Естественно, на следующий день ни о каком отъезде во Францию, кроме как повидать маму, брата и Энди, речи не шло. Да даже тогда она бы поехала не раньше августа. Сейчас всё свободное время девушка помогала отцу.
— Почему ты не хочешь, чтобы о тебе узнали? Тебе дадут орден Мерлина. Восхвалят. Многие знают о твоих заслугах.
— Нет, Мари. Я больше не хочу этого. Мне надоело быть у всех на виду. Надоело быть то злодеем, то героем. Я мечтал в молодости о другом.
— Но тебе всего тридцать девять! — возмущённо всплеснула она руками. — Не смей говорить мне о пенсии и внуках. Ты правда хочешь уехать?
— Пожалуй, что да. Поселюсь в глуши. Буду варить зелья и продавать их. Совершу ещё парочку каких-нибудь открытий. Создам колонку в журнале зельеваров. Сказка, а не жизнь.
И Мария не смогла отговорить его. Да и не вправе была этого делать. Она понимала Северуса. Понимала его желания и стремление уединиться. И даже то, что по её отцу будут скорбеть её друзья, не остановило её от их маленькой лжи.
Мари написала письмо Луне, где просила её не волноваться. Рассказала, что она дома. Ей необходимо побыть одной какое-то время. К концу недели она появится в Хогвартсе или напишет ещё одно письмо. В ответ Луна сообщила, что сохранит её вещи, просила быть осторожней, не поддаваться отчаянию и звонить в любое время. В письме лежало её сквозное зеркало. Но Мари его даже не тронула. Она помогала отцу встать на ноги. Варила для него укрепляющие составы, проверяла его самочувствие, читала ему книги. Они никогда так много не разговаривали.
Северус вытянул из неё правду о том, кем она видит себя в жизни. Девушка смутилась. Мари нравилось преподавать, хотя раньше о таком и помыслить не могла, но в то же время её увлекали научные открытия, руны, зелья, возможность исследовать мир. Тогда Северус посоветовал идти ей в отдел Тайн. Сотрудники этого министерства не знают имён друг друга, не знают задач друг друга, не всегда даже знают соседа в лицо. Но при этом их открытия необходимы магическому миру, а знания их обширны и глубоки. Никто не будет знать её настоящей работы. Для всех остальных Мари может заниматься репетиторством того, что ей нравится больше всего. Очевидно, это была Защита. Откуда мужчина знал об особенностях работы Отдела Тайн, он не сознался. Мари загорелась этой идеей. А для этого просто необходимо было окончить Хогвартс.
Спустя неделю затворничества и дюжину писем, в основном от Уизли — Молли Уизли, узнав о том, что она спасла Фреду жизнь, отчаянно хотела её отблагодарить, Мария решила, что пора вернуться к друзьям. Северус окончательно поправился и не нуждался в каждодневной заботе. Он решил немедленно заняться своим переездом и даже выбрал страну — Францию.
— Я надеюсь, что остальные воспримут твоё желание навестить мать как самое обыкновенное. И не будут совать свой поттеровский нос в чужую личную жизнь.
Мария рассмеялась и заверила, что позаботится об этом. Тем же вечером она вернулась в Шотландию.
***
На седьмой курс вернулись почти все студенты, которые вынуждены были пропустить этот год. На деле ничего сложного не происходило. Они повторили то, что знали и подготовились к экзаменам. Гарри несколько раз пытался поговорить с ней о Северусе, но Мария пресекала всё на корню, опасаясь, что случайно выдаст отца. Даже Луна об этом не знала, но долго скрывать это девушка не могла от неё. На Рождество они вдвоём отправились во Францию, где Анна познакомилась с Луной, Луна увидела Энди — на оставшийся год у них было полно шуток о том, как смутить Луну ещё больше, и вновь воскресшего профессора Снейпа. Кажется, желчного профессора рейвенкловка была рада видеть куда как больше.
Жаба сдавали в Большом Зале с новой приёмной комиссией из Министерства. Мария Принц официально сменившая свою фамилию на эту древнюю и благородную, была довольна своими результатами. А после экзаменов к ней подошёл человек в темной мантии и передал приглашение в Отдел Тайн. И ведьма не могла бы ответить на свой вопрос: помог ли ей Северус или её выбрали за её таланты. Но она определённо не стала отказываться от этого шанса.
Выпускной вечер прошёл с размахом. На этот раз семикурсников было в два раза больше. Мария и Луна оканчивали седьмой курс одновременно. Рон Уизли прямо на балу поссорился со своей очередной подружкой — после войны их стало ещё больше, и тут же нашёл другую. Седрик Диггори опустился на колено перед Гермионой Грейнджер и сделал ей предложение, отчего девочки на балу завопили: кто-то от счастья, кто-то от горя. А Гарри Поттер просто обнимал Джинни Уизли, размышляя о своём будущем.
— Хэй, Поттер, как жизнь? Почему грустишь? — Мари проследила за ним этим вечером.
— Мари? С чего ты взяла? Это просто светлая и лёгкая грусть. Мы окончили Хогвартс. Когда-то давно я стоял на пороге этой школы первый раз и думал, что у меня начинается совершенно другая жизнь. И знаешь, несмотря на то, что произошло… я счастлив. Правда счастлив.
— Когда ты доказываешь кому-то, что счастлив, следи, чтобы твой голос не дрожал. Гарри, ты мой друг. Поэтому можешь сказать, что тебя тревожит.
— Сириус. Я весь этот год переписывался с целителями. Он в коме. Миссис Уизли убила Беллатрикс — ту, что прокляла его, а он так и не очнулся. И они не знают, что делать. Самая значительная теория о том, что убив виновника, проклятье спадёт, оказалась ложной. Этого было недостаточно. И я бы отдал что угодно, лишь бы крестный жил. Он моя единственная семья. Я хочу, чтобы он очнулся. Узнал, что всё хорошо, порадовался за нас с Джинни. Начал жить той жизнью, которую потерял.
— Если хочешь, — задумчиво произнесла Мария, размышляя о словах Северуса насчёт этой семейки, — мы можем съездить вместе с тобой. Все мы. Ты не должен переживать это в одиночку. Ты помог всем нам, а мы поможем тебе.
Никто не возражал. Гермиона и Рон тут же откликнулись. Вместе с ними загорелись желанием Джинни, Луна и даже Невилл. Каждый нашёл возможность приобрести портключ в Германию. Однако в сам госпиталь попали немногие. Гермиона пожелала в первый день пробежаться по книжным лавкам, чтобы купить то, чего нет в Англии. Невилл попал на последний день выставки редчайших растений и не мог пропустить такое. А Рон не пожелал оставить свою увлекающуюся подругу в одиночестве (на самом деле ему наказал Седрик беречь его невесту как зеницу ока от необдуманных поступков и авантюрных делишек).
Деньги Блэков неплохо тратились в шикарном госпитале святого Варфоломея. Сириус находился в специальной хорошо оборудованной палате. Его наблюдали лучшие врачи, его кормили по расписанию в соответствии с медицинской диетой, его брили и стригли, за ним пристально наблюдали.
Гарри впервые увидел своего крестного за несколько лет после войны. Джинни осталась с Поттером, тогда как Мари и Луна поспешили выйти, чтобы дать им немного уединения. И, наверное, всё прошло бы также как и всегда происходило в палате мистера Блэка, если бы не невнимательность Луны и догадка Марии.
Полумна, идя задом, мечтательно прикрыв глаза, задела спешащего вперёд мага. Они столкнулись, отчего Луна потеряла равновесие и упала. Маг покачнулся, но остался на месте. Он поморщился, но лишь подал девушке руку с нанизанными на неё перстнями и кольцами. Мария внимательно разглядывала его, потому что он до ужаса напоминал ей одного человека. С одной стороны это могло было быть правдой, а с другой…
— Регулус Блэк, постойте.
То, как запнулся, продолживший идти маг и его явное узнавание английской речи, заставило Марию победно вскинуть руку. Она не ошиблась. Она читала дневник младшего Блэка. Она слушала рассказ Северуса о планах его друга Регулуса в школе, она, в конце концов, помнила высказывание Лестрейндж о том, что тот мог быть жив — это означало, что Беллатрикс задумывалась о подобном.
— Как вы меня назвали, мисс?
Луна непонимающе глядела на них обоих.
— Я сказала Блэк. Регулус Блэк. Или вы предпочитаете РАБ? Разве это не ваше имя? Разве вы не направляетесь в палату к своему старшему брату? Разве я не права?
По его хмурой мине и горькой складке у губ, Мария поняла, что права абсолютно во всем. Осталось лишь догадаться, почему этот Блэк не спешил прятаться.
— Пройдёмте к Сириусу в палату. Я так понимаю, вы его друзья. Не желаете представиться?
— Луна Лавгуд, — блондинка тут же протянула руку. — А это Мария Принц.
— Принц? — Блэк выгнул бровь, ещё более внимательно рассматривая саму Мари. — Я знал одного человека, связанного с родом Принц. И мне хотелось бы уточнить…
— Вы правы. Но об этом я бы не хотела говорить, — поджала губы девушка, размышляя, стоит ли рассказать, наверное, единственному другу Северуса о том, что он жив. В конце концов, они оба считаются покойниками. — Мы хорошо знали Сириуса и пришли поддержать его крестника. Однако, буду честной, из Блэков я знаю лучше всех вас. Если записи не лгали.
Регулус Блэк кивнул, и Мария поняла, что им предстоит ещё долгая беседа. Мужчина, ровно как и на снимках из юности имел красивые, сухие черты, обладал твёрдым, умным и немного наглым взглядом — это составляло впечатление, будто нельзя было не заметить этого лица. Истинный Блэк. Все в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность старшему брату.
— Гарри, смотри кого мы встретили, — весело прощебетала Луна с порога. — Это брат твоего крестного.
Поттер резко обернулся и некрасиво приоткрыл рот.
— Вы же мертвы.
— Как когда то и Тёмный Лорд считал мёртвым вас, маленький Гарри, — с таким же лающим смешком как у Сириуса ответил Регулус, присаживаясь на край кушетки. — Наверное, нет смысла оправдываться. Да и незачем мне.
— Почему вы сбежали? Как вы это сделали?
— Иногда нужно имитировать крушение корабля, чтобы с него сбежали крысы, мальчик. Наша семья Блэков была этим кораблём. А я был той самой крысой в их понимании. Я осознал это слишком поздно, когда понял, что корабль идёт ко дну. Безумие Беллатрикс. Выжженные с древа Андромеда и Сириус. Больная мать. Погибший отец. И за всем стоит Тёмный Лорд. Я возвеличивал его и желал идти следом за ним, пока не понял, что за ним по пятам следует смерть. Да, возможно, я трус, но я ещё и слизеринец. Разгадав загадку Волдеморта, я оставил подсказки и исчез. Это было не трудно. Меня приняли в род семья моей теперь уже жены. Я оказался мёртв для древа Блэков.
— Тогда, почему вы снова вернулись? — обвиняюще ткнул в него пальцем Гарри и тут же стыдливо опустил глаза в присутствии Джинни.
— Потому что Сируис — мой брат. Потому что мы всё ещё семья, как бы не считал он двадцать лет назад обратное. Потому что твоя кровь не подошла, не так ли?
Пришла пора Гарри рассказать то, чего не знал никто. Целители предположили ещё один вариант событий. Проклятье на Сириусе Блэке кровное. И снять его можно не смертью того, кто его наложил, а лишь кровью того, кто входит в этот род. Но Гарри, не смотря на то, что являлся наследником Блэков, не был наследником по крови, имел лишь ничтожную часть Блэков в себе. Он не мог помочь в лечении.
В тот день они покинули госпиталь все вместе. Регулус уже не Блэк — его новая фамилия была труднопроизносима, пригласил их к себе. Для Гарри это было важнее всего. Он многое узнал о семье крестного, об их традициях и воспитании, о самом Сириусе. Мария также внесла небольшую лепту о том, как она выяснила о Регулусе, как нашла его дневники, его пергаменты и книги. И, наконец, то, как Беллатрикс, узнав о том, что их семейный позор известен постороннему, догадалась почему-то, что кузен жив.
Мария Принц после посещения Германии была уверена, что Гарри будет, о чем поговорить с новым знакомым. А тому будет, что спросить у крестника своего брата. Они пробыли в Гамбурге всего неделю, но это время решило то, что мучило Гарри Поттера несколько лет. Сириус Блэк однажды утром (не без помощи брата и крестника) открыл глаза.
Они прощались сидя всё в той же палате. Два брата воссоединились вновь. И на удивление встреча была любезной и радушной. Сириус обнял всех новых друзей, восхищался мужеством каждого, кто участвовал в битве и выразил соболезнование по поводу Северуса, хотя до сих пор не мог его терпеть. Мари вела себя так, как и было оговорено. Лишь перед самым отбытием, она вложила в руку Регулусу небольшую записку. «Пишите на имя Себастьян Сорель». Уже не Блэк кивнул, не подавая виду, что получил что-то странное. Возможно, он как никто понимал, как его другу было важно уединение.
А вот Сириус удивил не только Мари, но и Гарри с собственным братом. Он отказался возвращаться в Англию, даже за пересмотр его дела — на самом деле его уже освободили и сняли все обвинения.
— Гарри, пойми, я не хочу возвращаться туда. Даже за всю свободу мира. Ты всегда можешь навещать меня здесь, — в который раз вещал Сириус. — Я понял, что хочу от этой жизни. И сидеть в чёртовом доме как в склепе, ежегодно делая наследников (Регулус слегка смутился — у него было уже пятеро детей) не моё. Я свободный пёс. Бродяга!
— Почему? Разве не ты мне обещал, что мы семья?
— Гарри, послушай, Джеймс был не просто моим другом, он был моим героем. Несмотря на то, что моя сумасшедшая мамаша, одержимая манией величия, часто перекрывала мне кислород, он умел заставить меня дышать снова. С ним я всегда забывал, что значит быть Блэком, забывал о тяжести короны, которую на меня надели против моей воли. С ним я являлся самим собой. И спустя долгие годы, проведённые в Азкабане, я осознал, что той ужасной ночью в Годриковой впадине умер не только он, но и я тоже. Я не хотел жить. Лишь мысль о тебе и мести поддерживали во мне энергию.
— Я не понимаю тебя, Сириус…
— Гарри, неудивительно, что ты вырос самым лучшим ребёнком в мире. С такими-то родителями. Я был мало причастен к этому, даже когда ты был совсем крохой. Но я надеюсь, что ты не жалеешь о таком крестном отце. И надеюсь не жалеет сам Джеймс, наблюдая за нами сейчас откуда-нибудь сверху. Помню, я клялся держать тебя подальше от неприятностей, если ты сам не справишься. Ты прекрасный ребёнок. Джеймс гордится тобой, я знаю точно. Я лишь хочу сказать тебе, что ты сам добился многого и без меня. Нет нужды снова жить, оглядываясь на старого покалеченного пса. В Англии не было моего места никогда. Ты не потеряешь меня, Сохатик, если мы будем жить чуть дальше друг от друга. И мне не нужна та свобода, если я снова окажусь запертым в той чёртовой коробке на площади Гриммо 12.
— Я… я понимаю тебя, Сириус. Обещай, что не бросишь меня, и хотя бы изредка будешь писать. Обо всём на свете. И обязательно навещай меня.
— Ты справишься со всем, Сохатик. Ты такой взрослый уже. Уверен, я буду гордиться тобой также как твои родители и Ремус.
Гарри Поттер, несмотря на прощание с крестным, покидал Германию совершенно точно уверенный, что у них теперь всё будет хорошо. В его стране мир. Его друзья счастливы. Он любит, и любим Джинни. Мечты о большой семье начинают исполняться.
***
«Группа учёных выдвигают радикальную теорию о происхождении магии у магглорожденных»
Мария увлеклась чтением такой кричащей статьи и не обращала внимания на дзынькающий звук лифта, когда кто-то входил и выходил на нужных им этажах. Она направлялась в самый низ, где согласно официальным данным располагался склад, а неофициальным — отдел, где невыразимцы исследуют то, чего по идее не может быть.
"Не так давно в журналах «Магическая генеалогия» и «Магические семьи» были опубликованы результаты необычного исследования, проведённого группой учёных под руководством профессора Продвинутой Академии Магии Гермионы Диггори-Грейнджер. По нашим данным, эта выдающаяся учёная несколько лет упорно проводила расследование волнующей не только её, но как и показало наше прошлое весь магический мир, темы. В нашем интервью госпожа Диггори-Грейнджер заявила, что разрушила так называемый миф о магглорожденных. Их прогремевшая не только в Англии, но и по всему миру статья заявляла, что происхождение волшебника от пары обыкновенных магглов невозможно. Исследования в ходе эксперимента, в котором участвовали магглорожденные ведьмы и маги только подтвердили бередящие великие умы долгие годы слухи. В семье таких волшебников хотя бы один предок должен был обладать волшебным даром, вероятнее всего являющийся сквибом изгнанным из рода. Именно эти почти революционные исследования учёных из Продвинутой Академии Магии доказали, что человек с абсолютно маггловской родословной фактически не способен развить спонтанную способность к магии.
— Эта проблема, — заявляет куратор проекта Гермиона Диггори-Грейнджер, — волновала меня с тех пор, как я поступила в Хогвартс. Нашлось много людей, которые в то время указали мне на то, что если мои родители магглы, я не смогу добиться ничего. Просто сил не хватит. Но я окончила школу с отличием, знала много больше, чем среднестатистический выпускник и даже больше — могла применять эти знания на практике. Меня окружали люди, которые верили в меня и поддержали мои начинания.
— Так, кто же если не секрет, из вашей семьи обладал магическим даром?
— Конечно, я не собиралась этого скрывать. Я выяснила, что со стороны обоих моих родителей были волшебные предки. Однако ближе всего они находились на стороне матери.
— Профессор Диггори-Грейнджер, вы совершили невероятного масштаба открытие. Получается, у нас нет магглорожденных магов. Очевидно, что и полукровки или большее их число больше не считаются таковыми. Вы практически нарушили вековой устой всего магического мира. Что вы собираетесь делать дальше?
— Я? Я собираюсь пойти дальше, — молодая учёная улыбнулась столь загадочно, что нам только предстоит выяснить, насколько грандиозными будут её открытия в будущем".
Лифт снова дзынькнул. Мари хмыкнула, сворачивая газету. Грейнджер неплохо устроилась за те несколько лет, что прошли после окончания учёбы.
— Мария Принц.
Голос вошедшей заставил её обратить на неё внимание. Панси Паркинсон, светская львица и жена действующего Министра Магии, когда-то бывшая его секретаршей.
— Персефона Паркинсон. Ой, простите, Эдвардс.
Спускаться вниз оставалось всего два этажа, поэтому они смогли лишь перекинуться парочкой ничего не значащими фразами. Однако даже их хватило, чтобы Мари узнала множество последних слухов и согласилась прийти на уикенд к Драко Малфою по случаю его женитьбы на Астории Гринграсс.
После окончания Хогвартса выпускники военного года почему-то решили основать новую традицию. Получилось это спонтанно. Просто однажды, окончив первый курс различных университетов и академий, они столкнулись все вместе на Косой Аллее. Эта встреча перешла в бурную вечеринку со всеми взрослыми прелестями, после которой обнаружилось, что не терпевшая Гермиону во время учёбы в Хогвартсе Панси, прекрасно спит у той на коленях, а враждующие Драко и Гарри обсуждают, как их будущие дети будут дружить. Удивительно, но традиция прижилась. Правда, все встречи проходили в основном летом, когда студенты были свободны от сессий и экзаменов.
Работа после отнимала колоссальное количество времени. Особенно, когда Мария поняла, что у неё никто не будет спрашивать, как ей такой ненормированный график. Одно ей нравилось — деньги в Отделе Тайн платили очень неплохие. Однако помимо основной деятельности она подрабатывала частным тренером по Защите. Многие чистокровные родители нанимали её для подготовки своих чад к школе или к поступлению в школу Авроров. Методы у неё были жёсткие, зато после ускоренного курса, никто не оставался разочарован. Отчего на настоящий момент её знали именно как частного тренера.
Мари и Луна поселились в доме Принцев, окончательно оградив его от влияния извне. Обыкновенные люди не могли его найти и причинить вред. Луна изрисовывала стены своими рисунками баллончиками с краской, а после накладывала чары. Они навели там уют, повесили картины, завели второго домовика — почему-то после оказалось, что Дипстер домовик-нянь, но пока он прекрасно помогал Тилли.
Помимо работы существовала также и негласная традиция навещать Францию. Кроме Луны и, очевидно, Регулуса Блэка, никто не знал о том, что Северус Снейп выжил. И Мари не хотела никому об этому говорить. Просто даже было незачем. Однако с каждым годом Мария понимала, что кризис отношений, о котором часто вещают журналы для ведьмочек, очень даже имеет место быть. И нет, дело было совсем не в том, что их характеры были совершенно разные — в конце концов, они знали это давным давно, а в том, что у Луны появились другие ценности и интересы. И они не были всецело связаны с ней, Мари.
Она стала магозоологом, изучающим животных, которые ещё неизвестны науке и даже преуспевала в этом. И делала она это в основном за пределами Англии. А Мария редко — можно читать практически никогда, могла сопровождать её. Неудивительно, что вскоре Луна встретила человека, который полностью разделял её взгляды. Рольф Саламандер — внук знаменитого Ньюта Саламандера часто становился причиной ссор молодой пары. Мария впервые познала это настолько глубокое отвратительное чувство ревности к Луне. Она понимала, что должна доверять любимой, но порой пересилить себя было невозможно. А Луна поступала аналогично, выдвигая претензии к друзьям и коллегам Марии. Так могло продолжаться долго если бы не грандиозная ссора на двадцать шестой день рождения Луны. После они помирились, договорившись, что все те, с кем они дружат, общаются, работают никогда не станут причиной их расставания.
***
Выиграла в соревновании на скорость и количество выпитого — неженка Астория Гринграсс, невеста сиятельного дипломата Драко Малфоя, который похоже сам не ожидал такого финта от своей невесты. Правда после Тори все время сидела на руках у Драко что-то шепча тому на ухо и весело хихикая.
Они сыграли в правду или действие, посмеялись над Невиллом, который совсем недавно устроился в Хогвартс преподавателем травологии и деканом Хаффлпафа, когда тот признался, что был влюблен в Джиневру Уизли, совсем недавно родившую первенца Джеймса Сириуса Поттера, являющегося гордостью своего известного отца. После чего Ханна Лонгботтом еще несколько часов не спускала подозрительного взгляда с соперницы. А после не могли поверить, что Драко Малфой питал влюбленность в свою почти кузину тогда, когда она сидела у него в темнице. Мария этого не знала, и во время признания, закашлялась, проливая свой напиток. Всё внимание переметнулось к ней.
— Итак, Мари, твоя очередь. Выбираешь правду? Что же, расскажи нам самый занятный эпизод из твоей жизни!
Мария задумалась. Самый занятный? Наверное, таковым можно считать происшествие годичной давности, когда Мария Принц вдруг оказалась в Хогвартсе на месте преподавателя Защиты от Темных Сил. Забавно было то, как она там оказалась.
Flashback
— Предположим, у меня есть безумная идея, — Луна сладко потянулась и буквально пропела своё предложение.
— Никаких больше безумных идей! В прошлый раз, когда ты говорила мне о какой-то безумной идее, мы чуть не усыновили четверых детей.
И, о Мерлин, это действительно было правдой.
— Но ты же хотела ребёнка.
— Да. Но эти дети жили в разных странах!
— Мария, это было всего лишь раз. Тогда мне было грустно, потому что грустила ты. Обещаю, в этот раз тебе понравится.
Мисс Принц вздохнула. Она не могла на неё долго злиться.
— Ох, хорошо. Ну, что там за идея?
— Давай вернёмся в Хогвартс!
— О, нет, нет, и нет...
Стоило ли ожидать, что «нет» что-то решит?
— Стены всеми нами любимого Хогвартса рады принять дорогих студентов. Тем, кто приехал сюда впервые, добро пожаловать, а те, кто уже у нас учатся — с возвращением!
Зал загремел аплодисментами на речь профессора МакГонагал. Как могла Мари сомневаться в Луне? Для этой молодой женщины, казалось, никогда не существовало слово «нет». А она глупая бывшая Дюпен Чен, а ныне Принц согласилась провести один год в Хогвартсе слишком быстро. К слову сказать, профессор МакГонагал как раз искала временного преподавателя по ЗоТИ на этот год. Мари предпочитала не думать, что активная переписка Луны в последнее время была, скорее всего, связана с заговором этих коварных женщин.
— Я хочу представить вам вашего нового преподавателя по Астрономии — Полумну Лавгуд.
Луна поднялась со своего места и раскланялась в обе стороны, сообщив, что всегда мечтала вернуться туда, где прошли лучшие годы её жизни.
— А также поприветствуйте Марию Принц — вашего нового преподавателя по Защите от Темных Искусств.
Мари встала с места и откашлялась, привлекая к себе внимание.
— Кххм, что же, сообщаю вам, что моё назначение на эту должность для меня самой было весьма неожиданно, — Мари скосила глаза на сидящую рядом Луну. Та даже не соизволила покраснеть. — Но, похоже, ничего уже не вернуть. Хочу сказать, что я, тем не менее, рада вновь посетить Хогвартс спустя столько лет после выпуска отсюда. Да, с этой школой у меня связано много прекрасных воспоминаний. Рада приветствовать тех, с кем я уже знакома.
Её бывшие личные ученики от всей души начали хлопать ей. Остальные присоединились.
— А тем, кто видит меня впервые, хочу сказать… всем слухам обо мне… прошу верить. Наш многоуважаемый директор подтвердит, как будучи деканом Гриффиндора она страдала, провожая меня на отработки, — профессор МакГонагал кивала, усмехаясь. — Но как видите, я добилась многого и теперь хочу поделиться с вами своими знаниями. Что ж, не волнуйтесь, я задержусь с вами всего на год.
Некоторые ученики разочарованно загудели.
— Да, ваш бывший профессор Миранда Эдвин вынуждена была подправить своё здоровье. Но она обещала вернуться ровно через год. Так, что кому не понравится моя манера преподавания, не стоит жаловаться в жилетку своим мамам и папам. Я с вами всего на год. У меня всё.
Она развела руками и присела, утонув в оглушительных аплодисментах. Мария Принц не подозревала на что подписалась.
Однако покидая Хогвартс летом, как и было оговорено в их контракте со школой, она поняла, что будет скучать по безумным походам в запретный лес, урокам физической подготовки по утрам, курсам выживания без палочки. И конечно же по дружному коллективу и непередаваемой атмосфере самого Хогвартса.
End flashback
— Нет, нет, — икнула Панси, лукаво на неё поглядывая. — Это не интересно! Пусть лучше что-то пикантное. Например, то, как она оказалась замечена в престижном ресторане с французским бизнесменом. И чем же закончилось их такая важная встреча?
Мария расхохоталась. Они встречались по поводу одной её разработки, но этого тоже не объяснишь всем и каждому. Самое главное, что Луна знала об этом и не было нужды придумывать оправдания или бояться, что что-то всплывёт наружу. А потому...
— Не завидуйте госпожа вице-мэр, — ехидно вставила Мария, — я не собираюсь отбирать у вас хлеб. Да, мы посидели в ресторане. Но я сразу поняла, что у нас ничего не выйдет, когда я заказала коньяк, а он — мороженое.
Празднование завершилось лишь под утро. Разморенные друзья и приятели с комфортом устроились в Малфой-мэноре, и лишь к вечеру нового дня наконец-то разошлись по домам. На удивление Мари, Луна была чрезвычайно задумчива и тиха. И причина этому было не плохое самочувствие молодой колдуньи.
— Мари, как ты думаешь, мы будем счастливы также как Гарри и Джинни или как Рон со своей Викторией (теперь уже молодая женщина после бурного расставания в Хогвартсе спустя несколько лет устроилась работать в фирму красавчика Рональда Уизли, славящегося своими юридическими практиками, естественно, они вновь начали встречаться, в данный момент отдыхая где-то посреди океана на безлюдном пляже)?
— Солнышко, что за мысли? Разве мы несчастны сейчас?
— Я вижу, что нет. Мы необычная пара. И то, что скрепляет покрепче любых магических клятв... нам это не доступно в полной мере.
— О чём ты, детка? — нахмурилась Мари, поджав губы.
— О детях, Мари. Я говорю о ребенке, который стал бы и моим и твоим. Носил бы двойную фамилию, жил с нами, любил бы нас и гордился нами.
— Детка, брось. Это не так важно. Я люблю тебя. И мне не важно...
— А мне важно, — неожиданно твёрдо отрезала Луна. — Постой, я хотела сказать, может быть я знаю как решить эту проблему? Если... если я найду решение, обещаешь ли ты хотя бы подумать над ним?
Мария не стала спорить с Луной и просто кивнула.
— Просто помни, что обещала, — выдохнула блондинка, поправляя свои длинные косы. — Нам поможет... Рольф.
