В клубе ночью чёткий бит, Тело хочет, совесть спит. Любовь просто фантомная боль, Хочешь ко мне? Ну что ж, тогда изволь. И я забил, и стало легче, Мозг просто вышел покурить, В окне идут такие вещи, Их не за что любить. И на с утра разбитом теле Татуированный рассвет Танцует джигу, он не в теме, Что темы больше нет. И я слишком медленно падаю Уже который год. И ты - это то, что не надо мне, Не надо брать в расчёт. И мне остаётся догадываться, Что можно, что нельзя. Гадать и пасьянсы раскладывать, Над пропастью скользя. Animal ДжаZ «Джига»
То, что Артём Дзюба влюблен в нее, не было для Киры секретом с самого начала. Они ни разу не говорили об этом – не было ни пылких признаний, ни обещаний, ни клятв. Она просто знала это, а он знал, что она знает. Ни у одного из них не было потребности обсуждать то, что и так очевидно, прекрасно понимая, что разговоры ничего не изменят. Первое время девушка списывала повышенное внимание форварда «Зенита» к своей персоне на обычное увлечение, присущую Артёму игривую манеру общения с противоположным полом через легкий флирт, эффект новизны. Он казался ей милым и забавным, немного гиперактивным, но не раздражающим. Кира даже не пыталась анализировать поведение нового приятеля, будучи полностью погруженной в свою разрастающуюся с каждым днем любовь к Липатову. Ей было приятно проводить с ним время, но если бы это общение вдруг закончилось, то Громова вряд ли бы это заметила. По сути, она вообще не способна была заметить тогда хоть что-то, кроме устремленных на нее больших зеленых глаз Максима. Кира поняла, насколько все серьезно, только когда Дзюба привел ее к себе домой и познакомил с семьей. На первый взгляд это был странный и нелогичный поступок, но девушка довольно быстро прочитала его замысел и даже удивилась мудрости и силе характера этого мужчины. Постепенно превращая ее из своей личной знакомой в друга семьи, Артём тем самым выставил для самого себя непреодолимые редуты на пути к женщине, которая и без того была для него недосягаема. Словно боясь своих собственных чувств, он делал все, чтобы их связь стала еще более невозможной, между тем привязываясь к ней все сильнее. Громова легко сошлась с Кристиной, которая оказалась слегка наивной, но доброй, открытой и далеко не глупой девушкой. Обычно Кира избегала близкого общения с благополучными замужними матронами, которые вечно трещат о своих гениальных детях и мертвой хваткой держаться за своих ненаглядных мужей, будто в жизни современной женщины, кроме воспроизводства себе подобных, нет ничего интересного. Ей казалось, что они смотрят на нее свысока, жалея за то, что она лишена божественной радости материнства, и одновременно завидуя ее широким возможностям, недоступной им свободе и насыщенной событиями жизни. Громова отвечала им надменностью и высокомерием, всеми способами подчеркивая колоссальную разницу между успешной деловой леди и инкубатором для вынашивания младенцев, в глубине души отчаянно мечтая об этой устроенности и внутреннем спокойствии, которым светились глаза счастливых жен. Однако с Кристиной ей с самого начала было на удивление легко общаться, и даже шумные мальчишки, которых отец ласково называл «дзюбики», почти не раздражали. То ли из-за неизбежного чувства вины за особое отношение к ней чужого мужа, то ли благодаря стараниям Артёма, а возможно и просто потому, что Крис ей по-настоящему понравилась, Громова искренне привязалась и к ней, и ко всей семье. Девушка считала своих друзей идеальной парой, видела в них неоспоримое доказательство теории о том, что браки заключаются на небесах, и с невероятным удовольствием наблюдала за нежностью, которая сквозит в их обращении друг с другом. Нельзя сказать, что жена Дзюбы стала для Киры лучшей подругой, но она определенно испытывала к девушке самые теплые чувства, на которые была способна. Что думала сама Кристина об этой тройственной дружбе, Громова могла только догадываться. Поначалу она полагала, что девушка слишком наивна, чтобы заметить неравнодушие к ней Артёма, но со временем поняла, что та, наоборот, слишком мудра, чтобы открыто обращать на это внимание. В их семейной жизни не все было гладко уже много лет, и Крис инстинктивно схватилась за Киру, как за спасательный круг, парадоксальным образом привязывающий ее любившего погулять мужа к семейному очагу. Артём действительно стал намного больше времени проводить дома, чаще выводил жену в свет, приглашал на мероприятия и вечеринки. Удивительным образом он умещал в своем большом сердце привязанность к двум абсолютно разным женщинам – нежной и покладистой Кристине и резкой и своенравной Кире, прекрасно чувствуя себя в их обществе, как по отдельности, так и вместе. У них с Громовой не было романа, им нечего было скрывать, поэтому он был спокоен и уверен в правильности своих поступков, находя радость уже в том, что она просто рядом. Вся нерастраченная энергия, которую раньше он направлял на других женщин и бесконечные ссоры с женой, теперь доставалась Кире. Он ругался и мирился с ней, обижался и каялся, боролся с реальными и вымышленными соперниками, заваливал ее подарками и пытался спасти от самой себя, каждый день молчаливо доказывая свою любовь и преданность. Кира и Кристина не обсуждали эту тему, лишь раз коснувшись ее в прошлом году после скандальной истории с блондинкой, в которую, по мнению жены, Артём попал отчасти из-за вынужденного переезда в Тулу и отсутствия рядом Киры. Громова тогда не только погасила шумиху вокруг инцидента и попавшего в сеть видео адюльтера, хотя футболист тогда находился в аренде и по протоколу попадал под юрисдикцию пиарщиков «Арсенала», но и не поленилась приехать в Тулу, чтобы попытаться уладить уничтожающий обе стороны конфликт между супругами, что ей в конечном итоге сделать все-таки удалось. Именно тогда, изрядно захмелев от выпитого на пару с подругой «Мартини», Кристина в первый и до сих пор последний раз заговорила о роли, которую Кира играла в их семейной жизни. - Ты наш ангел-хранитель, Кирюша. Иногда я думаю, что будет с нами, когда ты выйдешь замуж, когда у тебя родится малыш? Артём этого не вынесет, - тихо сказала девушка, вынимая из Кириных пальцев сигарету и поднося ко рту. - Я так желаю тебе счастья, от всего сердца! Но вместе с тем боюсь этого. Я ужасная эгоистка… - Я уже сомневаюсь, что мне суждено испытать это самое счастье, - глядя стеклянными глазами куда-то перед собой, отозвалась Громова и ласково добавила. - А дружить с вами я не перестану, что бы ни происходило. Вы же моя семья. Так что брось думать глупости. - Мне кажется, что мы вместе только благодаря тебе, - задумчиво произнесла Кристина, отходя к окну и затягиваясь сигаретой. - Вы вместе благодаря тому, что любите друг друга, - с улыбкой ответила Кира и погладила подругу по волосам. – И тому, что ты такая умница. Сама Кира относилась к чувствам Артёма с большим уважением и трепетом. Она его понимала, как никто другой. Девушка не могла ответить ему взаимностью, даже если бы захотела, но всеми силами старалась компенсировать ему эту «нелюбовь». Ей казалось, что этим она отдает некий кармический долг - будто чем ближе она подпустит к себе этого мужчину, тем скорее получит ответный реверанс от вселенной и сможет, наконец, дотянуться до единственного человека, который безраздельно властвовал в ее сердце. Громова позволяла ему любить себя тем способом, который он выбирал сам. Она прощала ему то, что вряд ли простила бы кому-то еще – и вечные придирки и ссоры, и беспочвенную ревность, бесцеремонное и абсолютно бесправное вмешательство в ее личную жизнь. Девушка ни в чем ему не отказывала, хотя он особо ни о чем и не просил, точно так же, как она ни о чем не просила Липатова, в глубине души отчаянно надеясь, что и Макс ей не откажет.***
Когда Кира в сопровождении Вадима и Оли возвращались вечером на спортивную базу, Громова заметно нервничала. Ей не давала покоя вчерашняя ссора с Артёмом, которая, по ее мнению, выходила за рамки обыденного. Дзюба потерял контроль, выставил напоказ то, что прятал от всех долгие месяцы и даже годы, и это не предвещало ничего хорошего. Она не впервые ловила его на маленьких мужских радостях, и даже самой себе доподлинно не могла ответить – это было везение, ее прозорливость или он просто хотел быть пойманным. В любом случае, ей приходилось прилагать некоторые усилия для разоблачения своего любвеобильного друга. Зачастую Кире казалось, что Артём получает удовольствие от ее отповедей, но девушка не воспринимала такие мысли всерьез, заботясь лишь о том, чтобы о его шалостях не узнала общественность, а вместе с ней и жена. В этот раз у Громовой не было сомнений в том, что Дзюба намеренно демонстрировал окружающим свое пикантное приключение, рискуя всем ради привлечения ее внимания. Это могло означать лишь одно – он воспринимает Дениса чересчур серьезно, видит в нем реальную угрозу их маленькому хрупкому миру. Кира думала, что знает Артёма очень хорошо, может предугадать любые его ходы, но такого не ожидала. У нее не было готового плана на этот случай, и это ее нервировало. Ей совершенно не хотелось, чтобы между Дзюбой и Черышевым разгорелся конфликт, который мог отразиться на результатах сборной, еще меньше она желала, чтобы о показательных выступлениях друга узнала Кристина, и уж совсем категорически ей не нравилась идея обижать Дениса, так искренне и нежно открывшем ей свое сердце. Прогнав в голове сто один вариант развития событий, включая драку и ночь в Самарском отделении полиции, Кира вздохнула с облегчением, только когда зашла в шумный холл жилого корпуса и увидела, что Артём вместе с Денисом, Пашей и Далером, играют в настольный хоккей, причем Дзюба с Черышевым в одной команде. Как они ухитрялись играть вчетвером в игру, рассчитанную на двоих участников, было загадкой, но видимо отсутствие других развлечений заставило подойти к процессу с выдумкой. Ребята подошли к игрокам и присоединились к группе поддержки, окружавшей участников сражения. - Кто выигрывает? – спросила Кира у стоявшего рядом Головина. Парень молча кивнул в сторону Свиридова и Кузяева. Но этот скромный жест не укрылся от разгоряченного Дзюбы. - Не выигрывает, а ведет в счете! – с улыбкой поправил он девушку, со звоном отправляя крошечную шайбу в ворота соперника. – Выиграть у меня - это еще нужно постараться! «Разговаривает, значит, не дуется. Это хорошо. Улыбается, значит, что-то задумал. Это плохо», - промелькнуло в голове у Громовой. Игра закончилась довольно быстро, ознаменовавшись неожиданным проигрышем Черышева и Дзюбы и гневными воплями последнего, для которого любое поражение было равносильно смерти. - Я требую реванша! – кричал зенитовец, опасно размахивая руками и метая глазами молнии. - Легко, - улыбнулся Паша, оказавшийся на удивление опытным игроком в настольный хоккей. – Только как бы не стало еще обиднее проиграть дважды подряд. - О, второго раза не будет, можешь быть уверен! – воскликнул Артём, показательно разминая пальцы перед битвой. – Дэн, ты готов? Денис коротко кивнул, вставая на исходную позицию, но четвертый участник состязания не спешил разделить общего энтузиазма. - Не, ребята, я пас, - проговорил Кузяев, почесывая затылок. – Мне еще домой надо позвонить… - Я могу за него! – вдруг воскликнул Вадим, вырываясь на передний план и с готовностью вставая на место Далера, чуть ли не локтями отталкивая задумавшегося зенитовца. - Ну все, победа у меня в кармане! – самодовольно воскликнул Дзюба, глядя на раскрасневшегося Климова. – Погнали! Посмотрев несколько минут за дергающимися всем телом и прыгающими с места на место игроками, девушка отошла в сторону в поисках более увлекательного досуга. Она разговорилась с Жирковым, который показал ей забавные фотографии с дневных тренировок, сделанные им, пока игроки не видели, что их снимают. Кира в голос посмеялась над ужимками и нелепыми позами ребят и даже попросила скинуть ей несколько кадров для будущих мемов и Инстаграма сборной. Увлекшись идеями, она не заметила, как очередная партия в хоккей закончилась, и поняла это только по недовольному рычанию Артёма. - Это вообще треш какой-то, - шипел Дзюба себе под нос. – Климову проиграть… - Ребят, спасибо за игру! – будто не замечая ворчания форварда, проговорил Свиридов и, похлопав по плечам своих соперников и лишь улыбнувшись Вадику, обратился к Жиркову. - Юр, пойдем, надо над твоим голеностопом поработать. Футболист послушно поплелся вслед за врачом в медицинский корпус, а Кира осталась стоять на месте, переводя нахмуренный взгляд с удаляющейся пары на растерянно стоявшего возле столика с хоккеем и грустно смотрящего им вслед Вадика. Теперь даже ей бросилось в глаза, насколько Паша сторонился Климова. Он был с ним также приветлив и улыбчив, как с остальными, но действительно категорически избегал любого тактильного контакта, будто малейшее касание грозило ему смертельной опасностью. Тем более странно было наблюдать такое поведение со стороны врача, для которого любое человеческое тело было скорее объектом исследования, нежели каким-то священным и неприкосновенным идолом. - Вадюша, ты самый лучший! Я горжусь тобой! – подскакивая к другу и обнимая его за плечи, воскликнула девушка, всеми силами стараясь отвлечь его от дурных мыслей. - Спасибо, - сдержанно ответил Климов и подошел вместе с ней к креслам, на которых уже разместилась вся компания. Кира почти силой усадила его и, присев на подлокотник, в знак понимания и поддержки положила ему руку на плечо. - Интересно, чтобы ты на настоящем льду делал, - хмыкнул раздосадованный Дзюба, сидевший напротив. - Тут, конечно, за ручки дергать много мастерства не нужно. - Играл бы, и побеждал, – огрызнулся Вадим, настроение которого, несмотря на победу в состязании, было на нуле. - В любой игре нужна в первую очередь голова! - Светлая! – потрепав его по челке, вставила свои пять копеек Громова. - То есть ты хочешь сказать, что я тупой? – подаваясь вперед, взорвался Артём. - А ты хочешь сказать, что я слабый? – тоже наклоняясь к столу, моментально повелся на провокацию Вадим. - Эй, мальчики, не ссорьтесь, - испуганно проговорила Кира, зная, что в таком состоянии Климов способен на губительные для себя подвиги, и толкнула Дзюбу в плечо. – Дзю, уймись. - Окей, сколько ты жмешь от груди? – откидываясь на спинку кресла и принимая расслабленную позу, проговорил зенитовец. - Тём, ну ты чего? – вступил в разговор Черышев, тоже уже почувствовавший витающее в воздухе напряжение. - А сколько надо? Думаю, не меньше, чем ты! – вскидывая вверх подбородок, надменно выпалил Вадим. - Предлагаю пари! Пять раз по семьдесят! – возбужденно проговорил Артём, протягивая ему руку. – Хотя нет, давай по шестьдесят. Даю тебе фору! - Согласен на семьдесят! Мне твоя фора не нужна! – злобно отозвался Вадим, хлопая футболиста по руке. - Вы рехнулись? Я не позволю! – вскакивая на ноги, воскликнула Кира. - Вадик, слышишь, не смей этого делать! - Все нормально, Кирюш. Он думает, что я недостаточно спортивный! – расслабленно закидывая ногу на ногу, уверенно проговорил Вадим. - А у меня, между прочим, первый юношеский по бальным танцам! - Вадь, ну ты не позорься только со своими танцами, ладно? – устало накрывая глаза рукой, ответила Громова под с трудом сдерживаемый смех остальных. - А что, по-твоему, это не спорт? – моментально взрываясь новой вспышкой гнева, прорычал Климов. Через пятнадцать минут вся компания собралась в тренажерном зале в предвкушении шоу-программы. Пока Вадик ходил переодеваться, Кира старательно окучивала Дзюбу, уговаривая его сдаться и отменить спор. - Тёмка, ну Тёмочка, ну ты чего уперся-то? – ныла она, пытаясь заглянуть мужчине в глаза. – Это же Вадька… Ты что, хочешь, чтобы его штангой этой дурацкой раздавило? - Не раздавит, ребята подстрахуют, - решительно снимая футболку и отбрасывая ее в сторону, проговорил футболист. - Ну вот что ты хочешь этим доказать, а? – не унималась она, прикладывая руку к его напряженному прессу. – Ты сильнее, это и так понятно. Артём накрыл ее руку своей и прижал к себе чуть плотнее, пристально глядя ей в глаза. Девушке показалось, что он уже готов сдаться и отменить спор, как дверь в зал открылась, и на пороге появился Вадим, облаченный в футбольные шорты и большую не по размеру майку, в которой он выглядел еще более тщедушным, чем в своих итальянских костюмах. - Я готов! Где снаряд? – бросая на Артёма вызывающий взгляд, воскликнул он и прошел к тренажерам, которые все выглядели для него одинаково. - А ему вот непонятно, - прошептал Дзюба и поцеловал Киру в макушку. – Надо бы поучить, пока другой большой дяденька ему по голове не настучал за такой выпендреж. Тем временем футболисты уже вытащили на середину зала два одинаковых снаряда, предназначенных для жима лежа и подготовили штанги для состязания. Лунев, самопровозгласивший себя арбитром состязаний, ходил между снарядами, проверяя их работоспособность и несколько раз пересчитав блины на штангах. Все вокруг пришли в небывалое возбуждение и азарт, и некоторые даже начали делать ставки на единственно возможного, по их мнению, победителя в этом споре. Спортсмены вышли на исходную и начали короткую разминку, а зрители обступили их кругом в предвкушении настоящего развлечения. Пожалуй, только Кире было не радостно наблюдать за тем, как ее лучший друг рискует своим здоровьем из-за какой-то глупости, просто потому что кто-то не похлопал его по плечу. Хотелось бежать к Паше, притащить его сюда за руку и заставить обнять и поцеловать этого слетевшего с катушек блондина, пока он себя не покалечил. Но заявленные сорок три процента и страх сделать ситуацию еще хуже удерживали ее на месте. Дрожа всем телом и нервно покусывая кончики пальцев, пока участники ложились на скамейки и примерялись к штанге, Громова почувствовала, как сильные и теплые руки обнимают ее сзади, обволакивая спокойным и уверенным теплом. - Не волнуйся так, - тихо сказал Черышев где-то рядом с ее ухом. – Мальчишки развлекаются. - Я боюсь, что он ее уронит и разобьет себе голову, - простонала Кира, не отрывая взгляд от неуверенно касающегося штанги друга. - Не разобьет, - спокойно проговорил Денис. – Видишь, Леша и Антон стоят рядом, они будут ее придерживать все время. Если он не сможет удержать – они подхватят. Все будет хорошо. Девушка только глубоко вздохнула, плотнее прижимаясь спиной к мужчине, от одного присутствия которого уже было как-то спокойнее. Сейчас она даже не думала о том, что он сейчас обнимает ее на глазах у всей команды, да и остальным не было до них дела. Все внимание присутствующих было приковано к начинающемуся состязанию. Ребята приступили к выполнению упражнения под размеренный отсчет Лунева. Дзюба без труда поднимал увешанный блинами гриф, с улыбкой и будто играючи прижимая штангу к груди и снова выпрямляя мускулистые руки. Кира невольно засмотрелась на то, как красиво переливаются мышцы на его обнаженной груди, наливаясь силой при каждом движении. Когда она перевела взгляд на Климова, у нее на глазах чуть не навернулись слезы. Вадим был похож на маленького цыпленка, которого заставили поднимать непосильную для него ношу. Миранчуки действительно держали штангу с двух сторон, внимательно и с полной ответственностью страхуя своего подопечного, но от этого ему было не легче. К третьему подходу руки Климова окончательно задрожали, и неловко согнувшись в локте, безвольно обмякли. Антон с Лешей тут же подхватили снаряд, уберегая парня от травмы, но Вадик этого уже не заметил. Бледный, как полотно, он надрывно и хрипло задышал, будто задыхаясь, и обессилено уронил голову на бок. - Стоп! – закричал Лунев, делая знак Дзюбе, что соревнование окончено и подбежал к Вадиму. - Вадя, Вадечка, что с тобой? – пробираясь сквозь окруживших его футболистов, надрывно воскликнула Громова и склонилась над другом, аккуратно погладив его по щеке. – Ты чего меня так пугаешь? Климов посмотрел на нее блуждающим взглядом и прохрипел севшим голосом: - Сколько я сделал? - Дурак ты, Климов, - сквозь слезы улыбнулась девушка, ласково поглаживая его по плечу и сжимая в ладони его руку. В этот момент в зал ворвался Свиридов, за которым успел сбегать быстроногий Головин и, растолкав собравшихся, прорвался к пострадавшему. Паше хватило нескольких секунд, чтобы оценить произошедшую здесь ситуацию. - Вот черти! – выругался он, злобно оглядывая спортсменов. - Всем витамин Б12 назначу! Курсом, по два укола в день! Все виновато опустили головы, уже ощущая в своих мягких местах шипучие витаминные уколы, кроме Киры, которая уставилась на Павла, раскрыв от удивления рот. Она впервые видела этого всегда доброжелательного и уравновешенного человека таким злым. - Вадя, Вадик… - тихо позвал он горе-тяжелоатлета, аккуратно поворачивая к себе его лицо, и другой рукой прощупывая пульс. - Холодный, как лед. - Паш, все нормально, голова только кружится, - слабым голос отозвался Вадим и изобразил на бледном лице подобие улыбки. - Сейчас, сейчас все пройдет, - ласково проговорил Павел, легко подхватывая невесомое тело парня на руки и прижимая к себе. – Ты мне веришь? - Верю, - еле слышно ответил Климов, бессильно опуская голову на широкое плечо врача. Свиридов бросил еще один гневный взгляд на футболистов, задержав его на Дзюбе, и вышел из зала с пациентом на руках. - Ну, ты и придурок, Дзюба, - похлопав зенитовца по плечу, с улыбкой сказала Кира, глядя вслед удаляющейся паре и думая о том, что свой личный турнир Вадик все-таки ухитрился выиграть. - Я не думал, что так получится… Он был так уверен…. – промямлил Артём, уже проклинавший себя за то, что ввязался в этот глупый и совершенно не нужный ему спор. - Никогда не связывайся с рекламщиками, - поучительно произнесла девушка. – Сто раз тебе говорила. Всегда будешь в прогаре, даже если не сразу это поймешь!***
Денис вошел в холл медицинского корпуса спортивной базы и остановился, издалека завидев у одного из больших окон Киру и Артёма. Он уже почти привык видеть их вместе, смирился с излишней на его взгляд тактильностью и повышенной эмоциональностью этих странных отношений, но сейчас ставшая уже привычной картина вдруг открылась для него с нового, неожиданного ракурса. Артём сидел на подоконнике, широко расставив ноги, а Кира стояла, прислонившись к нему спиной и облокотившись о его колени. Мужчина задумчиво гладил ее по волосам, что-то неспешно и тихо рассказывая. Громова также тихо отвечала, устало глядя куда-то в сторону и периодически поворачивая к нему голову в пол оборота. Присмотревшись, Денис заметил, что Дзюба не просто касается ее длинных темных волос, а заплетает их в косу. Черышев замер в проходе, наблюдая за парой, и подумал, что никогда раньше не видел их такими спокойными. Они не подтрунивали друг над другом, не флиртовали и не дурачились, не ссорились и не поучали друг друга, и даже не предавались страстным поцелуям и объятиям, которые уже не раз рисовала в его воображении старательно подавляемая ревность. Но в этой тихой неторопливой беседе, содержания которой он не мог расслышать, в их расслабленных позах и жестах, даже в самом воздухе вокруг них была какая-то невероятная, непостижимая близость. Именно та, что бывает только между по-настоящему родными людьми. Они прятали ее от окружающих, маскируя шутками и бесконечными придирками, но сейчас, оставшись наедине, могли, наконец, расслабиться и быть самими собой. Хваленая уверенность Дениса, с которой он так рьяно и без оглядки рвался к этой женщине, оправдывая любые ее поступки и оборачивая в свою пользу все обстоятельства, дала сбой. Глядя на них издалека, ничем не обозначая своего присутствия, будто подглядывая в замочную скважину за чужой жизнью, он вдруг почувствовал себя здесь лишним. У него даже появилась мысль уйти, но Кира заметила его первой. - Черри! – окликнула она футболиста и улыбнулась. - Ты чего застыл там? Денис не спеша подошел к друзьям, пытаясь на ходу отогнать впечатление от увиденного, и вернуть ускользнувшую на несколько секунд уверенность в том, что эта девушка создана только для него. - Тоже волнуешься за нашего тяжелоатлета? – хихикнула Громова, игриво глядя на парня. - Главное, ты не волнуйся. С ним все будет в порядке, - проговорил Черышев, забирая ее руку в свою и искоса поглядывая на Дзюбу. Он не мог не заметить, что хотя с виду ничего не изменилось, с его появлением эта магия между Кирой и Артёмом испарилась. Будто одним своим присутствием он разрушил этот маленький тайный мир, возвращая их обоих к привычной действительности. Дзюба оставил волосы девушки в покое и, с улыбкой оглядев результаты своих трудов, прямо и абсолютно беззлобно посмотрел на товарища по команде. - Да я не волнуюсь вовсе, - хмыкнула Кира, перекладывая густую косу на плечо и поглаживая ее свободной рукой. – Дзю вот покаяться желает. А я вообще здесь околачиваюсь, только потому что, если он выйдет и не увидит меня, то потом всю жизнь будет припоминать, что он чуть не умер, а я в это время пила текилу. Черышев улыбнулся, но не успел ничего ответить, оборачиваясь вместе с друзьями к открывшейся двери медицинского кабинета. На пороге показались бледный и бесконечно печальный Вадим и деликатно поддерживающий его за талию Паша. Дзюба и Громова кинулись к пострадавшему, с потрясающей естественностью и скоростью натягивая на лица сочувствующие выражения. - Вадя, мне так жаль, - скорбно протянул Артём, подхватывая тонкую фигуру Климова с другой стороны. - Как ты себя чувствуешь? - Все обошлось, - слабым голосом проговорил Вадим и добавил, сопровождая слова тяжелым вздохом. – В этот раз. - Доктор, как он? – дотрагиваясь до плеча Свиридова, обеспокоенно спросила Кира, явно пересмотревшая сериалов в свое время. - Сильное обезвоживание и переутомление, - делая вид, что не замечает, насколько она переигрывает, констатировал Павел. – Ему нужна ваша забота и внимание для восстановления сил. - Я готов! Можно я отнесу его в комнату на руках? – по-рыцарски отозвался зенитовец, всем видом демонстрируя свою преданность этой белокурой королеве с легкой вечерней щетиной на подбородке. - Нет, только Кира, - категорично заявил врач, оценивающе глядя на своего внезапно покрывшегося завидным для умирающего румянцем пациента, и добавил, обращаясь к девушке. – Пойдем, мне понадобится твоя помощь. Дзюба послушно отошел в сторону, вставая рядом со старательно сдерживающим смех Черышевым и уступая свое место подруге. - Конечно, - ласково проговорила Громова, обнимая Климова за талию и свободной рукой толкая в бок уже уткнувшегося Артёму в плечо и беззвучно вздрагивающего Дениса. С несколькими вынужденными остановками ребята добрались, наконец, до комнаты Климова, где Паша сразу уложил его в кровать и, несмотря на жару, заботливо укрыл одеялом, тщательно подоткнув его со всех сторон. - Вот эти витамины будешь принимать утром и днем, перед едой. Они восполнят потерю энергии, - проговорил он, положив на тумбочку у изголовья кровати яркую упаковку импортного лекарства, и легким коротким касанием убрал со лба Вадима падающую на глаза челку. – И пей, пожалуйста, побольше воды. Не меньше полутора литров в день. Обещаешь? - Обещаю, - слабо улыбнулся Климов, глядя на доктора из-под полуопущенных ресниц. - Кира, останься с ним, пока он не уснет, - сказал Свиридов, поднимая взгляд на стоявшую рядом девушку. - А мне пора. Если что, сразу звони. - Останься, - вдруг резко схватил его за руку Вадим, видимо собравший для этого жеста последние силы в своем угасающем организме. - У меня еще есть дела, - улыбнулся Паша, мягко сжимая его руку и, осторожно поцеловав своего пациента в лоб, добавил. – Все будет хорошо. Завтра увидимся. Кира закрыла за Свиридовым дверь и плюхнулась рядом с Вадиком на кровать, испытующе вглядываясь в лицо чудом избежавшего безвременной кончины друга. - Что? – недоверчиво глядя на нее, спросил Климов. - Так просто, - загадочно протянула девушка, поворачиваясь на бок лицом к нему и устраиваясь поудобней. – Жду, когда принцесса Фиона снова превратиться в тролля. - Признайся, - хихикнул Вадим, поворачиваясь к ней и копируя ее позу. – Ты ждала моей смерти, чтобы завладеть моей толстовкой «Баленсиага». - Вообще-то я нацелилась на твои бриллиантовые запонки от «Тиффани», но от толстовки тоже не откажусь, - хмыкнула в ответ Громова, безуспешно пытаясь сдержать улыбку. - Он чудесный, правда? – растягивая губы в мечтательной улыбке, протянул Климов, возвращаясь к единственной занимавшей его мысли теме. - Правда, - подтвердила Кира, накрывая его руку своей. – Это было так мило, особенно, когда он тебя поцеловал. - Может он всех своих пациентов целует, это может ничего не значить, - смущенно опуская глаза, сказал Вадим. - Меня – нет, - со значением подметила Громова. - Ну, ты все-таки девушка, - подметил Вадим, продолжая задумчиво смотреть на их сомкнутые руки. - А как же сорок три процента? – изобличительным тоном воскликнула Кира. - Уже шестьдесят пять, - довольно улыбаясь, промурлыкал Климов. - Мне кажется, ты должен подарить Дзюбе цветы, - рассмеялась девушка. – Плюс двадцать два процента за один час! - Его номер… Магия чисел, - задумчиво проговорил Вадим и заговорщически посмотрел на подругу. – Громик, пойдем покурим, а? Жесть как хочется курить! - О, с возвращением, Фиона! - хихикнула Кира, вставая и доставая из сумки пачку сигарет, и добавила материнским тоном. – Только сначала попей воды!***
Шел четвертый день пребывания сборной в Самаре, и подготовка к игре с Уругваем вступила в свою финальную стадию. У Громовой и ее команды специалистов тоже все складывалось как нельзя лучше. Все рекламные кампании, мероприятия для болельщиков и пиар-акции в этом городе шли со значительным превышением плановых показателей эффективности, будто именно здесь находился эпицентр народной любви и футбольной лихорадки, постепенно охватившей всю страну. Кира была довольна результатами, отдачей своей команды, и даже почти привыкла к поволжской жаре, но кое-что все-таки не давало ей в полной мере насладиться своим триумфом. Громовой стало скучно. Все шло так гладко и легко, что лично ей почти ничего не нужно было делать. Мечта каждого руководителя, чтобы сотрудники быстро и без дополнительных указаний делали свою работу на «отлично», была близка к исполнению, но от этого почему-то становилось тоскливо. Она настолько привыкла жить в постоянном драйве, вечно куда-то бежать и предотвращать катастрофы, что мирная жизнь теперь казалась ей до невозможности пресной. Кира начинала скучать по дому, по привычным развлечениям, по нестандартным новым задачам. И по Максу. Вечером, вернувшись на базу, девушка незаметно прошла через холл, в котором после вечерней тренировки отдыхали футболисты и, ни с кем не здороваясь, поднялась в свою комнату. «Какой-то день сурка», - подумала она, бросая взгляд на очередную партию в настольный хоккей, который уже должен был сниться ребятам в кошмарных снах. Громова зашла в свой номер и, не включая свет, упала на кровать. Глядя в пляшущие на потолке отблески уличных фонарей и тени деревьев, она безропотно отдалась мыслям о человеке, о котором не забывала не на секунду. С того утра Липатов больше не звонил, но это было и не нужно. Он все равно все время был рядом, его лицо, украшенное хитрой усмешкой, стояло у нее перед глазами почти постоянно, стоило ей хоть на мгновенье отвлечься от повседневных дел. И тягучая рутина самарских будней была невероятно благодатной почвой для властвующего в ее сознании образа. Кира погрузилась в свои фантазии, отдающие болезненной пустотой внутри и острой, почти физической, потребностью видеть и ощущать его, и начала постепенно проваливаться в сон. Из полудремы ее выдернул ударивший в глаза яркий свет и звонкий голос самого бесцеремонного человека в мире, которого по роковой случайности она выбрала себе в друзья. - Громик, ты спишь что ли? Нашла время! – врываясь в комнату словно вихрь, воскликнул Вадим, включая верхний свет и с удивлением глядя на лежащую на кровати подругу. - Блин, Климов, ты совсем страх потерял? – взвыла Громова, жмурясь от внезапной вспышки света. – Забыл, что ты чудом избежал смерти вчера? - Это было вчера, а сегодня я полон сил! Спасибо моему гениальнейшему чудо-доктору! – бодро рапортовал Климов и, усевшись рядом с ней на кровати, потянул за руку. – Вставай, Громидзе, нас ждут великие дела! - Партия в настольный хоккей? – приподнимаясь на локтях, хмуро предположила Кира. – Всю жизнь мечтала, чтобы мои вечера были неотличимы, как Миранчуки. - Ты недооцениваешь своего друга! Я – Бог развлечений и светской тусовки! – самодовольно воспел самого себя Вадик и поднялся на ноги, видимо для придания особой значимости свои словам. – Мы едем в ночной клуб! - Ночной клуб. В Самаре. Ага, - отозвалась девушка, глядя на друга, как на умалишенного. – Хочешь, чтобы местные суровые парни научили тебя жить по понятиям? - По-твоему я похож на самоубийцу? – ответил вопросом на вопрос Климов и, встряхнув длинной светлой челкой, со значением добавил. – Мы идем в элитное место. Нас пригласил Андрей Николаевич. Или думаешь, замы губернатора тусуются в местном ДК? - Я не пойду, - задержав на друге взгляд, Кира снова упала на кровать и закрыла глаза. – У меня по плану мысли о смерти и глубинный самоанализ. - Пойдешь, куда ты денешься, - настырно потянув ее за ногу, проговорил Вадим и отошел к шкафу. – Они хотят обсудить бюджет на завтрашний предматчевый городской праздник. Громова приоткрыла один глаз и с интересом посмотрела на друга. - И сколько там? – максимально равнодушно протянула она. - Тебе понравится, - коротко ответил Климов и, открыв шкаф, вынул оттуда короткое черное платье, усыпанное пайетками. – Где ты это взяла? В магазине для стриптизерш? - Вообще-то мы вместе его покупали, в Лас-Вегасе! Ты забыл? – хихикнула Громова, задумчиво глядя на платье в его руках. – Вот только не понимаю, зачем я его взяла с собой. - Видимо в тот вечер я знатно передознулся, - скептически оглядывая сверкающий наряд, произнес парень и, поразмыслив пару секунд, кинул его на кровать. – Но для Самары самое то! Надевай! - Думаешь, в этой упаковке ты сможешь выменять меня на бюджет? – прикладывая платье к груди, проговорила Кира. - Я не знаю, что на уме у этих чиновников, но сегодня мы с тобой должны попилить их денежки, - плотоядно улыбаясь, произнес Вадим и, склонившись над девушкой, похлопал ее по бедру. – И твои ножки нам в этом помогут!***
Долго уговаривать подругу Климову не пришлось – перспектива завладеть аппетитным куском областного бюджета, а заодно развеяться и потанцевать, не могла оставить ее равнодушной. Облачившись в переливающееся в свете ночных фонарей и до неприличия короткое платье, Кира вышла к парковке базы и остановилась, с удивлением оглядывая собравшуюся группу. Вадик, видимо сделал массовую рассылку с анонсом мероприятия, поэтому рядом с двумя ожидающими автомобилями такси уже околачивались несколько неравнодушных к ночной жизни футболистов. Здесь были знатные тусовщики Миранчуки, использующие любую возможность развлечься, Головин, который не был заявлен на следующий матч и прибился явно от безделья, и Черышев, которому, по мнению Киры, здесь точно было не место. Успокаивало только то, что среди присутствующих не было Дзюбы, который сегодня вечером должен был встречать в аэропорту свою семью и, скорее всего, был не в курсе внеплановой вылазки в город. - Ты не говорил, что это групповой выезд, - прошипела девушка, дергая Климова за рукав. - Думаешь, тебе одной тут скучно? Ребятам тоже нужно развеяться! – громко ответил Вадим и добавил елейным тоном. - А Черри сказал, что тебя одну никуда не отпустит. Мило, да? - Ага, офигенно просто, - пробурчала Громова и подошла к улыбающемуся ей Денису. – У тебя завтра игра, ты о чем думаешь? - О тебе, - бесхитростно ответил Черышев, улыбаясь еще шире и разглядывая ее с ног до головы. – И твое платье говорит мне, что я поступаю правильно. - Раз оно такое разумное, отправим его оправдываться перед тренером, когда вас поймают на нарушении режима, - ехидно ответила девушка, присаживаясь на заднее сиденье такси. Ночной клуб, в котором коротала жаркие ночи самарская элита, действительно мало походил на областной ДК, скорее на знаменитую в прошлом в Москве «Метелицу». Здесь все сверкало роскошью и избранностью, и даже девушки, со скучающим видом потягивающие шампанское за столиками, были словно специально отобраны по конкурсу для услаждения натруженных глаз отдыхающих от правительственных тягот мужчин. Осмотревшись, Кира рассудила, что ее откровенный наряд прекрасно вписывается в общую атмосферу пафосного гламура и почувствовала себя вполне комфортно. Народу в клубе было не много, и их столик, пожалуй, был самым оживленным и шумным. Чиновники радушно принимали гостей города, чествовали футболистов и различными способами выражали восторг от каждого присутствующего игрока в отдельности и всей команды в целом. Громовой и Климову тоже досталась изрядная порция комплиментов, особенно от Андрея Николаевича, заместителя губернатора по социальной работе, который был душой компании. Именно ему удалось пару дней назад влить в Олечку невиданную порцию алкоголя, и теперь он с энтузиазмом оттачивал свое мастерство на новых жертвах. Разговор за столом шел праздный и ненавязчивый, дорогущее шампанское и совершенно бесценный французский коньяк лились рекой, а когда присутствующие достигли нужной кондиции и в ход пошли танцы, то все окончательно сроднились и расслабились. Громова знала, что деловые вопросы на таких встречах обычно обсуждаются в самом конце, когда все уже плохо соображают и любые договоренности достигаются намного проще, поэтому особо не волновалась и просто получала удовольствие от вечера в приятной компании. Музыкальная подборка клуба была немного устаревшей по столичным меркам, но приятной и, судя по тому, как лихо отплясывал под хиты пятилетней давности руководитель финансовой службы аппарата губернатора, полностью отвечала вкусам здешнего правительства. Кира танцевала в основном с Черышевым и Головиным, и если последний выглядел все еще немного смущенным и неуклюжим, то Денис просто поразил ее непринужденностью и чувством ритма. Он смешил ее, постоянно придумывая новые забавные движения, которые девушка вместе с Головиным пытались повторить за ним, и чем корявее у них выходило, тем сильнее все трое заливались смехом. Кира отлично проводила время, когда Вадик жестом позвал ее к барной стойке, загадочно приподняв бровь и всем видом демонстрируя обладание тайным артефактом. - Вот, потом не говори, что я жадный и никогда с тобой не делюсь, - с улыбкой проговорил он, протягивая ей зажатый кулак. С горящими глазами Громова аккуратно отогнула пальцы, примерно предполагая, что за сюрприз ждет ее внутри и почти не ошиблась. - Ешки! Откуда? – радостно воскликнула девушка, рассматривая две розовые таблетки экстази на его ладони. - Андрей дал. У них тут ассортимент похлеще, чем в Москве. И качество, говорит, отменное, - забирая с руки одну таблетку, проговорил Климов. - Он уже Андрей? – усмехнулась Кира, двумя пальцами подхватывая оставшуюся таблетку и внимательно разглядывая ее, будто пытаясь на вид определить качество препарата. - Приятного полета, детка, - не реагируя на ее колкости, проворковал Вадим, закидывая в рот розовый диск, и пододвинул к ней стакан с водой. Кира радостно улыбнулась в предвкушении знакомых ощущений и последовала его примеру. Вернувшись к ребятам, она продолжила танцевать, чувствуя, как с каждой минутой в теле прибавляется энергии. Через некоторое время мир вокруг раскрасился яркими красками, люди преобразились, а музыка стала походить на пение ангелов. Кира смеялась и танцевала, словно в последний раз в жизни, все больше входя во вкус и забывая об усталости. Когда окружающее пространство наполнилось сладким голосом Энрике Иглесиаса, и Денис пригласил ее на медленный танец, Громова подумала, что никогда не слышала более красивой и чувственной мелодии. Она обняла мужчину за плечи и прижалась к нему максимально близко, чувствуя, как биение его сердца идеально сливается с ритмом музыки. Кира смотрела на него и не могла поверить, как раньше не замечала, насколько он хорош собой. Она не могла оторвать взгляд от его добрых голубых глаз, смотрящих на нее с такой нежностью и преданностью, от этого маленького и аккуратного, почти женского носика, ямочек на щеках, мягких и притягательных губ, растянутых в ласковой улыбке. В этот момент девушке показалось, что это вовсе не Энрике, а Денис поет эту прекрасную песню, от которой становилось так тепло и радостно на душе, что хотелось плакать. Его губы не шевелились, но Кира была уверена, что именно он произносит сейчас эти волшебные слова о том, что он будет ее героем, что спасет и защитит, что останется с ней навсегда. Безумно захотелось сделать для него что-то, чтобы отблагодарить за это чудо, сделать его хоть наполовину таким же счастливым, какой он делал ее сейчас. - Пойдем, - прошептала она, хватая его за руку и, не дожидаясь ответа, потащила в сторону служебного выхода. Громова была здесь впервые, но зато она бывала во многих других ночных увеселительных заведениях и предполагала, что все они устроены одинаково. Ей не раз приходилось пользоваться подсобными помещениями клубов, как в служебных, так и в личных целях, поэтому, поплутав по темным коридорам, она без труда нашла гримерку для артистов, которая в данный момент пустовала. Это было то, что нужно. Выйдя внутрь, она остановилась и огляделась, удивляясь красоте убранства этого скромного помещения. Ее внимание привлекло большое красочное панно, с вышитым на нем волком искусной и явно ручной работы. Ярко-голубые глаза зверя завораживали ее, они были похожи на глаза Дениса, такие же смелые и бескомпромиссные, но вместе с тем ласковые и добрые. - Кир, с тобой все в порядке? – проговорил за ее спиной Черышев. – Ты уже минут десять смотришь на эту подушку с собакой. Для чего мы здесь? Кира обернулась на него и, улыбнувшись, притянула к себе. - Для этого, - прошептала она, впиваясь в его губы поцелуем. Его не пришлось долго уговаривать. Прижав девушку спиной к стене, Денис обхватил ее тонкое тело руками, лаская каждый открытый сантиметр кожи, забираясь под платье и терзая ее губы глубоким и ненасытным поцелуем. Через несколько минут Громова отстранилась от него, тяжело дыша и выставляя вперед руки. - Хочется? – с лукавой усмешкой в глазах, спросила она и не к месту рассмеялась. - Аж яйца звенят, - хриплым голосом отозвался Денис, шумно выдыхая и касаясь лбом ее щеки, и улыбнулся. – По-испански это звучит как-то приличнее. - Я хочу проверить, - игриво сказала девушка, с вызовом глядя ему в глаза. – Покажи. Не дожидаясь разрешения, она ловко расстегнула ремень и ширинку на его джинсах и запустила туда руку. - Действительно твердые, - промурлыкала она, ощупывая его прохладной ладонью и спросила, сопровождая каждый вопрос иллюстрирующим его действием. - Что мне сделать? Потянуть? Или сжать? - Делай, что хочешь, только руку не убирай, - прикрывая глаза, прошептал Черышев. - Я хочу познакомиться поближе, - хихикнула Кира, вдоволь наигравшись, и вдруг резко спустила с него джинсы вместе с трусами до середины бедер. Девушка с улыбкой посмотрела на представший перед ее взором возбужденный член футболиста и опустилась перед ним на колени. В этот момент ей показалось, что ничего красивее она не видела в своей жизни – он был идеального розового цвета, ровный и гладкий, среднего, самого лучшего размера, с влажной, сияющей в тусклом свете гримерки, соблазнительной головкой. Он нетерпеливо подрагивал и будто сам тянулся ей навстречу, осторожно касаясь сомкнутых губ. Кира аккуратно лизнула его, словно проверяя на вкус, и засмеялась, услышав наверху резкий выдох мужчины. Она провела по нему языком, уже смелее, исследуя каждый бугорок и впадинку на напряженной поверхности. Он отзывался дрожью на каждое ее прикосновение, призывно пульсировал изнутри рвущимся наружу желанием. Девушка приоткрыла ротик и обхватила губами сочащуюся головку. Отключаясь от внешнего мира и полностью отдаваясь процессу, она втягивала его в себя все глубже, обводя языком и чувствуя, как он набухает все сильнее. Ее движения были плавными и медленными, и она знала, как мучительно это для Дениса, слышала, как с каждым новым толчком внутри ее рта, его дыхание сбивается все сильнее, как ему все труднее сдерживать себя, контролировать норовивший сорваться с губ стон. Кира продолжала сладкую пытку, обволакивая его горячим дыханием, с каждым разом позволяя проникнуть чуть глубже, но лишь для того, чтобы снова отступить назад, дразня языком и губами. Когда она подпустила его совсем близко к горлу, он, наконец, не выдержал. С хриплым стоном, мужчина схватил девушку за волосы и толкнулся бедрами вперед, требовательно раздвигая горячие стенки. Дрожа всем телом и рыча, он крепко держал ее голову, не давая отстраниться и заставляя задыхаться, но принимать в себя всю изливающуюся из него сперму до капли. Полностью опустошенный, он ослабил хватку и склонил голову вниз, наблюдая за тем, как она старательно долизывает остатки, покрывая поцелуями его влажный и раскрасневшийся от ласки член. Кира поднялась на ноги и, убирая с лица прилипшие влажные волосы, с улыбкой наблюдала за тем, как он застегивает брюки. - Пойдем, пока нас не хватились, - ласково сказала она, одергивая платье и направляясь к выходу. Не успела она сделать и шага, как Денис обхватил ее руками и, притянув к себе, крепко прижал и горячо прошептал ей в волосы: - Мне никогда в жизни не было так хорошо. - Я знаю, я – мастер, - улыбнулась девушка, нежно поглаживая его по спине. - Я тоже хочу доставить тебе удовольствие, - проводя рукой по ее бедру, промурлыкал Черышев. - Не сегодня, милый, - рассмеялась Громова и добавила, указывая на дверь. - Вот там сидят дяденьки, которые хотят отдать мне свои денежки. Так что, у меня еще есть работа сегодня. - Кира, не смей ни с кем из них спать! – настороженно вглядываясь в ее лукавую улыбку, строго сказал Денис. - Даже и не думала, - пожала плечами девушка и, подаваясь вперед, еле слышно прошептала, почти касаясь его губ своими. - Я хочу сохранить во рту вкус твоей спермы… - Ты хоть представляешь, насколько развратно это звучит? – улыбнулся мужчина, целуя ее распухшие губы. - Конечно, - хихикнула она и серьезно добавила. - Поэтому сегодня я буду хорошей девочкой. Решено! - Хорошие девочки не берут денег у проворовавшихся чиновников, - покачал головой футболист, устало вздыхая и выпуская ее из объятий. - Значит, буду хорошей наполовину. Не все сразу, так ведь? – рассмеялась Громова и выскользнула за дверь.***
Кира проснулась от солнечного света и звенящего в ушах знакомого голоса. Она лежала на кровати в одних трусиках, подобрав под себя все одеяло и закинув на него ногу, и старательно жмурила глаза в надежде, что этот утренний апокалипсис всего лишь отголосок дурного сна. - Громик, просыпайся! Сегодня день большой игры! – звонко и радостно воскликнул Вадим, распахивая шторы на окне в ее комнате. - Климов, блин! Как ты сюда попал? – натягивая одеяло на голову, простонала девушка. - Твоя привычка не запирать двери в номер однажды доведут тебя до греха, - рассмеялся Вадим, плюхаясь на кровать за ее спиной и звучно шлепая ее по попе. – Особенно учитывая, что ты спишь почти голой! - Отвали, - пробурчала Громова, высовывая голову наружу и пихая друга ногой. - Здравствуй, Гоша! Хоть ты в хорошем настроении сегодня? – ласково касаясь губами огненного феникса на ее спине, проворковал парень. Кира обернулась и внимательно посмотрела на утреннего визитера. - Вадичка… А ну-ка посмотри на меня, - настороженно протянула она, вглядываясь в улыбающееся лицо Вадима. – Ты что, под кайфом? - Детка, мы же в Самаре! – закидывая руки за голову и устраиваясь поудобнее, воскликнул он. – Мне надо как-то держать себя в тонусе! - Я фигею, конечно, - вздохнула девушка, картинно закрывая глаза рукой, и добавила, заинтересованно косясь на него. - Еще есть? - Нет, но могу достать, - проговорил Климов, глядя в потолок. - У Андрюши в этом городе все схвачено и за все заплачено. - Твой Андрюша какой-то барыга областного масштаба, - усмехнулась Громова и лукаво прищурилась. - И чего это он уже Андрюша? - Ну так… - протянул Климов, блуждая улыбающимся взглядом по комнате. - Климов, ты его трахнул что ли? – придерживая одеяло на груди, Кира села в постели. - Отчасти, - загадочно улыбнулся Вадик. - Это как? На полшишечки? – продолжала допытываться девушка. - Ну, я позволил ему мне отсосать… - с наигранной неохотой признался Климов и продолжил уже с большим энтузиазмом. - Он так просил, так просил, чуть брюки на мне не разорвал. Пришлось уступить грубой силе и энтузиазму. - Ночь минетов какая-то, - рассмеялась Кира, снова откидываясь на подушки. - Так, с этого места поподробнее! – с нескрываемым интересом воскликнул Вадим, оборачиваясь и почти ложась на нее. - Я последовала твоему совету… С Денисом… - осторожно проговорила Кира, заранее зажмуриваясь от неизбежной бури эмоций на эту тему. - Так сказать, в поисках ответов на вопросы... - О Боже! Наконец-то! - не своим голосом завопил Климов, подпрыгивая на кровати. - Черри поимел Кирюшу в ротик, как это романтично! - Фу, от тебя это звучит отвратительно, - скривилась Громова. - Ну и как он на твой вкус? – снова укладываясь рядом и испытующе глядя на подругу, спросил Вадик. - Солененький, - хихикнула девушка. - И ты был прав, он очень мило мурчит в процессе. - Я не об этом, - снисходительно улыбнулся Климов. - Ты получила ответы на свои вопросы? - Нет, твой метод - полное фуфло, - махнула рукой в неопределенном направлении Кира. – К тому же эксперимент нельзя считать чистым. Был момент, когда мне вообще показалось, что он – Энрике Иглесиас. - Мда, нужно было тебе полтаблетки давать, не рассчитал силу местных ешек, - задумчиво протянул парень.- Он заметил, что ты закинутая? - Не знаю, вряд ли. Какая разница, - хмыкнула Громова и с улыбкой добавила. – Но трип был прикольный. И с чиновниками удачно вышло, процент хороший. Короче, я в целом довольна вечеринкой. - Мы с тобой, конечно, титаны рекламного бизнеса, - укладываясь на подушки, задумчиво проговорил Вадим. - И королевы минета, - рассмеялась Кира. - Точняк, - подтвердил Климов и хлопнул по протянутой ему руке подруги.