I'm not bulletproof

      Хосок бесцельно гуляет по ночному Лос-Анджелесу. Его ведут огни не спящего города, ноги сами выбирают направление. Тёплый ветер ласкает его шею и ключицы, выступающие из расстёгнутого ворота рубашки. Одна рука в кармане джинсов, вторая, распрямив пальцы, режет воздух, медленно очерчивая фигуры и здания, двигаясь в такт музыки. В наушниках гитара Алана Силсона рвёт душу, Хосок качает головой в такт отчаянному «what can i do?». Он как будто под толщей океана смотрит сквозь прочное стекло на мир.       Вот уже месяц он не может прийти в себя после встречи с Джейми Дорнаном: одного короткого столкновения в уборной, не совсем понятных слов, но таких очевидных действий. Каждую ночь ему снятся горящие желанием глаза и сильные руки, каждую ночь он просыпается от собственных стонов и прикосновений, позорно сбегая в ванную, опять разбудив Чимина. Тот молчит, но смотрит с упрёком, мешки под его глазами куда красноречивее.       Хосок глубже вдыхает американский воздух. Спроси его, куда он забрёл, он пожмёт плечами и ответит, что тут красиво и пахнет свободой. Он не надеется встретить Дорнана (это было бы безумием, он даже не знает, в каком городе тот живёт), но воображение упорно показывает его лицо в каждом втором прохожем. Хосок просто задаётся вопросом: где тот сейчас, чем занимается, помнит ли о своих обещаниях? Хосок не пил, но голова приятно кружится, он постепенно сходит с ума, желая те мощные руки на своей пояснице. Дрочка совсем не помогает, картинки под закрытыми веками уже не поражают разнообразием, всё, что нашёптывал ему Джейми, уже представлено, но всё не то, совсем. Ему необходимы живые прикосновения, как воздух важно почувствовать ту мощь и силу, исходившие от чужого тела. Хосок проклинает себя за слабость, зачёсывая назад волосы, обещает, что после тура выкинет эту дурь из своей головы. А пока поддаётся чарам города-порока.       Хосок заворачивает в небольшой переулок, ведя пальцами по стене кирпичного здания, шершавая поверхность приятно отдаётся покалыванием на подушечках, Хосок думает, что пальцы окажутся красными, но они даже не почернели от пыли. Вглядываясь в узоры линий на ладони под тусклым фонарём, Хосок не слышит приближающихся шагов, через секунду его хватают за плечи, резко прижимая лицом к стене, один наушник вылетает, вырывая Хосока из вакуума, возвращая в гудящий мегаполис. К его телу тесно прижимаются, загнанно дыша над ухом. У Хосока вырывается лёгкий стон, ноги подрагивают, и он, верно, совсем обезумел, раз его тело опалил жар возбуждения, вместо страха за свою жизнь. Возможно, он так отчаянно хочет накормить своих демонов, что вариант быть оттраханным около мусорных баков кажется ему весьма кинематографичным.       — Джей-Хоуп... — низкий шёпот проникает под кожу, разнося мурашки и кружа голову. Хосок узнаёт голос, который вспоминает каждую ночь. — Это ты, — чужие бёдра теснее прижимаются к ягодицам, а нос проходится по шее, жадно вдыхая запах. Всё тот же аромат роз.       Из Хосока вырывается короткий громкий стон, голова плывёт, мысли растворяются в успокаивающем и будоражащем одновременно «это он». Хосок упирается ладонями в стену, выгибаясь в пояснице, когда тяжёлая рука накрывает его пах, грубо сжимая. Он сдаётся дракону без боя, как измученная томительным ожиданием принцесса. Отдаётся в этом тупике как первая блядь, потираясь задом, умоляя о большем. Рука Дорнана в одно движение оказывается под штанами, касаясь голой поднимающейся плоти.       — Ты такой нуждающийся, так меня хочешь, — шепчет Джейми, играясь с его членом, проходясь по налитой головке.       Хосок скулит, чувствуя ягодицами круговые движения, ощущая, как возбуждён прижимающийся к нему мужчина. Он откидывает голову ему на плечо и требует «трахни меня». Джейми разворачивает его к себе лицом, всматривается в затуманенные возбуждением глаза, проводит ладонью по бархатной коже и улыбается как сумасшедший. Видя в глазах напротив покорность и желание отдаться, он впивается в мягкие губы, с напором врываясь внутрь, Хосок отвечает со всей страстью. Языки борются, сплетаясь в диком танце, руки лихорадочно блуждают по телам, пытаясь проникнуть под одежду. Хосок закидывает на Дорнана ногу, не желая от него отрываться, впечатывается в него, просачиваясь сквозь одежду под кожу. Джейми отрывается от его губ с пошлым стоном, слизывает слюну, вытирает насухо пальцами, и тянет за руку из переулка.       Размытые картинки мелькают перед глазами Хосока, он бежит за Джейми, вцепившись в его ладонь мёртвой хваткой, держится взглядом за его спину, как за единственный ориентир. Хосок не успевает прочесть название недешёвого отеля, проматывая томительные минуты ожидания в фойе и в лифте, и вот он уже летит голой спиной на холодные шёлковые простыни. Дорнан привязывает к спинке кровати скрещённые над головой руки Хосока своим галстуком, устраивается между его ног, нависая над желанным подрагивающим в предвкушении телом. Он облизывается как хищный зверь, с горящими глазами набрасываясь на свою добычу. Никакой комнаты боли, никаких приспособлений и примочек, в их распоряжении всего несколько часов и необузданная страсть.       Джейми разрывает его голыми руками, вспарывает кожу горячими прикосновениями, мучает томительной медлительностью мокрых поцелуев, оставляя россыпь засосов по всему телу, от шеи до щиколоток. Он вылизывает Хосока с остервенением и дикой педантичностью, не пропуская ни миллиметра плавящейся под его языком кожи, шепчет неразборчивые пошлости о том, как долго искал, желал и наконец владеет нереальным мальчишкой, захватившим все его мысли. Хосок стонет в голос и извивается всем телом, расставляя ноги как можно шире, он подмахивает каждый раз, когда зубы Дорнана прикусывают кожу, а возбуждённый орган касается его тела. Джейми как будто издевается, оттягивая главное, но его движения быстрые и резкие – на контрасте Хосок готов кончить от таких прикосновений. Дорнан облизывает пальчики на его ногах, как одержимый рассматривает каждый ноготок, покусывает, и бросает на Хосока взгляды дорвавшегося до желаемого безумца. Хосок сходит с ума следом, когда Дорнан берёт в рот его член. Уже не медля и церемонясь, он заглатывает по основание, всасывает кожу, лихорадочно водит языком по головке, сжимая ладонью мошонку, но в последний момент отстраняется, зажимая у основания, не давая Хосоку кончить.       Хосок недовольно скулит, ему безумно приятны действия Дорнана, но распалённое им же тело, требует большего. Он хочет коснуться его мощной груди, провести по рукам со вздувшимися венками, хочет дотронуться до его члена, попробовать его на вкус, но галстук сдерживает его попытки, причиняя ноющую боль.       Хосок несильно пинает Джейми пяткой в живот и пытается перевернуться, вставая на коленки. Ткань на руках натягивается, впиваясь в кожу, Хосок выпячивает задницу, елозит по воздуху в попытке коснуться желанного тела, и умоляет «Пожалуйста. Пожалуйста, трахни меня скорее». В ответ получает звонкий шлепок по ягодице, боль жаром спускается в низ живота, Хосок стонет и просит ещё. Джейми бьёт по второй ягодице, и когда красный след начинает сходить, зализывает свои отпечатки. А потом снова бьёт. Хосока прошивает миллионом иголок, он вскрикивает, не успевая опомниться, чувствует, как в него проникает юркий язык. Хосок хнычет и насаживается на пальцы, он сплошной оголённый нерв, его трясёт, с губ срывается рваный скулёж с мольбой о большем.       Врываясь в него одним движением, Джейми рычит и не сдерживается в словах. Он снова обжигает ладонью ягодицы при особо сильных толчках. От попадания по заветной точке, Хосок ломается в пояснице, насаживается ещё глубже, готовый быть проткнутым насквозь. Джейми вдалбливает его в матрас, оглаживая мокрую спину. Хосок громче скулит в ответ на его хриплое «мой мальчик, мой хрупкий сладкий мальчик. Какой же ты горячий и узкий. Какой ненасытный».       Джейми замедляется, прижимаясь к Хосоку вплотную, одной рукой он впивается в его правую ягодицу, второй – обхватывает шею, и меняет темп на совсем медленный, ускоряясь постепенно. Хосок опускает голову и целует зажимающую его руку, внюхивается в запах, плавится от крепких объятий, от того, как в них хрустят его кости, от жара прилипающего к нему мускулистого тела, лихорадочно стонет и неистово кричит, когда на правом плече смыкаются острые зубы. Джейми вгрызается в кожу, вбиваясь в Хосока со всей силы. У него пляшут чёрные пятна перед глазами, тело содрогается, готовое выплеснуть жар наружу.       Джейми опять останавливается в последний момент, лёгкая пощёчина вырывает Хосока из забытья, но поволока возбуждения не пропадает с глаз. Он слегка обмякает в руках Дорнана, теряя силы, оттраханный, но не получивший разрядки. Джейми аккуратно переворачивает его на спину, ласкает большими пальцами лицо, дует на опускающиеся ресницы, целует нежно и властно. Переходит на шею, потираясь своим возбуждением о ноющий член Хосока. «Потерпи, мой маленький. Никак не могу насытиться тобой». Водит ладонями по бёдрам, раздвигая ноги в стороны. «Скоро ты сможешь кончить, обещаю». Дорнан закидывает ногу Хосока себе на плечо, несильно кусает коленку и медленно входит, упираясь по основание, и также плавно выходит, оставляя внутри одну головку. Облизываясь, он смотрит, как член пропадает внутри послушного тела и появляется вновь, как покрасневшее колечко каждый раз сжимается. Хосок не отрывает взгляда от Джейми, во рту пересохло, а тот его всё режет и режет, медленно, причиняя дурманящую боль.       Хосок сильнее дёргает руками, ткань галстука потрескивает, соревнуясь в прочности с деревянной балкой кровати, но проигрывает бой. Получив свободу, руки Хосока тянутся к желанному телу, притягивают ближе, Дорнан почти не двигается, нависая над парнем и наслаждаясь его реакцией. Хосок зарывается в его волосы, оттягивая пряди, водит пальцами по шее, упругой груди, мощным плечам, прижимается носом к его телу и царапает спину, когда Дорнан начинает вбиваться с новой силой. Он толкается всё быстрее и быстрее, переходя на космическую скорость. Хосок не успевает стонать от такой тряски, он прижимается открытыми губами к его груди, кусая пушистые волоски, и изо всех сил цепляется за его спину. По телу пробегаются электрические разряды, за ними подкатывает волна дикого жара и полностью заполняет Хосока. Он выгибается в пояснице, подрагивая и кончая на живот Дорнана. Тот не сбавляет темп, пока Хосок не обмякает окончательно, и кончает в него.       — Эй! Хватит! Сколько можно?! — говорит ему Дорнан, и голос его меняется, с хриплого приглушённого срывается на фальцет. Хосок непонимающе смотрит на постепенно размывающееся лицо Джейми. — Хосок, просыпайся, достал!       Он открывает глаза, не сразу понимая, где находится. Перед носом недовольное лицо Чимина, его глаза влажные и сверкают молниями.       — Это никуда не годится, хён! Я больше не могу слушать эту порнуху! Тебе нужен кляп! И прекрати трогать себя... — Чимин как-то резко сдувается, смущаясь. — Я же не железный...       Чимин опускает глаза вниз, Хосок следует за ним взглядом, обнаруживая ладонь младшего на своих влажных боксёрах.       — Может, всё же попросишь помочь тебе, хён?