Без лишних слов

      Рука медленно взъерошила непослушные тёмные волосы, а потом опустилась к шее, лёгкое дыхание обожгло нежную белую кожу, а пальцы едва притронулись к чарующим ушкам, Саске тяжело выдохнул, прикрыв глаза от секундного наслаждения, а Хината смутилась и отвела взгляд, как только увидела, что глаза Учиха приоткрыты. Он недовольно махнул хвостом, задевая и щекоча им девушку, а та лишь улыбнулась, обнажив ряд белых зубок. — Не то, чтобы я хотел твоей ласки, — парень отвернулся, и на его безразличном, эгоистичном лице появился румянец от непривычных слов, — но я разрешаю себя гладить…       И Хьюга прильнула к его хвосту, медленно поглаживала его, а Саске, опять подглядывающий за девушкой из-подтишка, начал теребить кончиком нежные ноги. Парень отвернулся, а Хината легла рядом, тихо шепнув: «Котик, будь рядом», а потом покраснела от осознания двусмысленности фразы.       Когда девушка окончательно уснула, обняв мягкий, пушистый хвост, Саске медленно улизнул из комнаты. Благо, девушка не забыла открыть дверь, так бы он ещё долго не смог бы выбраться из комнаты. Учиха грациозно подошёл к холодильнику и сладко принюхался, ощущая аромат колбасы, любимой. Хьюга спала довольно долго, пять минут как, и вредный обладатель пары ушек и хвостика с неким подозрением подошёл к девушке и ткнулся в неё носом. Ноль реакции. Он нарочито медленно и громко мяукнул, прошёлся коготками по постели, но Хината лишь перевернулась на другую сторону.       Злой Саске пошёл на кухню, не терпя этого безобразия. Он почти дошёл до подоконника, чтобы заняться размышлениями о вечном, но вдруг его остановил на полпути звук, раздующий сердце. Он проспал около двух часов возле стиральной машинки, неудобно изогнувшись (под два метра же), но всё же наблюдая за меланхоличными движениями белья.       Когда машинка предательски запиликала, Саске недовольно выключил её и вновь пошёл к холодильнику. Уже и колбасы особо не хотелось, но он на всякий случай всё же взял палку и потащил в комнату. Хината дрыхнула, когда эдакий король бодрствовал, непорядок. Учиха растолкал девушку уже наверняка, та недовольно открыла глаза, а потом заискрилась от счастья: — Да, сейчас я хочу именно колбасу с моего холодильника, ты ж мой добытчик!       Она потрёпала надутого Саске по голове, и он гордо отвернулся. И зашевелил ушами, чтобы Хината наверняка знала, чем успокоить его «королевское величество».       Когда Хината мыла посуду, Учиха нарочно скинул только что помытую чашку и с восторгом посмотрел на хозяйку, та почему-то разозлилась и легонько хлопнула по ушам. Настроения почему-то убавилось, Саске ходил весь день в депрессии, опустив уши, хвост и усы. Он сам открыл себе кран, показательно самостоятельно попил воды и будто специально не закрыл кран. Учиха лёг на огромный подоконник, подходящий для двухметрового мужчины, и начал наслаждаться видами, не ведя и ухом на ласковые слова хозяйки.       Пусть она болтает, мол.       Апогеем обиды, конечно, был момент, когда Саске, на которого не обратили нужного внимания, лёг прямо у порога двери в её комнату так, чтобы девушка не могла зайти. И как бы Хината не молила, кричала и плакала, что ей нужно срочно, он не давал ни пройти, а после — закрыть дверь. И ничего, что она там передевалась — наоборот, так даже лучше, что дверь открыта. Во всяком случае, злость хозяйки компенсировали лишь виды, открывшиеся этому наглому бесстыжему коту.       Он с благодарностью принял пожертвования ему, богу, еды от неё, смертной, показательно понюхал рыбу и отвернулся, опять последовав на подоконник с видом чрезмерно обиженного. А Хината медленно подошла к своему кошаку сзади и легко обняла так, что тот от отвращения к мерзким людям аж содрогнулся, а потом обмяк и тихонько замурчал, тыкнувшись в лицо Хьюги. Не теряя момента, красная от смущения девушка прикоснулась к его губам и поцеловала, а Учиха только и мог, что шокированно смотреть на куноичи.       Ну ладно, только ей позволено его касаться, и он выцарапает глаза всем, кто так или иначе притронется к его хозяйке.