Cover me

Страх. Заполняющий лёгкие черным едким дёгтем и не дающий полноценно вздохнуть страх часто не позволяет нам совершать безрассудные поступки. По сути, страх — это защитная реакция организма, которая не даёт повредить хрупкое тело и склонный к психическим расстройствам слабый мозг. Но… может страх — это нечто большее? Нечто, способное остановить даже самого самоуверенного и храброго человека. Нечто, нашептывающее на ухо угрозы и приукрашивающее грядущие последствия, которые, так и так, ни к чему хорошему не приведут. Именно это чувство испытывал сейчас Тайлер, стоящий перед дверью, которая проведет его к возможному преступнику. Он не решался поднять бледную руку и положить ее на металлическую дверную ручку. Не решался до того момента, пока желтоволосый парень не обхватил ладонь Тая своей рукой и не приблизил ее к серой двери, намереваясь наконец открыть. Желая открыть не только ее, но и всю горькую правду, которая обвалится на этого худого подростка грудой тяжёлых камней, придавливая того ближе к земле и ломая хрупкие кости. Оба парня вошли в комнату, наполненную людьми. Мужчины в темно-синей форме стояли напротив большого горизонтального стекла, охватившего всю стену. За окном сидел опустивший голову Майк. Его приковали к белому столу крепкими наручниками, чтобы тот точно не смог сбежать. Но он и не собирался. Не собирался даже пытаться, потому что знал, что обречён. По другую сторону стола сидел мужчина, пытавшийся выловить пустой взгляд парня и сложивший свои руки на стол, как бы показывая, что он не будет прибегать к насилию, если того не потребуют крайние меры. Глаза Тайлера расширились. До него дошло, какие масштабы приняла ситуация. Он не хотел никого наказывать. Не хотел правосудия. Он просто хотел домой. Худые руки темноволосого затряслись, как будто в комнате было минус тридцать по Цельсию. Тай судорожно начал искать ладонь Джоша, шаря руками во воздуху. — Д-джош, — Тайлер схватил руку Дана и вцепился в нее мертвой хваткой, — я-я не… Желтоволосый переплел свои пальцы с худыми пальцами Тая, не обращая внимания на пялившихся на них полицейских и… Брендона? — Все хорошо, — Джош сжал руку крепче, — все нормально, мы можем уйти, если ты хочешь. — Н-нет, — он посмотрел в карие глаза желтоволосого, в которых переливались будоражущие мозг искры, — я… я не хочу. Ури глядел на этих перешептывающихся голубков и ухмылялся собственным мыслям, забыв, где он находится. — Мистер Дан, мистер Джозеф, мистер Ури, — в комнату вошёл взрослый, немного седой мужчина в тщательно выглаженном костюме. На бейджике, прикреплённом к синему карману пиджака, красовалась надпись «Лейтенант Лоуренс». — Два свидетеля и, я так понимаю, жертва. В руках он держал немного потрёпанный блокнот, нервно ища размашисто исписанную страницу. — О, — открыв нужную, лейтенант поднял ярко-голубые глаза на троих подростков, — третьего ноября было совершено покушение на жизнь мистера Джозефа. Предполагаемый подозреваемый, Майк Томас Робертс, на скорости двести миль в час сбил мистера Джозефа, нанеся многочисленные увечья. Красную Ферарри мы осмотрели, но, что очень странно, никаких отпечатков пальцев мы не нашли. Видимо, мистер Робертс постарался стереть их. Но не очень понятно, зачем. Сейчас будет проходить его допрос, — он махнул рукой в сторону молоденького парня, давая команду «начать». Джош, все ещё держа трясущуюся руку темноволосого, прошел немного вперёд. На панели загорелась зелёная кнопка. Из динамиков послышался уверенный высокий голос. — Майк Томас Робертс, — мужчина томно растягивал гласные, разминая свои пальцы, — ты же знаешь, что натворил, м? — Я н-ничего не знаю, — он с трудом поднял свою голову. Его язык заплетался, заставляя парня заикаться. Тайлер первый раз видел его таким… разбитым. «Даже самые сильные в определенный момент могут оказаться слабыми». — О, ну хорошо, — детектив придвинул к Майку какие-то снимки, разглядеть которые у Тая не получилось. — Не знаешь, что это? Чья это кровь? Только не нужно говорить, что у тебя провалы в памяти, потому что это не сработает. — Я-я п-правда не знаю, — Майк поморщился, отворачиваясь от положенных на стол фотографий. — Да как ты не знаешь?! — мужчина стукнул кулаком по белому столу, от чего напротив сидящий парень подскочил и испуганно вытаращил серые глаза. — Чья это машина?! Чья, скажи мне! — М-моя, — голос его становился все тише и тише. — Твоя, — детектив одобрительно кивнул, переходя на спокойный тон, — а кто ездил на ней третьего ноября? — Н-не я, — Майк понимал, что детектива не устроит такой ответ, но ему было нечего делать. Он не мог иначе. — А кто?! — казалось, что у этого мужчины сейчас из ушей пойдет горячий пар. — Мы нашли в твоём кармане ключи. Как ты это объяснишь? — Меня не было дома… Я… я ушел. — Как это — «ушел»? А как же твоя мать? — детектив смотрел парню прямо в глаза, как будто желая заглянуть ему в самую душу и прочесть все воспоминания. Майк грустно хмыкнул: — Спросите ее, как всё было. Она выгнала меня, сказав оставить машину. Но ключи я ей не отдал. — Выгнала? — он произнес это неуверенно, как бы с издёвкой. — Не поверю. Она не могла выгнать тебя просто так! — Она выгнала меня, потому что узнала, что я, оказывается, не ее сын, раз оказался геем! — на щеке Майка блеснула слеза. Голос стал выше и громче, говорил он более уверенно. — Выгнала, когда узнала, что у меня есть парень! Увлеклась своими гребанными стереотипами и библией! Увлеклась игрой в идеальную мамочку, которая нихера не идеальная! Которая, блять, где-то постоянно пропадает, забыв о своем сыне! А на следующее утро оставляет пачку денег, извиняясь! Блять, она ни разу не спросила, как у меня дела. Ни разу не интересовалась моими оценками в школе. Ни разу не спросила, что мне нравится и чем я люблю заниматься. Потому что ей похер! Похер на собственного сына! Майк всхлипнул. Его сильные плечи слабо затряслись, информируя владельца тела об истерике. Он даже не мог вытереть слезы, скатывающиеся вниз к подбородку, потому что был в наручниках. — Мисс Робертс, — детектив откашлялся, не ожидая услышать таких откровений от такого уверенного в себе парня, — это правда? Все люди, которые находились в комнате, уставились на рыжую женщину, сидевшую в самом углу. — Я не собираюсь ничего говорить без адвоката, — она поднялась со своего стула, направляясь к входной двери. Но ее поймали за плечо стоящие рядом полицейские. — Мэм, Вы не имеете права покидать участок, — они с каменным лицом вернули мисс Робертс обратно на стул. — Это ещё почему? — она перешла на полукрик. — Во-первых, здесь ваш сын, которого допрашивают, — офицер загнул один палец своей руки, — а во-вторых, вас обвиняют в халатном отношении к своему ребенку. — Да он сам все придумал! Я нормально к нему отношусь! — Мэм, успокойтесь, иначе мы отведем вас в камеру, — оба офицера встали возле матери Майка, придерживая ее за плечи. Насупившись и обвиняя весь мир, она скрестила руки на груди, ожидая следующих действий. — Допрос окончен, — детектив, находившийся за стеклом, взял со стола бумаги, сложил их в стопку и вышел. — Джош, — ужас, охвативший Тая, ушел, как ни в чем не бывало, — я… я верю ему. — Люди хорошо умеют лгать, — Дан заглянул в зрачки темноволосого парня, не отпуская его руку. В глазах читалось бесконечное сожаление.  — Я… я понимаю его, — он посмотрел в ответ, — просто мой отец, он… тоже… такой же. — Тай, — желтоволосый выдохнул это слово, желая прижать к своему сердцу этого натерпевшегося паренька. Но он просто сжал его руку, желая показать, что ему не о чем беспокоиться. Желая без слов сказать «я рядом». Желая передать ему хоть немного спокойствия, которое Тайлеру сейчас было очень нужно. К ним подошёл лейтенант Лоуренс: — Вы свободны. Мы позвоним вам, когда нам будут нужны ваши показания и когда найдем ещё что-нибудь. — Хорошо, — Дан вывел Тая из этой треклятой комнаты, проходя к главному входу. Они вышли наружу. На улице было темно. На падающие снежинки нежно светили уличные фонари, оставляя на них блики и подчёркивая каждый узор и уникальность. Закутавшись в свои куртки, парни остановились возле входа, вдыхая свежесть и охлаждая свои лица. — Он не виновен, — изо рта Тайлера выходил теплый пар, — я уверен. — Это не нам решать, Тай, — спрятав руки в карманы, произнес Джош. — Но я… — Да-да, я знаю, что сейчас ты опять начнёшь какую-нибудь тираду, так что я просто скажу, что у меня очень сильно замёрзли губы, — желтоволосый поднял уголки своих губ к верху, приближаясь к напротив стоящему парню. Между их лицами осталась всего пара сантиметров, когда кто-то открыл стеклянную дверь, впуская в здание новую порцию холода. — Да-а-а! — Ури чуть не сбил их своей вывалившейся тушей. — Блять, наконец-то, сука! Я не могу не кричать, а-а-а, блять! У нашей принцессы появились яйца, аллилуйя нахуй! Да засоситесь вы уже, а. — Брендон, помнишь про предложение разбить тебе нос? — Дан посмотрел на улыбающегося Тайлера. — Так вот, оно ещё в силе. — Да мне похуй! — Ури пропел это предложение, как оперный певец, подбегая к кучке снега и лепя голыми руками снежок. В следующую секунду Дан почувствовал, как на его спину приземлилось что-то холодное. — Ури, я убью тебя, — желтоволосый взял горсть снега и запустил ее в профессионально уворачивающегося Брендона. — Иди нахуй! — следующие полчаса все трое посвятили себя искусству кидания снежков. Даже нелюдимый Тай не остался в стороне, один раз попав Ури в лицо. — Кстати, — подростки уже садились в свои машины, как Брендон вспомнил что-то очень важное, что хотел сказать уже давно, — меня сорвали с моей вечеринки, на которую я хотел позвать вас. Ну так что? Я не понимаю отказов. Джош посмотрел на Тая. Тот неуверенно кивнул, даже не представляя масштабов вечеринки и не зная, что на ней будет. Он просто хотел отвлечься от всего, что произошло сегодня. Хотел забыть все. — Да, мы едем.