Я серьезно больше не могу. Я прям чувствую, как ломаюсь. Я не выдерживаю и схожу с ума.
Сережа едет на студию ранним утром. Прячет свой заебавшийся взгляд за солнцезащитными очками, устало вздыхает, когда подходит к своей машине. Выезд перекрыл какой-то редкостный мудак, а у PLC нет времени на разборки. Под предводительством продюсерского центра Трущев записывал очередной альбом. Он был относительно известен. Лет десять назад только мечтать мог о концертах, бесконечных записях песен и постоянных гастролях, батлах и вечеринках, но сейчас все это превратилось в рутину. Былое больше не вдохновляло. К десяти утра Трущев уже был на студии. Милая девушка Илона, его помощница, назначенная от продюсерского центра, уже ждала на студии записи с чашечкой кофе для Сережи. Соломонова проходила практику на студии, а PLC отчаянно отказывался от любой помощи в своем развитии. Он пошел на этот шаг — заключение контракта из-за того, что были нужны крайние меры. Илона в общении с рэпером была аккуратна: мило улыбалась каждое утро, не вмешивалась в рабочий процесс и все идеи подбрасывала тактично. Не зря ведь училась на психолога. — Сереж, нам нужно подумать насчет групп на разогреве, — мягко начала Илона, чашку с кофе ближе к парню пододвигая. — Тур скоро начнется. PLC это знал, кивнул в знак понимания, отпил из чашки немного и, поздоровавшись с командой, нырнул к микрофону в звукоизоляционную комнату. Ни один из предложенных во время обеденного перерыва вариантов, ожидаемо, Сереже не понравился. Он ел еду из китайского ресторанчика напротив, которую заботливая Илона принесла с пятнадцать минут назад, и отвергал вариант за вариантом. Дело не в том, что певцы были плохи, а в том, что они не подходили под общий концепт шоу PLC. Он не представлял себе лирического певца Драгни или роковую джаз-певицу Женю Майер, выступающими у него на разогреве. Трущев выныривает в темноту, руки в карманы кожанки и с пару секунд пытается привыкнуть к шуму улицы. Снова весь день провел на студии, в четырех стенах и без единого окошка. Закуривая, Сережа принимает решение прогуляться по ночному Питеру. Отдохнуть хотя бы так. Давящее одиночество в квартире и показное на студии давно сдавливали изнутри. У него было все для счастливой жизни, но по факту у него не было даже банального желания просыпаться по утрам. Проходя мимо очередной станции метро, приближаясь к большому торговому центру, Сережа слышит музыку. Интересный мотив, классное слияние голосов мужского, растягивающего гласные, и женского с хрипотцой. PLC подходит ближе, пробирается сквозь толпу. Он видит уличных музыкантов часто, с подозрительной частой встречает их на улицах, но парня редко, что цепляет. У них нет стиля: они перепевают чужие песни на заказ. Эти другие. Он видит блондина с гитарой в руках и миниатюрную девчонку с каре. Они поют самозабвенно, от чистого сердца, словно и не для публики вовсе, а для себя. И Сережа это желание поделиться музыкой настоящей и стоящей улавливает. Записывает сториз для инстаграм и сбрасывает в вотсапе видео с сообщением «хочу их» Илоне.***
На следующий день, когда Кристина и Максим успевают нарадоваться успеху, Кошелева вылетает из квартиры, опаздывая на пары, клюет Свободу в щеку на прощанье, бросает «не скучай», а через полчаса на ноутбук приходит оповещение о новом сообщении. Максим еще не успевает уснуть, обнимает свою плюшевую игрушку — оберег и, конечно же, друга — кита, поэтому он лениво встает с дивана. Где-то на подсознательном уровне надеется, что их история с рэпером PLC не закончится на упоминании неизвестных артистов («пафосно-то как Свобода», — смеясь, сказала с утра девушка) в инстаграм. Когда парень открывает сообщение от продюсерского центра с предложением встретиться с рэпером уже этим вечером, Свобода даже не задается вопросом о том, как на них с Кристинкой вышли. Он отвечает однозначно, по-деловому, записывает Кошелевой с десяток голосовых, где он кричит и носится по дому и уже не может уснуть этим утром. Кристина крутится у зеркала с полчаса, прежде чем выбрать наряд для встречи с рэпером. Максим никогда ее такой озадаченной внешним видом не видел, поэтому он усмехается, шутит беззлобно на эту тему. — Пошли-и-и! — тянет за руку девушку Свобода, когда она в очередной раз подходит к зеркалу, чтобы поправить прическу. — Никто нас ждать не будет. Кристина кивает, поджимает губы и, развернувшись к парню, говорит: — Мне страшно. — Чего ты боишься? — не понимая, спрашивает Свобода, останавливаясь, и внимательно на девушку смотрит. Между ними нет отношений и, по правде, Максим был бы счастлив, если бы Кристина нашла кого-то получше, но не забывала о нем. У Свободы к Кошелевой «платоническое». Она его муза, его повод открывать глаза по утрам. Кристина к Максиму чувствует что-то, но ей эта недосказанность даже нравится. Нравятся мурашки по телу, когда он к ней прикасается. Нравится в гляделки играть и думать, что между ними есть что-то большее, чем простые отношения. Кристина разрушить все к чертовой матери боится. У нее желания жить не было после того, как ее не взяли в консерваторию. Она чувствовала себя до ужаса беспомощной и ненужной в этом мире. А потом случилась их встреча со Свободой, когда она ехала домой в метро. Он сидел напротив нее, устало опирался подбородком на согнутую в локте руку и едва ли не засыпал. Кристина тогда впервые за последние полгода открыла скетчбук, который с собой неизменно таскала, и быстро зарисовала парня, молясь, чтобы он не вышел на следующей станции. Кошелева сделала рисунок за рекордные три станции, на обратной стороне подписала «если будет совсем плохо, звони», оставила номер и имя. А потом всунула в руки недоумевающего, засыпающего парня вырванный листок и с улыбкой выскользнула из вагона на своей станции. Пока Свобода соображал, рассматривая рисунок, незнакомки и след простыл, а поезд уже несся дальше. Для Кристины это было с первого взгляда и навсегда. Что-то сильнее любви. Будь она чуть помладше, то согласилась бы с девочками на форумах, что соулмейты существуют и своего она, кажется, встретила в вагоне метро совсем уж неожиданно. Вот и сейчас Максим смотрел так взволнованно, переживал за ее страх, совсем уж глупый. Кошелева боялась, что ее свободу в лице парня заберут. Что предложат сейчас контракт, поймут, что девчонка бездарность и уедет Максим на гастроли по всему миру, найдет себе кого по лучше. Только парню Кристина об этом не говорила, за руку его схватила, выдохнула тихое «с тобой ничего не страшно» и шагнула в неизвестность.***
Илона сидит рядом с нервничающим PLC и удивляется. Никогда не видела парня таким волнующимся. Но причины понимала: Сереже хочется, чтобы образ, который он уже представил себе в голове, касающийся двух талантов, соответствовал действительности. Трущев нервно постукивал ногой по паркету, на часы над дверью в кафе бросал быстрые взгляды, переживал, что ребята вообще не придут. Илона в этом плане была гораздо более собрана. Улыбалась Сереже, пытаясь своим видом показать, что все в порядке и идет по плану. Перебирала бумаги из офиса, попутно отвечала на сообщения, стуча по экрану смартфона наманикюренными пальчиками. Сережа на нее искоса смотрел, третью чашку капучино заказывая. Не понимал, как она может быть такой собранной, в такой волнительный момент. Ведь сейчас по сути решался вопрос тура. Чем больше Трущев думал о встрече с ребятами, о их жизни вне музыки и возможном отказе, тем сильнее загонялся. — Как ты вообще можешь решать какие-то вопросы сейчас? — почти что возмутился PLC, смотря прямо на Соломонову. — Я заранее настраиваюсь на лучшее и не переживаю, — ответила девушка, отрываясь от гаджета и откладывая его на край стола. — И как? Помогает? — спросил Сергей, усмехаясь. — В девяти случаях из пятнадцати работает, — просто ответила Илона. — Все остальные случаи связаны с тобой, конечно. Трущев даже улыбнулся в ответ. Илона была приятной, не грузила сильно в отличии от продюсера, что почти ежедневно давил на мозги. PLC заметил ребят сразу, как только они вошли внутрь уютной кофейни. Народу было немного и была возможность вести деловые переговоры. Парень крепко за руку девушку держал, за собой вел, когда они к столику подошли, сдержанно кивнул Трущеву и Илоне, губы поджав. Девчонка испуганно, что-то вроде «здравствуйте» пролепетала. Сережа усмехнулся. Он же не был злым и страшным, но из-за своего статуса знаменитого певца пугал ребят. — Все в порядке, — словно уловив мысль мужчины, начала Илона, приветливо улыбаясь. — Он не кусается, ручаюсь. Блондин усмехнулся, присаживаясь прямо напротив Трущева, а девчонка улыбнулась, ближе к Соломоновой села. — Так вы, ребята, уличные музыканты? — начала расспрашивать Илона. Инфы о них было мало, и если бы не непонятный парень по имени Олег, который ретвитнул запись PLC с подписью «о да, я знал, что эти ребята многого добьются», то Соломонова вообще бы их никогда в жизни не нашла. — Не совсем, — пояснила девчонка, представившаяся Кристиной, — Максим музыкант, а я так. Помогаю ему. — Очень талантливо помогаешь, — вмешался Сережа, Кошелева улыбнулась, взгляд потупляя, а Сережа словил раздраженный взгляд парня напротив. — У нас к вам предложение, — незамедлительно вмешалась Илона, заметив переглядки парней. — Фит общий? Текст песни? Секрет звучания? — усмехнулся Свобода, все свое внимания переключая на Илону. Раздражение его было связано в первую очередь с реакцией Кошелевой на рэпера. За уже полгода сожительства парень привык, что Кристина с ним контачит и реагирует на него, а со всеми другими исключительно дружит. А тут смущается, краснеет, флиртует, по мнению Свободы, одним словом. PLC поведение парня только забавляет. Собственничество в чистом виде. — Не совсем, — продолжает Соломонова, плавно к сути пробираясь. — У Сережи скоро тур на полгода. Нам нужна группа на разогрев. — Вот так вот сразу? — скептически спрашивает Максим. — А если у нас в репертуаре ничего нет, кроме одной единственной песни? Кристина его за рукав тянет на себя, просит остановиться. Девчонка даже не догадывается, что за черт его попутал от таких вот предложений так отказываться. Свобода, которого Кристина знает, душу готов продать за такой шанс. Поэтому непонимающе смотрит, мысленно просит перестать быть таким отталкивающим и агрессивным. — Не важно, — отвечает Сережа. — Вы мне понравились. Звучание, стиль. В этом что-то есть. Свобода взглядом рэпера сверлить продолжает, на Кристинины жесты не реагирует, нагло их игнорирует. — А если мы вас кинем? Заберем деньги и исчезнем? — спрашивает Максим, ему отчего-то этот улыбающийся по-отцовски Трущев неприятен. — Вы же о нас ничего не знаете! — Такие не кидают, — заверяет мужчина. — В тебе этого желания творить и на большую сцену выходить невероятное количество, я даю тебе реальную возможность себя показать и имя свое зарекомендовать. Свобода мычит что-то в ответ, насупившись. Кристина на эту сцену смотрит и решает дело в свои руки взять. — Мы подумаем, — говорит, смотрит прямо на Илону, словно понимает, что она ситуацией заведует, — у нас ведь есть время подумать? — Да, два дня, — кивая, говорит Соломонова и протягивает, уже подскочившей из-за стола девчонке визитку с номером. Кристина из рук бумажку принимает, тянет Свободу из-за стола и, прощаясь, быстро уводит из кофейни. Через стеклянные окна Сережа видит, как ребята оказываются на улице. Как Кристина что-то спрашивает у парня, он недовольно отвечает, косясь в сторону кафе, и девчонка, руки на груди сложив, идет впереди на два шага. Сережа уверен, что они согласятся.