Opium

Тюремные камеры на «Крыле дракона» находились ярусом ниже жилых трюмов и являлись не самым уютным местом для пребывания. В лучшие дни там было холодно от сырости, а затхлый душок наросшей плесени и вездесущие здоровенные крысы уже за час заставляли непривычных к морской жизни лезть на стенку. Тем не менее, Сайрус изъявил непререкаемое желание остаться рядом со своей командой, остатки которой были раскиданы по нескольким оставшимся камерам. Уставшие после сражения люди сидели кто на лавках, кто на грязном полу, тихо переговариваясь и презрительно глядя на пару дозорных. Хоть пиратов в дозор выставили всего-то двоих, солдаты не тешили себя отчаянными мечтами о побеге: лишь у смотрителей здесь было оружие, да и вся команда явилась бы сюда по первому зову. Понимая безысходность ситуации, Сайрус не стал даже подниматься навстречу вошедшему в карцер брату. Шен кратко кивнул дозорным, неспешным шагом приближаясь к одиночной камере. Его вечно собранный и сосредоточенный вид вызвал у Сайруса усмешку. — Ты всегда так хмурился. Даже в раннем детстве смотрел на меня-пацана с таким видом, будто сейчас отчитаешь. — Я уж точно не в полномочиях читать тебе морали, — хмыкнул на это Шен. Сайрус задумчиво склонил голову набок. — Странно все это, не находишь? Эта ситуация. Вроде вне закона ты, а сижу за решеткой я. Смешная штука наша жизнь. — В твоём положении сейчас только плакать, — замочная скважина противно заскрежетала, Шен вошёл в камеру, позволяя дозорным запереть себя с братом. Оба они понимали, что к насилию это не приведёт. Оружие было здесь только у старпома, да и командир был явно настроен на разговор. — Часто ты на суше бываешь? — Поинтересовался Сайрус, пока брат устраивался поудобнее. — Так редко, как только могу. Будь моя воля, вообще не сходил бы на берег. — Оно и видно по тебе, — хохотнул Сайрус, — если б ты мог стать рыбой, люди бы тебя никогда уже не увидели! С каждой минутой все больше понимаю, как ты умудрился сбежать из дома к пиратам. У тебя ведь даже помолвка была уже назначена, как я помню? У меня точно завалялось приглашение на свадьбу. — Надеюсь, Безе нашли более достойную партию, — безразличный голос старпома, казалось, окрасился сожалением. — Ну уж теперь-то у моего братца нет отбоя от женщин, — подначил его старший, на что Шен лишь усмехнулся. — Сам-то как? Ждёт тебя дома жена с выводком? — Можешь не грызться совестью, когда протащишь меня под килем, — спокойно отшутился Сайрус. — Я женат на службе. — Это у нас семейное, — отозвался Шен, снимая с пояса флягу, чтобы промочить горло и предложить брату. Сайрус принял, щедро отпивая застоялую пресную воду. Лицо его заметно нахмурилось, и напускная весёлость исчезла с тяжелым вздохом. — Я правда думал, что ты погиб. Я оплакивал твою смерть, а теперь… — он развёл руками. Шен похлопал его по спине в жесте понимания. — Надеюсь, ты не из мести пиратам пытался нас потопить. — Это тоже, конечно. Было велено остановить контрабанду опиума, попутно истребив опасную пиратскую шайку. Мне нечасто отдают настолько приятные приказы. — Кто бы мог подумать, что мы здесь встретимся, так ведь? — Меланхолично усмехнулся Шен. Брат кивнул. — Наводка была на «Драконье крыло», я знал лишь имя капитана. — Похоже, мы поссорились с кем-то важным? — Да не в корабле было дело, — отмахнулся Сайрус, — а в грузе. Я же не дурак, понимаю, откуда у подобных приказов ноги растут. Успокаиваю себя тем, что это долг службы, и вру, что конфискованный товар уничтожили бы. Знаю же, что нет. — На что такая служба сдалась? — А что мне делать, Шен? Бросить все, податься в пекари? Я слишком много положил на то, чтобы оказаться в этой камере, — Сайрус сгорбился, упёрся локтями в колени, устало потирая лицо ладонями. — Лучше бы ты вышибал пьяниц и должников из какой-нибудь таверны, — искренне вздохнул Шен. — Может, ещё предложишь, чтобы мы оба остались при родительском дворе? Я бы унаследовал поместье, а ты женился на знатной даме и продолжал наш славный род. Вместо шрамов обзавелись бы вторыми подбородками и виделись по выходным за покерным столом. Мысль об этом была такой абсурдной, что братьев разобрало на смех. Шен редко от души хохотал, так что заметивший это дозорный даже застыл в изумлении. Отсмеявшись, Сайрус посмотрел на брата новым, отчаянно веселым взглядом. — К дьяволу такую службу, братец! Не ценой твоей головы. Все, чем могу помочь — знаю, что через два дня вас будут ждать за Карстовым проливом. Такой был приказ, если мы не справимся. Шен, хоть и шёл сюда ради допроса, неожиданно сам для себя оказался тронут. Не зельем единым был честен Сайрус, и даже в этой мерзкой ситуации оказался лучшим человеком, чем Шен когда-либо был. На минуту старпом забылся в своих мыслях, представляя, как сам бы выглядел в красном камзоле, с забитой благородными идеями головой. Костюм пирата на нем смотрелся куда лучше. Похоже, и Сайрус принимал это вместе с неизбежностью своей участи, но вид его поникших плеч вывел Шена из душевного равновесия. — Я не дам никому на этом корабле отнять твою жизнь, понял? Ради чего-то стал же я квартирмейстером. Так что подними голову, раз уж остался тут на виду у своих людей. С этими словами он поднялся со скамьи и протянул брату руку для рукопожатия. Задерживаться дольше смысла уже не было, Шен вышел из камеры и проследил за тем, как дозорный запер замок. Обменявшись с Сайрусом понимающими улыбками, Шен покинул карцер. Капитан был им обнаружен в своей каюте; по обрывку разговора старпом понял, что тот обсуждал с боцманом причинённый кораблю ущерб. Увидев друга, Айт попросил отложить обсуждение до завтра. Боцман понял намёк, оставляя их наедине. Когда за ним закрылась дверь, Айт заметно сгорбился в кресле и устало потёр виски. — Надеюсь, хоть ты меня порадуешь, брат. Разузнал что-то? — Даже больше, чем рассчитывал, — Шен занял своё место за столом. — Вторая атака ждёт нас через два дня за Карстовым проливом, так что придётся сделать крюк. Это плюс неделя, зато доберёмся без сюрпризов. — Потрясающую ведьму я себе завёл, а? — Он хотел было усмехнуться, но поморщился от боли, приложив руку к животу. Предвосхищая волнение старпома, Айт попросил его: — Не говори ей, если встретишь до меня. Я потерплю, а там раненых немерено. Как бы ей в обморок не упасть от усталости. — Ладно, — Шен принял эту просьбу без особого энтузиазма, но с пониманием. — Фрегат потопим? — Конечно, проследи только, чтоб зачистку закончили. Уверен, там немало ценного груза. Старпом кивнул и будто замер в нерешительности, боясь выдвинуть свою просьбу. Айт и без того обо всем догадывался, так что не стал мучить друга унизительными попытками выпросить желаемое. — Насчёт пленных, — начал капитан, — раз уж мы всё выяснили, то я намерен выполнить свои условия сделки и дать им шлюп с их же корабля. Надо нам с тобой поговорить с командой, но вместе мы точно их убедим. Проверь карты, есть ли поблизости острова, где мы можем сбросить ненужный груз? — Да, капитан, — голос Шена был переполнен искренней благодарностью. За все годы пиратства Айт никогда не подводил его в серьезных вещах, и эта преданность оставалась взаимной. — Что-то ещё? — Передай Гелосу доставать припрятанные запасы рома, — он широко улыбнулся, — будем праздновать. *** Горящий вражеский корабль остался далеко за кормой вместе с суетами дня, а на палубе «Драконьего крыла», освещённой многочисленными факелами, творилось пьяное веселье. Пираты горланили похабные песенки, вливали в себя ром и наперебой травили друг другу байки, сильно преувеличивая. Кто-то играл в карты или кости, кто-то в шутку дрался, и даже раненые и заштопанные лекаркой джентельмены не желали упускать такую попойку. Ирэн оказалась в центре событий, в этот момент расслабленная и довольная происходящим вокруг безумием. Неблагопристойные картины пиратской жизни никогда ее не коробили. — Да что ты мне в уши льёшь, Бартоломью! — Раздался возглас где-то рядом с ней, пока девушка отхлебнула припасенного для неё вина. — Ты не мог побить того парня, он дважды побольше меня будет. А меня ты и подавно не поколотил бы, черт тебя побери! — Не хочешь ли ты сказать, что я вру, дружище? Так у тебя давно уже моча вместо мозгов, если думаешь, что я тебя не поколочу, — Бартоломью выцепил полупьяным взглядом лекарку, — да что там я, с тобой и маленькая леди справилась бы! — Она? — Пират окинул девушку недоверчивым взглядом и вдруг загорелся усмешкой. — А что, леди, давай поборемся? — Я не хочу выбить из тебя все дерьмо, чтоб потом самой же тебя лечить, — Ирэн пыталась незаметно отшутиться, но ее слова произвели обратный эффект. Сидящие рядом пираты расхохотались и живо подключились к забаве. — Смелые слова, девочка! Ну, давай, покажи мистеру Россу, из чего ты сделана! — Ирэн, не отказывайся! — Давай, Ирэн! — Я согласна бороться на руках, — она сдалась под пиратским напором, вызвав ещё больший ажиотаж. Они с Россом сели напротив друг друга за бочкой, собирая вокруг себя все новых зрителей. — Я не буду поддаваться тебе за красивые глаза, — предупредил он с хитрой ухмылкой, и она улыбнулась в ответ. — Это хорошо, потому что мне не за что тебе поддаваться в ответ. Росс засмеялся и напряг руку, ожидая мгновенную победу, но с неожиданным удивлением обнаружил свой кулак на бочке. Новая волна смеха и возгласов пронеслась по толпе. Обескураженный пират предложил лекарке попробовать на другой руке, и она не отказала ему во втором поражении. Когда он встал из-за своего места, желающие посыпались один за другим. — Что там? — Спросил Айт у подошедшего к нему кока. Гелос стукнулся кружками с капитаном и усмехнулся. — Там ваша ведьма в очередной раз покоряет мужские сердца. Можете проверить, вдруг и вас покорит? — Да что тут проверять, — отмахнулся Айт, на что Гелос лишь хмыкнул в кружку. И всё-таки капитан поднялся со своего места, направляясь к месту представления. — О, капитан пришёл! — Немедленно прокатилось по толпе зрителей. — Пусть капитан Жалтис попытается, у него уж точно выйдет! Да, капитан, капитан! Неужто он со своей леди не справится, черт меня дери, ставлю на него! Его пропустили сквозь плотное кольцо народу, где все уже на голову друг другу лезли потехи ради. Теперь он мог лично полюбоваться на то, как его леди одним резким движением прижала здоровенную ручищу не менее здорового плотника. Айт обошёл ее со спины, занимая место напротив — его встретило выражение безмятежного счастья на ее лице, какое он уже боялся не дождаться. Он поставил руку на бочку, и Ирэн крепко ее перехватила. Они напряглись, никто не побеждал мгновенно; зрители заволновались, зашумели, перебивая друг друга в поддержке оппонентов. Айт ощущал, сколько сил он прилагает для удержания своей ладони в изначальном положении, но и Ирэн, казалось, приходилось стараться. В один момент он увидел ее улыбку самым краешком губ, такую, что заметил и понял бы только он — и через пару секунд капитан обнаружил себя победителем. Ведьма вздохнула с сожалением, и в ее глазах он прочитал всё. Пираты кругом ликовали от славной потехи и очередной победы их капитана. Конечно, только он мог победить свою женщину, кто ж в этом здесь сомневался? — Мне полагается награда, — Айт не преминул возможностью завершить представление красиво: он поднялся с места, усадил ведьму на бочку и жадно поцеловал. Для пиратов это было единственно правильным способом общения с женщиной, и капитан вновь был одарен всеобщим одобрением. После этого он помог Ирэн встать и увёл за собой под всеобщее улюлюканье. — Какой ты позёр всё-таки, — в шутку упрекнула его ведьма, когда они сели вдвоём на ступеньку лестницы к мостику, вдали от общего веселья. Самые близкие к ним сейчас матросы уже еле ворочали языками и почти лежали на снастях. — Это моя жизнь, — он пожал плечами, — иногда людям нужен вожак, иногда образ. И спасибо, кстати. — За что это? — Что этот образ не стала рушить. — Вы, мужчины, такие хрупкие, — она рассмеялась. — Вас постоянно нужно держать в неведении, будто вы во всем лучше женщин, иначе вы не переживете сердечный удар. — Тут не поспоришь, — ответный смешок. Они замолчали, каждый в своих мыслях. Ирэн блуждала взглядом по празднующей команде, легкая улыбка осталась на ее губах. Айт смотрел на неё, расслабленную, почти домашнюю, и не мог не задать вопрос. — Вижу, тебе лучше? Она ответила не сразу, опустив глаза. Что-то ей говорить не хотелось, что-то не получалось облечь в слова — впрочем, ждать себя она долго не заставила. — Сегодня я видела много крови и смертей. Я ковырялась в ранах, зашивала и заклинала, успокаивала истерики. Смотрела, как людей один за другим скидывают за борт целыми и по частям, а потом наблюдала, как палубу пытаются оттереть от крови. Я выводила заражение из загноившейся раны какого-то матроса, которого сейчас уже не вспомню, столько их было сегодня. Зато он вряд ли забудет в ближайшее время, что у него все ещё две руки. И я себя простила. Ладонь капитана опустилась ей на плечо в очень дружеском жесте, позволив ей почувствовать: он тоже это проходил. Всем здесь когда-то приходилось себя прощать. — Наверное, со всем этим, — она постучала сапогом по ступеньке, намекая на опиум в трюмах под ногами, — я впервые открыла глаза на то, кто я и где нахожусь. Если честно, я никогда не боялась тебя так сильно, как того, что сама о себе не знаю. Просто… я задумалась, ну вот… что я еще могу сделать? Чего мне нужно остерегаться? Что мне нужно искать? Разрывание людей и разламывание их костей не лучший способ самопознания. — Посмотри на них, — он кивнул в сторону двоих уснувших рядом, — и на них всех, — окинул взглядом команду, — и на меня тоже. Мы все доверяем тебе свои жизни. На этом корабле полно отморозков и мародеров, готовых убить кого угодно по своей доброй воле. Но ты никогда не была в их числе, так и не пытайся себя к ним причислять. Тут всем есть за что уважать тебя. Что до меня, то я готов к любым твоим сюрпризам. Хотя и опасаюсь дня, когда ты разозлишься и превратишь меня в осла. — Иногда тебе для этого и магия не нужна, — фыркнула Ирэн с нежностью во взгляде. Она обняла своего капитана, и все было бы безупречно, если бы он смог сдержаться и не зашипеть от прижатой раны. Ирэн тут же отстранилась, заглянула ему в лицо, поняла все моментально. Раздраженно скомандовала ему снять камзол и вытянула подол рубахи из-за пояса. Увидела намазанную смесью от боли в спине открытую рану и грязно выругалась. — Айтварас мать твою Жалтис… — Да ладно тебе, — он постарался отвлечь ее улыбкой, но не справился и сдался, — да ты весь день носилась с командой, как я мог тебя отвлекать? Порылся в твоих колдовских штуках и решил, что от этого вреда не будет. Как видишь, ещё живой. — Вставай, — потребовала она, чтобы направиться прямиком в его каюту. Завела туда, усадила на кровать и приказала снять рубаху вместе с поясом. — Сегодня мы учимся слушать друг друга, так послушай меня, — она чеканила слова, промывая рану от мази и лишней крови, — ты больше не лезешь в мои снадобья и ничего там без моего ведома не берёшь. Если бы ты промахнулся и решил попробовать на себе мазь от обморожения, одни боги тебя бы спасли. И если ты хочешь драться там, пока я тут отсиживаюсь, то не смей прятать от меня свои раны. Это понятно? — Так точно, мэм, — ее приказной тон ужасно его веселил, а касания ее пальцев будто бы сами по себе дарили облегчение боли. Обработка и зашептывание раны заняли не так уж много времени, так что Айту пришлось признать собственную дурацкую самонадеянность. Не вслух, конечно же. — Можешь одеваться, — позволила ведьма. Он хитро сощурился. — А могу нет? — Как пожелаешь, но, во-первых, рану лучше не тревожить до завтра — она зажила бы к этому вечеру, прийди кое-кто ко мне сразу. — Во-вторых?.. — Во-вторых, меня не возбуждает глупость. Считай, что ты наказан. Айт вздохнул, примиряясь с ней. Она была совершенно права в своём гневе, и он злился бы также, выйди она сегодня из каюты на бой. В этом Ирэн вновь оказалась лучше, чем он. — Тогда я спать, устал зверски. Ты со мной? — Я чуть позже лягу, надо кое-что сделать, — Ирэн снизошла до поцелуя, но остановила капитана, когда его ладони начали ее гладить. — Если устал, то спи. А если в тебе так много сил, то завтра я вызову тебя на реванш перед всеми и не стану поддаваться. — Вот ведь… ведьма, — то ли раздраженно, то ли с восхищением отозвался Айт, падая на подушку. — Пора бы уже это запомнить, — весело откликнулась Ирэн, пропадая из виду. *** Капитан шёл по утреннему городу обозлённый и невыспавшийся, тщетно протирающий веки в попытках вернуть себе бодрость. Ночь выдалась тяжелой: пришвартовавшись глубоко затемно, он руководил выгрузкой товара до самого рассвета, свалился спать на два часа и был разбужен ведьмой с известиями о том, что его уже ожидают с оплатой. Только ради этого он готов был подняться с койки и тащиться в дом к этому торгашу. Хотелось поскорее разделаться с этим, вернуться в свою каюту и завалиться спать до вечера. Айтварас шёл вровень со своим провожатым, и ведьма едва успевала за их широким шагом. Капитану быстро надоело оглядываться через плечо, чтобы не потерять Ирэн из виду, потому он взял ее за руку и немного убавил скорость. Их проводник старательно делал вид, что не уделяет внимание пиратской спутнице, но Айту так и так было плевать на его мнение. Ирэн сама вызвалась идти с ним, Шена не стали будить после выгрузки, а капитан в денежных вопросах никому кроме этих двоих не доверился бы. Это был смелый поступок со стороны ведьмы, вызов самой себе — и она держалась достойно. Дом, к которому их привели, трудно было не заметить и за два квартала. С колоннадой, модными балконами и раскинувшимся садом он занимал собой почти всю улицу. На входе их перепоручили лакею, провели по коридорам, уставленным аляповатыми скульптурами и прочими ненужными предметами мебели, тычущими каждого посетителя носом в состояние хозяина дома. В просторной и светлой зале у дверей в кабинет Ирэн попросили остаться, предложив место на диване и чай. Она бросила Айту быстрый взгляд, кивнула и осталась ожидать. — Мистер Донован, — капитан расплылся в такой доброжелательной улыбке, что лишь ведьма могла уличить его в фальши. Мужчина благородного и сытого вида поднялся ему навстречу, чтобы пожать руку. Его, конечно же, совсем не смущало брататься с пиратом. — Капитан Жалтис, наслышан, наслышан. Грэйл уверил меня, что обращаться за сотрудничеством нужно именно к вам — и не ошибся, хочу вам сказать. В пути возникли проблемы? — Они заняли свои места за столом. — Если считать королевский фрегат «Виктория» проблемой, — хмыкнул Айтварас. — Вряд ли от них дождутся отчёт об успешной операции. Донован выглядел пораженным. Нет, он всякое повидал на своём веку, но уж точно не ожидал, что какая-то шайка пиратов справится с флотом Ее Величества. Видно, не зря он на это подписался. — Могу только восхититься вами и оплатить проделанную работу по заслугам. Мистер Глаурунг наверняка передавал мне указания? — Да, — Айт вынул из внутреннего кармана камзола запечатанный сургучом конверт. Донован развернул его, и брови торговца по мере чтения взлетели вверх. — Цена, конечно, немалая… — пробормотал он, — но, учитывая весь ущерб… — Какие-то проблемы? — Дружелюбно, но с явным нажимом на каждое слово поинтересовался Айт. — Нет, что вы, я просто думал о дополнительном вознаграждении — вы наверняка понесли немалые убытки в том сражении, — благодушно отозвался Донован. Пирату такой ответ понравился, и он лишь кивнул в знак согласия. В этот момент раздался стук в дверь, и створка отворилась вместе с женским голосом. — Дорогой, прости, что отвлекаю, но тут срочное письмо от сенатора, — мимо Айта прошла безумно красивая для своих лет женщина в богатых одеждах и золоте. Он знал, что она будет здесь, но узнавание все равно едва не выбило его из колеи. — Доброго дня, мистер… — Лун, — он ответил на приветствие и замолк, пока голос не дрогнул. Под ее тяжелым внимательным взглядом он чувствовал себя ничтожным. Она будто бы потеряла интерес и улыбнулась мужу, позволив ему поцеловать ей руку. — Спасибо, любовь моя, мы скоро закончим. Она кивнула им обоим и покинула кабинет. Донован не стал мешкать с расчётом, пересчитал все монеты на глазах у пирата и дал ему убрать плату в кошели на пояс. Они пожали руки и распрощались, Айт вышел из кабинета — Ирэн тут же встала ему навстречу, готовая убраться отсюда поскорее. Мысли в его голове шумели, мешали одна другой, пока они шли обратной дорогой по коридорам и залам. У одного из дверных проемов Айт резко остановился, заметив там хозяйку дома за чтением книги, и попросил лакея дать ему время на приватный разговор. На входе его представили: «мистер Лун просит аудиенции у мисс Донован!». И оставили наедине с ней, отрезав дверью коридор с ничего не понимающей Ирэн. Мать подняла на него глаза и снова вперилась своим тяжелым взглядом. Она не предлагала ему сесть, так что он лишь продвинулся на два шага к ней от двери и застыл на месте. — Вы узнаете меня, мадам? — Ты, конечно, очень вырос, но вряд ли я могла бы тебя не узнать. Как твой брат поживает? — Он умер год назад. Убит в море. — О, — казалось, она и не выглядела расстроенной, лишь глаза опустила на пару секунд. — Так ты пират? — Да, мама. — Не зови меня так, — быстро пресекла его мать, — ни здесь, ни где-либо ещё. Не хватало мне, чтобы слуги услышали подобную чушь. — Ты вспоминала обо мне когда-нибудь? — Выпалил он от самого сердца, лишенный всяких сил притворяться безразличным. — Ох, прошу, избавь меня от сантиментов, — она закрыла книгу, заложив страницу ладонью. — Ты ведь не ждёшь объятий и извинений? Их не будет. — Не жду, — он покачал головой, — но я хотел бы знать, кто мой отец. — Если бы я ещё сама это знала, — в ее голосе сквозило раздражение. — В те годы претендентов было много. Может, какой-нибудь моряк или крестьянин. Может, даже кто-то знатный. Ты собираешься выбивать наследство? — Мне ничего не нужно. — Айт замолчал, молчала и Табити. Где-то внутри него болезненно скребло и ныло, многочисленные вопросы испарились в сиюминутных эмоциях, запутанной радости и обиде. — У тебя есть ещё дети? — От этого брака — двое. — По формулировке ответа стало ясно, что этим браком ее жизнь не была ограничена. Бессмысленно было пытаться здесь выпытать у неё откровенные рассказы о прошлом, и Айтварас решил не мучить их обоих. — Прощай, мама. Больше я тебя так никогда не назову. Уже когда он развернулся к выходу и взялся за дверную ручку, за спиной послышалось: «Я горжусь тобой, Айтварас». И это было последней каплей. Ирэн не могла уже терпеть, что перед ней всюду захлопывают двери, и хотела было пожаловаться на это Айту, но передумала, едва увидев его: он пулей проскочил мимо и покинул стены этого дома, стремительно удаляясь прочь. В какой-то момент Ирэн перешла на бег, чтобы поспеть за ним, но даже ее крики не заставили его сбавить скорость. Он ворвался на торговую улицу, где в самый разгар вошёл базарный день, и едва не затеялся в толпе. Ирэн обнаружила его в тупиковом переулке, приблизилась и коснулась плеча, прося развернуться. Айт плакал. — Ты не должна была это видеть, — он всхлипнул, вытирая глаза кулаком. — Никто не должен был. — Ох, Айт, — она погладила его по щеке и крепко обняла, чтобы не было возможности на него смотреть, — я ничего не вижу. Он обнял её в ответ и сгорбился, пряча лицо в ее волосах. Его тело едва заметно затряслось, и самым ведьмовским слухом Ирэн смогла услышать тихие задушенные всхлипы. Когда он успокоился, его плечи все ещё резко подрагивали, а она просто гладила его по спине. Он отстранился, глядя на неё сверху вниз красными глазами. — Тебе нужно выспаться, правда? — Она улыбнулась, и снова ком встал Айту поперёк горла. — Да. — Потом расскажешь мне, в чем дело? — Да. — Спасибо за это, — она привстала на цыпочки, целуя его подбородок, и повела за собой к кораблю.