...Обоим.
Слишком нравится выступающий... ...И... Онидруг другу.
Признаться в этом чуть сложнее, чем во всех остальных симпатиях, в которых они оказываются каждый раз чертовски схожи: начиная от стиля одежды и еды, заканчивая музыкой и книгами. Каждый раз смеются, когда один за другого фразы договаривает, не придают этому значения, пока Сережа шутки шутит на тему того, что слишком хорошо уж эти двое научились друг друга понимать и фразами одинаковыми разговаривать. А они и не учились. Само собой так все сложилось. Само собой они друг к другу прикипели, само собой они встречаются каждый раз, как только кто-то прилетает в условный город, где есть второй. Само собой по минимуму афишировать происходящее между ними, ведь они просто д р у з ь я, подумаешь, что кто-то не верит. Ведь все друзья готовы сорваться на помощь в любое время суток, лишь бы в глазах *карих* слез не видеть, все друзья терпеливо ждут, когда окончится поток нытья, прижимают вроде взрослого мужика к себе и крепко-крепко обнимают, в волосах блондинистых запутываясь и словно успокаивая его этим. Ну и конечно же, все друзья светятся рядом друг с другом, покруче ярких самых лампочек, улыбки свои широкие и глаза блестящие объясняют тем, что не виделись очень давно, а окружающие будто бы верят и пытаются не шутить, мол, если для вас шесть часов сна давно, как же вы выглядите на второй день разлуки? Как самые дружные друзья во всю наслаждаются свободными деньками, радуются тому, какая крепкая у них д р у ж б а, не упускают момент, чтобы *невзначай* переплести руки, якобы чтобы в толпе не потеряться, прижаться поближе, а то на улице так похолодало *с 30 градусов аж до 27!!!*. Все ж друзья так делают, что такого. До него доходит, что такого, когда на этом самом концерте он вдруг осознает, что обнимает Крис не как обычно для них за шею, а его руки на девичьей талии расположились, она прижалась к нему всем своим телом, что он голову очень уж удобно на её положил, и они вместе медленно покачиваются под строчки из Сережиной песни: //... Я хочу жить так как хочу, а я хочу с тобой. Эта пластинка играет для нас с тобой...// До нее доходит, что такого, когда она понимает, что музыканта, поющего на сцене, не слышит от слова совсем, зато прекрасно разбирает еле казалось бы слышный шепот Свободы, который словно ей посвящает эти строчки. Она еле заметно вздрагивает, осознает, как они выглядят со стороны, пытается объятия хоть чуточку в дружеское русло вернуть, да вот только он еще крепче руками ее хрупкую талию обвивает, отпускать вообще не желая, да невесомый поцелуй за ухом оставляет. Как самые истинные друзья, они делают вид, что ничего не происходит и все по-прежнему, но ровно до того момента, когда они оказываются после концерта в одной /его/ квартире, он ей рассказывает, где есть чистые места, а где бардак достиг масштабов вселенной, она заливисто смеется и подходит к нему, в глаза его голубые смотря, и слишком искренне улыбается, что у него крышу окончательно сносит, он целует ее осторожно в краешек губ и повторяет слова из песни Сережи, прекрасно осознавая, что это даже близко на вопрос не похоже, но даже если бы это и было в вопросительной форме, ответ он бы однозначно получил положительный. ...Я хочу жить так как хочу, а я хочу с тобой... И на все его хочу она отвечает очень даже красноречиво: взгляд от смущения прячет, на носочки встает, чтобы хоть немного в росте сравняться, и нежно целует, руками шею его обвивая и улыбку в поцелуе пряча. Он наклоняется ниже, чтобы ей было хоть немного проще, поцелуй не углубляет, но легонько кусает ее губы и попутно думает, что надо бы на досуге им над новыми желаниями подумать...