Он сам того хотел.

Сергей уверенным движением приложил мужчину к столу, схватив за шею. Наличие камер в переговорной и Рогозина за стеклом абсолютно не смущали его. Перед майором был насильник, отвратительный и мерзкий. Он насиловал своих жертв, снимал все, скидывал в даркнет и получал неплохие деньги, а те несовершеннолетние малышки кончали жизнь самоубийством, оказывались в психбольнице, драли не себе волосы и плакали каждую ночь. Их жизнь абсолютно сломаны с момента, когда они попадали в руки того подонка. И Майский знал, что даже если он отымеет эту суку здесь и сейчас, все поймут, потому что все люди и все знают, что лишения свободы для этого человека слишком мало. — Клянусь, блять, если ты сейчас же не подпишешь эту бумагу, я надеру тебе зад прямо тут, гнида! — выругался Майский, хотя делать он этого, конечно же, не собирался. Просто потому что не в его вкусе. — Пошел нахуй.- исподлобья посмотрел на него подозреваемый, хитро улыбнувшись. Майору надоело все это. Битый час допрашивать человека, против которого у них слишком много компромата и доказать его вину в суде будет самым простым делом. Но ненависть к таким гнидам не позволяла отпустить просто так, и Сережа, притянув к себе за воротник, вмазал тому. Кровь. Много крови. Сломанный нос насильника. Теперь ехидно улыбается только Майский. — Уведите. — обращается оперативник к лейтенанту, который все это время, стоя в сторонке, ахуевал от происходящего. С чувством собственного удовлетворения Сергей покидает белую комнату. Он зол, зол так, что желает выплеснуть все это на кого-то. Хочет увидеть своего мальчика, обнять его, поцеловать и отыметь где-нибудь в раздевалке, показав, кто тут папочка. Его мальчик — Костя Лисицын. Они тайно встречаются уже полгода, для обоих это первые отношения с мужчиной и оба они не ожидали, что однажды вечером, выпив пару бокалов, смогут слиться в страстном поцелуе. Но пф, оказалось, что они многого не знали о друг друге. С той ночи они хранят общую, никем не досягаемую тайну, которая повторяется два-три раза в неделю. Если кто-то из них зол, огорчен или рад чему-то, они знают, что могут уединиться. Это всегда помогает. Словно обезболивающее для них обоих. Они также знали, что это всегда останется только между ними. За шесть месяцев все это превратилось в игру «скрой любовника». Селфи с девушками в Инстаграм, отгулы и засосы на шее, красная помада на щеках.Они даже умудрялись оставлять женские ароматы на рабочей одежде. Все для того, чтобы каждый думал об их страстных отношениях с прекрасными представительницами женского пола. Чтобы никто и подумать не мог об их связи, никто, кроме… Это случилось неделю назад, когда после очередного " — Я жду тебя в раздевалке через полчаса, Серый», они наслаждались друг другом, сливаясь в страстных поцелуях. Оказалось, именно в этой комнате был самый удобный диван, прижатый к стене напротив двери. Они комфортно помещались вдвоем и, в отличие от того, что стоял в буфете, этот не скрипел и не расшатывался так, словно они не в самом современном здании страны, а где-то на бабушкиной даче (прим. ну конечно, там было бы слишком грешно заниматься этим хд). И тут, в столь уютном месте, они дополняли друг друга за закрытой дверью. Ни камер, ни посторонних, ни жучков…это было самое малопосещаемое, а значит самое безопасное место для парочки. — Может хватит уже прелюдий? Я хочу тебя! — шептал Лисицын, когда язык его друга вырисовывал узоры на груди майора. Майский любил прелюдия, любил оставлять пометки в виде засосов, впиваться губами в шею партнера и не оставлять ни малейшего шанса на свободу. Любил вводить свои руки в его мягкие волосы, сжимать и поглаживать их. Любил смотреть в глаза Косте и осознавать, что все это принадлежит ему. Он относился к сексу, как к чему-то большему. Как искусству. Спектакль двух актеров, где каждый из вас должен показать свое мастерство и превосходство. И если раньше он считал, что его партнером может быть лишь девушка, то событие полугодовой давности сменило его мнение. Теперь он знал, что не важен пол, важно то, как хорош твой партнер.И Лисицын был идеальный тому пример. Но, вернемся к тайне, которая вдруг стала явной. — Ммм, малыш, неужели ты не дашь насладиться мне тобой, твоим телом… Я так долго ждал этого...- с блаженством отвечал байкер, нависнув над полуголым коллегой. — Пожалуйста, просто сделай это! На этот раз Майский и сам был в нетерпении, он спустился ниже, оказавшись на уровне пояса, легкими движениями рук он стянул черные брюки с Кости — как же они мешали. Правой ладонью он принялся ласкать член Лисицына, одновременно пытаясь справиться с ширинкой на своих джинсах, которая тормозила все действо. Блаженство, чистое блаженсвто испытывал Костя в этот момент, он впускал свои руки в запутанные волосы оперативника и улыбался, закатывая глаза от наслаждения. Вот-вот и Майский вставит в него свой упругий член, которого так желает Костя. Но… — Сереж, ты же закрыл дверь? — вдруг отбивает друга майор. — Да вроде, а почему ты спра… — не успел договорить тот, как повернул голову с сторону двери и увидел, что именно в эту секунду на пороге появился Иван Тихонов. Это был провал. Проигрыш. Поражение. Парень застал их в момент, когда фраза «Ты все не так понял» уже не сработает. Он быстро закрыл дверь и скрылся. Неизвестно, кто ахуел больше, но было понятно — как раньше уже не будет. Тайна мужчин раскрыта, да не простым лейтенантом, которого можно было бы турнуть из Службы, а самим Тихоновым… — Ну че, зашли мы сюда любовниками, а выйдем звездами! - еще умудрялся шутить Майский, хоть и понимал всю серьезность момента. Оставалось ждать. Думали, что уже через пять минут весь ФЭС придумает им «голубые» клички и ох, что их ждет… Но, на их большое удивление, Тихонов промолчал. Оказалось, он тоже хранил свою тайну. И если поначалу парни сомневались, то когда тот принялся всячески подкатывать к Майскому, они все поняли. Положив руку на сердце, Сережа мог признаться, что не давал Тихонову поводов. Он был осторожен, как никогда. Не улыбался в его сторону, бросал короткие фразы, и те — по работе. О чем говорить, если для самого майора еще год назад существование однополых отношений и секса казалось байкой. «Ну не бывает так, не могут два мужика друг на друге скакать!» — думал тогда он..ах, если бы знал. Майский понимал, что даже будучи зелёным пацаном, Ваня флиртовал напропалую, бессовестно пользуясь некомпетентностью Сережи в области гомосексуальных подкатов, но последнее время Сережа старался всеми силами избежать любого контакта с малым. Но, вернемся к настоящему, к моменту, когда довольный и одновременно злой Майский вышел из переговорной. Уже больше недели он страдал от нехватки своего наркотика — секса с Лисицыным. Тот отстранился, стал показывать себя лучшим другом и лишь заигрывал с майором, а когда дело приближалось к желанному, тормозил, припоминая тот случай с Ваней. Более того, он замечал внимание компьютерщика к любовнику и в узком круге шутил на этой почве. Все это жутко напрягало Майского. С ним заигрывают два красивых, сексуальных парня, но первого, Ваню, он тупо не хотел, а второй, его любимый Костичка, не позволял этого, словно набивая себе цену. И сейчас, после такого допроса это жутко колотило Серого, потому что ему было похуй на их характер и личные загоны, он просто медленно превращался в сатириазика, которой желает лишь секса. — Видел бы ты, как на тебя Тихонов смотрел по ту сторону зеркала, у парня встал от твоей крутости, — неуместно подстебал Лисицын, встретивший любовника в коридоре. — Пф, а что, тебе завидно? — с оставшеюся злостью буркнул Сережа, — Даже если так, что я могу делать с ним? — Меня спрашиваешь? Очевидно же, дай ему того, чего хочет и он отстанет. — Что ты имеешь ввиду? — Не тупи, пожалуйста. Просто трахни его и все. Мальчик доволен, а ты ублажен. Костя похлопал друга по плечу и скрылся в другой коридор, словно избегая продолжения этого диалога. Но.. Что? Он только что разрешил своему любовнику трахнуть какого-то мальчишку? Все это казалось шизофреническим бредом. Может, шутка? К слову, именно в этот момент для майора словно загорелся зеленый свет. "Доступ разрешен" - появилось в его мыслях и то ли всплеск чувств, то ли желание насолить Косте...Неизвестно что только что ударило в голову Майского, но теперь его цель - найти Тихонова в ближайшие десять минут и показать все удобства того дивана ему.