Его спаситель

- То есть на заливе ты не искренне говорил? -Я не был до конца уверен, - Арсений опустил голову вниз. Он знал, что это конец. Он не видел Антона, только заметил, что тень парня удаляется. Теперь можно позволить себе плакать? Слёзы полились из глаз. И было совсем не стыдно. Более не видно было ничего вокруг. Ни Футзиямы, ни площадки, ни тени. Только размытая пустота. Что-то тёплое коснулось его плеча. Что-то мягкое обвилось вокруг рук. Что-то грело, что-то поддерживало. А Арсений не видел. Глаза заволокло пеленой слез, и всё, что он чувствовал - тепло. - Спасибо, мальчик мой. Арсений вздрогнул. Наверное при душевных травмах нормальны слуховые галлюцинации. Только вот это всё было как-то слишком реально. Арсений поднял одну руку и остервенело стал тереть глаза, стараясь убрать мешающую пелену - не помогло. Тогда он наугад потянулся рукой, и она коснулась тёплой, родной, знакомой кожи. Большой палец ощутил под собой такую красивую линию скул. - Тош? - громче, чем шёпот, он и не смог бы говорить. - Я, все хорошо. Спасибо тебе, спасибо сотню раз. - За что? - Арсений еле держался на ногах. Его всего трясло. - За правду, Арс. Так они стояли. Стояли и молчали. Впервые за неделю их молчание было искренним. Тишину, образовавшую вокруг них защиту от всего остального мира, прорезал звон будильника в кармане Попова. - Что это, Арс? - Антон спросил не отрываясь он Арсения ни на секунду. - Это значит, что если мы ещё задержимся, то опоздаем на обед, - Арсений печально вздохнул. - Пойдём, я с тобой, - прошептал Шаст, продолжая держать Арсения, поскольку тот буквально не держался на ногах. Антон посадил его на пассажирское сиденье, а сам сел за руль. - Антош, - Арсений повернул голову к парню, - если что, ты готовил сюрприз к свадьбе. Антон добро рассмеялся: - Арс, я тут как-бы в импровизаторы набиваюсь, ну да ладно. Я согласен. Готовил сюрприз. По городу они ехали в тишине и вновь заговорили только тогда, когда подъехали к отелю. - Арс, иди первым. Скажи, что... - Антон запнулся. - Я скажу правду. Увидев, как вытягивается лицо Шастуна, уточнил: - Скажу, что ездил смотреть гору. - Ладно. Арс уже собирался открывать дверь, но Антон позвал его: - Арс, - Попов обернулся, - иди сюда, - Шастун раскрыл руки в приглашающем жесте. Как ни хорошо было рядом с тёплым, родным Антоном, надо было идти. Арсений зашёл в свой номер и закрылся там. Минут через десять он услышал, что Шастун тоже вернулся. - Антош, ну и где ты был? - Ира развела руками. - Я должен был подготовить тебе один сюрприз к свадьбе, - он улыбнулся. - Ладненько, тогда пошли, у нас скоро связь с твоим отцом. Антон мысленно воззвал ко всем богам. Теперь надо было изображать покорность. - Антон, как проходит ваше путешествие? - Хорошо, - голос подавленный, таким он был бы если бы они с Арсением не поговорили, таким его и делал теперь Антон. - Ну и хорошо. Я должен ещё раз с тобой поговорить по поводу совладения компанией. Есть ещё вопросы в которых ты не очень осведомлён, - "а что ещё собственно ждать от человека, которому плевать на чувства собственного сына?". Последующие три часа отец Шастуна с серьёзным выражением лица рассказывал "серьёзные вещи", а Антон умно кивал. Вообще он был сам удивлён тому, что вроде как простил Арсения. Наверное он просто не мог видеть страдания близкого и любимого человека. И потом, он был уверен в искренности слов Попова. Антон сам не знал, почему поверил. Просто он, наверное чувствовал искренность этого человека. В пять часов обед, наконец, был закончен и появилась возможность немного придти в себя. Предстоял долгий перелёт и, пожалуй, стоило попробовать поговорить с Поповым. Антон вышел в коридор, но наткнулся там на коротышку в котелке. При нем проход к Арсению был перекрыт. Ещё несколько раз в течении свободного времени Шастун пытался пробраться в номер слуги, но сыщик не отходил ни на шаг. В девять часов вечера самолёт, на который сели Антон, Ира и Арсений поднялся в небо, чтобы через двенадцать часов совершить посадку в Нью-Йорке. Почти всё время, утомлённые тяжелыми переездами герои спали. Самолёт большую часть пути летел над тёмным океаном, и поэтому смотреть было не на что. Арсению и Антону не снились кошмары. Прилёт в самый известный город Америки приготовил занятный сюрприз: там было десять часов вечера. Не смотря на то, что полёт длился двенадцать часов, через час со времени вылета они были в Нью-Йорке. Часовые пояса играли злую шутку. Было решено, не взирая ни на что, заселиться в отель и немого прогуляться по городу. В конце концов, ночью статуя Свободы должна выглядеть поистине великолепно. Прогулка по городу, ночному городу, погружённому в огни расслабляла. Расслабляла бы, если бы не частный сыщик, не отступавший ни на шаг. Арсений тщательно соблюдал правило шести метров и не смел раскрывать рта лишний раз. Уж лучше пусть считают, что он покорился. И хотя вся романтика ночи таяла от взгляда в сторону Иры или сыщика, сердце билось уверенно, зная, что в шести метрах есть ещё одно сердце, сердце, которое любит. Ближе к тому времени, когда ночь начинает сдавать свои права новому дню, троица всё же вернулась в отель для небольшого отдыха перед последним днём путешествия. Прекрасное утро восьмого дня путешествия вокруг света было совершенно не прекрасным. В Ире кто-то случайно переключил рычажок "слабо выносить мозг, как все девушки/говорить о предстоящей свадьбе на право и налево, причём, без остановки". Она вдруг стала волноваться буквально обо всём, вплоть до бутоньерок свидетельниц. Это поначалу казалось милым. Правда, так думалось всем русскоговорящим туристам, проходившим рядом, а не тем, к кому эти разговоры непосредственно относились. Но парни держались стойко. Хотя в душе и желали уже куда-нибудь тихо смотаться. Однако, когда после завтрака троица выдвинулась на осмотр города, оказалось, что уйти от Ирины просто невозможно, тем более вдвоём. Сыщик в котелке преследовал их буквально по пятам, не позволяя нарушить порядок, установленный Шастуном старшим. Отец Антона, будто предчувствуя, что может произойти что-то неладное, неустанно контролировал происходящее через коротышку. Ни в Центральном парке, ни на Бродвее, ни в Нью-Йоркском музее современного искусства не было покоя от слежки. Это значительно портило планы парням, которые надеялись придумать какой-то план действий или хотя бы спокойно поговорить. Во время небольшой передышки Арсений сообщил, что отойдёт покурить и ушёл на улицу из кафе. Антон подождал немного и тоже хотел было выйти подышать, но, увидев, что коротышка за дальним столиком нервно потянулся к телефону, видимо, для того чтобы тут же позвонить Шастуну старшему, вынужден был вернуться. Когда через пятнадцать минут пришёл Арсений, так и не дождавшийся парня, на его удивлённый взгляд Антон только виновато покачал головой. Видимо, им было либо рано, либо вообще не суждено переговорить. Вечером, когда все трое вернулись в гостиницу, Антон решил, что во что бы то ни стало должен проговорить с Арсением. Всего то и нужно было, лечь в кровать и, дождавшись, пока уснёт рядом Ира, тихо выйти. Когда Ира погасила свет и номер погрузился во мрак, Антон понял на сколько же он устал за эту неделю. Он повернулся на другой бок, чтобы было потом легче выходить и почувствовал, что что-то попало в глаз, он опустил ресницы и начал устало потирать глаза, чтобы извлечь соринку. Потом он открыл глаза. Открыл и не сразу понял, что происходит: слабый пастельный свет лился из окна, казалось, что стало светлее, в дверь стучали. Антон поднялся, чтобы открыть и почувствовал, что всё тело затекло, хотя лежал он недолго. Он открыл дверь. За ней стоял Арсений. - Доброе утро, Антон Андреевич, - он "по уставу" кивнул, -нам через час надо выезжать. - Куда? - Антон уже кажется понял, что произошло, но надеялся, что ошибся... - У нас скоро самолёт. Мы возвращаемся в Петербург. Антон окончательно убедился, что срубился вчера, так и не дойдя до Попова. Одними губами он прошептал: "прости". Арсений со вздохом кивнул. В девять часов утра по местному времени самолёт поднялся в воздух и взял курс на северную столицу. Ира была бодра и взволнованна. Она прекрасно выспалась и не собиралась спать в самолёте, а ведь это был последний шанс парней поговорить... Арсений из своего закутка смотрел на Антона, не отрываясь. Антон очень редко, осторожно глядел в любимые глаза. Отчаяние росло с каждым часом полёта, а ведь их было всего восемь. За час до снижения стюардесса стала готовить перекус пассажирам. В изящные, узкие стаканы тонкого стекла она наливала сок, раскладывала на тарелке закуску. Тем не менее, она то и дело поглядывала на Арсения, смотревшего в основной салон. Она начинала понимать, но решила убедиться сама: - Простите, Арсений, можно вас побеспокоить? Попов измученно посмотрел на неё. - Вам с ним нужно поговорить? - её голос звучал так участливо, что Арсений решил признаться. - Да, очень. Она понимающе кивнула и сочувственно покачала головой. Арсений отвернулся от неё и снова погрузился в безмолвное созерцание Антона. Он не видел, как стюардесса взяла поднос и понесла его в салон. Антон при любой возможности смотрел то на Арсения, то на время, которое нещадно уплывало в прошлое. До посадки: пятьдесят, сорок пять, тридцать семь, тридцать шесть, двадцать девять, девятнадцать... Ира зевнула и, устроившись на спинке, кресла задремала. В салон тут же вошла стюардесса, ведя за собой Арсения: - У вас осталось девятнадцать минут. Говорите. У обоих парней глаза на лоб полезли: - А Ира? - спросили они синхронно. - В её сок случайным образом попало немного снотворного. Когда самолёт приземлится, она уже будет просыпаться. Говорите, - повторила она ушла в служебный отсек. - Арс, это конец? - Антон неотрывно смотрел в глаза напротив, будто старался сохранить в памяти навек. - Тош, мы обязательно выберемся. Скажи, мы ведь можем выбравшись из самолёта где-нибудь в здании аэропорта укрыться? Антон досадливо усмехнулся: - Боюсь, что нет... Мой отец будет встречать у самолёта. Ручаюсь, что тут же схватит меня и повезёт в ЗАГС... И тебя тоже... - Ладно, а из самого места назначения не получится убежать? Вновь горькая усмешка: - Там будет куча его дружков, и всё будет оцеплено... Нас скрутят, не успеем мы и шага ступить. - А поговорить с ним не вариант? - Арсений всё больше чувствовал безнадёгу. - Он с нами проговорит в ответ... Пистолет к твоему виску, и я буду делать всё, что он захочет... Они помолчали. Время неустанно продолжало свой бег. - А давай с парашютом спрыгнем? - Арсений готов был себе локти кусать. - А ты умеешь? - Антон посмотрел с таким недоверием и сомнением. - Нет, - Арс слабо улыбнулся... - И жили они два месяца счастливо, и умерли они в один день, - на манер сказочника продекламировал Шастун. - Уж если и умирать, Шаст, то не так: мы с тобой будем стоять в обнимку, в салон зайдёт твой отец и выстрелит. - "И одною пулей, он убил обоих" - вздохнул Шастун. Самолёт загудел и стал снижаться. На посадку пошли раньше, чем предполагалось... - Тоша, так что нам делать? Я не знаю! - Арсений почти готов был сорваться на отчаянный крик. - Не может же так всё закончиться? - в ответ спросил Антон, глаза вновь были на мокром месте. -Не закончиться, Антош, - Арсений обнял Антона так крепко, как мог. Так они и держались друг за друга. Пока потряхивало самолёт, пока конец их жизней приближался, они держали один другого. Арсений и Антон поняли, что значит счастье. Жизнь пролетела перед глазами, и вот уже шасси задели посадочную полосу. Один раз, другой, и летающая машина уже быстро катилась по финишной прямой. Их прямой. Внезапно Антон дёрнулся и разомкнул объятия. Арсений непонимающе взглянул на него. Антон только и сказал: -Буду импровизировать. Затем с неимоверной скоростью, чтобы Арсений не успел его остановить, он схватил со стола два стакана с остатками сока и с силой бросил их на пол. На мгновение стеклянная пыль взметнулась по сторонам, а затем осела острыми льдинками на пол. Антон улыбнулся и бросился на них всем телом. На несколько секунд мир замер, затем на полу стали образовываться в хаотичном порядке маленькие красные точечки. - Тоша! - Арсений закричал с испугом в голосе, а затем стал аккуратно поднимать парня. От его крика проснулась Ира и выскочила стюардесса. Самолёт уже тормозил, а девушки вместе с Арсением осторожно вынимали маленькие кусочки стекла из истекающего кровью Антона. Самолёт остановился, но они всё ещё сидели втроём перед Антоном и вынимали всё новые и новые осколки. В салон самолёта зашёл Шастун старший. От увиденного он разразился вначале жутким воплем и бросился на Арсения, но тому вновь на помощь пришла стюардесса: - Прошу прошения, - было невероятным то, что эта хрупкая девушка вообще не теряла самообладания, по-видимому, это было действительно профессиональное, - Антон сам упал, его слуга тут не при чём. Нам срочно нужно доставить этого молодого человека, - она указала на Антона, - в больницу. - Он туда не поедет. У него свадьба через полчаса, - взревел отец Антона. - У него множество повреждений, сильные кровотечения, и стекло по всему телу вошло в кожу. Он будет отправлен в больницу, - стюардесса была непреклонна. - Это мой сын, и я тут решаю... - начал было снова Шастун старший, но был перебит Ирой. - Это не вам решать. Вы не против, если я отойду и позвоню отцу? Я полагаю, что он не захочет более иметь с вами дело. Шастун старший молча развернулся и ушел. Антон очень долго находился на гране со сном и реальностью. Затем вовсе отключился, возможно от укола - он не особо помнил. Пришёл же он в себя спустя пару часов. Но лежал в небольшой палате. За окном было серое петербургское небо, на стуле рядом сидел ОН. Арсений улыбчиво смотрел на Антона. - Доброе утро, - зачем-то сказал Антон. - И тебе, - улыбка Арсения была такой тёплой и успокаивающей. - Что нового? - Антон попытался слабо улыбнуться. Арс стал загибать пальцы: - Тебе наложили восемь швов, вынули из тебя по кусочкам два стеклянных стакана, ты после завтра начинаешь работать над проектом ТНТ, твоя свадьба с Ирой накрылась медным тазом, в следующую пятницу твой последний обед с отцом. - Вау, - кратко и лаконично, - а если по порядку? - Я поговорил с твоим отцом и объяснил, что ему не потягаться за тебя с таким каналом, как ТНТ. Он вроде покорился судьбе. В следующую пятницу будет просить прощения. Ира сказала, что не глупая и всё понимает, если вдруг надо - поможет нам, подыграет... И кстати, они со стюардессой тебя и правда спасли от отца. - Ага...- Антон помедлил, что-то обдумывая, - а мы? - А мы с тобой сегодня вечером возвращаемся домой и читаем книжку. На лице Антона расцвела такая же улыбка, как и у Арсения. Счастливая и наполненная любовью.

***

Вечером они действительно были дома. Раньше это была квартира Арсения, теперь стала их. Антон и Арсений уже час пытались начать читать, но всё как-то не могли наговориться. Шастун лежал на коленях у Арсения и смотрел в его глаза. - Арс, знаешь, мне жаль, что наше первое путешествие получилось таким... - Антош, не расстраивайся ты так... - Арсений улыбнулся, - вот сделаем мы шоу на канале, станем известными и поедем в тур по всей стране. И будем вместе жить и выступать бок-о-бок. Ну, а что было дальше, все мы знаем.