Fiera

Пусан встретил гостей проливным дождём, что было совсем не свойственно данному сезону. Впрочем, даже непогода не помешала Люнхи немного прогуляться. Девушка сейчас больше походила на маленького ребёнка, который хочет изучить новое и незнакомое доныне место. И пусть прогулка О состояла в том, чтобы немного пройтись по улице, на которой располагался отель (дальше Чонгук бы не позволил уйти), девушка всё равно была ей несказанно рада. В номере пока делать нечего, потому что там разбирают вещи, нанятые Чоном люди, а так девушка хоть немного познакомится с городом, и это знакомство несомненно ей нравилось. Все волнения и страхи уже отступили. Люнхи даже пришла к выводу, что у неё уже начала появляться какая-то нездоровая тревожность. Каждая, даже самая незначительная перемена в жизни теперь наводит ужас на девушку. Хотя раньше подобного и в помине не было. Возможно Люнхи просто следует перестать зацикливаться на своих переживаниях, тогда и тревожность уйдёт. Всё равно все её страхи пустые и беспочвенные, так зачем тогда уделять им столько внимания? Как бы О не была рада маленькой прогулке по близлежащей улице, но ей всё же пришлось через час возвращаться в отель. Даже с учётом тёплого климата курортного города, Люнхи не могла отрицать, что сильно замёрзла под проливным дождём. К тому же одежда девушки почти полностью промокла, и это при том, что Люнхи ни на минуту не расставалась с зонтом. Наверняка в номере всю работу уже закончили и можно было вернуться, не боясь помешать кому-то. О ещё обязательно попросит Чонгука показать ей город получше, а сейчас нужно было отдохнуть после перелёта. Пусть девушка и поспала немного в самолёте, но усталость всё равно ощущалась. Как и ожидалось, зайдя в номер Люнхи никого не застала. Все вещи уже были разложены по местам, девушке останется только передвинуть несколько безделушек для своего удобства, а остальное уже всё сделано. О подозревала, что и Чонгука не будет в отеле, наверняка уехал решать какие-нибудь проблемы, но каково же было удивление девушки, когда её позвали из комнаты, где мужчина решил расположить свой кабинет. Люнхи не потребовалось повторять дважды, она тут же пошла в сторону нужной комнаты, а когда зашла внутрь увидела там Чонгука, сидящего за письменным столом, а также незнакомую женщину, которая была ровесницей матери О. — Мы тебя уже заждались. Люнхи, познакомься, это — Пак Хёнчже, — после слов Чона женщина повернулась в сторону Люнхи и поклонилась ей. — Я планировал представить вас друг другу ещё в Сеуле, но не вышло. Хёнчже будет твоей служанкой, можешь просить у неё всё, что угодно. Пусть Люнхи и догадывалась, что Чонгук вероятнее всего найдёт кого-то на место Соён, но О не ожидала, что это произойдёт так скоро. Но ещё более ей были интересны мотивы мужчины. Он прекрасно знал, что девушка никогда ни в чём не нуждалась, значит оставалось два варианта: чтобы Люнхи не скучала в одиночестве или же чтобы она всегда была под наблюдением. О приходила к выводу, что скорее всего оба варианта подходят. А пока Люнхи обдумывала данную ситуацию, Чонгук уже встал из-за стола и, надев своё пальто, направился в сторону выхода. — Ты уже уходишь? — не успел Чон приехать на новое место, как уже был с головой в делах. — Да, нужно успеть на пару встреч, а вечером я заеду за тобой. Надеюсь, вы поладите. Люнхи даже не успела спросить про вечер: что в это время будет, а главное зачем Люнхи должна там присутствовать. У Чонгука времени на пустые расспросы не было. Он нашёл девушке компанию, а значит необходимость её развлекать пропадала и можно было с головой уйти в работу. Порой мужчина напоминал Люнхи её отца. Кенвон тоже не знал ни сна, ни отдыха. Особенно это было заметно, когда бизнес начал расширяться. Минджу тогда была совсем маленькой и мало что понимала, но даже для самого младшего члена семьи не было секретом, что папа буквально ночует в офисе. Люнхи хочет верить, что отец делал всё для семьи (пусть порой это утверждение и ставится под вопросом), а для чего всё это делает Чонгук? Ради достижения собственной цели, на пути к которой он готов любые горы свернуть. И О его ни в коем случае не осуждает, наоборот, готова всячески поддерживать, ведь Чонгук уже проделал такой сложный путь. Но порой Люнхи начинает чувствовать себя немного брошенной. Когда на работе целыми днями пропадал отец, ничего подобного не чувствовал ни один из членов семьи, но сейчас всё немного по-другому. И Люнхи даже не может толком сказать, что именно. — Я рада познакомиться с Вами, госпожа, — мелодичный голос Хёнчже вернул Люнхи в реальность, заставляя оставить свои раздумья на потом. — Господин уже успел мне про Вас рассказать, — в голове девушки невольно возникла мысль: «Интересно, Чонгук затронул обстоятельства нашего знакомства или предусмотрительно решил промолчать?» — Мне тоже очень приятно. Можете обращаться ко мне на «ты», ведь Вы намного старше. Люнхи чувствовала себя неуютно от того, что человек значительно старше её уважительно к ней обращается. Соён была ровесницей О, а вот Хёнчже годится девушке в матери. Воспитание Люнхи не может даже допустить мысли о том, чтобы Пак называла её «госпожой» и обращалась на «Вы». — К сожалению, я не могу исполнить Вашу просьбу. Тут главным критерием является не возраст, а статус. По статусу Вы намного выше меня, и это я ещё не затрагиваю иерархию клана. Слова Хёнчже заставили девушку о многом задуматься. Она вспомнила тот роковой вечер, а в особенности то, как её отец обращался к Чонгуку. Только один раз он обратился к нему по фамилии и имени, в остальное время исключительно «господин Чон». Но с Чонгуком всё было максимально прозрачно и понятно. Он — будущий глава клана, разумеется, что к нему иначе обращаться и не должны. Но Люнхи ведь совсем отстранена от этого. Какое у неё может быть место в иерархи организации, к которой она по сути не имеет никакого отношения (во всяком случае, в это хотелось бы верить)? У О было множество вопросов, ответы на которые могла дать Хёнчже, поэтому Люнхи решила не хранить молчание. — Разве я как-то причастна к иерархии клана? Я же не состою в нём. Пак посмотрела на девушку с большим недоумением. У Люнхи появилось ощущение, словно она задала вопрос не про иерархию клана, а начала утверждать, что Земля на самом деле плоская. Впрочем, Хёнчже постаралась мигом взять себя в руки и стала больше похожа на снисходительного взрослого, который собирался объяснить ребёнку самые элементарные вещи: — Разумеется причастны и ещё как. Вы — женщина будущего главы, поэтому к Вам должны относиться с таким же уважением, как к господину Чону. — Но я же не его жена, в конце концов. — Будь Вы его женой, многие бы целовали землю, по которой Вы прошли. По сути, если кто-то официально становится женщиной главы, то её уже можно считать будущей невестой. Отличие от жены состоит лишь в том, что жена является ещё и матерью наследника, к тому же её будущее более стабильно. Разводиться в клане не принято. Считают, что если ты не можешь выбрать женщину, с которой свяжешь свою жизнь, то как ты можешь решать кого убивать, а кого оставить в живых или же с кем сотрудничать. Неужели Вам ничего из этого не рассказывали? От вопроса женщины Люнхи опешила ещё сильнее. Она никогда не интересовалась подобными вещами, а специально никто эту тему и не затрагивал. Чонгук и вовсе старался не упоминать о клане в присутствии О. Хотя вполне возможно, что девушка была настолько поглощена своей собственной болью и проблемами, что перестала замечать хоть что-то вокруг. Впрочем, у Люнхи всё ещё оставалось ощущение, что Хёнчже сильно преувеличивает. — Но ведь я официально нигде не была представлена, значит, по сути, для клана я никто и звать меня никак. — Это пока. Вы же помните, что господин собирался заехать за Вами вечером? Неожиданно Люнхи получила ответ на свой вопрос касательно сегодняшнего вечера. Но что больше волновало девушку, так это осознание того факта, что Чонгук ничем с ней не делится. Он никогда ничего не рассказывает, не спрашивает мнения О на этот счёт. Он выбрал путь наименьшего сопротивления — просто ставить перед фактом и всё. Было ли Люнхи обидно? Несомненно. Она чувствовала себя ребёнком, которого «умудрённые опытом» взрослые берут за ручку и ведут туда, куда только им и нужно. Ощущения весьма паршивые. Но, пожалуй, самым ужасным было то, что девушка не могла поговорить об этом с мужчиной. Он наверняка либо проигнорирует вопрос, либо уйдёт от ответа, либо постарается тут же замять эту тему. Всё, что оставалось делать Люнхи — так это смиренно дожидаться вечера, надеясь, что хоть тогда ей что-то объяснят.

***

Люнхи стоит в стороне и пьёт шампанское, пусть оно и не способно заполнить образовавшуюся внутри пустоту. На девушке элегантное вечернее платье, волосы красивыми волнами спадают на плечи, а бриллиантовое колье — подарок Чонгука завершает образ. О сегодня в центре внимания, но ей это самое внимание и даром не нужно. Чон общается с очередными партнёрами, а девушка лучше побудет в одиночестве, пока про её существование кто-нибудь не вспомнил. Наверняка минут через десять подойдёт жена какого-нибудь бизнесмена и начнёт откровенно льстить Люнхи. Для О только оставалось загадкой, что всем этим женщинам даст её расположение. Впрочем, это было исключительно их делом, Люнхи же только и оставалось, что слушать и мило улыбаться в ответ. Когда Чонгук вернулся в отель и объявил девушке, что они вместе идут на приём, Люнхи даже не стала пытаться скрыть то, что совершенно не горит желанием туда идти. Тут роль сыграли не столько слова Хёнчже, сколько нелюбовь О к подобного рода мероприятиям. Отец и мать несколько раз брали с собой старшую дочь на некоторые приёмы, после которых Люнхи ещё долго отходила. Всегда одно и тоже: целая толпа пытается угодить какой-нибудь важной шишке, ради которой всё это и организовывалось. Сегодняшний вечер будет отличаться лишь тем, что в этот раз девушка приходила не с тем, кто будет угождать, а кому будут заливать в уши щедрый поток нескрываемой лести. О хотела было возразить мужчине, сказать, что никуда не хочет идти, но он был непреклонен. Чонгук лишь очаровательно улыбнулся, достал бархатную коробочку, в которой лежало колье, и попросил сегодня его надеть. Люнхи сразу поняла намёк: отказ не принимался. Чон решил сегодня похвастаться красивой игрушкой, и никто не помешает ему этого сделать. Когда Чонгук и Люнхи прибыли на место и вошли в большой зал, где и проходил приём, О невольно вспомнила слова Хёнчже. Сегодня у девушки была потрясающая возможность проверить слова новой служанки. Если Люнхи лишь пустое место, то её даже никто и не заметит, но если у неё всё же есть определённый статус, то толпы льстецов будет сложно избежать. Не прошло и полчаса, как слова Пак начали постепенно подтверждаться. О достаточно быстро оказалась в окружении жён и любовниц местных бизнесменов, которые либо говорили о том, какая она красивая, либо задавали какие-то банальные и глупые вопросы для поддержания диалога. От внимания Люнхи не ускользнул тот факт, что большая часть собеседниц смотрит на неё с нескрываемой завистью. Девушка уверена, будь она с ними наедине, у неё давно бы повырывали все волосы и выцарапали глаза. Но, разумеется, в лицо все лишь осыпали Люнхи комплиментами. И пока Чона задабривала местная элита, Люнхи судорожно пыталась придумать, как бы вырваться из лап этих стервятников. Как оказалось решение было не таким уж и сложным. Люнхи, сославшись на плохое самочувствие от духоты, отошла в уединённый угол. Разбавляли её компанию лишь бокал шампанского и взгляды Чонгука. Чон порой и вовсе прекращал слушать своих собеседников, концентрируя всё своё внимание на девушке. Он не мог скрыть, что, откровенно говоря, любуется ею словно произведением искусства. Платье слегка облегало юное тело, выгодно подчёркивая все достоинства фигуры, а глаза, с которыми не способны тягаться даже бриллианты на шее девушки, внимательно изучают каждого присутствующего в зале. И это сокровище целиком и полностью принадлежит исключительно Чонгуку и никому больше. О определённо достойна своей собственной короны. Пока Чонгук будет фактически королём целой страны, Люнхи будет обладать более скромными, но не менее важными владениями — всеми мыслями мужчины. Пусть Чон и погружён в работу, постоянно чем-то занят, но не было ни минуты, когда бы он не вспомнил про малышку О Люнхи, которая смогла свести его с ума. Чонгук даже не обращает внимание на взгляды некоторых мужчин в сторону Люнхи. Чон всё равно знает, что девушка от него никуда не денется. Всё же в один прекрасный момент Чонгуку надоедает просто смотреть со стороны, и он решает нарушить уединение девушки. Люнхи не может точно сказать рада она такому вторжению или нет. С одной стороны несомненно приятно, что мужчина всё же вспомнил о ней, а с другой хотелось бы ещё немного побыть наедине лишь со своими мыслями. О порой часто думает о том, кто для неё Чонгук. Ненависти больше нет, но что пришло ей на смену? Странная привязанность, с которой с каждым днём всё сложнее и сложнее бороться. Девушка готова пойти за ним хоть на край света и прыгнуть с обрыва, если попросят, но Чонгук всё ещё кажется недосягаемым словно звёзды на тёмном небосводе. Вот он, стоит совсем рядом, нужно только руку протянуть, но почему тогда у О такое ощущение, что их разделяют тысячи километров. У Люнхи кроме него больше ничего и нет, но у Чона есть всё, и девушка не уверена, нужна ли она ему. О готова пожертвовать всем ради него, но готов ли Чонгук? — Люнхи, ты не хамелеон. Как бы не пыталась, со стеной слиться не получится, — мужчина забирает у Люнхи бокал шампанского и отдаёт его официанту, лишая девушку столь приятной компании. — От тебя всё равно не спрятаться. — Приятно знать, что ты это осознаёшь. Неужели тебе настолько скучно здесь? — О с трудом сдерживает лёгкую улыбку от осознания того, что наконец поинтересовались её мнением. — Разве здесь может быть весело? Пока ты решаешь свои проблемы, мою компанию скрашивает только шампанское и лесть. — Ты сама не захотела побыть со мной. — И слушать ваши разговоры о том, у кого больше денег? Нет, спасибо. Чонгук, скажи честно, зачем ты меня взял с собой? — Не хотел, чтобы ты скучала в отеле. — Я же попросила честно... Девушка смотрит на Чона, и в её глазах мужчина видит обиду, смешанную с непреодолимой тоской. Люнхи и подумать не могла, что быть с ним будет так трудно. Порой она начинает чувствовать себя не человеком, а красивой вещью, которой можно любоваться, а когда надоест — поставить на самую дальнюю полку. О бы не помешало спросить, кем же она является для Чонгука, но она никогда этого не сделает. Ведь это будет означать её окончательную капитуляцию перед ним. Пусть Люнхи уже давно потеряла всякую гордость, но порой отголоски прошлого всё же дают о себе знать. Похоже это и есть судьба О — жить с постоянными сомнения и страхами за своё будущее. — Люнхи, тебя что-то не устраивает? — было заметно, что мужчина начинал злиться, но О уже не волновало ничего вокруг. — Нет. Конечно же меня всё устраивает. Особенно я люблю, когда меня ни во что не ставят. Слова девушки стали последней каплей. Чонгук схватил её за руку и буквально оттащил к небольшому закутку, где их бы никто не увидел. Чона определённо не радовал тот факт, что, несмотря на его хорошее отношение к девушке, она опять чем-то недовольна. Возможно мужчина просто был слишком добрым с ней, и она забыла с кем разговаривает. Впрочем, Чонгуку совсем не составит труда напомнить. — А теперь давай по-порядку, — девушка прижата к стене, пока Чон нависает над ней. Подобное положение могло бы раньше испугать Люнхи, но не сейчас. — Почему я должен ставить тебя во что-то? — Разве я не заслуживаю того, чтобы у меня хоть что-то спрашивали? Я тоже человек, и я тоже требую уважения к себе. — Уважение нужно в первую очередь заработать, а ты пока этого не сделала. Слова Чонгука больно ударяют по сердцу девушки, оставляя отвратительные шрамы. На что она могла рассчитывать, если в его глазах не достойна даже банального уважения к себе. И неужели это тот самый человек, которому Люнхи готова отдать собственное сердце? О сейчас испытывает отвращение не столько к Чону, сколько к самой себе. Она чувствует себя на краю обрыва, но самое паршивое то, что позволила одному мужчине решать прыгать ей или же остаться. Ведь совершенно не известно, какое решение в итоге примет Чонгук. Он будто убивает её изнутри, но поделать с этим девушка ничего не может. Без него ещё хуже. Чонгуку сейчас не легче. Он понимает, что возможно не стоило говорить Люнхи подобных вещей, но желание продемонстрировать своё превосходство над ней было куда сильнее. О ломает шаблоны, по которым привык жить мужчина, что несомненно раздражает Чона. Он даже самому себе не может сказать, что именно чувствует к этой девушке. Чонгук предпочитает не вдаваться в размышления, а просто наслаждаться каждым моментом, не задумываясь о последствиях. Пусть он и поступает сейчас словно безумец, но именно Люнхи сделала его таким. Они заводят друг друга в тупик, из которого ни для кого из них нет выхода, но остановиться не могут. Ведь в их случае остановка будет означать мгновенную гибель. — Ты не оставляешь во мне камня на камне. Как только Чонгук произносит эти слова, он прижимает девушку ещё ближе и впивается в её губы грубым поцелуем. Люнхи и не думает отстраняться и даже не пытается сопротивляться. Напротив, отвечает мужчине, приближается ещё ближе. Пусть постепенно кислорода перестаёт хватать обоим, это сейчас совершенно не важно. Каждый из них сейчас отдаёт что-то другому. Чонгук делится со своей зависимостью собственным безумием, а она передаёт ему боль, что полностью съедает её изнутри. Так не целуются нежно любящие друг друга люди. Так могут целоваться только одержимые, потерявшие всякие ориентиры и окончательно растворившиеся в собственном сумасшествии. — Но ты всё равно делаешь это куда лучше, — слова О так и остаются без ответа.