Il nostro business

      Питер сидел на полу, прижавшись спиной к кровати, чуть откинув на нее голову, и прислушивался к звукам дома. По гладким доскам бродил сквозняк, а все, что касалось слуха парня, — это тиканье часов и стрекот цикад за приоткрытым окном.       Уже неделю он выбирался в дом Старка — тайно, по ночам, потому что оправдать перед тетей свое отсутствие вечерами он бы не смог. За все эти дни он каким-то чудом ни разу не попался Хэппи, но недостаток сна давал о себе знать. И теперь голова казалась необыкновенно тяжелой, а веки дрожали, готовые сомкнуться.       Питер позволил себе закрыть глаза. Но помнил — засыпать нельзя, он не должен потерять бдительность.       Старк лежал на кровати, одна его рука обнимала подушку, а вторая касалась плеча Паркера, и Питер иногда дотрагивался до пальцев Тони, напоминая, что он здесь, что все хорошо.       Старк уже меньше нуждался в его присутствии — жар спал, горячка и кошмары отступили, но Питер почему-то по-прежнему приходил. Он пытался убедить себя, что просто ждет, когда Тони Старк очнется, просто не хочет упустить момент, чтобы задать свои вопросы. Он здесь вовсе не потому, что сначала захотел проявить к Старку заботу, а потом уже стал стремиться к нему по привычке, ведомый легкой тревогой — вдруг без него, Паркера, станет хуже. Питер не хотел думать, что он может желать, чтобы Тони Старк нуждался в нем.       Размышляя об этом, Питер почему-то отметил, что с удовольствием сейчас забрался бы на кровать и лег рядом со Старком. Тело хотело растянуться и почувствовать, что может расслабиться. Но нельзя, так он точно уснет.       Следующей мыслью в голове промелькнуло: интересно, каково это — обнимать Тони Старка? Да и возможно ли это вообще? Питер постарался представить, что мог бы ощутить, опустись он на подушку рядом. Наверное, это было бы уютно.       Старк вздохнул и заворочался, словно услышав, что мальчишка думает о нем. Пальцы дернулись, ощупывая плечо Паркера в полусне, но Питер не стал открывать глаза. Такое уже бывало, Старк просто видит сон. — Снова пришел? — тихий голос, почти шепот, заставил Питера вздрогнуть и обернуться. Старк смотрел на него рассеянно и с легким удивлением. — Я думал, мне показалось вчера…       Питер хотел было вскочить, отстраниться от Старка, оказаться в нескольких метрах дальше, но пальцы сжали его плечо, не давая даже дернуться. В глазах Паркера мелькнул испуг.       Тони изменился в лице. Удивление смешалось с сожалением и виной, и он тут же отпустил Питера. Он не хотел вызывать ужас в глазах мальчика, как только очнулся. Нет, он вообще больше не хотел, чтобы Питер так смотрел на него. Но в том, что это происходит, виноват только он — Тони Старк. — Не пугайся. Я просто знаю, что ты приходил… Хэппи сказал. — Он даже не видел меня! — возразил Питер, к своему удивлению оставаясь сидеть у постели.       Старк снисходительно усмехнулся. — Он даже оставлял тебе заднюю дверь открытой.       Питер опустил взгляд, смутившись. Он-то считал, что способен не попасться Хогану. А все это время он просто развлекал его, а теперь, выходит, и Старка.       Старк, видя реакцию Питера, подумал, что тот невероятно милый, когда смущается. Да что там, Питер почти всегда на памяти Старка был невероятно милым. Тони вздохнул, мысленно ругая себя. Он позволил себе признать то, что упорно отрицал все это время, он только что разрешил себе смотреть на мальчишку с нежностью. — Так почему ты приходил? — Тони старался говорить мягко, он больше не хотел допускать ошибок, а Паркер требовал осторожности в обращении с собой. — Хотел спросить кое-что…       Последний раз, когда Питер «кое-что спрашивал», он пригрозил Старку полицией. Сердце тут же екнуло, напоминая — это Старк вынудил его так поступить.       Тони принял сидячее положение и внимательно взглянул на юношу. — Хорошо. — Почему вы пытаетесь казаться не тем, кто вы есть? — Питер взглянул на мужчину прямо, не боясь спрашивать и получить ответ. Тони почувствовал, что готов провалиться сквозь землю от этого открытого взгляда и искреннего вопроса. — Почему ты так решил? — вопросом на вопрос ответил Тони. Что такого могло произойти, что Питер перестал видеть в нем опасность и решил, что Старк может лишь «делать вид». Вроде бы, все, что произошло между ними, никак не способствовало… — Потому что я знаю, что вам не все равно… — Может, ты ошибаешься? — Старк вмешался, перебивая Питера, вкладывая в свой голос больше настойчивости. Ну не может Питер и правда верить, что Старк способен не быть мудаком! — Нет! — Паркер взглянул как-то иначе, с непоколебимой уверенностью и трепетной надеждой. — Я знаю! Я видел броню! Почему вы не продали ее? Вы ведь поставляете оружие, вы ведь не думаете о людях… Так вы говорили!       В глазах Тони мелькнуло возражение, сомнение, и Питеру показалась, что в душе у него происходит борьба. — Ну, во-первых, не стоит совать нос не в свое дело, — строго произнес Тони. — А, во-вторых, давай, тогда попробуй объяснить, почему же я, тем не менее, по-прежнему снабжаю плохишей парой-тройкой бомб в сутки?       Это походило на бред. Открыв глаза, он собирался извиниться перед Питером, готов был умолять его о прощении, а, как только мальчишка дал ему шанс показать себя не таким мерзавцем, принялся уверять его в черноте собственной души! — Не знаю… — Питер выглядел растерянным. — Не знаю, почему вы выбрали это…       Старк замер. Питер смотрел на него необычайно серьезно, он больше не выглядел ребенком в этот миг. Его терзал душевный поиск, и Старк подумал, что хотел бы оградить Паркера от этих сомнений и осмыслений, потому что это не его тяготы, и не должны становиться ими. — Вы могли бы спасать жизни, а не губить их… — продолжил Питер тихо. Его голос звучал странно, как-то надломленно, и в нем слышалось сожаление. — Броня способна на многое, и на этом тоже можно было бы заработать, если это настолько важно… Может, вы просто не думали об этом… Но ведь оставили ее там, значит, понимали… — Думал, — коротко ответил Старк, зная, что встретится сейчас со взглядом, полным непонимания. А потому продолжил. — Броня спасла меня однажды. И тогда я задумался о том, что она так же может спасать других, сделать мир лучше… Вот только… У меня была семья… Криминальная, опасная жизнь, полная не менее опасных и страшных людей, которые сделали для меня больше, чем весь остальной мир. Я вырос среди них, и они ждали от меня продолжения «нашего общего дела». У меня был выбор, Питер, и я его сделал. В мире достаточно героев. Но я — не один из них.       На какое-то время в комнате воцарилась тишина. Старк не видел лица Питера, потому что тот склонил голову, но чувствовал, как борются в его сердце противоречивые идеи, как пытаются найти осмысление слова, сказанные Тони. Он не жалел о признании. Он хотел быть открытым перед Питером, позволяя ему самостоятельно принять решение — как теперь относиться к Старку?       Но было еще кое-что, чего Тони не мог упустить. И если Питер уйдет, больше не будет возможности сказать это. — Питер, — Старк негромко позвал мальчика, и тот поднял на него взгляд. Тони показалось, что глаза Паркера блеснули, и сердце сжалось от этого мимолетного видения. — Извини за то, что был с тобой мерзавцем.       Глаза Паркера распахнулись шире, Питер замер, не находя слов для ответа, да и должен ли он был что-то отвечать?       Это было похоже на холодный дождь, обрушившийся единым потоком. Питеру показалось, что его встряхнули настолько сильно, что внутри все перемешалось, и если слух в точности передал все слова Старка, то осознание никак не желало приходить.       Старк только что извинился.       Да даже в самых смелых мыслях о Тони Старке, Питер не думал, что тот способен на извинения. Он и не ждал их, давно убедив себя, что будет просто достаточно узнать, что Старк способен на что-то большее, чем разрушать других. — Я пойму, если ты больше не придешь… Ты и не должен, — растерянно продолжил Тони, но договорить не успел. — Мы можем начать все сначала, — Питер смотрел на Старка уверенно, и Тони внимал ему, неотрывно поддерживая этот взгляд. — Каждый заслуживает второй шанс. И Тони Старк тоже.