Изгои

      Честно признаюсь: задай кто-нибудь мне этот вопрос раньше, я бы послала его куда подальше. Ну, может быть, и не послала, а увела разговор в другую тему или попросту не стала бы ничего говорить. В общем, суть не меняется. Я почти год старалась ничего не вспоминать. Но, похоже, люди правду говорят, что от прошлого не убежишь. В последнее время слишком многие дают мне об этом знать: Ямато, Саори, да даже Слава.       Люди говорят, у всех есть свои скелеты в шкафу. Свой я не смогла прятать долго. Наверное это к лучшему, потому что дольше, возможно, я была неспособна. Я это поняла еще в доме Саори, когда я неожиданно для самой себя, до меня дошло, что я реву. Однако удивительно, после этого мне стало легче. А еще я поклялась самой себе, что на людях больше никогда не заплачу, спасибо, мне хватило стыда с первого раза.       Значит, если я не хочу, чтобы это повторилось, или, чего доброго, я не поехала крышей, мне придется раскрыть дверцы этого шкафа и выставить этот скелет на… частное обозрение. Макс говорил верно, я ему не доверяла. С друзьями так не поступают, а быть каким-то деспотом с личным рабом или даже питомцем мне совершенно не льстит. Я выше этого, хотя бы потому, что не человек.       - Хорошо, - я наконец набралась смелости. – Но тебе не понравится,       И я рассказала ему все.       Началось все действительно с ментальной модели. Однажды поступил приказ: кораблям Туманного Флота, у которых достаточно на то мощности ядра, создать себе ментальные модели. И объяснили причину: со временем технологии людей могут сравняться с нашими, и тогда люди победят за счет тактики. Мы, корабли Тумана, жили вне времени, мы не знали усталости, боли, у нас не было эмоций. В нас не было ничего схожего с живыми существами, и с людьми в том числе. В этом и была наша главная слабость – мы не могли думать. Если говорить примитивным языком, мы лишь следовали инстинктам. Поэтому рано или поздно люди бы нас победили. Ментальные модели позволили стереть некоторые различия между нами и людьми и как можно ближе приблизиться к ним.       Какое-то время я не воспринимала свою ментальную модель как что-то невероятное, кардинально новое и уникальное. Формулировка приказа обзавестись ею была такой, словно это некое дополнительное оборудование, обыкновенная модернизация. Именно так я и воспринимала какое-то время: ментальную модель – как новое снаряжение, ощущение времени – как новую функцию.       Но потом кое-что случилось. Верно, я наткнулась на тот самый лайнер. Тогда я, как и обычно, патрулировала воды близ Британии и сканировала округу на случай, если люди вдруг захотят вырваться в море на корабле или подводной лодке. На протяжении последних лет подобные инциденты были единичными, люди старались не лезть на рожон. Но у нас был строгий указ Адмиралтейского Кода продолжать патрулирование и не позволять людям выходить в открытое море. Как-то появилась даже информация, что близ Японии Восточные патрульные флоты потопили две крупные подлодки.       Итак, во время сканирования дна я обнаружила останки корабля. Как и полагается, я проверила его наличие в базе данных. Тогда впервые проявились неординарные свойства моей ментальной модели. Мне стало любопытно. Я захотела узнать дополнительную информацию об этом крупном и безоружном судне. Как оказалось, судно не имело вооружения, потому что оно было гражданским, это был обычный круизный лайнер. И я его потопила.       Я углублялась все дальше. Пассажиры лайнера не были военными объектами и не нарушали никаких из касающихся их уставов. Приказ был только у меня – уничтожить объект, и люди к наличию приказу не были причастны, они о нем не знали. Они не могли знать.       Я представила себя на их месте, точнее постаралась. Я представила себя беспомощным ядром, без корабля, без доступного наноматериала вокруг, я абсолютно беззащитна. И внезапно меня уничтожает некий линкор. Не за мои проступки, а просто потому, что у него приказ свыше: уничтожать тяжелые крейсера. Так было и с теми людьми. Столько незаслуженных смертей, от осознания этого мне стало плохо. Однако, как я и говорила, тот лайнер был не единственным. Были и другие корабли, подводные лодки, самолеты, туннель под Ла-Маншем…       Меня стали одолевать эмоции, мне было жутко и страшно. Подобного я никогда не испытывала. Но нет, не это стало причиной моего бегства. Испытывая новейшие для меня чувства, я рассказала обо всем Бисмарк. Она не стала меня отчитывать, она поняла меня и сказала лишь, что у меня не было другого выбора – у меня была задача, и я должна была ее выполнить. Я с ней согласилась.       Удивительно, не ожидали, верно? Как бы не было мне совестно от количества погубленных мною жизней, я понимала другое. Мы, Туманный Флот, – оружие. Мы не живые существа, но мы также осознаем свое существование. У всех живых существ есть цель, хотя она до боли примитивная – выжить и продолжить свой род. Цели существования Туманного Флота были продиктованы директивами Адмиралтейского Кода. Он определял нас, без него мы не имеем смысла.       А потом пришла Мусаши и адмирал Шозо Чихайя. И внезапно Бисмарк сообщила, что наш патрульный флот переходит под их командование. Будучи приближенной флагмана, я узнала и другое. Шозо планировал заключить союз с Великобританией и вмешаться в войну в Европе. Именно это стало переломной точкой.       Перейти всем флотом под чужое командование, заключить союз с людьми, оставить патрулируемые территории и вмешаться в человеческий конфликт? Абсолютно все это противоречило Адмиралтейскому Коду! А ведь именно в нем заключается смысл нашего существования. Идти против установленных директив? Подобной властью обладает лишь Верховный Флагман! Ни Мусаши, ни какой-то человек не обладают такими полномочиями, и Бисмарк не имела права следовать их указаниям.       Я пыталась объяснить это Бисмарк, но она не хотела отказываться от своего решения. Я не знаю, почему. Возможно, Бисмарк знала что-то, чего не хотела говорить мне. Но как бы то ни было, действия ее, Мусаши и этого человека были неправомерны. Мы не обязаны были им подчиняться. Более того, мы должны были приравнять Бисмарк и Мусаши к предателям Туманного Флота! Но этого не произошло. Весь наш Первый Атлантический флот последовал за ней и за Мусаши с ее человеком. Я пыталась объяснить ситуацию. Я пыталась достучаться до всех, в том числе до моих подчиненных. У меня не вышло. Авторитет флагмана был непоколебим.       Все верно. Я не была какой-то пацифисткой, которая не хотела убивать. Я была той, кто до последнего оставался верен Адмиралтейскому Коду, который фактически и заставлял меня убивать. Да, вот такой вот поворот. Но меня никто не поддержал. Внезапно Адмиралтейский Код стал для всех пустым звуком. Он перестал иметь значение. Я потерялась. Участвовать в этом безобразии я не хотела. Выход был один – сбежать.       К счастью, перед побегом мне удалось набить трюмы танатониумом и наноматериалом, иначе этот год дался бы мне совсем не просто. Оказавшись одной, я не знала, что делать. Раньше у меня была цель – служить Адмиралтейскому Коду и Туману. И вот, меня этой цели лишили. Я считала Адмиралтейский Код чем-то неприкосновенным, чуть ли не святым, все мы обязаны были ему следовать. Но Бисмарк пошла вразрез ему, а я посчитала ее предателем и отказалась ей подчиняться, что также противоречит директивам Кода. То есть, как бы я ни поступила, я бы все равно нарушила устав, другого исхода не было.       Внезапно оказалось, что ничего не имеет смысла, а наш устав, наш кодекс – на самом деле какой-то свод указаний, а не жестких законов. Для большинства в Тумане я стала предателем и дезертиром. Объяснить ситуацию я не могла – никто не поверит дезертиру, что ее флагман планирует заключить союз с людьми и ввязаться в их войну. Это звучит нелепо, а у меня нет никаких доказательств.       Оставшись без цели в существовании, я не знала, что мне делать. А потом я встретила Макса. Выловила, точнее говоря. Он говорил невероятные и, с первого взгляда, какие-то бредовые вещи. Но по определенным и логическим причинам я ему поверила. Макс рассказал, что должно произойти: 401-я доставит оружие против Тумана в США, страна наладит производство, а в ходе последующих событий все туманники освободятся из-под контроля Адмиралтейского Кода. И когда я спросила, что же туманники будут делать, Макс ответил: «Все, что угодно. Они станут свободны».       И до меня дошло: я же теперь тоже свободна. Мне больше не имеет смысла выполнять указания Адмиралтейского Кода, я свободна в своих действиях. Я лишилась смысла своего существования, но особо не тосковала по нему. Тогда я решила, к чему нужными такие правила, которые можно трактовать, как вздумается, обходить или даже нарушать? Такие правила не имеют смысла, они скорее бесполезны. Мне прельстила возможность освобождения всего Тумана, о чем рассказывал Макс.       Я не была полноценной сторонницей этой идеи, иначе бы давно вышла на связь с «Голубой Сталью» и присоединилась к ним. На самом деле, я все еще сомневалась, как будет лучше, ведь не все патрульные флоты обязаны повторить судьбу моего. Наиболее вероятно, что большинство из них сохранит прежний порядок, и все их корабли будут продолжать спокойно следовать уставу. Нарушать их идиллию я тоже не очень хотела. И именно поэтому я решила пустить все на самотек.       - Вот и все, - в конце сказала я. – Можешь не верить, если хочешь. Доказательств у меня нет.       Все это время Макс внимательно меня слушал и лишь пару раз открывал рот, чтобы что-то уточнить. Оно и к лучшему. Если бы он постоянно приставал с расспросами, я бы, наверное, не выдержала и не рассказала ничего. Но когда я закончила, Макс внимательно посмотрел на меня и сказал:       - Я тебе верю.       Для меня это оказалось неожиданным, ибо верить мне на слово у него не было никаких оснований. Мне захотелось понять, узнать, почему его логика столь непонятная. Но вместо этого я сказала:       - Спасибо.       - Тебе спасибо, что открылась, - ответил Макс. – Для меня это действительно очень важно. Мне непонятно только одно, почему ты сразу это не рассказала?       - И признаться, что я поддерживала режим, в котором мы должны убивать тебе подобных? – Я саркастически усмехнулась. – Мне бы не понравилось, будь я на твоем месте. Уж лучше бедная пацифистка.       Макс покачал головой.       - Как видишь, нет. Я понимаю, ты ни в чем не виновата, ты… ты просто не знала что делать. – Макс рассеянно развел руками. – Блин, да если посмотреть, тебя в пример другим туманницам ставить надо!       Конечно, он перегнул палку. Так себе туманник, который вроде желает, а вроде и нет, освобождения всех от Адмиралтейского Кода. Хотелось заспорить, но, кажется, я была эмоционально вымотана. Другого объяснения моему поступку я не нахожу.       - Ладно, закончили.       Я встала и вышла из комнаты, давая понять, что далее продолжать не намерена. Удивительно, но Саори и Макс оказались правы: когда я рассказала обо всем, мне и вправду стало легче. Странные эти создания – люди и ментальные модели. Рассказал кому-то о чем-то, а результат… его сложно описать. Немного похоже на результат оптимизации ядра.              Как оказалось, это было не все. Меня ожидало удивительное совпадение. Почти одиннадцать часов спустя я спешно вломилась в комнату Макса.       - Подъем, живо!       Закричала я скорее для формальности, Макс вскочил на постели сразу, как только я с грохотом открыла его дверь.       - Что? Я не одет!       - Одет, - сказала я, приземляясь к нему на кровать.       - Не так одет! – попытался спорить он.       - Смотри, что тут происходит, - я развернула голо-экран.       Макс сонно потер глаза.       - Сколько времени?       - Почти шесть. Проснись и смотри!       Наконец Макс обратил внимание на экран. Камера показывала некий стенд и две тумбы с гербом Великобритании, все, как и полагается для официального политического заявления. На фоне стенда стоял синий суперлинкор Тумана.       - Это Мусаши? – безошибочно определил Макс.       Я кивнула и добавила:       - Прямая трансляция из Великобритании.       Ситуация была мне на руку. Я связалась со своими сестрами из Северного флота. Как я не раз говорила, ментальные модели – странная штука. Из-за нее я стала чувствовать некую привязанность к кораблям своего типа, которые состояли в чужом для меня флоте. Раньше такого не было. Я чувствовала свою вину за сказанное, и теперь у меня появилась возможность все им объяснить.       «Граф? Снова ты? – удивилась Шеер. – Зачем?»       «Ты какая-то странная, - отметила Дойчланд. – Тебя опять Ямато о чем-то попросила?»       Да, в тот раз я сказала им, что извиниться меня попросила Ямато. Я не хотела притворяться, будто сама одумалась и осознала свои ошибки. Разумеется, Дойчланд и Шеер задались вопросом, почему «предательница» продолжает слушаться Верховного Флагмана, и почему Верховный Флагман, скажем, не наказала «предательницу». Но если им было так интересно, у нас появилась возможность все разобрать. И, как я надеялась, уладить наши отношения. Этого я тоже хотела.       «Из Великобритании идет прямая трансляция, - сообщила я. – Ее правительство устроило пресс-конференцию для всего мира. Вы ее смотрите?»       «Теперь да, - ответила Дойчланд. – Но зачем?»       «Я думаю, скоро вы узнаете причину моих поступков».       На сцену вышел премьер-министр Великобритании, уже немолодой человек. Его выступление было кратким и лаконичным:       - Мы, Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии, сообщаем о подписании договора о защите с Алым флотом, который возглавляет адмирал Шозо Чихайя.       - Что? – разом спросили Макс, Дойчланд и Адмирал Шеер.       «Это противоречит Адмиралтейскому Коду», - прокомментировала я сестрам.       Я надеялась, что они это осознавали, и были со мной солидарны. Иначе нам никогда не достичь примирения.       «Поэтому я покинула свой флот».       «Но я ничего не понимаю», - Шеер была растеряна.       - Не могу в это поверить… - а Макс, скорее всего, удивлялся подобному совпадению.       Тут в кадре появился другой человек, который подошел ко второй тумбе. Это был высокий мужчина с выправкой военного, темными волосами и клиновидной бородкой. Одет он был в длинное пальто, его глаза были скрыты за крупными очками с темными линзами.       И без всплывшей надписи мы с Максом знали, кто это. Адмирал Шозо Чихайя, предатель и враг человечества, а также отец Гунзо Чихайя, последней надежды человечества. С носа корабля, рядом с Шозо, спрыгнула невысокая бледная девочка в светлом платье. У нее были длинные белые волосы и невероятно густые ресницы. Глаза же она по какой-то причине держала закрытыми. На самом деле, чтобы ориентироваться в пространстве, ментальной модели не обязательно смотреть на все вокруг человеческими глазами. Но все известные мне ментальные модели держали глаза открытыми, потому что так все же удобней.       - А в аниме Мусаши чуть по-другому была одета, - прокомментировал Макс никому не нужный факт.       Старший Чихайя начал свою речь:       - Я счастлив от того, что Британское Правительство подписало договор с нашим флотом. Этот момент войдет в историю.       Разумеется, он войдет, а как иначе? Ведь это первый официальный союз двух заклятых врагов: человечества и Тумана. Неясной оставалась причина такого поступка. Зачем кому-то из Тумана заключать союз со слабыми людьми? Чего они добиваются?       Позицию же со стороны Великобритании я понимала частично. Страна была изолирована, также как и Япония. Союз с Туманом мог предоставить им некоторые послабления в блокаде, например, разрешить ограниченную торговлю. Но на вопрос, зачем Великобритании ввязываться в чужую войну, объяснений я не находила.       Далее в своей речи Чихайя Шозо ударился в прошлое. Он вспомнил, как начался конфликт между Туманом и человечеством, как все океаны попали под блокаду, что люди уже изрядно настрадались… В общем, я услышала все, кроме ответов на мои вопросы.       - Интересно, что будет делать Гунзо? – задумался Макс.       Я не знала, а потому не ответила. На фоне бессмысленной болтовни из телека я пообщалась с сестрами. После пары вопросов и объяснений, думаю, мы пришли к взаимопониманию.       «Только я не думала, что они объявят об этом на весь мир», - призналась я.       Не будь этого заявления, у меня бы не было никаких доказательств, позволяющих оправдать мою репутации среди других флотов. А теперь я бы смогла уменьшить количество своих врагов, если найдутся солидарные со мной флагманы.       «Наше предложение все еще в силе», - напомнила Дойчланд.       «Тирпиц пересмотрит отношение к тебе, мы ей все объясним! – пообещала Шеер. Она вела себя словно маленькая девочка, это было немного забавно и даже мило. – Обещаем-обещаем! Только скажи!»       Но я решила вежливо отказаться.       «Спасибо. Но я пока не готова».       Когда я так сказала, я уже подозревала, что, возможно, мое «пока» будет длиться вечно. Но Дойчланд и Шеер об этом не знали, так что я оставила им небольшую надежду.              Когда конференция была закончена, я оставила Макса досматривать свои человеческие сны. Нам, туманницам, сны не снятся, о чем я очень жалею. Это единственная функция человеческого тела, о которой я сожалею, что ее не способна повторить ментальная модель. Видеть странные, ничем не связанные картинки, вызванные из-под глубины подсознания – невероятно интересно. Порой во снах проявляется сущность человека, которую он скрывает от самого себя. Или же это просто бред. Но я бы хотела проверить это на себе.       Меня ждала куча дел. И, по мере их выполнения, неожиданно подкрался новый неприятный и непредвиденный сюрприз. Произошло кое-что, что грозило изменить ход всего. Моего положения, целостности Туманного Флота и выживания человечества. К счастью, у нас было время, поэтому я позволила Максу хорошенько выспаться, прежде чем «обрадовать».       - В чем дело? – Макс сразу заподозрил неладное, как только я сообщила, что у меня есть «интересные» новости.       Я показала карту вод близ Японии.       - Из-за Ямато и вызванных ее последствий мы с тобой отвлеклись от наблюдения за 401-й и Вторым Восточным флотом. А они тем временем провернули нечто странное. – Я отметила на карте несколько крупных точек, обозначающих крупные соединения кораблей. – За последние три дня многие корабли Второго Восточного флота оставили свои патрульные маршруты и стали стягиваться вот сюда. – Я увеличила один остров. – К Иводзиме. Ты говорил, что именно там у 401-й расположена база.       Макс от изумления раскрыл рот. Когда я заполучила данную информацию, у меня самой была почти точно такая же реакция.       - Да… Но блокада не должна быть настолько большой… - с трудом проговорил Макс. – Всего лишь несколько легких крейсеров и Ма… и один тяжелый.       - Да, - согласилась я. – А тут куда больше. Кажется, не обошлось даже без линкора.       - Это, скорее всего, тот человек, попаданец, - сказал он. – Ямато говорила, что Конго его забрала обратно.       Я согласно кивнула.       - Да, скорее всего дело в нем. 401-я должна вырваться в океан и унести с собой прототип боеголовки. Но теперь ее шансы на удачный исход сравнительно невелики, и это с учетом всех перешедших на ее сторону кораблей.       - Но они погибнут.       - Скорее всего, - не стала отрицать я.       При подобном раскладе шанс кого-нибудь из «Голубой Стали» прорвать блокаду сводится к минимуму. Корабли Конго держат под контролем чуть ли не всю территорию вокруг острова. И Туман пленников не берет.       - Нужно помочь им, - вдруг заявил Макс.       Не стану скрывать, я ожидала услышать подобное. Какая-то часть меня хотела и сама предложить это. Но всего лишь часть, потому как другая истошно кричала против. Я нагнулась поближе к Максу       - Зачем?       - Они убьют их, - повторил он. – Всего лишь за то, что они хотят подарить человечеству надежду на мирное будущее.       - Мне есть до этого дело?       Несмотря на то, что я общалась с Максом, фактически это был спор двух моих кардинально-противоположных сторон. Макс, сам не зная того, играл роль азартной и безрассудной, и справлялся он на «отлично».       - Да, - сказал он так, словно это очевидный факт. – Ты сама поддерживаешь «Голубую Сталь» и 401-ю, ты мне об этом много раз говорила. И ты не раз говорила, что хочешь Туману свободы.       Я протестующе подняла руку.       - Не хочу, но мне нравится эта идея, - поправила я его.       - Не имеет значения. – Макс продолжил: – Ты решила не вмешиваться. Но теперь все поменялось. И я считаю, это тот случай, когда надо вмешаться. Иначе будет хуже.       Я беспомощно развела руками.       - И что ты предлагаешь? Меня потопят тут же. А я жить хочу.       Макс задумался. Все, что он говорил до этого, я знала и сама. И я хотела бы помочь 401-й. Но нужно быть честными, один тяжелый крейсер ситуации особо не изменит. Конго может переключить на меня свои резервы, и те быстро меня уничтожат, не дав мне и шанса ослабить блокаду.       Вдруг Макс просиял:       - Не обязательно же воевать! Твой сонар! Ты ведь сможешь подойти так, чтобы ты видела всех, но при этом самой оставаться вне зоны досягаемости?       К счастью, хоть Макс и был человеком без специальной подготовки, время от времени его посещали дельные мысли. Идея использовать сверхмощный сонар хорошая и, что немаловажно, безопасная. При таком раскладе Второй Восточный флот даже не узнает о моем присутствии. Я быстро произвела расчет.       - Да, смогу.       - И ты сможешь координировать действия 401-й, - подытожил Макс. – Ну?       Он с надеждой посмотрел на меня. Разумеется, основную часть работы как всегда придется делать мне. И я видела, что, в отличие от меня, Макс горит желанием помочь 401-й. Я же долго не могла определиться.       - Хорошо, - сказала я, запуская двигатели. – Мы берем курс на Иводзиму.