Испытание Судьбой

Адам бежал по пустым улицам так быстро, как мог. Насколько позволяло избитое тело. Под давлением слез боль притупилась, только пульсацией накрывала Адама, когда тот останавливался. Оказавшись на улице, омега вспомнил все. И пьяного отца, выбивающего из сына все человеческое, и мужа, и слова про измену, которые юноша не понимал, и удары, и унижение. В одну минуту он остался ни с чем, обреченный и убитый духовно. Адаму было так страшно, что он был готов вернуться домой и умолять Роджера оставить его, стоять на коленях, сделать все, чтобы не получить нового удара. Адам чувствовал себя побитым псом, который, поджав хвост, все равно возвращается к хозяину. Порожек бордюра как некстати оказался под ногами, омега споткнулся, вскрикнул от неожиданности, и упал на колени, прокатившись по тротуару. В темноте пустой улицы хрупкая фигура смотрелась жалко. Адам так и остался сидеть на асфальте, уткнувшись взглядом в одну точку и вытирая слезы рукавом кофты. Снова сплюнул кровь на землю. Что он сделал, чем заслужил это? Почему Роджер так поступил, ведь он всегда был верным и тихим мужем, перечил редко, а на других мужчин даже не хотел смотреть. А потом пришел он, пьяный… В надломленном сознании Адама вспыхнула надежда, что мужчина просто перепил. Завтра он проснется, все поймет, найдет его и извинится, а Адам забудет про ночной ужас. Но огонек погас так же быстро, как появился. В омеге боролись здравый смысл и слепая любовь. Подул ветер, Адам весь задрожал и только сейчас понял, что сидит на улице и даже не знает где находится. Ему негде ночевать. Не в этом городе. — Тим… — с обледенелых губ слетело как мольба. Дрожащими руками он с трудом достал телефон и набрал друга. С минуту слышались гудки. — Адам! Ты решил куда-то выбраться? — Тим кричал из-за громкой музыки, наверняка застрял в каком-то баре: голос омеги был весел. — Тим… — Погоди минутку, я выйду на улицу! Адам сжал телефон двумя руками и рвано вздохнул, сморгнув слезы. Он услышал, как музыка осталась где-то на заднем плане, потом шаги и наконец треск зажигалки. Тим наконец вышел на улицу. — Да, что ты хотел? Знаешь, если ты приедешь сюда прямо сейчас, я тебя зацелую. Адам, я такого мужика нашел, о боги, ты должен его увидеть! — Тим, я… — Где ты? — голос друга резко сменился. На той стороне Тим нахмурился, мигом забыл о ночных планах, и откровенно испугался. Никогда он не слышал блондина таким надломленным. — Адам, где ты находишься? — Я не знаю. Тим… Роджер… И он… Я не знаю куда идти… — Тише. Слушай меня. Ты меня слышишь? — Да… — Рядом есть дома? — Да, — Адам огляделся и с трудом поднялся. — Подойди к дому и скажи мне адрес. Стой там на месте и не двигайся, — твердый голос Тима успокаивал, омега кивнул, как будто его могли видеть, и сделал все, что ему сказали. — Теперь стой на месте, пожалуйста. Адам, все будет хорошо. Сейчас за тобой приедет машина. Мой брат заберет тебя ко мне, я сейчас приеду. — Спасибо… — голос Адама уже напоминал шелест. Омега сбросил трубку и поднял голову, глубоко вздыхая, чтобы хоть как-то успокоиться. Он все еще был в шоке и не понимал, что происходит, но знал одно — нужно делать все, что говорит Тим. Он стоял так недолго, вскоре рядом остановилась машина, и из нее вышел мужчина. В таком состоянии омега даже не смотрел на него. Адам помнил, как ему что-то говорили, потом увезли, там улица, лифт, дверь — и лицо Тима, белое от ужаса. — Адам! — воскликнул Тим, схватив побелевшего омегу за плечи, и порывисто обнял его, прижимая к груди дрожащее тельце. — Все хорошо, теперь ты дома… Теперь, когда он ощутил каплю тепла и заботы, Адам просто не мог себя сдержать. Слезы подступили к горлу, он задрожал и заплакал, цепляясь тонкими пальцами за Тима. Тот только успокаивающе шептал, гладил его по голове, и незаметно для омеги одним взглядом искал помощи у брата. И Тим, и Марк содрогнулись, когда только увидели Адама. Он был весь белый, даже губы утратили цвет от страха, дрожал, цеплялся за плечи. На щеке красовался красный след, который перерастет в солидную гематому, в уголках губ запеклась кровь. Хрупкая, лебединая шея пестрела ужасом отпечатанных пальцев. Он был весь растрепан, словно собирался в спешке, колени изодраны и в крови. Тим догадывался, что обнаженным омега напомнит ночной кошмар. — Я наполню ванну, — тихо сказал альфа, который стоял рядом, хмуро разглядывая каждый след на теле этого пацана. В груди клокотала тихая ярость на того, кто сделал это с еще совсем мальчишкой. — Хорошо, — шепнул Тим, отстранив Адама и заглядывая в заплаканные глаза. — Пойдём на кухню. — Роджер… — начал было шептать юноша сквозь туман, но его остановили. — Не вспоминай об этом сейчас. Тебе нужно успокоиться. Ласково придерживая омегу за плечи, Тим увел его в небольшую комнату, посадил на стул и потянулся к полке за бутылкой. Сейчас Тим думал, что одна из его лучших привычек — держать дома виски. Раскрутив крышку, он протянул бутылку Адаму. Тот послушно сделал большой глоток и закашлялся, однако все проглотил. Из ванной вышел Марк и коротко кивнул, Тим все понял и направился с омегой в сторону другой двери. — Я помогу тебе раздеться, — Тим потянул за кофту, скидывая на пол, и сглотнул ком в горле от ужаса. Вся грудь и спина Адама были в укусах и синяках. Его словно решили пометить. — Теперь штаны. — Нет! — неожиданно Адам оттолкнул его и отступил, затем как-то стушевался и прошептал. — Я не хочу, чтобы ты видел. — Он… — Тим мог только порывисто вздохнуть. — Да… Тим, я хочу помыться один. Пожалуйста. — Хорошо, — омега кивнул и почти уже закрыл за собой дверь, как обернулся и прошептал. — Адам, не наделай глупостей. Адам промолчал, закрыл дверь и наконец разделся. Марк был на балконе. Курил он редко, но сейчас понимал, что такой кошмар нужно еще и запивать, а он спасается никотином. — Знаешь, когда смотришь новости, то думаешь, что такое уж точно не произойдет с тобой или с кем-то из близких. Что кошмар так далеко и тебя ни за что не коснется. Мужчина обернулся, посмотрев на бледного брата. Тим подавленно отмахнулся, словно желая, чтобы тот забыл про его слова, и взял сигарету. Подкурил, медленно выдохнул, смотря в одну точку. — Кто это с ним сделал? — Муж. Сукин сын. — В первый раз? — Да. Злишься? — Когда я приехал, он даже не мог ответить. У него глаза пустые. — Адам хороший, но так ошибся… — Тим покачал головой и зло усмехнулся, вспоминая самодовольную рожу Старкса. — Ебаный ублюдок… Марк косо посмотрел на омегу, вздохнул, выкинув окурок, и молча приобнял брата за плечи, целуя в макушку. Тим сразу замолк, в одно мгновение став по-домашнему нежным. — Марк, мне страшно за него. А вдруг Адам что-то с собой сделает? Он этого уебка любит слепо. Я же знаю, Адам будет винить себя, еще и попросится обратно. Ведь Роджер святой и просто переборщил. — Все будет хорошо. У него кто-нибудь есть? — Папа был, только он в другом городе и уже должен сдохнуть. Алкоголизм. — Пусть поживет у тебя. Я могу остаться помочь. — Не надо, — Тим устало улыбнулся. — Вряд ли изнасилованная омега воспримет какого-то мужика рядом. А ты у нас на безобидного мальчика не похож. Мужчина улыбнулся, в шутливой строгости потрепав младшего по голове и вскоре уехал. А Тим дождался, пока Адам выйдет из ванной, замотанный в полотенце. — Тим, у тебя не будет ничего? Я просто… — Футболки в шкафу, — омега показал пальцем на полку и отвернулся, буквально чувствуя на себе благодарный взгляд. Адам переоделся и присел на кровать, а Тим развалился рядом прямо в одежде. — Я не смогу тебя отпустить сегодня. — Спасибо тебе. — Адам… — Просто спасибо, — несчастный накрылся одеялом и прижался к другу. Его обняли, погладили по голове, и омега сам не заметил, как быстро уснул. Адам проснулся от того, что саднила шея. Едва раскрыв глаза, он не сразу понял, почему находится не в своей постели и под боком у него не Роджер, а накрашенный и взлохмоченный с ночи Тим. Омега удивленно хлопнул глазами, скинув с себя одеяло, посмотрел на изодранные колени, и его облило помоями воспоминаний. Наутро ночь четким отпечатком осталась в сознании. Роджер, его нежный и чуткий муж, давший клятву любить до самой смерти, избил и изнасиловал его, а затем вышвырнул на улицу. За что? За измену. А какую — Адам сам не знал. Сердце ныло от унижения не меньше, чем тело, к горлу от ужаса подступила тошнота. — Ты уже проснулся? — Тим сонно протер глаза и перевернулся, глядя на друга. Тот выглядел еще хуже, чем ночью. — Да, — Адам выдавил из себя улыбку. — Тим, спасибо за все, я скоро уйду, не хочу стеснять тебя. — Не говори ерунды, никуда ты не пойдешь, — брюнет отмахнулся. — Живи здесь хоть год, а не на улице. Останься. Благодарность к этому яркому омеге осела теплом на душе, и Адам быстро согласился. За неделю ему не стало лучше. Как бы Адам ни старался ни о чем не думать, чувство полной обреченности не покидало его. Омега не выходил за порог дома. Не ел, почти все время проводил в постели, растерянно смотря то в потолок, то на экран телефона. Роджер ни разу не вспомнил о нем. Тим до седых волос волновался, но понимал — такой кошмар не может не оставить своего следа на ком угодно. И прелесть домашнего насилия принял на себя робкий, жизнерадостный омега. Тим вздыхал и снова наливал Адаму успокоительное. В первые дни он смог отвезти Адама в больницу несмотря на слезы и мольбы остаться дома. В итоге — уговоры врача молчать, пара швов и наращивание поколотых зубов. Тим смотрел на все с холодной яростью. Как вообще можно поднять руку на того, кто с самого начала был слабее? И все равно он замечал блеклую надежду в глазах Адама, что Старкс позвонит ему, будет умолять вернуться, и все у них будет ХО-РО-ШО. Про себя Тим шипел в ярости и сплевывал. Чушь собачья, но мальчишка любит. Адам познакомился с Марком, родным старшим братом Тима, дней через десять — он не считал, сколько провел в этой квартире. Про Марка он только и знал, что тот разведен уже больше года и держит пару магазинов в городе, ровно как и его младший брат. Тогда Тим убежал по своим делам и, не желая надолго оставлять омегу одного, обратился к брату. Тот приехал почти сразу. Адам открыл дверь и впустил в дом высокого мужчину лет тридцати. С Тимом они были поразительно похожи — смуглая кожа, разрез глаз, темные волосы, только у Марка были тонкие губы, скулы более острые, да и сам он выше и шире. Трехдневная щетина тоже не придавала мужчине дружелюбия, а от густого запаха Адам только задрожал. Сильный, как и… Юноша обхватил себя за плечи и отступил. Ужас заклокотал в горле. Альфа, едва увидев это, только вздохнул и протянул руку. — Марк. — Адам, — юноша с усилием заставил себя пожать на удивление мягкую ладонь и замялся на месте, пытаясь незаметно задрать ворот кофты, чтобы скрыть синяки. Он не знал, что нужно говорить. — Спасибо, что привез меня тогда… — Забудь, — мужчина отмахнулся в простой манере прямо как Тим, и Адам только удивленно хлопнул глазами, а затем облегченно выдохнул. — Покурим? — Можно, — они прошли на балкон, Адам сел на стул подальше от мужчины, и взял сигарету. Он почти не курил до этого, а теперь зачастил. Путешествие уголька до фильтра убаюкивало. — Как ты себя чувствуешь? — осторожно поинтересовался мужчина. — Лучше, — соврал Адам. Это была их первая нормальная встреча, скомканная и напряженная, но следующие несколько дней им тоже пришлось провести вместе, и в один из таких вечеров на лице Адама наконец начала мелькать несмелая улыбка. Марк не заставлял его покинуть стены дома, никогда не спрашивал о той ночи и старательно избегал темы семьи и брака омеги. Адам потихоньку начинал есть, чаще оставался на балконе, наслаждаясь прохладой осеннего воздуха. В первые дни он мечтал только спрыгнуть вниз, со временем стал больше думать о том, что же делать дальше, как выжить. Роджер позвонил в самый неожиданный момент. Адам тогда сидел на полу, рассматривая в ноутбуке предложения о работе, Тим что-то бойко и радостно говорил Марку, прихорашиваясь у зеркала, тот флегматично кивал и остановил взгляд на пейзаже за окном. Звонок с телефона Адама заставил вздрогнуть всех. Омега не поверил своим глазам, Тим замолчал, Марк нахмурился. — Да?.. — Адам ответил, стараясь не замечать, как внимательно на него смотрят братья. — Детка, почему так холодно, разве ты не скучал по мне? — Роджер… — Через час в Диадеме. Я жду тебя, — голос мужчины, до этого приторно сладкий, зазвенел сталью. Сказав это, он скинул трубку, а Адам подавленно сглотнул. — Он просит встретиться… — Ни за что! — сразу запротестовал Тим, воинственно скрещивая руки на груди и хмуря тонкие брови. — Если он не поедет, — подал голос Марк, — Старкс его из-под земли достанет. — Нам нужно встретиться, — Адам встал, стараясь делать вид, что это не у него задрожали коленки от такого знакомого голоса. И сердце заныло надеждой тоже не его. — Я отвезу тебя, — Марк наконец поднялся с дивана, цепко глядя на брата, одним взглядом обещая, что приведет мальчишку обратно. Тим зашипел и махнул на них рукой: — Все еще не понимаю, почему ты не сдал этого ублюдка полиции, Адам, но клянусь, если сегодня с тобой что-то случится, то это сделаю я. Ты меня понял? — Все будет хорошо, — не веря своим словам, ответил омега. Через час машина остановилась у одного из лучших ресторанов города. Адам упер взгляд в роскошную витрину, не находя в себе сил потянуть за ручку. В салоне было безопасно, снаружи — нет. Марк смотрел на него, белого, несчастного, напуганного, и мог только вздыхать. — Если ты не хочешь, можешь не идти. — Я должен. — Адам. — Марк, — омега уже приоткрыл дверь, обернулся. — Нам нужно поговорить. — Я подожду здесь. В ресторане было тепло и многолюдно. Адам сразу увидел мужа. Как всегда безупречный, в костюме, он с полуулыбкой встретил омегу. На деревянных ногах тот подошел и сел за столик, заглядывая в темные глаза. — Здравствуй, милый, — начал мужчина, и Адам ощутил себя мышью, которую обнимает удав. — Думаю, между нами произошло… Недоразумение. Адама передернуло от страха, Роджер продолжал улыбаться, неспеша отпивая из бокала, наполненного вином. Рядом с юношей стоял такой же. — Ты не вспоминал обо мне почти три недели, — начал Адам, обхватив пальцами тонкую ножку бокала. — Я надеялся, что ты извинишься и появишься первым. — Что? — Адам посмотрел на Роджера, как на что-то невероятное. — В чем я должен извиниться? Выражение лица Старкса резко изменилось. Больше он не улыбался, только несколько долгих минут смотрел на омегу как на ведро гнили. Повисла тишина. Адам пил, стараясь унять дрожь, и слова мужа для него были ударом: — Надо было пиздить тебя, пока не сознаешься, — омега задрожал от шипящего голоса. — В чем? — В измене. — Я не изменял тебе! — Адам воскликнул, резко поднимаясь. Все посетители обернулись на пару. Роджер раздраженно вздохнул. — Сядь на место. Люди смотрят, — он достал листок и ручку, придвинув к ошарашенному Адаму, и зашептал, пока омега тупо уставился в заявление о разводе. — Таких, как ты, сладкий, в моих кругах пускают по кругу. Их ебут, пока они ноют и умоляют остановиться. А все за то, что они раздвигают ноги перед кем попало. С тобой я еще мягко обошелся, но ты не хочешь признавать вину. Хватит ныть и слушай дальше. Если ты не подпишешь заявление, я сделаю все, слышишь, каждую крысу прикончу, чтобы ты САМ вскрыл себе глотку. Роджеру доставляло извращенное удовольствие наблюдать, как пока еще супруг бледнеет, как дрожат его губы, а с уголков глаз начинают стекать слезы. Адам прижал ладонь ко рту, сдерживая порыв завыть и разрыдаться прямо здесь. Он не мог поверить, что все это по-настоящему. На заявление упало несколько соленых капель. Прямо на подпись светловолосого юноши. Роджер выдернул листок из худых рук, удовлетворенно хмыкнул и бросил: — Убирайся. Марк сидел в салоне, открыв окно и высунув руку, хватая пальцами прохладные потоки воздуха. На душе было противно. На его месте он давно бы обратился в полицию или подал заявление о разводе. Что угодно, лишь бы больше не видеть этого ублюдка. Мужчина так погрузился в свои мысли, что вздрогнул от неожиданности, когда в салон буквально влетел заплаканный Адам, сразу пристегиваясь. Руки омеги дрожали, и он не сразу попал в замок. — Уезжай отсюда. — Адам… — Пожалуйста! — уже огрызнулся омега, Марк все понял и кивнул, заводя мотор и заставляя машину сорваться с места. Марк гнал за город, поглядывая на Адама. Тот дрожал, заламывая пальцы и кусая губы, рассеянно смотря то в окно, то шаря взглядом по салону. Что такого сказало это ничтожество, раз пацан в такой панике? Мужчина вздохнул, резко вывернув на обочину и ударив по тормозам. Адама шатнуло вперед, и он удивленно посмотрел на альфу, который расстегнул ремень безопасности. — Почему мы остановились? Марк молча закатил глаза, будто тот сказал глупость, расстегнул омегу и, пока тот не успел и слова сказать, сгреб Адама в крепкие объятия, закрывая собой от всего дерьма, которое происходило с юношей. Блондин не сразу понял, что происходит. А потом в нос ударил запах мужчины, который его уже не пугал. Адам порывисто вздохнул, обнял в ответ и дал волю слезам.