Im not gay

Пары длились целую вечность. Профессор по журналистике нудно мусолил тему политики, расхаживая туда-сюда у доски в гладко выглаженных брюках. Тема интересовала Йегера, но подача от профессора была скучной. Монотонный голос будто по диктофону с еле заметной хрипотцой делал короткие паузы лишь тогда, когда строгий взгляд падал на аудиторию и следил за каждым движением. Эрен опустил голову и незаметно достал телефон из кармана штанов. Два дня прошло после последней встречи с Риваем — из-за плотного графика они больше не пересекались ни в парке, ни в столовой, ни в библиотеке. Моментами хотелось написать сообщение, узнать побольше о том, что юный журналист должен делать, чтобы помочь художнику с его работой. Как именно позировать? Полностью нагишом или в трусах? Не то чтобы он стеснялся, всё-таки в сауну с парнями ходил, да и переодевался при Армине херову кучу раз. Но он знал, что ни Армин, ни Жан или Кони на него даже не посмотрят, а если и взглянут, пока он натягивает трусы после душа, то без всякого интереса. Но Ривай был геем, и хоть он и сказал, что Эрен его совершенно не интересует, журналист будет точно знать, что смотреть на него будут по-другому, оценивающе. Это немного смущало. Йегер вспомнил картину «Рождение Венеры» и мысленно представил себя вместо неё. Совершенно обнажённый, прикрывает одной рукой достоинство, другой — соски, стоит босиком на ракушке с лёгкой улыбкой и загадочностью в глазах, ветер нежно развивает каштановые волосы в разные стороны, а белокурый Армин тянется к нему с пледом, чтобы укрыть. Эрен нахмурился и потряс головой. Он не понимал, как кому-то может нравиться рисовать обнаженных парней. У девушек по природе просто идеальные линии тела, такие плавные и сексуальные, нежные и правильные. Вспомнилась Криста. Она была миниатюрной, словно кукла, с огромными наивными глазами, округлыми бёдрами и аккуратной грудью, а в постели была податливой и нежной. Эрен напрягся — секса у него давно не было, а молодой организм его требовал. Он сильнее сжал телефон в руках и попытался отвлечься от ненужных мыслей. Секс, конечно, хорошо, но, к сожалению, было не с кем. Всё, что оставалось, так это передëрнуть пару раз и успокоиться. Йегер настолько впал в свои раздумья, что от неожиданности дёрнулся, когда в его спину прилетела смятая бумага. Он резко повернулся, ища глазами виновника, и наткнулся на царски восседающего брюнета с самоуверенной улыбкой на лице и надменным взглядом. Незнакомец подмигнул Эрену и указал на бумажку, что упала около его ног. — Ну тебя и перекосило, — не удержался от комментария Йегер, подняв клочок бумаги с пола, кинул обратно отправителю и развернулся к профессору. Что там было написано, его совершенно не интересовало. Большее любопытство вызывало новое сообщения на телефоне от Ривая. Это немного удивило Эрена — он не думал, что художник напишет первым, ведь, казалось, это не в его стиле. «Приходи после пар, студию посмотришь». Волнительно было до жути. «Последняя в три после обеда», — парень быстро напечатал ответ и мельком взглянул на профессора, чтобы в точности убедиться, что его не заметили с телефоном. Следующее сообщение пришло сразу же: Ривай будет ждать его около столовой. Йегер громко выдохнул, убрал телефон в карман штанов и уставился вперёд. К паре совершенно пропал интерес. Ривай сидел в своей комнате и крутил карандаш в руке. Очень хотелось секса. И очень хотелось одну прекрасную задницу с зелёными глазами. То, что именно Эрен заинтересовал большинство студентов, было не сюрпризом. Отличное подтянутое тело, стройные длинные ноги и просто восхитительная задница, смотревшаяся сексуально в любых штанах. Аккерман всегда в первую очередь обращал внимание на тело, ему нравились парни, которые умели за собой следить и себя показать, но чисто на один раз, дальше — не интересно. Не то чтобы его пугали отношения или он их не хотел, просто никто не цеплял так, чтобы хотелось не только трахнуть и забыть, но и приготовить завтрак на утро или сделать массаж от усталости вечером. А журналист цеплял, цеплял настолько, что хер постоянно смотрел в потолок. Его хотелось обнять, хотелось прижать и защитить, облизать с головы до пят, уснуть, находясь в поддатливой заднице, сказать доброе утро и продолжить вдалбливаться до соплей и слëз. Но сам Эрен при этом ничего особо не делал для привлечения внимания — он не показывал себя, не флиртовал глазами, а был обычным студентом-натуралом, который даже не осознавал, как красив и притягателен как для женской, так и для мужской половины. Ривай сжал член через штаны и откинулся на спинку компьютерного стула. Он никогда не забегал вперёд, у него были точно поставленные цели и эти цели он привык достигать без помех. И одна цель, которая числилась теперь его бойфрендом, должна оказаться в его постели, натянутая на его член, и чем быстрее, тем же лучше. Как только закончились пары, юный журналист отправился к столовой. Лёгкая усталость давила на плечи, хотелось развалиться на мягкой кровати, подтянуть ногами одеяло и свернутся калачиком. Но, к всеобщему сожалению, он уже стоял напротив столовой и выискивал глазами невысокого, но довольно подкаченного Ривая. Эрен думал на эту тему. Эрвин был качком, высоким, словно шкаф, от него чувствовалась мужественность и надёжность. А вот Аккермана оценить было сложно, он был красив, по стандартным меркам общества, невысок, но хорошо сложен. Будь Йегер бабой, то сказал бы прямо — ходячий секс. Но он был парнем, и мог оценивать только чисто по-дружески и сам себе никогда бы не признал, что от Ривая пахнет страстью и ненаигранной уверенностью, грёбанным влечением и зависимостью. Эрен вздрогнул и осмотрелся по сторонам. Ничего страшного не было, он мог так же оценить Армина и Жана, это совершенно нормально. Он хотел с ним дружить, Ривай был интересен, его сарказм и грубость нравилась всем. Будь художник натуралом, его девушке безумно бы повезло. — Чë ты как монашка перед священником? Съëжился весь, напугал кто? — Аккерман появился из-за спины и встал перед Эреном в свободной футболке и таких же свободных спортивных штанах, держа руки в карманах. — Ты рассказывай, не бойся, тут придурков много. — Я задумался про тему на паре, ничего такого, — Йегер встряхнул головой и улыбнулся, убирая странные мысли на самый дальний закоулок. — Студия далеко? — Нет, кампус перед парком, — всё так же держа руки в карманах, Ривай повернулся, и неспеша пошёл в сторону здания. — У меня тут вопрос, — будущий журналист быстро нагнал нового друга. — Ты мне как-то говорил, что для твоей работы нужна красивая внешность. И… почему я? — А разве не ясно? — художик повернул голову и взглянул в зелёные глаза. — Думаю, и так все очевидно. — Ты сказал в баре, что уже нашёл кандидата, — Йегер хитро прищурился. Он чувствовал, будто раскрыл тайну и его новый парень всё это время лишь водил его вокруг пальца. — Только не говори мне, что уже давно хотел, чтоб это был я. — Иногда я удивляюсь твоей самоуверенности, — Ривай остановился и, задерживая тяжёлый взгляд на парне, продолжил. — Я тебе говорил, что ты меня не интересуешь, не надумывай себе лишнего. У меня и правда уже была модель, но он оказался слишком приставучим, я таких не терплю. Его зовут Флок, и ты его уже видел, — закончив говорить, он снова пошёл вперёд, нисколько не меняясь ни в мимике, ни в теле. — Да ты прости, я хотел так пошутить, –Эрен замялся на месте, щеки горели от стыда, а губа сама закусывалась от не ловкости, — Я… Я… знаешь, постоянно ищу ото всех тут подвоха, но я уже понял что ты — не они, я тебе верю. — Ты симпатичный и подходишь для моей модели, — парни уже подходили к кампусу искусства. — Но не более. — Для меня это облегчение, — Эрен натянуто улыбнулся, до сих пор чувствуя неловкость. И вслед за Риваем вошёл в здание. Кампус искусства был в самом живописном месте академгородка, высокие холмы и пушистый парк — настоящая мечта для живописцев. Йегер следовал за Аккерманом в молчании. Он не понимал, почему так сильно чувствует разочарование от того, что не все его домыслы были правдивы. Ведь он хотел не кому-то нравиться из парней, а просто спокойно учиться, чтобы его никто не трогал. Но сейчас было чувство, будто его отвергли. Может, это из-за того, что он привык нравиться всем и вся. Эрен был добр и щедр, чувство юмора тоже имелось, внешность его не сильно волновала, для него была главнее харизма, шарм обольщения, на которое девчонки велись моментально, да и не только они, заводить друзей Йегер тоже умел. Но с Риваем было сложно, может, оттого, что Эрен в первую очередь знал, что тот гей. — Заходи, — Аккерман открыл первую дверь на втором этаже и пропустил журналиста вперёд, закрывая оную за собой. Студия была небольшая, как обычный класс для пар в университете. По всей комнате были расставлены мольберты с холстами, в углу стояли недоделанные скульптуры из глины, разнообразные вазы и недописанные картины. Эрен подошёл ближе к мольберту с холостом, где был изображён знакомый ему юноша. Он был нагим, в открытой позе, с длинными ногами, тонкой талией, запрокинутой головой назад, чуть приоткрытые глаза смотрели как будто прямо на него. — Флок, — Эрен сказал тихо, но в пустой студии было слышно хорошо. — Он пытался со мной пообщаться. — Тц, заноза в заднице, — Ривай нахмурился. Он стоял рядом, давая время на ознакомление. — Я тоже буду голым? — журналист, наконец осмотрев студию, взглянул на художника. Аккерман смотрел пристально, оценивающе, как и предполагал Йегер. Чувствуя себя комфортно в своей среде, художник поднял тяжёлый взгляд с тела на глаза. — Нет, я дам тебе реквизит, — Ривай отвёл взгляд и подошёл к окну. –Думаю, на этом все, начнём в понедельник. — Отлично, — Эрен улыбнулся через силу. День шёл напряжённо, и откуда столько натянутости с его новым парнем, он не понимал. То ли сам себе надумал чего, то ли у художника не было настроения. — Я тебя провожу, — быстро подойдя к двери, Аккерман открыл её, пропускная зеленоглазого вперёд. — Ты говорил про Флока. Почему его картина не дописана? — Эрен шёл впереди. — Ведь довольно приятный по внешности парень. — Всё-то тебе интересно, — Ривай ухмыльнулся. — Лучше руку свою дай. Как только они вышли из кампуса, художник взял за руку Йегера, переплетая пальцы, как влюблённая парочка. Эрен не сразу понял, с какого-то фига, но, оглянувшись, увидел учеников, гулящих после пар возле парка, и пару знакомых лиц, смотрящих с интересом на них двоих. Ладонь Аккермана была горячей и сильной, на первый взгляд, тонкие пальцы рук держали крепко и уверено. — Боже, это серьёзно напрягает, –журналист тяжело выдохнул. — Я не против тебя, ты не думай, но это и правда сложно. Почему просто другим не понять, что мне не интересны все эти гомосексуальные отношения. — Не могу тебе на это ответить, — Ривай сильнее сжал ладонь и резко остановился, смотря в лицо студента. — Но будь осторожнее, на твою задницу много кто смотрит. — Много кто, но не ты, — Эрен ухмыльнулся в лицо, пристально смотря в серые глаза. — Тебе я доверяю. — Не доверяй никому, — Ривай обернулся и тяжело выходнул. Он собирался проводить до общежития эту наивную, но сексульную задницу. — Хорошо, — Йегер улыбнулся. С ним он чувствовал себя в безопасности. Встречаться для вида? Легко. Ведь Акерман его не интересовал.