Im not gay

Держать Аккермана за руку было не так уж и плохо, как думал Эрен. Люди, конечно, пялились, и художнику больше казалось, что смотрели именно на Ривая, чем на него. Но он лишь снова глядел под ноги, стараясь не думать о том, как сильно сейчас потеют его ладони. Погода ненавязчиво намекала о приближении холодов. Тяжёлые тучи медленно, но верно шли прямо на академгородок, обещая сильный ливень и, возможно, грозу. Йегер поёжился от начинающего дуть порывистого ветра и заметил в начале парке знакомую белую шевелюру. Точнее две. Армин стоял и о чём-то разговаривал с Эрвином, как ни в чем не бывало обнимаясь. Обнимаясь. Эрен остановился, заставляя своего спутника оглянуться на него и притормозить. Держаться за руки — это ладно, но стоять обнимку не шли ни в какие ворота. Но Армин стоял, и по его спокойному лицу было видно, что его ни капельки не смущали сильные мужские руки на его талии. — Пошли, пока нас не заметили, — Ривай слегка дёрнул парня и продолжил путь к общаге. — Ты давно Эрвина знаешь? — журналист, подумав, что не хочет видеть эту картину, последовал за художником. — С первого курса, — ладони Ривая были горячие, а вот Эрена — мокрые. — Он не плохой человек, так что можешь не бояться за свою блондинку. — Да не то чтоб… — Йегер снова посмотрел на пару, но тут же отвернулся. — Вот чëрт. — О, Ривай, Эрен, — голос Смита прозвучал слишком громко, отчего вздрогнули не только они, но и отдыхающие в парке. — Вот блять, — Ривай тяжело выдохнул, но остановился. — Мы попали. — Эрен, — Армин, увидев друга, ярко улыбнулся и, высвободившись из рук бровастого извращенца, как уже прозвал его Эрен, быстрым шагом пошёл в их сторону. Йегер стоял и ждал, когда самая нелепая пара подойдёт к ним. Может, кто-то да и сказал, что пара-то отличная, смотрятся гармонично, сразу видно, кто снизу, а кто сверху, и гадать не надо. Но только подумав, что Армин, с которым он дружил с самого детства и который всегда был натуралом, обсуждая с ним всех девчонок в округе, вдруг подставился и сделал жопоболь. Его глаза наполнялись ужасом в неверии. Не мог же он, ну не мог, правда ведь? — Я смотрю у вас всё хорошо, — Эрвин подмегнул Риваю, на что тот закатил глаза и, отпустив руку Йегера, отошёл на шаг дальше. — Это вынужденно, — Эрен почувствовал холодок по вспотевшей ладони — тепло так быстро убрали, что он на секунду даже потянулся за рукой художника, но вовремя себя отдёрнул. — Мы просто… — Не отчитывайся перед ним, бесполезно, — Ривай снова убрал руки в карманы, давая понять своим скупым взглядом, что ему не интересно. — Он уже себе напридумывал. — Да ладно тебе, Армин мне рассказал, что вы встречаетесь, но не встречаетесь, — Смит снова обнял одной рукой Армина, на что Эрен сразу обратил внимание, а сам Алерт как будто даже и не заметил. — А вот вы выглядите прям как настоящая пара, — зеленоглазый подозрительно и с толикой оскорбления посмотрел на друга детства. — Ну вообще-то… — Это кажется, — резко перебил Арлерт блондина и неуместно улыбнулся. — Мы тут, кстати, идём фильм смотреть, давайте с нами, а? Йегеру было обидно, что его принимали за идиота и причём за очень большого идиота. Но он лишь поднял одну бровь и закатил глаза. Армин ему расскажет сам, и даже если они и правда друг в друга влюбились, что может поделать с этим сам Йегер? Ничего. Он примет всё, главное, как говорится, чтоб был счастлив. — Я в принципе не занят, — журналист тяжко выдохнул и зачем-то посмотрел на Аккермана. В душе играла нотка надежды, что он составит компанию, ведь быть третьим лишним он совсем не хотел. Ривай медлил с ответом. Он пристально смотрел на Эрена своими серыми пронзительными глазами, не убирая рук с карманов. — Ривай? — в голосе Йегера было столько надежды, что художник цокнул. — Хер с вами, — Акерман развернулся, пряча от всех стояк. Первогодка с его наивными зелёными глазами был слишком притягательным, член сам по себе реагировал. И всё, что оставалось Риваю, это прятать свою реакцию и хамить, чтобы случайно не попасться.

***

Фильм оказался хоррором, где кучка студентов отправилась в ночной лес и наткнулась, как неожиданно, на злое существо лесного духа, умирая по очерёдности, как и во всяком клише. Первый, конечно же, умер альтруист-негр, затем где-то одна тупая блондинка в такой же тупой ситуации. Эрен сидел между Армином и Риваем. Фильм они включили в их же с Арлертом комнате на университетском компе. С дешёвых колонок шли не сильно впечатляющие басы, но никто не жаловался, полностью погрузившись в мрачные кадры со звуковыми пугалками. Йегер сидел ровно, стараясь не замечать, как рука Эрвина поглаживает то плечо, то поясницу Армина. Взглянув вправо, он посмотрел на Аккермана. Тот сидел, скучно поглядывая в экран. Эрен изредка незаметно косил взгляд на художника. Сам не понимая отчего, он старался приблизиться к нему, бёдра слегка соприкасались, но через ткань штанов как будто было недостаточно. Зеленоглазый старался вернуть всё своё внимание на фильм, то, что происходило, его тревожило. Он, конечно, всегда рад новым знакомствам и не против даже взять инициативу в свои руки, но грëбанное влечение никак не входило в его планы. Резкий скример в середине фильма напугал, от чего Эрен вздрогнул, но больше не от фильма, а от того, что горячая рука Ривая неожиданно оказалась на его ляжке, да так сильно сжала, что электричество прошлось по всему телу. Дыхание спёрло всего на несколько секунд, и рука также сжимала всего несколько мгновений, после чего снова пропала, а тепло осталось. И необъяснимое чувство экстаза тоже пропало, оставляя после себя незаконченность. Журналист поёжился. Тело рядом было близко, но горячая рука вернулась на место, не сжимая ни ладонь, ни ляжку. Эрен смотрел на кисть нового парня и с каждым скримером ожидал, что она снова сожмётся со всей силы. Но рука не шевелилась ни с новым страшным моментом, ни после фильма. Погрузившись в свои мысли, он на автомате проводил гостей из комнаты, сел на холодную постель, уставившись на стену с не очень красивыми обоями. Эрен помнил обещание познакомить его со своей подругой. Маленькая надежда на созерцание женской красоты вилась на поверхности. Тонкая талия и изящные руки, не такие сильные, но, возможно, такие же тонкие… Скорее, нет, сильные, длинные и тонкие. — Да твою мать, — Йегер встал и сжал кулаки. — Чтоб его. — Эрен? — Армин обеспокоено взглянул на друга. — Кого его? — Андерсена Купера, — журналист повернутся спиной к другу. — Он попал а десятку лучших журналистов, нам его задали на паре, но он меня бесит. — Понимаю, — Арлерт расправил идеально заправленную кровать, остановился и внимательно посмотрел на друга. — Я тоже раздражался, в библиотеке вечно попадалась не та книга по истории. В голубых глазах читалось понимание, но понимание чего — Эрену никак не хотелось узнавать. — Парни, — Жан неожиданно ворвался, разрушая напряжённую атмосферу, причём напряжённую только для Йегера. — Тут вся академия болтает, типо, Эрен-гомофоб встречается со старшекурсником, который трахнул почти всех первогодок. — Жан, — журналист так широко раскрыл глаза и внимательно посмотрел на непрошенного гостя, что тот съёжился от холодка. — Ты-то мне и нужен. — Почти, — Армин вставил слово, закатывая глаза. — Чë тебе, больной? — Кирштайн сел рядом с блондином. — Ты громче всех орал, что натурал натуральный, и что теперь? Подставил свою жопу. — Заткнись, Жан, это у меня к тебе вопросы, — Эрен достал блокнот с ручкой и с диким взглядом, но полным интересом взглянул на друга. — Каково это, поменять ориентацию, расскажи. — Чего? — Кирштайн резко вскочил с места. — Я с ним не целовался, — отмазка была невпечатлительная. — Расскажи, — Эрен наступал уверенно. — Как ты умудрился понравится парню? А? Ты даже девочкам не нравился, сколько раз тебя Микаса отшивала? — Слышь, урод, — Жан серьезнго посмотрел на Эрена. — Не думал, что ты и правда окажешься гомофобом. Но я тебе вот что скажу. Твоё мнение мало кого волнует, и я искренне верю, что все эти слухи — правда, и тебя так же поимеют и бросят. — Пиздёж и провокация, — Йегер довольно улыбнулся. — Армин, как ты с ним живёшь? — Кирштайн с толикой поддержки взглянул на Арлерта, но тот лишь натянуто улыбнулся в ответ. — Ясно. Эрен отвернулся, расправляя свою кровать. Странные слухи о Ривае он слышал впервые, но неприятный укол где-то около сердца он почувствовал, и ощущение чего-то непредвиденного не покидало до самого сна.