Cover me

Оглушающие звуки, охватившие зашедших в особняк Брендона парней, заставили подростков закрыть свои слабые, не предназначенные для такого шума, уши. Повсюду были видны содрогающиеся в непонятных движениях тела, видимо, пытающиеся попасть в такт играющей на очень большой громкости музыке. Огромные окна были занавешены непонятно чем, с потолка свисали лампы, освещающие все помещение мигающими яркими лучами. На всех имеющихся столиках были разбросаны бутылки и пустые бумажные стаканчики. На полу происходила та же самая ситуация, разбавленная неизвестными бумажками и цветастыми обертками от чего-то незнакомого. «Это… наркотики?». — Джош, — темноволосый дёрнул Дана за рукав куртки, крича ему в ухо, — может… мы уйдем отсюда? — Мы же только пришли, — Джош посмотрел на нервного Тайлера. — Давай побудем тут хотя бы часик, иначе Брендон нам мозги вынесет. Таю ничего не оставалось, и он кивнул. Кивнул, потому что не хотел идти домой один. Потому что не хотел отходить от Джоша. — Ебаная вечеринка в самом разгаре! — заорал Ури и углубился в середину комнаты, расталкивая мешающих ему людей. Тайлер все ещё держал Дана за руку. Он боялся потерять его в толпе. Боялся остаться один среди столького количества людей, потому что думал, что они задушат или просто растопчут его, в начале смеясь над его низким положением и слабостью, поддакивая внутренним демонам Тая. Джош вел его через толпу пьяных людей к свободному дивану в углу, на который они почти сразу сели, стряхнув мусор. — Я… может, я принесу чего-нибудь? — Дан пытался перекричать играющий трек. — Колы? Тайлер не хотел, чтобы тот оставлял его одного. Но если Джош хочет… — Да, — он, пересилив себя, отпустил руку с татуировкой странного дерева, вжимаясь в самый край дивана. — Все нормально? — Дан встал, смотря на чувствовавшего явный дискомфорт Тайлера. — Да, все… — Тай пытался скрыть, что не хочет здесь находиться. — Отлично. — Я быстро, — его силуэт уже скрылся за целующейся парочкой. Джош и сам не любил такие вечеринки, где повсюду находятся пьяные и приставучие подростки, требующие к себе излишнего внимания. Но он не хотел, чтобы Ури говорил о том, что Дан «еблан, который не ходит на мои охуительные пати». Пробравшись к импровизированной барной стойке, он облокотился на нее, придвигаясь ближе к удивительно трезвому бармену. — Можно две колы? — тот кивнул, доставая из шкафа новую бутылку черной жидкости. Сев на высокий стул, Джош осмотрел помещение. Вертящиеся женские волосы, завившиеся от большой влажности, обменивающиеся слюной и запрещенными белыми таблетками в углу парочки. В комнате стояла невыносимая духота, разделяющая место с резким запахом спирта и дешёвого пива, стаканы от которого заполонили весь пол и захватили журнальные столики. — О-о-о, какие люди, — на стул напротив приземлилась явно не трезвая, но и не слишком пьяная русоволосая девушка. — Дэбби? — Дан не верил своим глазам, разглядывая растрепаные волосы и потекшую черную тушь. — Что ты здесь делаешь? — Веселюсь, а что, не видно? — она хихикнула. — Тебя Ури позвал? — желтоволосый знал, что от нее мало чего добьешься в таком состоянии, поэтому пытался не задавать сложных, но таких важных вопросов. — Зачем кому-то меня звать, если я всегда могу прийти сама? — Дэбби придвинула свой стул ближе к Джошу. — Что ты делаешь? — То, что хотела сделать уже очень давно, — она быстрым рывком положила свою руку на затылок Дана и прикоснулась к его губам своими губами. Джош не среагировал и не оттолкнул ее, потому что не ожидал такого. Пусть она пьяна, но он просто впал в ступор, не отвечая на липкий и мерзкий поцелуй, смешанный со вкусом того самого пива, бутылки от которого валялись практически везде. Невозмутимо отодвинувшись обратно на свое место, она посмотрела на заполненный людьми проход. Заполненный большим количеством подростков проход, в котором выделялся лишь один. Один темноволосый парень, прикрывший свой рот худой бледной ладонью и смотрящий на Дана огромными от удивления глазами. — Упс, — Дэбби протянула первую букву и потянулась за колой, которую поставил на стойку бармен. — Кажется, твой парень не в восторге от этого умопомрачительного поцелуя. — Дэбби, твою мать! — Джош подорвался с места, уронив свой стул. Он желал лишь одного: объяснить все это Таю. Объяснить, что эта девушка ненормальная и никакого отношения к Дану не имеет. Но было уже поздно. Тайлер, растолкав всех людей и уронив стеклянную бутылку, стоящую на столе, побежал прочь. Прочь от всего этого. Прочь от грязи и мерзости, которая здесь явно прижилась. Прочь отсюда. «Дурак, дурак, дурак…». Он чувствовал обиду, которая охватила его до кончиков пальцев. Чувствовал боль в переносице от подступающих слез. Чувствовал предательство. «Когда-нибудь это все равно бы случилось. Ты не был к этому готов. Слабак. Думал, что нужен ему. Идиот». Демоны, повылазившие из своих темных нор, в которые их затолкал Джош, вновь выбрались наружу и шептали Тайлеру обжигающие его душу слова. Он не мог этого выдержать. Не мог. «Слабак». Тай бежал. Бежал, не глядя по сторонам. Бежал, сам не понимая куда, и ловил своим горячим лицом пролетающие мимо снежинки. Увидев впереди старый, потрёпанный временем родной дом, он даже не обратил внимания, куда привело его собственное подсознание, видимо, решившее окончательно добить этого уже давно разбитого парня. Но Тай всё-таки решился зайти. Зайти в свой обветший и потерявший краски дом, в который не думал возвращаться. Открыв скрипучую дверь, он вошёл. Вошёл и сразу упал на колени. Он был сломлен. Окончательно сломлен. Сломлен настолько, что решил, что ему уже незачем было жить. Незачем продолжать свое бессмысленное пребывание в этом жестоком и не знающем жалости мире. «Умри». Он разрыдался. Соленые слезы жгли исцарапанные щеки, вены наполнялись чистой, ни чем не разбавленной обидой. Моральная боль сдавливала лёгкие, не давая нормально дышать и заставляя хватать ртом наполненный горечью воздух. Плечи содрогались от многочисленных всхлипываний. «Идиот, идиот, идиот. Попался на такую удочку, не думая о последствиях». На смену обиде пришла апатия. Тело наполнилось холодными льдинами, сознание затуманилось. Мысли были только об одном. «Умри». Встав на подкосившиеся ноги и не обращая внимание на холод, наполнивший этот нежилой дом, он направился прямо и налево. Прямо и налево, туда же, куда отводил его Джош, когда спасал от физической боли. Но физическая боль легче. Легче моральной. Легче выгрызающих мозг демонов, шепчущих суицидальные и черные мысли. Легче того, что испытывает сейчас Тайлер. Ввалившись в ванную, он щёлкнул выключателем и без выраженных эмоций посмотрел вперед. — Сними рубашку. Тай прекрасно помнил тот день. — Да не бойся, ничего извращенного я с тобой делать не собираюсь. Прекрасно помнил его взгляд, направленный на шрамы и синяки. — Тай… Прекрасно помнил, как звучал его голос в тот момент. «Этого уже не вернуть». «Ты никому не нужен». «Умри». Мысли повторялись. Повторялись, как запись на диктофоне, которую кто-то забыл выключить. Повторялись и причиняли невыносимую боль. Убивали. В следующий момент его руки коснулись шкафчика, достав оттуда давно забытое ржавое лезвие. «Давай». Ладони тряслись. Тряслись от нахлынувших воспоминаний и предательства. Тряслись от того, что его опять растоптали и бросили, когда наигрались со слабыми чувствами. Лезвие выпало из его рук, звонко ударившись о белый холодный кафель. «Слабак». «Ты слабак». Наклонившись, он поднял тонкий железный предмет, случайно коснувшись пола. «Я не хочу чувствовать эту боль». Тайлер подошёл к раковине. «Не хочу». Алая горячая кровь стекала вниз по руке в белую раковину, марая безупречный цвет своими брызгами. Слезы больше не жгли, потому что Тай не замечал их. Не замечал всего, что находилось вокруг и не чувствовал боли, смотря на довольно глубокий порез на своей левой руке. «Какой же ты жалкий». Не было страха. Не было боли. Не было ничего, кроме пустоты. Пустоты, которая пожирала голову темноволосого парня целиком, оставляя ему только кости. «Умри». Пустоты, которая была так знакома ему. «Давай же».