Белоснежка

Намджун не умел готовить, поэтому даже не брался за готовку. Голова раскалывалась от бессонной ночи, и даже выпитая час назад таблетка не помогала. Приняв душ и переодевшись, альфа спустился на первый этаж. Он собирался проверить Чимина, но его отвлек телефонный звонок. Чжунэ не стал бы звонить без повода, поэтому Намджун ответил сразу. — У нас проблемы. Что и следовало ожидать. — Что случилось? — Чон выкупил Доку. Целиком. Намджун потер ноющие виски. — Он каким-то образом умудрился надавить на Паков. Чанёль с утра подписал все документы и отдал порты Чонгуку. Мы потеряем этот район, если не вмешаемся. Выход к морю всегда был за нами, Джун. Ты должен наказать этого зарвавшегося мальца! — Пускай забирает. — Какого хрена? Мы не пошли бы войной на Паков, но уж против Чонгука — раз плюнуть. Дай только приказ — и к вечеру уже вся Дока будет нашей. Намджун, мы не можем так просто остаться в стороне, пока Чон подминает под себя такой лакомый кусок. — Ты меня не слышал? Не вмешивайтесь. — Я не понимаю. — Поймешь когда-нибудь. У тебя все? — Да, но… — Тогда увидимся в офисе. Наглость Чонгука вышла уже за границы, но Намджун не собирался вмешиваться. Он не верил, что Чанёль так просто отдал свои порты. Вне сомнений, Пак нанесет ответный удар, а вмешиваться в чужие разборки Намджун не хотел. Проблема Чонгука — в его беспринципности и нежелании считаться с семейными ценностями, но это можно списать на молодость. Однажды он обожжется, остепенится, и тогда уже с ним можно будет вести настоящие дела. А пока Намджун смотрел на парня, как на растущего волчонка, за которым нужно изредка приглядывать, чтобы он совсем не обезумел от своей свободы. — Доброе утро, — привлек к себе внимание вышедший из спальни Чимин. — Доброе. Растрепанные волосы, сонные, опухшие глазки, пухлые губы и в целом заспанный вид вызывали умиление. — Душ прямо по коридору. Вещи свои можешь постирать там же. Правил проживания в этом доме всего два. Первое — не заходить в мою спальню и кабинет. Второе — не путаться под ногами, когда я дома, — сразу начал Намджун. Он всегда держал своих работников в жесткой дисциплине и был уверен, что Чимину это тоже не помешает. — Все понятно? — Да. — Готовить умеешь? — Немного. — Тогда можешь приступать к своим рабочим обязанностям. Кухня слева от тебя. Чимин кивнул и мышонком скрылся с глаз. Намджун позволил себе улыбнуться, только когда остался один. Он остался в зале, слушая, как гремит на кухне посуда. Обычно это не доставляло ему столько удовольствия. Намджун поднялся в спальню, взял пакетик шипучей ерунды, которую ему прописал Генри от похмелья, и спустился на кухню. Чимин порхал пчелкой, но все его движения были немного заторможенные и нервные. Парень еще явно не освоился с новой ролью, да еще и с больной головой. Нарезая овощи, он изредка косился в сторону Намджуна. Тот, игнорируя взгляды, налил теплой воды и размешал в ней белый порошок. — Держи. Это от головной боли после вчерашней попойки, — сразу сообщил он. — Нажрался ты вчера быстро. Чимин с подозрением взглянул на протянутый стакан, но похмелье явно было тяжелым, поэтому он все же принял помощь. — Спасибо, — выпив все, поблагодарил омега. — Я ухожу на работу только через полчаса. Лучше сходи сначала в душ, там я тебе подготовил сменную одежду, а потом примешься за готовку. Чимин и тут возражать не стал. Кивнул и бесшумно проскользнул мимо него из кухни. Намджун с трудом представлял себе, как подступиться к дикому мальчишке, но подстраиваться под него точно не планировал. Даже если бы это был его родной сын, он бы не стал потакать всем его капризам. Намджун и не задумывался раньше о том, чтобы завести детей. Им с Джином было и вдвоем хорошо. Просыпаться вместе, завтракать, перебрасываясь шутками и отвлекаясь на ленивые утренние поцелуи, выбираться иногда на прогулки и пикники, засыпать вместе после бурного секса. Но, как выяснилось, не все было хорошо. По крайней мере, не для Джина. Намджун не понимал, где ошибся, в какой момент омега перестал ему доверять. От размышлений его снова отвлек Чимин. Мальчишка в его вещах смотрелся нелепо. Брюки были великоваты, даже то, что он подогнул их, не спасало, а в его футболке он просто тонул. Намджун едва удержался от смеха, сохранив невозмутимость на лице. — М-можно мне позвонить Джин-хёну? — неуверенно переминаясь с ноги на ногу, попросил Чимин. — Что? Решил вернуться? — Нет. Я только хочу сказать, что со мной все в порядке. Я ничего не объяснил ему, когда ушел, — стыдливо пряча глаза, ответил омега. Намджун был рад, что парень понял, сколько беспокойства доставляет своими побегами. — Я дам тебе телефон, если ты мне кое-что пообещаешь, — выдвинул Намджун условие. — Ты прекратишь сбегать, едва почувствовав себя ненужным. Что бы ты себе ни выдумывал, в этом мире у тебя есть человек, который никогда не отвернется от тебя. Научись ему доверять. Джин очень старался для тебя, а ты заставляешь его так переживать за себя. — Мне жаль, — пристыженно опустил Чимин голову. — Мне не нужны твои сожаления. Мне нужно твое обещание, которое, я надеюсь, ты сможешь сдержать. Чимин снова немного помялся и кивнул: — Хорошо. Я обещаю. — Тогда звони, — Намджун вернул ему его телефон, который омега оставил в кафе. Мешать разговору альфа не стал. Он поднялся в кабинет и сделал звонок, о котором подумал сразу после новости от Чжунэ. — Слушаю, — грубый голос на том конце не смутил. Старик Ли никогда не славился добродушным характером. — Это Монстр. У меня к тебе просьба. — Снова? Намджун понимал, что рискует, обращаясь уже второй раз к главе клана Ли. Вообще-то вопрос с Докой он и сам мог решить. Для него семейство Пак не было угрозой, с ними бы он легко договорился. Но светиться своим именем в этом деле не хотелось. — Что на этот раз? Снова этот сорвавшийся с цепи щенок Чон Лиёна? — в голосе старика послышалось веселье. — Да, — признался Намджун. — Он связался с Паками и забрал Доку. Старик присвистнул. — Не промах парень. Он в курсе, что у Паков чуть ли не половина Китая в руках? — Нет еще. — Его самодеятельность не доведет его до добра. Мне зачем звонишь? На похороны щенка Лиёна я не приеду. Сам знаешь, недолго ему радоваться. — Помоги ему с Докой, — наступая на горло собственной гордости, попросил Намджун. Старик снова рассмеялся. — Зачем? Пускай пацан учится на своих ошибках. — Эта ошибка будет слишком дорого для него стоить. Пускай обломает когти и зубы, но с головой останется. Не вмешивайся, но подстрахуй его. — Тебе-то что с этого? Не, парень мне нравится, но проблем от него всегда слишком много, особенно тебе. Чего ты с ним возишься? Он свою мать убил, а отца в психушку запрятал и весь его клан под себя подмял уже в восемнадцать. Думаешь, этот пацан пожалеет тебя, когда придет время? Намджун никогда не вмешивался в дела Чонгука, всего пару раз, когда мальчишку совсем заносило в сторону, приходилось вправлять ему мозги на место, чтобы из него не вырос еще один Лиён. Проще и правда было убить. — Так ты поможешь? — проигнорировав чужое любопытство, спросил Намджун. — Хорошо, — вздохнул старик Ли. — Подстрахую птенца. Но ты будешь мне должен. — Сочтемся. Собеседник, не прощаясь, повесил трубку. Намджун не собирался предупреждать Чонгука о грядущих проблемах с Докой, парню нужно делать свои ошибки, но, так как рядом с ним нет никого старшего из клана, оставаться в стороне было бы неправильно. Решив одну проблему, Намджун спустился на кухню. Чимин что-то дожаривал на плите, какой-то гарнир к уже приготовленному омлету. Сев за стол, Намджун с удовольствием взглянул на красивую сервировку и втянул аппетитные запахи. Даже кофе был именно таким, как он любил. — Как угадал, что я латте люблю? — привлек Намджун внимание. — Я видел, что вы его всегда пьете у Джин-хёна. Наблюдательный. — Поговорил? — Да. Омега прятал глаза и избегал прямого зрительного контакта. Намджун не стал давить. — Я словно предаю его, оставаясь у вас, — спустя время произнес Чимин. Намджун был удивлен откровенности. — Я уже не знаю, как сделать так, чтобы никому не доставлять проблем. Я не хочу, чтобы он страдал из-за меня, не хочу вставать между вами, не хочу, чтобы он выбирал между мной и своей обычной жизнью. Из-за меня он поругался с вами, с Тэхёном. Люди будут косо смотреть на него из-за меня, а я не смогу спрятать свой белый волос. И дальше будет только хуже. У меня может начаться приступ, а Юнги больше не придет. Он поругается с Юнги, а этого нельзя допустить. Джин им тоже нужен. — Как и тебе. Намджун видел логику в словах Белоснежки. Во всей этой ситуации радовало только то, что Чимин поделился своими мыслями именно с ним. Намджун чувствовал себя немного польщенным, хотя это было сомнительным достижением. — Я справлюсь, — уверенно произнес Чимин. — Ты всем боишься доставить проблем, но не мне, да? — Простите, но вы за меня точно переживать не будете. Мне будет не так больно, если меня выгоните вы, а не Джин-хён. Намджун не стал его переубеждать. Если мальчику проще так думать, то пускай, но его настрой все равно не нравился альфе. — И я не доставлю вам проблем. Я буду хорошо работать, обещаю. — Похвальное рвение. Садись давай, тоже, наверное, голодный. — Все в порядке. — В моем доме принято есть всем вместе за одним столом, — настоял Намджун. — Даже прислуге? — удивился Чимин. — Да, — соврал Намджун, кивком головы указав на стул. — У вас странные правила. — Поговори мне еще тут. Намджун с удовлетворением отметил, что Чимин правильно воспринял его слова, как шутку, и немного улыбнулся себе под нос. Намджун был удивлен. Он столько времени пытался найти верное поведение, чтобы наладить отношения с мальчишкой, чуть ли не на цыпочках перед ним ходил, а оказывается, не нужно было. Завтракали в тишине. Чимин ел мало, неохотно, словно заставляя себя. Но Намджуна насторожило даже не это. Чимин, словно не осознавая, сел рядом с ним и дышал как-то странно, словно задерживая вдохи. — Что-то не так? — прямо спросил Намджун, когда Чимин резко одернул руку, стоило им соприкоснуться пальцами над солонкой. — Ничего. Все в порядке, — омега с усердием стал запихивать себе в рот риса, поерзал на стуле. — Чимин, — предупреждающе процедил Намджун, требуя честного ответа. — Что не так? Он протянул руку, чтобы схватить парня за запястье и заставить его повернуться к нему. Но Чимин неожиданно шарахнулся в сторону, не давая ему приблизиться, и потер запястье. Намджуна это несколько удивило. Ему показалось, что омега уже перестал его бояться. — Не прикасайтесь ко мне, пожалуйста. Это больно, — смущенно признал Чимин, убирая руки под стол. — В смысле? — не понял Намджун. — Вы альфа. — И? Ты же не думаешь, что можешь заинтересовать меня, как омега? — предположил Намджун. — Что? — в ужасе распахнул Чимин глаза. — Нет, конечно! Намджун сдержал облегченный вздох. — Тогда что? — Я вам говорил уже вчера, — по-прежнему разговаривая со столом, произнес Чимин. На его щеках появился смущенный румянец. Намджун едва не фыркнул в ответ. В пьяном состоянии мальчишка был более раскрепощенным. — Ты про вязку с Юнги? Чимин кивнул. До Намджуна только начало доходить. Он вспомнил, каким разбитым был вчера Чимин, как он сообщил о том, что не может терпеть прикосновения альф. — Все до такой степени плохо? — удивился Намджун. Это что же получается? Чимин теперь будет вот так на всех реагировать и не сможет создать семью с альфой? — Я Белоснежка, — обреченно пожал Чимин плечами. — Повышенная чувствительность, — произнес он так, словно это все объясняло. Намджуну это ничего не объясняло. Он о Белоснежках ничего и не знал, кроме общей фразы «рабы для утех». — И тебе всегда больно, когда до тебя дотрагиваются? — недоуменно спросил он. — Нет. Просто сейчас… вроде обострения. Это нормально для Белоснежек, оно скоро пройдет. Но это не болезнь, я могу работать! — Ладно. Намджун сделал пометку в голове позвонить знакомому доктору и выяснить все подробности о Белоснежках. Он знал, что у «цветных» есть свои особенности, которые проявляются в основном в подростковый период. Джин рассказывал, каким бунтарем был в детстве. Оттенки красного всегда считались агрессивными. Чем светлее оттенок, тем проще контролировать свои особенности. Кажется, с Белоснежками это не работало. Еще одну странность Намджун заметил, когда после завтрака стал собираться в офис. Взгляд Чимина стал немного туманным, заволоченным. Глаза блестели, как будто от возбуждения, но Намджун не чувствовал в воздухе запаха приближающейся течки. — Займись домом. Приберись везде. Я вернусь только вечером, — сообщил он, направляясь в прихожую. Чимин последовал за ним, как на привязи. Намджун интуитивно чувствовал: что-то не так. Он не воспринимал Чимина, как омегу, и даже мысли не допускал об этом, но его сущность альфы неожиданно просыпалась, как бывало всегда во время течек Джина. Но сейчас не было никаких причин для этого. Намджун нахмурился и резко остановился. Чимин запнулся, уткнулся ему носом в спину и не отстранялся дольше необходимого. — Чимин? — не двигаясь, Намджун уже серьезно начал волноваться. Омега, словно очнувшись, отступил. Намджун повернулся к нему, встречаясь с ошарашенным и немного даже напуганным взглядом. — Я… я не… — залепетал Чимин, обхватывая себя руками и съеживаясь на глазах. В безразмерной одежде он казался таким маленьким и беззащитным, что альфа в Намджуне вставал в полный рост, призывая подойти и обнять, а еще лучше утащить его к себе. И, кажется, Чимин почувствовал в нем что-то такое — в расширенных потемневших зрачках заплескался ужас. А у Намджуна просто дар речи пропал. Он ни хрена уже не понимал. Что происходит? Он ведь не может всерьез реагировать на малолетнего омегу? А запах этого самого омеги раскрывался, как бутон божественного цветка, постепенно, нотка за ноткой, вкрапляясь в воздух, въедаясь под кожу. Намджун напряженно принюхивался, впервые сталкиваясь с подобным. Его все сбивало с толку. Он не чувствовал течки. Этого не должно происходить. Запах не может вот так просто усиливаться. Намджун всем существом чувствовал потребность омеги к близкому контакту. Тело Чимина словно кричало о потребности в альфе. Молодое, красивое, умоляющее. Намджун ловил все эти сигналы, и ему казалось, что у него у самого уже помутнение рассудка. — Успокойся сейчас, хорошо? — Намджун постарался взять себя в руки. Хотя очень хотелось с криками выбежать отсюда, звонить Джину, всем врачам Южной Кореи, да хоть черту лысому, но чтобы все это прекратилось. Непонятное. Жуткое. Неправильное в корне. — Я не… — отчаянно замотал Чимин головой. Кажется, он и сам был растерян, не понимая, что с ним происходит. Намджун мог справиться с чем угодно. Мог поставить на колени весь город. Он вел дела так, что его стали называть Монстром. Но сейчас чувствовал себя беспомощнее ребенка, как подросток, впервые познавший различие между альфами и омегами. Он готов был волосы на себе рвать от паники. — Я сейчас, — Намджун бросился к двери, умоляя Джина быть там. Глупости. Ведь кто будет всю ночь сидеть под дверью? Но надежда толкала его вперед. Потому что Намджун не знал, что делать с Чимином. Он не понимал, что с парнем. Не понимал, почему, черт возьми, САМ реагирует на него, как какой-то извращенец! Он выскочил на лестничную клетку, как будто от огня. В какой-то степени Чимин вдруг и стал огнем — ярким, манящим и таким соблазнительным, что Намджуну хотелось положить голову на плаху. Увидев Сокджина, он забыл обо всех их разногласиях и ссорах. — Намджун? — поднялся тот на ноги. — Что случилось? Ты… — Там Чимин. С ним что-то странное происходит. Намджун и договорить не успел, Сокджин рванул в квартиру без раздумий.