Пять жен Кили Дуринсона

* Автор всё-таки решил порадовать нас продолжением. Надеюсь, это не последняя глава и следующих не придётся очень долго ждать. — Следующий вопрос — твоя племянница, — Балин постучал пером по краю чернильницы и рассеянно пригладил ладонью бороду. Обычно он делал это в те моменты, когда оставался наедине с собой или же пребывал в атмосфере абсолютного благодушия. Торин, застигнутый прямо на середине зевка, застыл на месте. Потом лениво потянулся и покачал головой, как будто отрицая то, чего ещё не сказал. Вместо ответа он повернулся к блестящему зеркалу и принялся тщательно рассматривать свой подбородок. Живя на поверхности, он коротко стриг бороду в основном из практических соображений. Но был и скрытый мотив. Как будто он не считал себя достойным королём до тех пор, пока не вернёт Эребор, а значит, ему не пристало носить такую роскошную бороду, какая была у Трора. Двалин как-то заметил, что, возможно, таким образом он пытался дистанцироваться от деда и его слабостей, как перед самим собой, так и перед своим народом. Что ж, глубокая мысль. Торин вздохнул и задумчиво поскрёб подбородок. Он рассеянно думал, что скажет его дорогой хоббит, если он всё-таки решит отрастить бороду, но тут же одёрнул себя. Что за глупости. На самом деле имело значение только то, что думал об этом он сам. В зеркале он видел, как Фили, который сидел у него за спиной, напрягся, услышав слово «племянница». Старший из братьев грубо пихнул локтем младшего. От неожиданного толчка Кили проснулся и дёрнулся, дико озираясь по сторонам. Эту парочку позвали на утреннее совещание, чтобы учиться. Торин сам проходил через это, когда был молодым. Но в отличие от него, эти двое не привыкли просто молчать и слушать. Для них это была сущая мука, и заставляя молодчиков страдать, в глубине души Торин испытывал какое-то злое удовольствие, особенно после всех их выходок, которые стоили королю нескольких месяцев потерянного сна. Кили что-то спросил у брата, но тот пристально наблюдал за Балином. Беззвучно, одними губами, Фили произнёс имя невестки. Младший из принцев тоже насторожился и переключил своё внимание на советника. Двалин как всегда поворчал немного, а потом рассмеялся.  — Какая племянница? Да ладно, это не имеет значения. Так она беременна или нет? Вопрос очень важный. Торин, будет тебе прихорашиваться. Услышав намёк, Фили резко рванулся, собираясь заговорить, но Кили положил руку ему на предплечье и чуть заметно мотнул головой. Торин откашлялся и, не отрывая взгляда от зеркала, ткнул в сына Фундина пальцем. Точнее, в его отражение. Их взгляды встретились. Присутствие обоих племянников король откровенно игнорировал.  — Тауриэль уже полгода замужем за Кили. Это не новость. А Сильверстоун мне не племянница… Пока. Не прихорашивайся… А кто, скажи на милость, вчера рассматривал расшитую золотом ткань вместо того, чтобы тренировать новобранцев?  — Я пришёл вовремя, это кое-кто другой опоздал, — напомнил Двалин, потом громко и грозно хохотнул, с деланным равнодушием глядя на покрасневшие физиономии братьев, — А ткань была для Дис. Что до второго вопроса, он по-прежнему открыт. Так она беременна? Любая из них. Пытаясь сдержаться, Фили покраснел, как варёная свёкла, он даже заёрзал на стуле, несмотря на все попытки Кили его усмирить. Он успокоился только тогда, когда Балин тихонько качнул головой, хотя расслабиться и снова сесть стоило ему немалых усилий. Губы старшего принца сжались в тонкую линию, а голубые, как сапфиры, глаза полыхали гневом. Пытаясь не рассмеяться над мучениями наследника, Торин притворно вздохнул. Он вспоминал времена, проведённые в обществе отца и деда, со смесью нежности и сожаления. Конечно, он никогда не причинял отцу столько боли и хлопот, сколько доставляли ему эти двое, хоть он и любил их всем сердцем. Отбросив мысли о прошлом, король сосредоточил внимание на Двалине.  — С каких это пор ты делаешь покупки для моей сестры? И в разговорах о незамужней девушке таких тем лучше не касаться. Намёк Торина был чётким и прозрачным, как стекло, даже несмотря на то, что напрямую к Фили он не обращался. Балин кашлянул, привлекая внимание.  — Тауриэль. И нет, я не слыхал никаких семейных новостей. Ни об одной из них. Ходят разные слухи, что Фили ухаживает за несколькими девушками, не только за Сильверстоун, так что он, во всяком случае, придерживается твоих правил, — он помолчал, давая старшему принцу возможность собраться с мыслями, и усмехнулся перед тем, как выдать брата королю, — Двалин ничего не покупал для Дис. Он слышал, что она использует похожую ткань для своей подушки, и собирался хорошенько её рассмотреть. Торин весело хмыкнул, но промолчал, опасаясь, как бы его кузен не вспомнил, как он сам просил его подглядеть, что там мастерит Бильбо. Сам хоббит, благослови его Валар, не собирался делиться этой информацией. Когда Двалин открыл рот, Дубощит напрягся, но услышав, что разговор пойдёт не о проклятой охоте за подушками, быстро успокоился.  — Ну, что теперь? Что, эльфийка осуществила свои угрозы и отрезала Остерхус язык и губы? Как бы плохо это ни звучало, хоть убейте, но девица просто напрашивалась на то, чтобы с неё хорошенько сбили спесь. Кили вжался в кресло, сжав губы в тонкую линию. По его мнению, подобные «уроки» больше подходили разве что оркам. На протяжении многих лет, даже десятилетий перед походом на Эребор они принимали участие во многих совещаниях, помогали разрабатывать планы. Они с братом всегда участвовали в обсуждениях, и пусть они не могли похвастаться таким же уважением, которое проявляли к словам опытных воинов, всё равно их мнение никогда не сбрасывали со счетов. Так почему сейчас все притворяются, что их здесь нет? Балин сердито цокнул языком.  — Семья Рефиры до сих пор в Синих горах. Даже ребёнка она оставила с матерью. Но её муж здесь и даже пытается возмущаться, но никто особо не обращает на него внимания. Слишком много свидетелей видели и слышали её грубость по отношению к Тауриэль. Кили так сильно вцепился в предплечье брата, что у того посинела рука. Фили шлёпнул его по руке, но брат не ослабил хватку. Тогда блондин хорошо рассчитанным ударом стукнул его по тыльной стороне предплечья. Кили резко повернулся и, поняв, что делает, глупо улыбнулся и убрал ладонь. Торин вздохнул.  — Итак. К чему мы с этой эльфийкой пришли? Ну, кроме всех этих требований об отказах, которые на самом деле никому не нужны. Она вышла замуж за Кили и ввергла в шок всю мою расу. Превратила в хаос всю семейную родословную, и теперь Хранителю Знаний снятся кошмары о том, как он будет запоминать всех её эльфийских предков. Теперь настала очередь Фили успокаивать брата. Он положил ладонь Кили на колено, которое уже начало возбуждённо подёргиваться.  — Из-за неё нам пришлось устроить праздник с костром и лабиринтом из сена и старомодную охоту за подушками в то время, как мы ещё не закончили восстанавливать, перестраивать и защищать Эребор, — Торин кивнул, повернулся к остальным и очертил ладонью свою короткую бороду, — Она угрожала покалечить гномку и завела дружбу с бывшей невестой Кили. Двалин кивнул, показывая на короля рукой.  — Да. И в результате всего этого ей удалось покорить Дис. Я уже жду, что твоя сестра начнёт требовать от меня бумаги с отказами. Торин коротко рассмеялся и сделал рукой неприличный жест, давая кузену понять, что считает его идиотом. Балин вздохнул.  — Тауриэль. Беда в том, что она не торгуется, когда идёт за покупками. Сразу платит то, что просят. Двалин открыл рот, но ничего не сказал, а только вздохнул.  — Скажи Кили. Это его проблема. Балин поджал губы.  — Это проблема королевской семьи. Мы приняли её, и теперь ей предстоит продолжить род. Некоторые гномы ворчат и воротят свои длинные носы. Они считают её грубой, но сдерживаются, потому что знают, что она эльф и может не понимать, что делает. И при этом обвиняют нас в том, что мы не учим её. А если учим, значит, она грубит намеренно? Кили вскочил на ноги. Он нахмурился и уже открыл рот, но успел издать только сдавленный звук. Фили отреагировал мгновенно: схватив салфетку, он в ту же секунду заткнул брату рот. Не обращая внимания на полузадушенный кашель младшего принца, Балин продолжил говорить, и его округлые, как сливки, слова, не были лишены надменности:  — Кили просил меня о помощи. Потому что сам он не в состоянии заставить свою жену ни понять, что есть торг, ни даже значение отрицательных чисел. Торин и Двалин недоверчиво переглянулись.  — Мне не приходило в голову сомневаться в её образованности, — недоверчиво проговорил король, — Разве эльфы не должны быть… сообразительнее? Хотя, с другой стороны, она же вышла замуж за Кили. Брюнет выдернул салфетку изо рта и взвизгнул, потому что Фили тотчас наступил ему на ногу. Кили зашипел на брата:  — Я и не собирался ничего говорить! Двалин щёлкнул пальцами и подошёл к братьям, которые сразу же сели под его пристальным взглядом. Какое-то время он напряженно смотрел прямо в багровую физиономию младшего принца, словно провоцируя его издать хоть какой-нибудь звук.  — Тауриэль родом из Лихолесья. Разве вы не знаете, что много столетий они жили, запертые в своём лесу? Будь у неё умный муж, он бы сразу смекнул, что она не может похвастать способностями к торгу или талантами к высшей математике. И попросил бы о помощи, а не стал ждать, пока какие-то добрые гномы начнут ворчать, давая ему понять, чего его жене не хватает. Торин хмыкнул, соглашаясь. Король быстро принял решение.  — Балин, научи её пользоваться отрицательными числами, а потом объясни, как торговаться. Э-э-э… Можешь прощупать её на предмет других пробелов в образовании? Балин опустил голову и глянул на монарха поверх своего длинного носа.  — И где я возьму на это время? Где-то через полчаса у меня встреча с главами гильдий, и её нельзя отложить. Торин махнул рукой.  — Ладно, потом. Старший гном кисло улыбнулся.  — А потом мой день расписан буквально по минутам. Он поднял листок, целиком исписанный заметками. Двалин скорчил гримасу.  — Теперь, когда Даин уходит и забирает с собой половину своих солдат, я должен просмотреть список гвардейцев. Так кому мы доверим учить Тауриэль? Кили приподнялся в кресле и перегнулся через стол, прожигая родича угрожающим взглядом. Он уже глубоко вдохнул, собираясь сказать кузену пару «ласковых» слов, когда широкая ладонь Фили залепила ему рот. Брюнет рванул мешавшую ему руку, но всё зря: брат продолжал тянуть его назад. Борясь друг с другом, наследники Подгорного короля умудрились опрокинуть стул и на несколько дюймов сдвинуть стол с места.  — Ладно! — рявкнул Торин, закончив просматривать длинный список, который Балин ему передал. Сам же седобородый советник тихо фыркнул, прикрыв рот рукой, — У меня тоже нет времени. Двалин занят сменой караула и тренировками. Так что выбери кого-то другого, — он помолчал, — Фили? Убери руку от лица брата, он не может дышать. С выражением шока на лице блондин отдёрнул ладонь. Он до сих не понял, что Кили вовсе не собирался ничего говорить, он просто пытался дышать. Кили открыл рот, глубоко вдохнул, хрипло втягивая в себя воздух, и принялся шарить глазами по сторонам. ********* Тауриэль с интересом взяла в руки деревянную чашу; её пальцы с удовольствием касались атласной обивки, пока глаза изучали содержимое. Бисер. Стеклянные бусинки, такие маленькие и блестящие, прекрасно отражали солнечный свет. В них не было ни цвета, ни богатства драгоценных камней. Это был простой стеклянный бисер. Но он был идеален. Облака на секунду закрыли солнце, и эльфийка с тихим вздохом удовольствия перемешала бусинки пальцем. Скоро все эти стихийные рынки переместятся под гору. Интересно, будет ли бисер так же красиво сиять при свете факелов и фонарей? Вокруг неё гудела толпа: торговцы продавали товар, а снующие взад и вперёд гномы, галдели, обсуждая цены и качество. Всю свою жизнь Тауриэль провела в эльфийском анклаве, изолированном в глубине Лихолесья. Но даже живя среди гномов, она никогда не видела таких шумных сборищ. Даже на своей свадьбе, которая когда-то казалась ей очень многолюдной. Новые караваны прибывали в гору каждый день, евда ли не ежечасно. Население Эребора стремительно росло, потому что гномы со всех сторон света возвращались домой. Они прибывали так быстро, что в горе просто не хватало свободного места, и рынки, подобные этому, пришлось размещать снаружи. Но ремонт и уборка в королевстве тоже не стояли на месте, так что скоро все эти гномы будут сидеть по домам вместо того, чтобы наслаждаться прелестями весны.  — Пятнадцать медяков за пакет, — буркнул угрюмый на вид гном. Он с лёгкой нервозностью оглядел её немаленький рост. Тауриэль кивнула, отсчитывая требуемую сумму, и удивилась кислому взгляду, которым окинул её торговец, засовывая монеты в карман. Разве она не поддерживала его торговлю? Или он был недоволен, что у его прилавка стоит эльф? А может, он слышал, как она угрожала Рефире, и это ему не понравилось? Услышав тихий смешок, Тауриэль оглянулась. Рядом стоял гном с мягкой бородкой, его глаза искрились весельем, хоть в них и читался интерес. Его одежда была мужской, но плавные линии щёк и нежные губы позволяли эльфийке заподозрить в нём женщину.  — Ты его обижаешь. Тауриэль замерла, снова оглядываясь на торговца.  — Как это? Потенциальная гномка пожала плечами.  — Он почти в три раза завысил цену. Конечно, это хорошая работа, у нас по-другому не бывает, но не стоит пятнадцати медяков. Но откуда тебе об этом знать, ведь ты не умеешь торговаться. Так ты можешь узнать что-нибудь о ремесленнике, его семье и его родословной. И рассказать ему о своей, — она помолчала недолго, — Или ты её стыдишься? Тауриэль мгновенно застыла, оскорблённая самой этой мыслью.  — Кажется, нет, — гномка прижала руку к груди, — Меня зовут Джианар Форкатт, и этот бисер сделала я. Мы приехали только сегодня утром и должны продать кое-что. Нам нужно собрать денег, чтобы заменить вещи, которые нам пришлось оставить. Тауриэль опять посмотрела на красное лицо торговца.  — А разве мы не можем что-то узнать друг о друге, просто разговаривая? Зачем обязательно торговаться?  — Просто так вежливо. Так ты проявляешь интерес и к товару, и к тому, кто его продаёт, — Джианар слегка наклонила голову, будто не знала, как эльфийка воспримет её слова, — И кроме того, так ты сможешь узнать, что этот стеклянный бисер нельзя вплетать в волосы и из него не получится бус. Он не для украшения. Тауриэль заморгала, глядя на гномку с удивлением. Она спрашивала себя, не кажется ли она гномам глупой невеждой, покупая предмет, который никак ей не мог пригодиться, потому что использовался в основном для промышленных целей?  — Их раскрашивают и используют в коридорах глубинных шахт, чтобы метки, нанесённые на стены, отражали свет. В тёмных туннелях и шахтах это позволяет быстрее найти оставленные сообщения и помогает шахтёрам ориентироваться в пространстве.  — Они просто прелесть, — медленно ответила Тауриэль тихим, глухим голосом, — Они мне просто понравились. Она бы ни за что на свете не призналась, что не знала, как их используют.  — Мне нравится, как они отражают свет. Девушка слегка приподняла брови, и уголки её рта тоже поползли вверх.  — Понятно. Видишь ли, он бы узнал об этом, если бы ты торговалась. Угрюмый гном покраснел ещё больше и протянул руку, подвигая к эльфийке миску поменьше. Заглянув внутрь, Тауриэль увидела там декоративный бисер. Разноцветный, богато украшенный. Торговец тем временем собрал в пакетик несколько стеклянных шариков. Эльфийка вздохнула.  — Сколько стоит вся чаша? В смысле, и чаша тоже? Оба гнома, мужчина и женщина, застыли и уставились на неё.  — Мне нравится сочетание атласа и гладкого дерева. И то, как эти стеклянные бусины смотрятся в нём. Они так красиво ловят свет, — Тауриэль взглянула на собеседников, — Для эльфов свет очень важен. Мне просто нравится смотреть на игру света на поверхности стекла. Цветной бисер очень красив, но простота этих стеклянных бусинок отражает свет, и ни один эльф не останется к этому равнодушным. Полагаю, именно эти свойства делают их такими полезными в красках. Эти слова показались ей правильными, потому что торговец принялся рассказывать ей о том, что этот бисер, помимо прочего, использовался при холодной очистке металлов. Тауриэль заговорила о свете, и гном прочёл ей целую лекцию о светоотражающих свойствах бусин, в которых не было воздушных пузырьков. Это был на удивление приятный разговор, и когда он закончился, эльфийка обнаружила, что купила весь бисер вместе с чашей и ещё стеклянную птичку, поделку ученика, которую ей отдали всего за три медяка. Тауриэль подозревала, что ей и самой тоже есть что предложить клану Форкатт. Раз они только что прибыли в Эребор, значит, не знали, что в Дейле есть торговец, у которого есть запас мелкого песка.  — Но вам стоит поторопиться, — предупредила она, — Я знаю, что с ним уже торговались строители. Он им нужен для гипса и чего-то ещё. Гном жестом велел сестре встать за прилавок и помчался прочь, собирая по пути других членов клана. Всю дорогу он кланялся ей, рассыпаясь в благодарностях. Эльфийка изумлённо приподняла бровь. Джианар Форкатт не выглядела удивлённой.  — Надеюсь, что я только что не оскорбила строителей. Гномка со смехом пожала плечами.  — Может быть. Будет видно. Мой брат умеет убеждать. Даже если мы не получим песок, он всё равно сможет наладить отношения с поставщиком. Это поможет нам обустроиться здесь. И кроме того, теперь, когда на рынок приходят эльфы, нам придётся делать больше стеклянного бисера в маленьких чашах. Тауриэль улыбнулась шутке.  — Я рада. Обед уже кончился, а я слышу оттуда изумительный запах выпечки, — она кивнула на восток, — Думаю, я слишком голодна, чтобы долго торговаться. У них за спинами послышался быстрый приглушённый шёпот. Эльфийка насторожилась. Ей не нужно было даже поворачиваться — эльфы обладали прекрасным боковым зрением. Три молоденьких гнома, но уже не дети. Ей не пришлось даже присматриваться, чтобы это понять: они следили за ней почти всё утро. Тауриэль повернулась к гномке.  — Наверное, они вынюхивают сведения о моей подушке. Они не знают, что я не собираюсь использовать бисер. Услышав тихий разговор и шарканье ног, троица кинулась прочь. Хотя Тауриэль сильно сомневалась, что они убежали далеко.  — Теперь знают, — Джианар покачала головой, глядя, как парни убегают с подслушанными новостями, — Я слышала об охоте за подушками, — продолжила девушка, в её тоне послышались странные нотки, которые эльфийка не могла разгадать, — Хочу предупредить. Мы торгуемся за товары, но не за еду. Это считается грубостью. Ты же не хочешь быть грубой?  — Нет.  — Даже с девушками, которым ты угрожала вырвать язык? Джианар чуть наклонилась вперёд, она явно хотела услышать об этом больше. Эльфийка со вздохом покачала головой, на эту тему ей не хотелось говорить.  — Ты приехала только сегодня утром, и уже знаешь об этом? Гномка повела плечами. Она выглядела разочарованной, но всё равно улыбалась.  — Ты будешь участвовать в охоте за подушками? Это завтра. Будет банкет, — спросила Тауриэль, — Приглашены все. Это шанс завести друзей, — продолжила она, думая, как бы подобраться поближе к Кае, не вызывая у её мужа подозрений. Вся эта затея разрасталась, как снежный ком, вовлекая в себя всё больше и больше женщин. Джианар смотрела на неё мягкими голубыми глазами, однако лицо её сохраняло выражение вежливости.  — Все? Ты хочешь подружиться со всеми девушками? — голос выдавал её неуверенность, — Ты ведь знаешь, что не все кланы… ладят друг с другом?  — Нет, — Тауриэль понимала, что гномка сказала это не просто так, но не знала точной причины, — Я с осторожностью завожу друзей. Но это хорошая возможность познакомиться с разными мужчинами и женщинами. Хотя я была бы рада присутствию друзей. Ни одному из кланов я не желаю зла. Девушка задумчиво сузила ласковые голубые глаза и произнесла только одно слово:  — Остерхус. Буква «р» получилась у неё странно певучей и раскатистой. Тауриэль была в нерешительности. По правде говоря, Рефиру она не любила, но помня, чему её учили Кили и Дис, всё равно тщательно подбирала слова. Обсудив происшествие с мужем, она согласилась, что не стоит винить семью Рефиры в её словах и поступках. Если только они не дадут для этого повод.  — Я ничего не имею против её клана. Вот так. Она ясно давала понять, что хотя она не испытывала к Рефире добрых чувств, со всем кланом Остерхус она враждовать не собиралась. Возможно, она и не имела права на трон, но всё равно была членом королевской семьи и поэтому должна была быть осторожна. Эти размышления навели её на другую мысль. Что там говорила Дис? Если она подружится с девицей Клейбёрн, Сноусоны, скорее всего, не будут с ней дружелюбны. Она вспомнила, что рассказывал Балин об отношениях разных кланов. Форкатты состояли в родстве со Сноусонами и были связаны браком с кланом Стилфордж. Значит ли это, что на дружбу Джианар она не может рассчитывать? Может, ей стоит отозвать своё приглашение? Нет, так не пойдёт. Тауриэль сжала губы, выпрямилась и посмотрела на Форкатт прямым и открытым взглядом.  — Я решила подружиться с Фенной Клейбёрн. А Зелке Стилфордж не в восторге от моего брака с принцем Кили. Но это не значит, что я должна враждовать с тобой и твоими близкими. Если вы сможете поладить, тогда мне бы хотелось, чтобы ты подключилась к охоте за подушками. Итак, ты присоединишься к завтрашнему празднику? Она говорила ровным голосом, стараясь не выдать своей неуверенности. Джианар моргнула несколько раз, кашлянула и опустила голову, рассмеявшись чуть слышно.  — Что ж, ты очень прямолинейна.  — Неужели? — съязвила Тауриэль.  — Да, — гномка со вздохом подняла глаза, — Я и правда не знаю, что с тобой делать, эльфийка.  — Так давай это выясним.  — Ну, не знаю. Начинать уже поздно, приличная подушка уже всё равно не получится. Охота начнётся завтра вечером, — Джианар повела плечом с деланной небрежностью, — Мой клан прибыл только сегодня утром. Мы ещё не закончили распаковывать вещи. И это, — она показала рукой на прилавок, — Нам нужны деньги, чтобы приобрести кое-что, ну… кроме необходимого… ты знаешь… И у меня нет необходимости мотаться по праздникам в поисках поклонников. Их у меня и так достаточно. Тауриэль кивнула. Гномка могла говорить правду. Она вспомнила всё, что видела и слышала за последние несколько дней.  — Я пригласила Клейбёрн, Февербридж, Гроскор, Каю Сандеракс и ещё несколько других женщин. И всех за сегодняшний вечер. Принцесса Дис тоже будет с нами. Мы хотим помочь средствами и материалами тем, у кого их недостаточно. Ну или не хватает навыков, чтобы быстро что-нибудь смастерить. Мы будем тебе рады. По крайней мере я буду рада видеть тебя и тех, кто будет рад мне в ответ, — эльфийка медленно растянула губы в улыбке, — А что до поклонников… Разве их может быть достаточно? Если ты до сих пор не нашла никого по сердцу, значит все остальные тоже тебе не нравятся. Каждый день прибывают новые гномы. Отовсюду. Охота за подушками — это просто предлог, чтобы познакомиться с другими. С теми, кого ты ещё не знаешь. Включая наследного принца. Тауриэль ощущала себя виноватой, ведь она использовала Фили, как приманку. Но он бы понял её, она это знала. И кроме того, несмотря на его чувства к Ялессе, он всё равно был обязан ухаживать за множеством других девушек. Так что в некотором смысле она просто помогала ему в этом. Джианар Форкатт слушала эльфийку, комично округлив глаза. Несмотря на отчаянные попытки не рассмеяться, ей это не удалось. Наконец гномка вытерла глаза и кивнула.  — Ты… очень странная. И мы с Зелке Стилфордж родня. Мы связаны браком через одного из кузенов.  — Ты хранишь верность своей родне. Но при чём здесь дружба? — Тауриэль смягчилась, голосом приглашая Джианар к примирению, — Нет. Можешь не отвечать. Я прошу прощения. Даже если из-за Зелке ты не можешь себе позволить желать внимания принца, вокруг будет много других мужчин. Из достойных кланов и хорошего рода.  — Скорее всего. И Зелке, конечно, далеко не подарок. Хотя я не пойду против своей семьи, — гномка медленно опустила голову, а потом вздохнула, отбрасывая сомнения, — Да, ты странная. Но я принимаю королевское приглашение на сегодняшний вечер. Можно взять с собой подругу? Тауриэль медленно кивнула, инстинкт подсказывал ей, что это будет не Зелке.  — Должна сказать, что я ничего не знаю о прошлой вражде или дружбе между кланами. И я не хочу слышать об этом в моей гостиной. Я просто хочу, чтобы рядом со мной все были вежливы. Gelmag, — она вставила недавно выученное слово на кхуздуле, которое означало заключить мир. Джианар уставилась на эльфийку. Девушка выглядела шокированной.  — Я учу кхуздул с разрешения короля, — Тауриэль говорила решительно, — Надеюсь, у меня не очень сильный акцент.  — Ты и правда странно говоришь на нашем языке, — тихо проговорила Форкатт, — Но слово ты произнесла правильно. Ты должна учиться. Ты ведь жена принца, — гномка усмехнулась, качая головой, — Это должно быть забавно. Сегодня вечером я принесу в твою гостиную свои материалы. Посмотрим, что из этого выйдет. Но я не обещаю, что присоединюсь к твоему gelmag grimsthadnsmer. Последнее слово было ей незнакомо, хотя скорее всего по смыслу оно могло значить нечто, вроде мирного собрания, и эльфийка уже собиралась спросить, что оно означает, как к ней подбежал запыхавшийся Ори. Она объяснила молодому гному, что уже закончила свои покупки, и да, она торговалась. Потом ей пришлось в деталях рассказывать кто, что, когда и кому предлагал, и что ей накинули сверху. Джианар извинилась и отошла за прилавок. Покупатель интересовался стеклянными мисками, разрисованными разноцветными линиями в геометрическом стиле. Очень по-гномьи. Ори уже в третий раз объяснил ей, что пришёл, чтобы, совершая покупки, она случайно, по незнанию, не оскорбила кого-то. Тауриэль улыбнулась. Они вдвоём подошли к другому прилавку, и молодой гном принялся демонстрировать ей технику и этикет настоящего торга. И неважно, что она не хотела покупать пуговицы, которые он показывал ей. Ладно, может, они и пригодятся или она кому-нибудь их подарит. Разглядывая декоративные пуговицы, эльфийка совсем позабыла странное незнакомое слово. Возможно, ей стоило купить эти обивочные кнопки для украшений на сегодняшний праздник. Она посмотрела на Ори и вместо того, чтобы сразу спросить цену, поинтересовалась, кто их изготовил. Оба гнома радостно ей улыбнулись. ********* — Я займусь этим, Торин, — уговаривал Балин своего монарха. Король покачал головой, тыча в него пальцем.  — Иди и поешь чего-нибудь. У тебя запланировано три встречи подряд. Оставь это мне. Седобородый советник поклонился и, выходя, посмотрел на принцев, как будто извиняясь. Когда они остались одни, Фили вздохнул.  — Мы уже можем начать? Торин усмехнулся и налил себе бокал вина, но когда Кили потянулся за бутылкой, он отодвинул её от племянника. Кили насупился. Король поглядел на двух сыновей сестры и тоже вздохнул в ответ. — Вас обоих воспитали совершенно иначе, чем меня. Фрерина и Дис тоже. Фили скрестил руки и откинулся на спинку стула. Он выглядел так, словно прошедшая рядом гроза только что скрылась за горизонтом.  — Мы всегда шли за тобой. Мы и сейчас делаем это. Мы помогли вернуть Эребор. Две части клада, что хранится в сокровищнице, принадлежат нам. Мы — твои наследники. Дубощит кивнул.  — Это так. Но меня воспитывали и учили, как принца. А тебя — как воина и вождя в плохо построенной жалкой маленькой хижине, в которой дуло из всех щелей.  — Ты сам её строил, — сердито огрызнулся Кили.  — Поэтому я знаю все её недостатки, — резонно заметил Торин, — Вы оба знаете, как вести гномов на войну. Лучше всех умеете охранять караваны. Вы прекрасно владеете оружием. Вы можете в полевых условиях освежевать оленя и перевязать боевую рану. Фили нетерпеливо нахмурился.  — К чему ты клонишь?  — Да вот к чему. Кили думает, что быть женатым, значит трахаться в каждом тёмном углу, который он может найти. А ты считаешь, что ухаживания — это чудесная возможность поспать, пока девушка рассказывает тебе о своих расчёсках. Блондин прикрыл глаза.  — Это были ленты. Она говорила о лентах, а не о гребнях. А до этого я целый день проторчал с Бофуром, изучая тонкости методов добычи руды.  — За такое неуважение к девице Трор содрал бы с тебя шкуру, — Торин покачал головой, — Я хочу сказать, что ни один из вас не умеет вести себя в обществе. В вас нет лоска. Ни один из вас не умеет ухаживать за женщиной. Кили гневно рыкнул, и король погрозил ему пальцем.  — Это моя вина. Оба принца молча глядели на дядю.  — Всё, что я видел в последнее время, доказало мне, что вы сможете удержать королевство против врагов, но вы увязнете в общении с семьями, политике и управлении гильдиями. Всё это вам не по зубам. Для поддержания порядка, для того, чтобы торговые альянсы не развалились у вас перед носом, нужны не законы, а манеры. Фили тяжело вздохнул и пожал плечами.  — Ты научил нас тому, что нам нужно было знать.  — Как изгнанникам, да. Чтобы выжить. Но чтобы не заснуть на первой же нудной встрече? Нет. Есть способы, которые помогают сконцентрироваться и быть в курсе того, кто, что, когда говорит и кому. Вам нужен Балин. Вам обоим.  — Как советник? — в ужасе спросил Кили.  — Советник, секретарь, привратник, хранитель времени, всё, что потребуется, — король печально вздохнул, — Я научил вас выживать. Теперь вы должны научиться жить по-королевски. Официальный протокол. Этикет. Как, слыша оскорбление, сразу не бросаться в драку, а обдумать, как лучше отреагировать. Меня будут оскорблять в вашем присутствии. Ваших жён, вашу мать, Двалина, гору, еду, вино, простыни… Фили расхохотался.  — Простыни! Торин пристально взглянул на наследника.  — Вражда между кланами Стилклоу и Блэклоков длилась четыреста лет, а началось всё из-за простыней. Фили закрыл рот и поморщился, вспоминая уроки истории. Оскорбление женщины переросло в войну гильдий, и четыре столетия взаимных обид закончились только после войны против общего врага.  — Вот поэтому неумение Тауриэль торговаться — совсем не причина для восхищения. Она оскорбляет тех, кому не важно, что она делает это не намеренно, тех, кто не станет это игнорировать, а обидится или просто использует это, как предлог для недобрых чувств, что может привести к нарушению клановой лояльности. Кили, который уже собрался было защищать жену, опять откинулся в кресле, отдуваясь.  — Я с ней поговорю. Торин кивнул и, как будто извиняясь, протянул младшему сыну сестры бутылку.  — Вы двое должны научиться всему, что я терпеть не мог в юности. Просто ненавидел. Фили сжал губы и понимающе кивнул. Король посмотрел на своего наследника с некоторой долей сочувствия.  — В истории были короли, которые ни хрена не соображали в политике, но в этом смысле в королевстве всегда были проблемы. Это было тогда, когда Эребор стоял прочно, когда наше общество было единым целым, торговые союзы работали. А что теперь? Сейчас мы собираем наш народ по частям, кланы, которые во внешнем мире были сами по себе.  — Ты… нет, — глядя на дядю, Кили покачал головой, — Ты держал их сплочёнными!  — Нет, — Торин улыбнулся, благодарный племяннику за поддержку, — Я пытался. Я старался, чтобы семьи и общины, разделённые расстоянием, поддерживали связь друг с другом. Чтобы никто не голодал. Но даже это не всегда мне удавалось.  — Посмотри, как мало гномов откликнулось на призыв дяди вернуть Эребор, — горько добавил Фили и криво ухмыльнулся, — Теперь они приходят сюда, довольные, что им вернули дом. Они будут участвовать в восстановлении, но кто будет отвечать за добычу руды? За торговлю? Переговоры? Кто получит контракты на строительство? На торговые маршруты? Чей клан будет важнее, когда они все так долго были там, наверху? Кили застонал.  — Вроде того, как семья Стоунбрас потеряла почётное положение в Синих горах, хоть они и были пивоварами, и клан Грейбим занимался тем же ремеслом. А всё потому, что у одной семьи было больше ресурсов за пределами Эребора, когда Смауг захватил гору.  — И те, и другие боролись за место под солнцем, но у одного из кланов были родственные связи в Железных холмах. Должны ли мы предпочесть клан Грейбим Стоунбрасам теперь, даже несмотря на то, что до падения Эребора всё было наоборот. У клана Стоунбрас был контракт, скреплённый печатью Трора, на поставку эля для стола короля. Я получил предложения по меньшей мере от шести других кланов, желающих перехватить контракт, и все они утверждают, что могут лучше справиться с этой задачей. Кили опять застонал.  — И если ты заключишь договор со Стоунбрасами, кое-кто подумает, что это взятка за то, чтобы Хедал подписала отказ. Торин пожал плечами.  — Пусть себе думают. Грейбимы не очень-то спешили другим на помощь, а если и помогали, то неохотно. Два других клана ещё не вернулись в Эребор. А у Рокфордов есть дядя, который враждовал с Даином. Фили коротко хохотнул.  — А кто нет? Король с усмешкой кивнул в знак согласия.  — Клан Стоунбрас всегда поддерживал меня. И Хедал тоже. Она друг нашей семьи. Я отдам им этот контракт в награду за дружбу и тысячу других проявлений доброты, которую она оказывала другим все эти годы там, на поверхности. Но и о Рокфордах я не забуду. Им предоставят выгодный торговый договор, потому что этот их дядя был другом моего отца, и Даин был неправ. Кили приподнял бровь.  — А Даин не обидится? Торин усмехнулся и подмигнул племяннику.  — Он сам это предложил. Только не говори с ним об этом, он всё равно будет всё отрицать. Ох уж эта пресловутая даиновская гордость, та ещё заноза в заднице! Оба принца дружно кивнули.  — А теперь расскажите мне, что вы узнали на сегодняшнем совещании. Дубощит откинулся в кресле, скрестил руки на груди и приготовился слушать, как племянники будут обсуждать насущные дела. Время от времени он перебивал их, исправляя, но в целом остался доволен тем, как Фили понял все тонкости и детали, и тем, что Кили вполне пристойно разобрался в хитросплетениях политики. Возможно, их манеры не отличались безупречностью, и в мутных водах клановых отношений их нужно было направлять, но Эребор без сомнений мог ими гордиться. ********* Когда Двалин принёс ей две корзины, доверху полные декоративных безделушек, Дис со смехом похлопала его по руке. Она с трудом перевела дух, когда он рассказывал, как Кили чуть не задохнулся, пока Фили пытался урезонить брата.  — Они никогда не повзрослеют, — слова Дис были наполнены глубокой материнской любовью.  — Они становятся старше, — проворчал Двалин, — Пусть и медленно. Возложенные на них обязанности вынудят их сделать это. Торин правит горой, Эребор восстанавливается. Все вокруг буквально преклоняются перед членами отряда. Да и они сами приложили к этому руку. Каждый день истории о нашем походе обрастают новыми подробностями и становятся в несколько раз длиннее.  — Гномам по душе настоящие герои. Может, мёртвые чуть больше живых, — принцесса вздохнула, её игривое настроение исчезло в один момент, — Я и сама трепещу при мысли, что вы все остались в живых. Двалин не прерывал тишины. Он знал, о чём она думает, знал, как сильно она боялась, когда отпускала всех, кого любила, навстречу судьбе в облике смертельно опасной огнедышащей ящерицы.  — Мы выжили.  — Вы чуть не погибли, — Дис кивнула, её голос предательски дрогнул, прежде чем она сумела взять себя в руки, — Я счастлива, что вернулась домой. Даже несмотря на то, что моя новая дочь — эльф. Двалин с ухмылкой приподнял нагруженные корзины.  — Охота за подушками. Прямо посреди перестройки. Принцесса пожала плечами.  — Да, это нелепо. Но в то же время идеально. В каком-то смысле. Даже то, что мы пригласили уже женатые пары. Старый обычай на новый лад. На самом деле это прекрасная возможность собрать вместе кланы, которые так давно не общались друг с другом. Обеспечить девиц большим количеством поклонников, чем они могли даже мечтать. Дать бедным холостякам шанс встретить хотя бы несколько гномок.  — Если только слишком многие из них не будут встречаться с тобой, — попытался пошутить Двалин с привычно-невозмутимым выражением на лице. Дис улыбнулась.  — Я не скажу тебе, как будет выглядеть моя подушка.  — Бильбо упоминал золотистую ткань. Она сердито сплюнула и окинула сына Фундина суровым взглядом.  — Значит, вот как? А что, если я пустила его по ложному следу? Они подошли к дверям, которые вели в целую анфиладу просторных комнат, отведённых младшему принцу и его жене, как раз когда несколько гномов принесли подносы с едой. Двалин одобрительно заворчал, увидев фаршированные грибы, горячую копчёную рыбу и дольки сыра с изюмом и орехами. При виде вина он фыркнул, а вот бочонок с пивом вызвал радостную улыбку. Тауриэль подошла к дверям.  — Блинчики просто чудо, но я просила к ним ягод со сливками. Не могли бы вы узнать об этом для меня? Дис улыбнулась, когда слуга поспешил прочь.  — Похоже, у тебя всё под контролем.  — Ещё один бочонок эля не помешает, — заметил Двалин.  — Вы здесь не надолго, так что должно хватить, — невозмутимо ответила эльфийка. Они посмотрели друг на друга, наконец гном усмехнулся.  — Здесь много еды и много места, — Дис покрутилась, оглядывая просторную гостиную, — Сколько приглашённых?  — Сандеракс прислала письменное согласие, — Тауриэль была довольна тем, что у неё появится ещё один шанс поговорить со странной гномкой. Эту женщину ей следовало бы ненавидеть, но Кая каким-то непонятным образом очаровала её. А ещё эльфийка с нетерпением ждала возможности просто поболтать, и это было совсем на неё не похоже, — Она согласилась после того, как вы успешно пригласили девицу Гроскор.  — У Хин Гроскор и Каи была общая бабушка, а её брат — хороший друг Герака, — Дис махнула рукой на пустые кресла, — Я сделала это только потому, что, возможно, это поможет уменьшить подозрительность Каи и развяжет ей язык. Но здесь ещё много места.  — Вы сказали, что если мы пригласим и других, это сможет охладить ревность Герака, — медленно проговорила Тауриэль, — А ещё Ялесса сказала, что есть связь с кланом Февербридж. Двалин выпучил глаза.  — Ты пригласила Ласу Февербридж? Неплохо, неплохо. Мне следовало подумать об этом. Принцесса закатила глаза.  — Да. Он говорил мне об этом. Но ты уже всё уладила сама. Однако остаются ещё места.  — Фенна Клейбёрн. Когда Тауриэль произнесла это имя, Двалин замер.  — Неплохо. Можно утереть нос Сноусонам. А может, и нет. Ори был влюблён в неё много лет назад.  — Джианар Форкатт сказала, что придёт и приведёт свою подругу, — продолжила Тауриэль, гадая, как её слова могут всё изменить, — Я только что получила от неё записку. Подруга… Дреандра Сноусон. Лицо Дис омрачилось беспокойством. Двалин сжал губы.  — Я предупредила её, что здесь будет Клейбёрн, и что сегодня вечером я не хочу слышать о прошлых… недоразумениях. Что это будет ночь примирения, — быстро добавила эльфийка. Она сомневалась, но отступать не хотела, — Думаю, это хорошее начало. Двалин резко выдохнул и пожал плечами.  — Это не обязательно закончится плохо. Дис попросила невестку повторить всё, что она сказала гномке из клана Форкатт, а потом кивнула.  — Звучит вполне разумно. Я просто… удивлена. Тауриэль жестом указала на добавленные недавно места.  — После этого ко мне подошли два чьих-то отца, бабушка и тётя. Ори был рядом, он видел это. Все они как бы между прочим упоминали о сегодняшнем вечере и говорили о дочерях, внучках и племянницах, которые хотели бы посетить это мероприятие. Шить подушки. Дис удивлённо выгнула брови.  — И кто же?  — Стерлинг, Типкатт, Трипсон и Виггдон. Тауриэль переводила взгляд с Двалина на свекровь, ожидая реакции. Принцесса внезапно рассмеялась.  — Виггдонам уж точно не нужна помощь, чтобы что-то пошить. Вообще-то, я даже надеюсь, что она придёт, она прекрасно вышивает.  — Возможно, клан Типкатт просто ищет союзников. Им пришлось тяжело во внешнем мире. Три зимы назад они едва ли не голодали и надеются, что внучка удачно выйдет замуж. Она потеряла отца и всех дядьёв вместе с Трором, — Двалин поморщился, вспоминая погибших друзей, — Во время первого нападения Смауга у её деда была покалечена рука, но он всё равно остался храбрецом. Дис движением рук попросила гнома отодвинуть в сторону корзины.  — Вот это. Возможно, это как раз то, что нужно. Охота за подушками. Торин изо всех сил старался объединить кланы, и этот праздник может превзойти все его усилия.  — Мы можем помочь девушке Типкатт? — Тауриэль была тронута рассказанной ей историей, — И при этом не задеть гордость клана? Дис кивнула.  — Можем. И мы это сделаем. Хотя я и забыла, какое у неё ремесло. Сегодня вечером мы все соберёмся вместе. Ты молодец, дочь моя. Эльфийка улыбнулась с облегчением.  — Да, кстати, Ори учил меня торговаться. И Джианар Форкатт тоже, по правде говоря. Кажется, теперь я лучше понимаю, зачем это нужно. В Лихолесье считалось бы грубостью оспаривать цену, это значило бы, что вы сомневаетесь в способностях продавца правильно оценить свой товар. И ещё меня предупредили, что за еду не торгуются. Свекровь посмотрела на неё с удивлением.  — Я рада. Мне жаль, что я не обсудила это с тобой. Посмотрите-ка, что получается, когда ты уверен, что все вокруг видят вещи так же, как ты.  — А ещё сегодня я сказала пару слов на кхуздуле, — добавила Тауриэль, — Я знаю, что король Торин разрешил мне, но многие на рынке были потрясены. Двалин поморщился, однако решительно кивнул.  — Многих это шокирует, но нужно твёрдо дать им понять, что ты вышла замуж за принца. Теперь ты во всех отношениях одна из нас. Надеюсь, ты правильно это произнесла. Дис одёрнула лысого воина взглядом, хотя и сама выглядела не очень уверенно. Тауриэль повторила слова, которые использовала во время разговора, и они оба заметно расслабились.  — У тебя хороший слух, — это прозвучало, как комплимент. Двалин поскрёб шею и кивнул.  — Gelmag. Полагаю, ты использовала его, когда говорила о сегодняшнем вечере, — эльфийка кивнула, и гном продолжил, — Хотя обычно это слово имеет более официальное значение. Например, когда подписывают договор или заключают союзы. Дис взяла с подноса виноградину.  — Я уверена, что всё в порядке.  — Во всяком случае, меня все поняли, — Тауриэль мягко улыбнулась, — Но когда мне ответили, я сама почти ничего не поняла. Они говорили очень быстро, а некоторых слов я вообще не знала. Она произнесла фразу, которая врезалась ей в память.  — Да будет мирным твой день, — перевела Дис, улыбаясь. Следующая фраза вызвала у принцессы раздражение. Двалин засмеялся.  — Это пожелание пополнеть, — он подмигнул и скрестил руки на животе, совершенно ясно намекая на беременность.  — Ох. Это пожелание значит, что они не против моего брака с Кили? Дис пожала плечами.  — Возможно. Или они просто хотели подольститься к тебе, чтобы обеспечить себе благосклонность королевской семьи. Не все говорят от чистого сердца. Жаль, но это так. Эльфийка с улыбкой кивнула.  — Не извиняйтесь. Я долго служила в гвардии короля Трандуила и много раз видела подобные вещи. Даже слишком. Двалин заворчал.  — Судя по всему, любители позаигрывать с теми, кто может быть полезен, есть в любой расе. Тауриэль улыбнулась слуге, который принёс поднос с ягодами и сливками.  — Идеально, — она показала на заполненные блюдами столы, — Да, было ещё одно слово: Grimsthadnsmer. Дис застыла.  — Что? Двалин повернулся, пристально глядя на неё.  — Кто это сказал? Тауриэль почувствовала перемену настроения и замерла в нерешительности.  — Девица Форкатт. Но она была очень мила и согласилась прийти сегодня вечером. Кажется, она не говорила никаких грубостей. Двалин перевёл взгляд на сестру короля, которая теперь смотрела на невестку.  — Что именно она говорила? У эльфийки была прекрасная память, так что она без труда пересказала весь разговор в деталях. Татуированный гном погладил лысину и присвистнул.  — Gelmag grimsthadnsmer. Дис скрестила руки, но тут же опустила их.  — Кого ты пригласила до того, как это было сказано? По порядку. Тауриэль с точностью ответила на вопрос. Двалин опять присвистнул.  — Форкатт, Сноусон, Стерлинг, Трипкатт, Трипсон и Виггдон. Теперь в этом есть смысл.  — Я сделала что-то не так? Я опростоволосилась? Тауриэль чувствовала себя растерянной, и ей это совсем не нравилось. Принцесса покачала головой.  — Нет. Не думаю, но… Тауриэль, кажется, ты собираешь двор.  — Нет.  — Да. Grimsthadnsmer. Это заключение мира путём формирования двора вне обычной клановой иерархии. Ты принцесса и для тебя это вполне нормально. На самом деле, ко мне уже подходили несколько женщин, но я сказала, что пока в этом не заинтересована, — Дис моргнула, а потом неожиданно рассмеялась, — Я была неправа. Эльфийка издала тихий огорчённый вздох.  — Я ничего такого не хотела. Сестра короля взмахнула рукой и пожала плечами.  — Я отказалась, потому что Бильбо был против, когда ему предложили это. Бедняжка хоббит. Он был просто в ужасе. Тогда я этого не хотела, потому что… Когда мы покинули Эребор, я была очень молода. У меня никогда не было ничего такого, и я не чувствовала себя такой уж важной персоной. И к тому же, у Бильбо не было двора, и это казалось неправильным.  — И кроме того, нам столько всего нужно было восстановить. Я помню, как ты об этом говорила, — Двалин тяжко вздохнул, — Ты сказала, что теперь, когда мы пытаемся пережить зиму, это было бы слишком легкомысленно. Тауриэль со стоном присела на стул.  — Я всё испортила.  — Нет, нет. Ну что ты, — Дис усмехнулась, — Бильбо этого не хочет. Ну так что ж. Двор есть не у каждого консорта. У меня не было, но ведь я в мире гномов величина известная. Я никогда не любила атрибутики придворной жизни. Но ты. Ты жена принца. И для тебя это…  — Из-за этого я выгляжу дурой. Думаю, так оно и есть, — рыжая эльфийка глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, — И как мне это исправить? Всё отменить? Пустить слух, что двор мне не нужен? И вообще, что за двор такой?  — Не смей ничего отменять! — твёрдо возразила Дис, — Ты хотела найти способ помочь девушке Трипкатт? Ты его нашла. Слово сказано, теперь все думают, что ты создаёшь себе двор, пусть это и неправда. Это просто оригинальный способ сказать, что ты ищешь друзей. Тех, кто поможет тебе в повседневных обязанностях как принцессе Эребора. Но не слуг. Это девушки с хорошей репутацией, из достойных кланов и с прекрасной родословной.  — Ты возвысила каждую из тех, кого пригласила, — проговорил Двалин, обдумывая всё сказанное со всех сторон, — Но сегодня… Ни о каком дворе речи не будет. Не тогда, когда рядом Дис и Сандеракс. Это просто…  — Подготовка. Предварительная встреча, чтобы посмотреть, кто может тебе подойти, — подтвердила его слова Дис, — Особенно, когда я буду рядом, как мать, чтобы тебя направлять. Неудивительно, что Форкатт восприняла это, как grimsthadnsmer.  — Это будет выглядеть так, словно я переступаю через себя. Всё, чего я хотела — стать женой Кили. А не собирать себе двор, чтобы им управлять. Двалин удивлённо хмыкнул.  — Нет, всё не так. Это будет просто группа твоих друзей, доверенных лиц. Те, кто сможет направить тебя, помочь, предупредить. Нам стоило подумать об этом раньше. Эти девушки могут позаботиться о том, чтобы ты знала, за что можно торговаться, а за что нет. Когда идти, а когда отступить.  — Торин подумывал об этом, но не был уверен, что хоть один клан позволит своим женщинам приблизиться к эльфу. Мне жаль, если это обижает тебя, Тауриэль, — Дис посмотрела на невестку виноватым взглядом, — Кажется, он боялся напрасно. Он думал, что все, кто захочет общаться с тобой, будут делать это только из корыстных целей.  — Из всех названных девиц в этом можно заподозрить только Стерлинг, — Двалин помахал рукой взад-вперёд, — Лично о ней я ничего плохого не слышал, но за её дядю по отцу я бы не поручился. Эльфийка беспомощно пожала плечами.  — Я ничего об этом не знаю. Я сделаю только хуже. Я создам двор, если это кажется вам разумным, хотя единственные женщины, которых я знаю и которым доверяю — это Дис и Ялесса Сильверстоун.  — И они не могут присоединиться, — чётко и ясно сказал Двалин, — Дис член семьи, и её титул выше твоего.  — А Ялесса может выйти замуж за Фили и тогда тоже превзойдёт меня.  — Нет, — возразил гном, — Потому что она была помолвлена с Кили. Ты хорошо сделала, что подружилась с ней, каким бы неестественным ни казался этот поступок. Теперь ты получила её титул и заняла её место. Если бы ты предложила ей место в своём grimsthadnsmer, это было бы похоже на новое унижение. Это несправедливо и неправильно, но это так.  — Если бы Ялесса не была помолвлена с твоим мужем, а была просто обычной гномкой, одной из многих в королевстве, тогда ты могла бы её пригласить. Тауриэль вспомнила, как улыбалась Ялесса, вежливо отклоняя её приглашение.  — Надеюсь, она понимает, что я не хотела её оскорбить.  — Уверена, она это знает. А если нет, я обязательно скажу ей об этом, — заверила невестку Дис. Тауриэль медленно кивнула, но на душе всё равно было противно.  — Я всё делаю не так. Всегда ошибаюсь. Кроме Кили. Свекровь улыбнулась ей, радуясь нежности, с которой эльфийка говорила о муже.  — Все эти отказы. С тех пор я ввергла корону в такое количество переговоров и ссор, а теперь собираю двор? Это неправильно. Двалин подошёл к ней и обхватил за плечи своими сильными руками. Усадив эльфийку, он смог без труда смотреть ей в глаза.  — Это началось, когда ты захватила нас в плен. Она рассмеялась, потому что ожидала услышать нечто совсем другое.  — Да, — кивнула она, — Да, вы правы. Он глядел на неё, мягко сжимая её ладонь.  — Кто тогда знал, к чему это приведёт? Но какие бы ошибки ты не совершала, ты не могла бы послужить этому королевству лучше. Просто будь собой, и всё будет хорошо. Двор? Возможно, тебе не нравится эта идея. Выбирать тебе. Эти девушки? Ты вовсе не должна принимать их или же нет. Познакомься с ними поближе. Выбери одну или двух. Чем это закончится, тебе решать. Но рядом с тобой будут гномки. Те, кто будет заботиться о твоих интересах. Убедись, что не станешь совершать слишком много новых ошибок. Выбирай мудро.  — Я постараюсь, — пообещала Тауриэль.  — Ну не знаю, — заметил Двалин в своей обычной невозмутимой манере, — Ты же выбрала Кили. Ей понадобилось какое-то время, чтобы понять, что он не собирался провоцировать её, а просто шутил. Она оттолкнула его, смеясь, радуясь тому, что он улыбается ей.  — Верно, я выбрала его, — эльфийка встала, расправила одежду и проверила, правильно ли лежит мифриловый убор на голове, — Если вы ещё не делали ставок, поторопитесь. Я собираюсь забеременеть. Я член этой королевской семьи, единственная жена Кили, и у меня будет его ребёнок. Двалин широко ухмыльнулся, громко хлопнув себя по бедру.  — Самое, мать его, время, дорогуша! Не сдержав улыбки, Дис поспешила к своей эльфийской дочери.  — Двалин, только посмей взболтнуть об этом Кили, и я прибью твою шкуру к воротам Эребора! ********* Стукнувшись полными эля кружками, братья осушили их одним глотком.  — Что за ужасная скукотища, быть принцем! — Кили застонал и потёр затылок, — За один день столько встреч и совещаний. Я такого и представить не мог. Фили сердито фыркнул.  — Только подумай, каково быть королём. Брюнет вздрогнул.  — Нет уж, спасибо большое! Я лучше умру. Старший из братьев проследил взглядом за Двалином, который вихрем промчался мимо открытых дверей в столовую.  — Интересно, куда это он так торопится? Глядя, как их родич подходит к Нори и отводит его в сторону, чтобы поговорить наедине, младший принц пожал плечами.  — Что-то случилось. Сходи узнай. Фили замотал головой.  — От всех этих встреч и лекций Торина у меня мозги расплавились. Иди сам. Кили заворчал, но вставать отказался. Разве что взять ещё пива. Что бы там ни произошло, он не так уж сильно горел желанием это узнать.