в таких дозах даёт в голову, то ли ещё из-за чего-то. Когда бренди заканчивается, Даня с хлопком ставит бокал на стол, жадно вдыхая воздух.       А Майкл ухмыляется и подается вперед. Антон замирает, понимая, что сейчас он поцелует Дайера. А охотник вдруг просто чмокает парня в щечку и со смехом отодвигается. — Надо мне почаще приходить к вам пить.       Даня поднимается на ноги и идёт к своему месту. По пути отрывает бутон от букета тюльпанов и закидывает его себе в рот. Чернову уже примерно понятна стадия опьянения сильфа. — Правда или действие? — спрашивает Данила у Майкла, усаживаясь на свое место. — Правда, — охотник снова разливает им всем алкоголь. Антон мотает головой, отказываясь. — Что, сдаешься? — с усмешкой спрашивает Уильямс. — Слабак.       Чернов морщится и опрокидывает в себя жидкость из стакана. Майкл довольно смеется, а после кивает Дане: — И ты тоже пей давай. — Меня на слабо не возьмёшь, я буду пить, когда захочу, — Дайер вздрагивает нос вверх, а потом продолжает игру. — Охотник, сколько ты убил за свою жизнь?       Антон не может понять, месть ли это за вопрос про крылья, или Даниле в самом деле интересны такие подробности. Но маниакальный блеск в глазах рыжего показывает, что вопрос задан не просто так. — Выпей и отвечу, — Уильямс явно задался целью напоить их. Особенно рыжего, потому что Чернов уже достаточно пьян. — Тогда ты тоже должен выпить, — упрямо говорит сильф, поднимает свой бокал в воздух и ждёт действий Майкла. — Да без проблем, — пожимает плечами Уильямс и выпивает. Дожидается, пока Даня опустошит свой стакан, а потом спокойно спрашивает: — Тебя интересует, сколько я убил людей или нечисти? — И людей, и нечисти, и светлых, если такие есть в твоём черном списке, — Дайер облокачивается на спинку стула и скрещивает руки на груди, внимательно наблюдая за Майклом.       Антон тоже смотрит на охотника с интересом. Уильямс куда опытнее его, да и Афины — город, в котором у Ордена всегда найдется работа. Для Чернова — три смерти, что висят на нем, кажутся невыносимым грузом. Сколько же висит на душе у Майкла? — Нечисть я перестал считать, — голос Уильямса звучит равнодушно. Равнодушно, но не весело, как все время до этого. — Но думаю, что не меньше пяти десятков убийств наберется. Тут я один из лучших в Афинах, пожалуй, — он усмехается, но взгляд остается серьезным. — Людей… ну за последние месяцы я убил троих из Культа. Считаются за людей? А еще было двое «гражданских», скажем так, — мужчина наливает себе алкоголь, в этот раз не предлагая больше никому, и выпивает. — Пару лет назад я расследовал одно дело. Кто-то жестоко убивал детей. Мы думали на диббука. Оказалось, что это был человек. Охотники не вмешиваются в таких случаях. «Мы не вершители судеб, не судьи», — он явно кого-то цитирует, говоря эти слова. — Я пристрелил его с огромным удовольствием. А еще один раз получилось… глупо. Одна сука-полуденница закрылась девчонкой. А я тогда молодой еще был, самоуверенный. Решил, что выстрелю в голову этой твари и спасу девчонку. Не попал, — Майкл вздыхает и молчит пару секунд. — А светлых убивать не доводилось. Доволен?       И снова тянется за бутылкой, в этот раз разливая всем. Антон пьет без уговоров. Данила вместо ответа просто кивает. Кажется, его устраивает такой подробный рассказ охотника. И парень выпивает следом за Черновым. Кто же знал, что под конец пьянки они вместо задниц своих бывших будут обсуждать такие серьёзные темы? — Твой ход, — кивает парень Майклу. — Правда или действие? — спрашивает охотник у Антона. — Действие, — Чернов думает, что ему надо подвигаться хоть немного, иначе он скоро просто заснет. — Как думаешь, может заставить его снять трусы? — с усмешкой обращается Уильямс к Дане.       Сильф удивлённо поднимает брови. Переводит взгляд на Антона, оценивающе пробегается сверху вниз, ровно до тех самых трусов, о которых говорил Майкл. И задумчиво мычит: — Неплохой вариант… А что-то более изощренное? — А может я просто… не знаю, станцую там или прокукарекаю? — осторожно спрашивает Чернов. Уильямс от него просто отмахивается, хмыкает и серьезно задумывается. — Я видел, как ты «элегантно раздевался», так что никаких танцев, — качает головой Даня.       Майкл только открывает рот, чтобы озвучить «приговор», как раздается трель дверного звонка. Дайер тут же поднимается с места с коротким и уверенным: «Я открою», будто он ждал доставщика пиццы. Хотя они ничего не заказывали.