Белоснежка

Чимин проснулся от того, что все его мышцы будто выворачивали наизнанку, скручивали в тугой жгут, разматывали и снова натягивали. В палате было сумеречно и тихо, что еще больше пугало. Он тихо застонал и перекатился на бок, стараясь хоть как-то облегчить участь. К нему тут же подскочили. — Что такое? Тебе плохо? — хриплым со сна голосом спросил Сокджин. Чимин не смог даже удивиться присутствию директора ночью в своей палате — от очередного приступа он готов был лезть на стенку. Но неожиданно боль стала отступать, как сошедшая волна. Дверь палаты тихо скрипнула, запуская вместе с полоской света темную фигуру. — Юнги! — с упреком бросил в сторону альфы Сокджин. — Что, мне теперь и поссать сходить нельзя? — недовольно буркнул альфа полушепотом. — Все, уймись, не мельтеши. — Тебе лучше? — повернулся к Чимину Сокджин. Чимин кивнул под восстанавливающийся привычный ритм сердца. — Постарайся поспать еще, хорошо? — ласково попросил Ким. В палате снова воцарилась тишина. Сокджин отошел к кушетке, на которой до этого спал, а альфа устроился в кресле. Его присутствие сейчас ощущалось кожей. Чимин старался даже дышать тише, чтобы не тревожить альфу и директора. — Если завтра доктор Ли разрешит, я думаю, будет удобнее, чтобы Чимин пожил пока у тебя, — тихо произнес Сокджин спустя долгое время. Чимину хотелось привычно возразить, но практика показала, что в одиночку ему действительно будет сложно. Неудивительно, что Белоснежек так мало. Пережить столько мучений не каждый сможет. — Юнги-я, мы же с тобой договорились уже об этом, да? — с неуверенностью спросил Сокджин. — Да, — обреченно ответил альфа, словно его вынудили согласиться на сожительство с больным омегой-Белоснежкой. — Тэхёну сам скажешь или мне позвонить? — Он к родителям уехал. Вернется к концу недели. — Как у вас с ним, кстати? — Как в сказке, — едко ответил альфа. Чимин подслушивал чужой разговор, и на душе становилось совсем неуютно. У брюнета есть омега, с которым он живет? — Даже представить боюсь, что это за сказка, — тихо хохотнул Сокджин. — Все до сих пор недоумевают, как вы умудрились ужиться. Тэхён — самый неугомонный омега, которого я знаю. Юнги оставил эту реплику без ответа. А Чимин до самого утра не мог уснуть, представляя себе счастливую семейную пару, в которую его пытаются запихнуть. Этот Тэхён, наверное, придет в ярость, когда узнает, что на его мужа ведется неизвестный Белоснежка. И что делать? Отказаться? Тогда как пережить эти недели, когда даже пара минут приступов вытягивает из него все силы? Чимин трезво оценивал свою выдержку и физическое состояние. Он никогда не был сильным и стойким. Приступы его просто добьют. Промучившись всю ночь над одним и тем же вопросом, утро Чимин встречал полностью разбитым и уставшим. Мысль, что другие Белоснежки кончают с собой во время первого периода взросления, не казалась теперь такой уж дикой. Он сейчас вполне мог понять их. Загнанные в ловушку собственным организмом, осуждаемые всеми вокруг, без поддержки и внимания со стороны… Как вообще с этим можно справиться? Чимин старался радоваться тому, что имеет. Директору, который суетился и беспокоился за него, появившемуся с утра Бэкхёну, который пытался развеселить. И альфе, который и двух слов за все время ему не произнес. Только Чимина все равно пугало будущее. Вдруг им всем надоест с ним возиться, и они уйдут? — У меня хорошие новости, — вошел Сокджин в палату. Бэкхён оборвал свой рассказ о том, как какой-то тип врезался в его машину и помял бока, и они вдвоем с Чимином уставились на директора. — Доктор Ли разрешил тебе перебраться к Юнги. Он также посчитал, что это хорошая идея, — произнес Сокджин и зевнул. Чимин не считал это хорошей новостью. Он бы предпочел остаться здесь, в клинике, но не мог возразить. У него вообще не было никаких прав открывать рот, ведь даже за палату платят другие! К тому же Сокджину и альфе явно неудобно ночевать в скрюченном состоянии возле него. — Так будет лучше, да, Чимин-и? — Бэкхён продолжал держать на лице маску бодрости и хорошего настроения. Разоблачать его не хотелось. То, что он узнал об этом мужчине, многое изменило. — Да, — против воли ответил Чимин и выдавил из себя улыбку, чтобы успокоить старших. — Ты согласен пожить с Юнги? — Директор выглядел, как и ночью в разговоре с альфой, нерешительным, словно до конца не был уверен в том, что поступает правильно. — А он? — все же спросил Чимин. — Я не хотел бы мешать. — Не беспокойся об этом. Юнги не возражает, ему полезно будет хоть иногда выбираться из своей скорлупы, — заверил его Сокджин. — Будет ворчать, не обращай на него внимания. Итак, раз мы решили этот вопрос, давай собираться. Бэк, сходишь за коляской в триста первый кабинет? — Я мигом. Сокджин достал из своей сумки теплый мягкий свитер. — Доктор Ли сказал носить тебе пока натуральные легкие ткани. Сейчас ты ничего не ощущаешь, но к вечеру твоя чувствительность вернется. Я потом расскажу, какие лекарства и когда принимать. Но ты должен мне пообещать, что не будешь стесняться и разденешься, если одежда начнет тебе досаждать, хорошо? — Да. Я понял. — Вытягивай руки. Сокджин сменил больничную кофту на свитер, на ноги натянул носки. Чимин начал уже злиться на собственную слабость и тело, которое превратилось в бревно. Но он хотя бы сидеть сегодня мог, хотя и с трудом. Ягодицы периодически ныли. — А вот и я! — Бэкхён закатил в палату кресло для инвалидов. Настроение при виде коляски упало еще ниже. Кажется, все его плохие мысли отразились на лице, потому что Сокджин и Бэкхён как-то сразу поникли, замолчали одновременно. — Чимин, это временно, — попытался утешить его Сокджин. Но Чимину не нужны были утешения, ему нужно было просто немного времени, чтобы побыть в одиночестве и успокоиться. — Чимин-и, ты не должен так расстраиваться. Эй, малыш, — Бэкхён сел перед ним на корточки, и казалось, он сам едва сдерживает слезы. — Долго вы еще тут? — заглянул в палату альфа. Он остановился у порога, перевел взгляд с одного омеги на другого, и все понял. — Ну, блин, вы еще разревитесь. Мы тут так до вечера торчать будем, давайте шустрее. Жду у машины. Его возмущенная тирада встряхнула их всех. Чимин взял себя в руки и позволил двум омегам пересадить себя в кресло. Ему не хотелось раздражать альфу, с которым теперь придется жить, он вообще собирался быть настолько тихим, чтобы его присутствие осталось незамеченным. Но чем больше становилось расстояние между ними, тем сильнее начинало ломить кости. Чимин старался не показывать своей слабости, но был счастлив, когда они спустились вниз на лифте. Пока Сокджин получал у медсестры за стойкой все необходимые документы, Бэкхён вывел его из здания и по пандусу спустил на тротуар. Морозный ветер сразу взлохматил волосы и забрался под свитер, отчего Чимин зябко поежился, крепче вцепившись в плед на коленках. Увидев их, Юнги затушил сигарету и открыл заднюю дверь своей старой машины. — Где Джин? — спросил он первым делом, придерживая дверь. — В регистратуре. Сейчас подойдет, — ответил Бэкхён и повернулся к Чимину: — Давай помогу перебраться в салон. — Я сам, — не поднимая головы, тихо произнес Чимин. Собрав все свои силы, он перебрался с кресла на заднее сиденье. — Все хорошо? — забрался следом Бэкхён, вновь бросая ему на ноги плед. — Да. — Вот и умничка. Твои вещи Джин привезет или вечером сегодня, или завтра утром. Не переживай, ты справишься, — похлопав его по коленке, преувеличенно бодро произнес Бэкхён. — Ты с нами поедешь? — Нет. Мне нужно отлучиться по делам, но с тобой будет Джин. Вон, кстати, и он идет. Удачи тебе, малыш, — быстро чмокнув его в лоб, Бэкхён попрощался и вышел из машины. Перекинувшись парой слов с директором и альфой, он повез больничное кресло обратно в больницу. Чимин хотел выглянуть в окно и остановить его, ведь ему как-то нужно будет еще добираться до квартиры Мина, но место Бэкхёна вскоре занял Сокджин, а водительское место — Юнги, и слова как-то потерялись. — Ну все. Можно ехать, — отдал команду Сокджин. Альфа, ничего не говоря, небрежно повернул ключ зажигания и выехал с парковки. Свисающая с зеркала подвеска в форме одинокой белой клавиши незаметно качнулась из стороны в сторону. — Доктор Ли дал целый список лекарств и расписал, как и что принимать, — рассматривая кипу бумаг, произнес Сокджин. — Заедем сейчас в аптеку, сразу все купим. Что у тебя с продуктами? — взглянул он в сторону водителя. — Нормально, — не отвлекаясь от дороги, ответил Юнги. Чимин до сих пор ловил голос альфы по крупицам. Он не хотел признаваться даже себе, но ему понравилось это низкое, хрипловатое звучание. — Поверю на слово. Вон там аптека, останови, — указал Сокджин на высокое стеклянное здание с красной вывеской. — Подождите меня, я скоро. Оставив их одних, он вышел из машины и направился в сторону оживленной улицы. В салоне же повисла тишина. Чимин смотрел в окно на многочисленных прохожих и боялся сделать лишнее движение. От альфы его отделяла лишь спинка кресла, и от этого было как-то волнительно. Юнги не произнес за все время ожидания ни слова, изредка лишь барабанил по рулю. Возвращение Сокджина они оба, кажется, восприняли с большим облегчением. — Я взял все необходимое. Можем ехать. Чимин смотрел на большой пакет с лекарствами и думал о том, сколько денег уже потратил директор. Как потом вернуть все, что он спустил на него? Та ночь с Минхо и Чонгуком могла покрыть больничные расходы? В груди неприятно заныло от циничных размышлений. Он не собирался требовать деньги за ту ночь и был даже рад, что ему никто их не предлагал, ведь в противном случае это точно сделало бы его шлюхой. Ехали долго и почти в полной тишине. Благополучные районы центра сменились кварталами с рынками, уличными палатками и узкими переходами. Чимин в этой части города не бывал, но местность тут была похожей на ту, где он раньше жил — обычный район среднего класса с насаженными друг на друга домами и многоэтажками. Юнги проехал мимо продуктового круглосуточного магазинчика и вывески «Цветы. Недорого», обогнул лестницу для пешеходов и заехал во внутренний дворик, останавливаясь напротив трехэтажного здания, которое утопало почти полностью в зелени. Чимин с любопытством смотрел в окно, подмечая играющую на детской площадке детвору, обилие странных вьющихся растений, которые окутывали дом паутинной сетью. — Приехали, — сообщил Сокджин. Чимин невольно занервничал. Как ему выйти из машины, если он от слабости даже на ногах не стоит? Ползти? Как стыдно-то! — Давай я сумки возьму, а ты — Чимина, — предложил Сокджин, обращаясь к альфе. — Хорошо. Чимин не успел даже возразить, они оба вышли из машины, и вскоре Юнги открыл дверь с его стороны. Чимин был так растерян и напуган его приближением, что Юнги при виде этого весело хмыкнул. — Не уроню я тебя, не трясись, — наклонившись, бросил он. Чимину захотелось стать еще меньше, чем он есть, превратиться в пушинку и улететь. От запаха альфы у него закружилась голова, а сердце готово было выскочить в любую секунду. Юнги же уверенно подхватил его под коленями и вынес из машины. Он держал крепко, смотрел прямо перед собой, словно ничего странного и не происходило. Чимин же, хоть и чувствовал дикую неловкость, глубоко внутри был приятно взволнован ситуацией. Он впервые ощутил себя настоящим омегой, которого носят на руках. Юнги, несмотря на внешнюю худобу и небольшой рост, оказался сильным парнем, для которого не составило трудности поднять на руки омегу. Сокджин открыл перед ними дверь подъезда и пропустил первыми. Юнги, не сбавляя шага, спокойно поднял его на третий этаж, под самую крышу. Чимину чертовски сильно хотелось уткнуться носом в шею альфы и прижаться теснее, но он стойко удерживал себя от подобной глупости, лишь дышал чужим запахом, который обволакивал его с ног до головы. Сокджин поставил сумки на пол, достал из кармана связку ключей и открыл дверь. Юнги пронес Чимина в коридор и, не разуваясь, направился вглубь квартиры. Чимин лишь бегло осмотрелся в коридоре — холодного синего оттенка обои в полоску, темно-коричневые полы, зеркало на стене. Все настолько обезличенно и сдержанно, что ничего и не скажешь о хозяине дома. В гостиной Юнги аккуратно усадил его на диван и отошел. Настроение сразу стало сползать вниз, потому что вокруг было столько вещей ЧУЖОГО омеги, что это невозможно было проигнорировать. Комиксы, книги, учебники, тетрадки, ручки, какие-то милые игрушки, парочка фотографий, на которых Юнги стоит в обнимку с парнем, цвет волос которого красивого светло-рыжего оттенка. Этот парень худенький, изящный, с широкой квадратной улыбкой и настолько очаровательный, светящийся, словно весь соткан из солнца. Чимин был уверен — это и есть супруг Юнги. — Как ты? — подсел к нему Сокджин. — Как самочувствие? — Все хорошо. — Доктор Ли сказал, что ты не будешь ничего чувствовать еще пару часов. Но к вечеру чувствительность повысится. Только до девяти вечера никаких больше уколов, ясно? — Сокджин посмотрел на альфу, тот кивнул. — Можно будет выпить две таблетки обезболивающего, — Ким достал из пакета с лекарствами красную коробочку и положил ее на журнальный столик. — Это сильный препарат, не больше трех таблеток в день можно принимать. Тут витамины, — на столике появилось еще несколько баночек. — Мази. Вот это вот, — Сокджин достал ампулу с серебристой жидкостью, — на крайний случай. Если вдруг начнется течка. В комнате повисла гнетущая тишина. Чимин смотрел на ампулу, и у него мороз по коже пробежал. Если сейчас в его состоянии, когда чувствительность и так повышена до предела, начнется еще и течка… этого, наверное, он уже не переживет. Чимин был уверен, что остальные тоже так думают. — Будем надеяться, что пронесет, — тяжело вздохнул Сокджин и отложил ампулу в сторону. — Мне сейчас нужно на работу съездить, вернусь, как только смогу. Чувствуй себя как дома, Чимин-и. А ты, Юнги, не смей его оставлять и куда-либо уходить, понял? — поднявшись на ноги, пригрозил он. — Вы уходите? — Чимин чуть не вцепился в руку директора. Он не был еще готов остаться с альфой наедине. — Не беспокойся, — Сокджин, улыбнувшись, потрепал его по волосам и отстранился, — Юнги за тобой присмотрит. Пойдем, проводишь меня, — бросил он в сторону альфы и направился к выходу. — Отдыхай, Чимин. Оставшись в комнате один, Чимин попробовал приподняться и встать, но не вышло. Он по-прежнему не мог стоять на ногах, а в незнакомой обстановке начал еще больше нервничать. Как ему себя вести? Как все объяснить мужу Юнги? Тот точно не обрадуется, когда вернется домой и застанет рядом со своим любимым постороннего. Чимин не хотел разрушать чужую семью и становиться причиной ссор. Может, лучше будет попросить альфу отвезти его к дяде? Чимин вздрогнул, представив себе новые побои в нынешнем состоянии. Да он умрет от пары ударов! — Есть хочешь? — вернувшись, спросил Юнги. Чимин мотнул головой. Ему сейчас и без еды дурно. — Простите. Я не хотел доставлять вам проблем, — все же решился произнести он, пока Юнги стал собирать лекарства. — Переживу, — равнодушно ответил альфа. — А ваш муж? Юнги, забросив лекарства обратно в пакет, поднял на него недоуменный взгляд. — Тот парень, — замялся Чимин, указав на фотографии. — Тэхён? Юнги неожиданно весело рассмеялся, так искренне и по-настоящему, что у Чимина все сжалось в груди. Впервые этот альфа проявил какие-то эмоции, кроме раздражения и безразличия. Боже. У него самая красивая улыбка, которую только довелось Чимину видеть. — Это мой сосед, — отсмеявшись, пояснил Юнги. — Уверен, вы найдете общий язык. Чимин снова перевел взгляд на фотографию. Не муж? — Пока будешь жить здесь, — сообщил Юнги. — Диван раскладывается, так что должно быть терпимо. Не хочешь прилечь? — Нет, спасибо. Все в порядке. Если вам нужно куда-то идти, вы идите, я не хочу вас отвлекать от дел. — Ладно. Я включу тебе телевизор, — Юнги отыскал пульт на другом конце дивана и включил плазму на стене. — Если что нужно — зови. — Спасибо. Кивнув, альфа вышел из комнаты, и Чимин позволил себе тихо перевести дыхание. Некоторое время он сохранял неподвижность, прислушиваясь к тихим шагам альфы в доме, скрипу холодильника, звукам микроволновки. Желудок недовольно забурчал. — Молчи, идиот, — шикнул на него Чимин. Он бы не отказался от перекуса, но уже успел необдуманно отказаться от еды, а просить постеснялся. Бормотание телевизора немного успокаивало нервы и разряжало обстановку. Спустя час Чимин все же позволил себе вольность — он закинул тяжелые ноги на мягкий диван и, подложив под голову подушку, улегся удобнее. Дорама, что шла по телевизору, оказалась интересной. Чимин и сам не заметил, как втянулся в нее. Он слышал, как немного погодя в гостиную заглянул альфа, но быстро ушел, едва убедившись, что все в порядке. На какой по счету серии он погрузился в сон, Чимин точно сказать не мог. Но хорошо отдохнуть не получилось. Его словно окружали со всех сторон и тыкали маленькими иголками по всему телу. Неприятные ощущения лишь усиливались, и вязкая полудрема становилась тягучим болотом, из которого не вылезти. Чимин зашевелился, пытаясь сбросить с себя эти иголки, но получил в ответ лишь новые страдания — задницу словно кто-то наждачкой натер, а чувствительный пах назойливо заныл от неприятных ощущений. Застонав, он стал почесывать все тело, но лучше не становилось. Одежда начинала душить, словно превратившись в монстра, который собирался его убить. Плохо. Жарко. Чей-то голос рядом и запах, хлынувший спасительной прохладой. Чимин бессознательно потянулся к источнику и уткнулся во что-то мягкое. — Эй, хватит! — Его сильно встряхнули. Хватка — будто сжали тисками. Чимин вскрикнул и распахнул глаза. Около дивана на корточках сидел Юнги. В его глазах можно было утонуть. Чимин и тонул, прыгая с разбега на самую глубину. Все еще мало соображая, он переместил взгляд ниже, на шею альфы, и заметил там свежие следы зубов. Своих зубов. Чимин в ужасе отшатнулся от него и едва не свалился с дивана, но Юнги успел его перехватить за плечи. Его прошибло холодным потом от нового прикосновения, которое оказалось настолько сильным, что казалось нереальным. Юнги тут же одернул руки. — Черт. Действие лекарств, кажется, закончилось. Сможешь потерпеть до девяти? Чимин кивнул. У него и выбора не было. Он вспомнил, что Сокджин говорил о том, что следующий прием лекарств только в девять. — Ты почти весь день проспал. Ужинать будешь? — Нет, спасибо. Я не хочу. — Ясно. В туалет? Чимин активно замотал головой. Да ему и представить такое неловко! Хорошо хоть, организм вел себя тихо. — Отлично. Что-нибудь будет нужно — зови. Я в своей комнате, — Юнги поднялся. — Воду оставил возле дивана, — сообщил он и ушел. Оставшись один, Чимин кинулся к воде и сделал несколько жадных глотков. Кошмар. Он укусил альфу? На самом деле? Боже, да что с ним такое происходит?! Простонав в подушку, Чимин снова почесался. Одежда жутко раздражала, хотелось снять ее, но присутствие альфы в соседней комнате останавливало. Только минут через двадцать это уже не казалось таким уж серьезным препятствием, потому что трение одежды о кожу ощущалось безумно остро, словно не ткань прикасается, а рой ос, огромное количество маленьких, жалящих ос, которые кусают и кусают. Стало уже не до мыслей об альфе и правилах приличия. На лбу появилась испарина, и никак не получалось устроиться на диване с меньшим дискомфортом. Даже прикосновение щеки к подушке он не мог вынести. Сидеть тоже было больно, его словно задницей в кипяток опускали. Чимин терпел, старался отвлечься, но время тянулось бесконечно. Одежду уже не просто хотелось снять — ее хотелось разорвать на маленькие кусочки и сжечь. А лучше оказаться в невесомости, чтобы никакого давления вокруг. Часы показывали только начало седьмого, и это уже начинало пугать. Он сможет выдержать так долго? Хотелось свернуться в комочек и заскулить. Он чувствовал запах, который мог помочь, но был слишком далеко. Спустя еще час Чимин уже был готов ползти к альфе и умолять об уколе. Но Юнги сам пришел проверить его. — Паршиво выглядишь, — вынес он вердикт. Явное преуменьшение. Потому что Чимин чувствовал себя более чем просто «паршиво». — М-можно мне сделать укол? — попросил он, обхватывая себя руками и снова отпуская. — Нет. Раньше девяти сделаем — потом будешь ночью мучиться, — ровно ответил Юнги. Он выглядел так, словно ему плевать на состояние навязанного ему гостя. Ни жалости, ни сочувствия на его лице невозможно найти. — Мне плохо. — Вижу, — равнодушно произнес альфа. Чимин едва не заплакал от слабости и желания почувствовать хоть немного ласки. Вся его сущность тянулась к альфе — вдохнуть его запах, успокоить нервы, унять противный зуд, побыть хоть немного в нежных объятиях. Но Юнги был холодной глыбой льда и стоял так далеко. — Тебе лучше раздеться, чтобы к коже ничего не прилегало, — посоветовал он. — Я позвоню Джину. Чимин зло фыркнул и утер все же одиноко скользнувшую слезу. Да что за размазня он, в самом-то деле! Не может потерпеть и пары часов! Жалкий хлюпик! Чертова одежда буквально восставала против него. Нижнее белье решило его прикончить и лишить всего, что там между ног? Чимин не выдержал и, запустив руку в штаны, чуть оттянул их, чтобы ткань не прикасалась к коже. Легче стало ненамного, потому что давление на руку усилилось. — У него, блять, обостренная чувствительность, как ему может стать лучше? — донесся из коридора глухой голос Юнги. — Я уже сказал ему об этом. Как ты себе это представляешь? Мне насильно его раздевать? Чимин хотел, чтобы альфа вернулся. Хотя бы рядом постоял, потому что его близость хоть и не избавляла от страданий, но дарила спокойствие, и становилось не так страшно. Юнги вернулся к нему спустя минут пять — хмурый и еще более мрачный. — Джин сказал, чтобы я отнес тебя в свою спальню. Там мой запах сильнее. Ты сам встать сможешь? Чимин честно попытался, он приложил все силы, чтобы подняться, но колени дрожали, как у маленького жеребенка, едва вставшего на ноги. Юнги не стал смотреть на жалкие попытки, подошел ближе и снова подхватил на руки. Чимин на автомате дернулся от рук, потому что больно. — Тихо. Не дергайся, а то наебнусь с тобой, — шикнул на него Юнги. — Потерпи. Он отнес его в соседнюю комнату. И первое, что уловил Чимин, — запах. Тут правда все было пропитано запахом альфы. Прохладным, сильным, но не назойливым, а мягким, обволакивающим. Юнги неожиданно аккуратно уложил его на большую кровать, заправленную зеленым покрывалом. Чимин бегло осмотрелся. Небольшая комната казалась темной, но в то же время здесь было уютно. Кроме кровати в помещении находился стол, на котором стояло два монитора, большие колонки, наушники, несколько клавиатур странного вида. В углу стоял синтезатор, над которым золотистыми английскими буквами на стене было выведено «SUGA». В другом углу стоял шкаф, наполненный дисками, которые были сложены аккуратными стопками. Комната вообще вся была довольно чистой и обставленной так, что даже при отсутствии свободного пространства она не казалась захламленной. — Раздевайся и ложись. Я не буду смотреть, — бросил Юнги и, ничего больше не говоря, сел за рабочий стол. На двух мониторах были какие-то дорожки с мигающими капельками. Он надел наушники и, словно забыв о том, что в комнате есть кто-то еще, сосредоточенно уставился в экран. Чимин как можно тише зарылся носом в подушку и едва не застонал от облегчения. Запах был головокружительно приятный! Очумело наслаждаясь прохладой, Чимин на время забыл обо всем, он дышал чужим запахом, сминая подушку в руках. И со стороны это, наверное, выглядело ужасно ненормально, но Юнги, как и обещал, не смотрел в его сторону, поэтому Чимин позволил себе побыть чуть-чуть сумасшедшим и немножко счастливым. Он не хотел думать о том, почему так реагирует на запах. Ему становилось легче, и уже не так раздражала одежда. Хотя от нее чертовски сильно хотелось избавиться. Чимин решился стянуть носки и, немного полежав, осмелился снять и рубашку. Ох, как же стало здорово! Раскинувшись на кровати, Чимин блаженно прикрыл глаза. Он немного нервничал оттого, что альфа сидел совсем близко, но в целом ему было очень хорошо. Измотанный пыткой организм вскоре снова толкнул его в объятия Морфея. Во сне ему становилось снова хуже, но потом запах усиливался и безмятежность возвращалась. Чимин находился между сном и явью, когда услышал мягкий смешок рядом. — Он мурлыкает, прикинь? Я ему запястье к носу подношу, и он мурлыкать начинает. — Ничего смешного, — раздался рядом строгий голос Сокджина. — Это забавно так. Чимин открыл глаза и натолкнулся взглядом на Сокджина, что сидел на краю кровати, и смеющуюся улыбку Юнги. — Проснулся? — привлек его внимание Сокджин. — Как ты? — Все хорошо. — Юнги, принеси, пожалуйста, лекарства, — попросил Сокджин, повернувшись к другу. Юнги кивнул, продолжая чему-то ухмыляться, и вышел из спальни. — Не обижал он тебя? — Нет. Я… укусил его, — понизив голос до шепота, сообщил Чимин. Наверное, он все еще не отошел от сна, раз выпалил такое. Но ему так отчаянно хотелось хоть с кем-то поделиться теми странностями, что происходят с ним, а Сокджин вел себя так доброжелательно и заботливо, что слова сами сорвались с языка. — Юнги рассказал, — улыбнулся тепло Сокджин. — Не переживай, ничего страшного не произошло. — Я не хотел. Оно само получилось, так неожиданно, — попытался убедить его Чимин. Он ведь не какой-то там извращенец, бросающийся на альф! — Знаю. И Юнги знает тоже. Ты кушал сегодня что-нибудь? — Он весь день проспал, — ответил за него альфа, войдя в комнату. — Доктор Ли сказал, что сон — это хорошо. Распакуй сумки, что я принес. Там контейнер синий. Я бульон сварил дома, разогрей его, — отдал Сокджин новое распоряжение, отсылая Юнги, после того как забрал лекарства. Когда они снова остались одни, Сокджин сделал Чимину укол в руку. — Вот и все. Сейчас ощущения притупятся, и тебя, возможно, снова начнет клонить в сон. Чимин прислонился к спинке кровати. — Я не хотел тебе говорить, — неуверенно начал Сокджин, убирая шприц и ампулу. — Ты был в не слишком стабильном состоянии. Но я думаю, ты должен знать. — Что-то случилось? — Чимин резко напрягся. — Эм… дело в том, что ты несовершеннолетний. И мы должны вернуть тебя твоему опекуну. Эй, тише-тише, — Сокджин придвинулся к нему ближе и взял за дрогнувшую ладонь, — все в порядке, Чимин. Не волнуйся так. — Я… Не волноваться? Как? Если его сейчас отдадут дяде — он будет умирать там долго и мучительно! Он не хотел так. Только не туда. — Послушай. Мне пришлось задействовать кое-какие связи. В общем, его лишили прав на тебя, и с сегодняшнего дня официально я стал твоим опекуном. Чимин глупо хлопал ресницами. — Мне не нужно возвращаться к дяде? — шокированно спросил он. Это все, что его интересовало. — Больше нет. Это в голове не укладывалось. Как так? — Совсем? — уточнил Чимин, не веря в происходящее. Ему очень хотелось надеяться, что он не спит и не грезит наяву. — Да. Я вроде бы как тебя усыновил, — неловко произнес Сокджин. Чимин взволнованно уставился на директора, ничего уже не понимая. Его усыновили? Зачем он понадобился красивому, успешному и богатому омеге? — Мне… мне теперь нужно будет работать у вас? — тихо спросил он. Его бросало из крайности в крайность. То все виделось в розовом цвете, где у него появилась новая семья, которая к нему хорошо относится, то все рушилось в черный — где он мог стать лишь очередной шлюхой в популярном борделе для альф. — Что? О боже, нет, конечно! О чем ты подумал?! — возмутился Сокджин. — Ноги твоей больше не будет в борделе! — Извините, я тогда ничего не понимаю, — признался Чимин. От него проблем больше, чем пользы. Он еще ничего толком не умеет, даже школу не окончил. Он — Белоснежка. Зачем он нужен Сокджину? — Рассказал ему? — зашел в комнату Юнги с подносом. — Папаша, — издевательски хохотнул он. Чимин натянул одеяло выше и с любопытством смотрел на этих двоих. Сокджин был старше Юнги, но вели они себя как старые хорошие друзья, которые с легкостью могут подшучивать друг над другом. — Прекрати. — Разве это не забавно, а? — продолжил Юнги. — У тебя уже, оказывается, такой взрослый сын. — Шуга! — Ладно, ладно. Молчу. Пойду, Джуна обрадую. — Не надо, — резко оборвал его Сокджин. — Я сам ему все расскажу. Юнги серьезно кивнул и вышел из спальни. — Намджун — это мужчина, с которым я встречаюсь, — пояснил Сокджин. — Я ему пока о тебе ничего не рассказывал. Кушай. Ты целый день ничего не ел, — пододвинув к нему поднос с ароматным бульоном и рисом, Ким поправил одеяло в ногах. — Кушай, кушай. У Чимина теперь в самом деле пропал аппетит от волнения. Он не знал, как вообще реагировать на все, что сейчас на него вывалили. Он боялся радоваться, не мог без оглядки довериться почти незнакомому человеку, который еще недавно был его начальником. Чимин растерянно поглядывал на директора, глотая вкусный бульон. — Я понимаю, что для тебя все неожиданно и слишком быстро, — начал Сокджин снова. — И я — самая неподходящая кандидатура на роль опекуна, но выбора у нас особого не было. Надо было решать вопрос с твоим дядей, иначе бы тебя забрали. Когда тебе станет легче, ты можешь переехать ко мне. Чимин чуть не пролил бульон. — Тебе, наверное, нужно время, чтобы со всем этим свыкнуться. Я понимаю. И рассказал я тебе это все, чтобы ты знал: один ты больше не останешься. От этих слов внутри что-то сжималось, но Чимин боялся поверить в них. К нему никто в жизни не относился хорошо. А руки к нему протягивали лишь затем, чтобы ударить. Сокджин больше не говорил на смущающую их обоих тему, вместо этого он рассказал немного о себе. Ему оказалось тридцать два года. Бордель принадлежал его отцу, который шесть лет назад погиб в автокатастрофе. С тех пор Сокджин занялся семейным бизнесом. Он не испытывал никакого смущения оттого, что продает секс, словно это было в порядке вещей — заниматься проституцией. Кроме борделя у Сокджина, оказывается, был свой ресторан и сеть бутиков в Каннаме. А еще дом на Чеджу, о котором он рассказывал с особым трепетом. Чимин с интересом слушал о море и солнечном пляже, об экзотических птицах и о занятиях серфингом. — Когда-нибудь я отвезу тебя туда, — пообещал Сокджин. — Правда? — Да. Вот как тебе лучше станет, так и поедем, идет? Только ты должен пообещать мне, что не будешь делать глупостей в этот сложный для тебя сейчас период и станешь делиться со мной своими проблемами. Обещаешь? Сокджин протянул ему мизинец, и Чимин впервые с кем-то скрепил обещание. Это было незнакомое, теплое чувство. — Обещаю, — улыбнулся он робко. — Тогда договорились. Через пару минут в спальню заглянул Юнги. — Ты у меня остаешься? — Да. Переночую сегодня здесь. — Ладно. Я тогда на диван. — Я могу спать на диване, — вклинился в их разговор Чимин. Ему было неудобно оттого, что он вытеснил хозяина дома из собственной спальни. — Спи уж здесь, а то твой новоиспеченный отец будет гундеть мне на ухо о манерах, — хмыкнул Юнги, забирая из шкафа второе одеяло. Сокджин швырнул в него подушкой. — Замолчи, коротышка. — Пошел ты, цветной, — беззлобно отмахнулся от него Юнги. — Джун передавал тебе привет. — Я позвоню ему. — Не тяни с этим, а то он начнет еще ревновать и надумает лишнего. — Все, вали уже. — Я вообще-то в своем доме, если ты не забыл. — Ребенку нужно спать. Иди отсюда. Чимин смотрел за их шутливой перепалкой и чувствовал себя как-то странно. Будто он и правда дома. По-настоящему. Долгий разговор с Сокджином, волнение после неожиданной новости да доза лекарства в крови сморили его быстро. Он даже не дождался, когда Юнги уйдет, подмял под себя подушку и уснул с надеждой, что его жизнь и правда налаживается.