Обращённая

-О чём ты говоришь? Хелли могла только смотреть на Макса, который только что перевернул её мир с ног на голову. Ведь с самого начала было ясно, что охотники – естественные враги вампиров и не то что общаться – перекинуться парой фразой уже было сродни преступлению. Но Макс… -Говорю же – знаю одного охотника, который раньше был моим другом. Мы недавно пересеклись в парке, и он рассказал, что ниже по течению нашли труп. Судя по состоянии, пару дней тело пробыло в воде. Отличительные черты – полностью обескровлен и немного обглодан рыбами. -Это девушка? – непонятно зачем уточнила Хелли. -Да. -И время смерти… -Максимум – неделя. Не сходилось. Если кто-то из вампиров и решил сохранить Мину в целости и сохранности, то зачем убивать её спустя столько времени? Значит, не она? Но кто? Хелли приоткрыла занавеску. Городок покрылся снегом словно шубкой, мягкие блики от уличных фонарей делали мир вокруг похожим на сказку. Реальность стремительно менялась и девушка хотела меняться вместе с ней. В этом места она обрела дом. Полуобернувшись, Хелли заметила, что Макс с улыбкой наблюдает за ней. Они обрели. Возможно, завтра всё изменится, но сейчас, в этот конкретный момент, они счастливы просто быть рядом и засыпать, протянув руку через небольшое расстояние меж узкой кроватью и раскладушкой, только для того, чтобы сжать пальцы друг друга. Ей хотелось снова вернуться в ту, старую жизнь, из которой она так внезапно была вырвана. Хотелось устроиться на работу официанткой в ближайшее кафе, хотя раньше подобное место даже не рассматривалось бы. Хотелось по вечерам обнимать сестрёнку и болтать с мамой. И, возможно, если бы они с Максом были людьми, то когда-нибудь смогли бы… она тряхнула головой. Не время думать о подобном. Прямо сейчас они – два вампира, один из которых общается с охотником и считает его другом. А другой не в восторге от перспективы быть пойманной. И надо срочно что-то сделать, если она не желает снова менять место обитания. -Ты уверен, что охотник не знает где ты живёшь? -Мы встречаемся в лесу, потом он идёт в одну сторону, а я – в другую. Чтобы не выслеживать место проживания друг друга. Это давняя договорённость. -Откуда ты его знаешь? -Я… я из семьи охотников, хотя по мне и не скажешь. Видимо, отец перешёл кому-то дорогу: однажды в дом ворвались несколько человек и, несмотря на то, что мы сопротивлялись, убили всех кроме меня. Меня привели в какой-то дом и обратили. Но запретили есть и потому я практически умер. Не знаю, сколько это продолжалось, - парень вдруг тяжело вздохнул, - Тем утром к ним пришли охотники и, судя по всему, были не очень в духе: никто не успел проснуться, а со всех сторон уже стучали молотки. Потом я почуял запах бензина. Они сожгли всех, Хелли. Не деля на правых и виноватых. Я кричал, но никто не пришёл спасти, а самому подняться не хватило сил. Наконец, обративший меня вампир погиб, приказ спал. Вечером я проснулся от голода, с трудом выбрался из-под завалов и набросился на первого, кого увидел. Человек умер, зато я хоть немного утолил свою жажду. Макс замолчал. Хелли видела как тяжело ему даётся подобное откровение и как долго он держал эти воспоминания в себе, старательно выдавливая каждый день по капле. На миг ей захотелось стереть эту часть его воспоминаний, чтобы облегчить боль. К сожалению, кроме острого слуха она после превращения получила только клыки. Никаких способностей. Пустышка. Хелли снова отодвинула шторку и выглянула на улицу. Ухоженные лужайки, буквально вчера аккуратно выровненные, радовали своей нетронутостью. Милое место, безопасное и тихое. А что самое удобное – с закатом городок словно вымирал, давая им необходимое пространство для манёвра. Кто и зачем решил убивать тут, нарушая покой? Звин. Она снова произнесла в голове название городка и даже рефлекторно произвела все движения языка, словно перекатывая согласные и делая их более звонкими. Подобно ручейку, обтекающему камни с тонким шелестом, жизнь тут текла размеренно и стабильно. Кто же? -Может, это маньяк? – с надеждой спросила девушка, - Он ведь мог специально спустить всю кровь и проколоть шею. Твой знакомый, он… уверен? -На теле три укуса, два в руку, один – в заднюю часть шеи. Все очень характерные и на «правильном» расстоянии. Он говорит, что все приметы сходятся и больше всего интересовался, нет ли у меня двух друзей. -Думаешь, подозревает? -Наверняка. Конечно, мы друзья, но я иногда сам себе не друг, а приступы жажды и вовсе сносят всякий контроль, превращая в зверя. В такие моменты можно натворить такое, что потом будет не просто стыдно – жутко. Уж ты-то должна меня понять. -И всё равно, - упрямо повторила Хелли, словно убеждая сама себя, - Мы этого не делали, а других вампиров я не слышу. Может ли быть такое, что труп принесло издалека? -Он покрылся водорослями и заинтересовал местную, достаточно пугливую рыбу. Значит – пролежал минимум сутки. Со здешним «ленивым» течением и каменистым дном, максимальное расстояние, которое он мог проплыть – три километра. День или два он плыл – это в пределах семи. Обследовать берега на подобный разбег – всё равно, что искать иголку в стоге сена. Даже если охотники облепят всю реку от самой мельницы, шансы хоть что-то найти стремятся к нулю. Хелли замерла. То, что он говорил, было совершенно не похоже на лёгкого в общении Макса. Парень явно передавал ей слова человека более взвешенного, рационального и… взрослого. -Сколько лет твоему другу? Вопрос родился сам собой и теперь девушка размышляла о том, откуда вообще могли взяться подобные мысли. Но по разом погрустневшему лицу Макса она поняла, что попала в точку. -Что случилось? -Я собирался поразить тебя своими умом и сообразительностью, а ты… - он сделал глубоких вдох, - Я видел карты, шансов обнаружить логово нет, даже если оно в соседнем доме. Вампиров всего трое, у них было почти трое суток на то, чтобы спрятаться. Это явно кочевники, потому что из постоянных тут только мы… -«Мы»? Ты рассказал ему обо мне? -В первый же день. Этого требует договорённость. -Но… значит, всё это время… ты докладывал о каждом моём шаге? -Мы договорились, что я сообщу, если ты начнёшь убивать. Но это, - он бросил взгляд на холодильник, дверцу которого они в четыре руки с трудом умудрились закрыть из-за «остатков» с её последней охоты, - Лучшее доказательство твоих мирных намерений. Мы – безопасные, я – потребитель крови из бутылочек, а ты – ешь животных. Мы никого не обращаем, не шастаем ночами по улицам в поисках жертв, не нападаем на патрули. Можно сказать, что в нашем случае действует договор о ненападении. -Снова говоришь чужими словами? -Хелли, - подойдя ближе, парень положил руку ей на локоть, - Пойми меня правильно: можно жить спокойно лишь в том случае, когда соблюдаешь правила. Охотники представляют реальную угрозу, ты не можешь этого не признать. Да они за полчаса заколотят тут все выходы и просто подожгут строение! Повисла тишина. Хелли отдёрнула занавеску свободной от его пальцев рукой и внимательно проследила, чтобы на улице никого не было. Свет фонарей стал основным источником света, горожане устроились перед телевизорами. Пора. -Я схожу прогуляюсь, - от резкого рывка, которым она выдернула руку, Макс вздрогнул, - Не уверена, что вернусь сегодня. В случае чего – найду место для ночёвки. Не опоздай на работу… Охота не задалась и Хелли отлично знала почему – она была чересчур нервной и нетерпеливой, оттого и шумела больше обычного. Начавшийся сезон зимней охоты вынуждал зверей быть более осторожными, в результате – олень скакнул в кусты ещё до того, как она примерилась к прыжку, волк услышал с другого края поляны, лиса и вовсе успела спрятаться в нору до того, как её разглядели. Да что там говорить, если даже белка, выскочившая прямо у ног Хелли, среагировала лучше и успела взобраться на дерево. Её беспокоила сложившаяся ситуация и, как ни странно, бесил больше всего не тот факт, что всё это время Макс сливать информацию охотникам. Умом она понимала, что спокойное существование – не то, что следует пускать на самотёк и одно то, что у него вообще была возможность договориться – отличный шанс на долгую и безопасную жизнь. А вот то, что их подозревали, сильно злило. Выходит, что для охотников договор не является настоль же ценным, как для них? Что они в любой момент могут его нарушить? Она сама не заметила, как ноги вынесли её к реке. Покрытая тонким слоем льда, та несла свои воды дальше, через лес, два моста и в трубы, что попасть в город. Город… Возможно ли, что вампиры отправятся туда? Значит – появятся и другие жертвы? Сколько – десять, сто, тысяча? Сколько людей погибнет от рук ей подобных? На всякий случай Хелли прогулялась вдоль покрытой льдом поверхности, рассматривая следы. Вот тут недавно сидел рыбак, а тут – кто-то что-то доставал из воды. Девушка присмотрелась: следы от колёс терялись где-то в лесу. Охотники, нашедшие труп или полиция? Машина была одна, значит – людей немного. Но они навернули несколько кругов, прежде чем уехать. Забрали что-то? Она разворошила ногой небольшую кучу свежего снега: мокрая дорожка, словно созданная специально для катания на ледянке, тянулась к самому месту полузатянувшейся дыры во льду. Волокли что-то мокрое. Тяжёлое. Труп? Она подошла к самому краю воды и поняла, что у неё трепещут ноздри. Запах. Тут пахло другим вампиром… Целая ночь потребовалась девушке на то, чтобы, сбиваясь и проваливаясь по колено в рыхлый снег, уцепиться за изменчиво ускользающий запах и выйти к старому, но по-прежнему крепкому сараю. Двухэтажный по моде десятилетней давности, он порядком износился, но смотрел на мир целыми окнами второго этажа и дверью с тяжёлым механизмом, закрывающимся изнутри. Хелли не собиралась входить, в только указать на нужное место Максу, чтобы тот привёл своего охотника, но, стоило лёгкому ветерку подуть со стороны строения, как против воли рванула вперёд, чувствуя, как руки впиваются в странную ручку задвижки, кожа прилипает к холодному металлу, но не сдаваясь. Замок скрипнул. Второй раз. Третий. И, наконец, поддался, позволяя распахнуть огромную дверь и втянуть полной грудью запах крови. Только тогда, понимая, что с трудом держится после голодной ночи, скрашенной плохой охотой и раздражением, Хелли отшатнулась. Она собиралась вернуться или нырнуть в лес и найти сторожку, но… Край ближайшего поля заалел. Непонятно как, вампирша упустила время отхода и теперь была вынуждена дожидаться здесь нового вечера. На всякий случай подстраховавшись беглым осмотром небольшой прихожей, она зашла и закрыла за собой дверь, закрывая задвижку, которая, как оказалось, и внутри тоже была. Помещение, не имеющее окон, встретило её темнотой и странной затхлостью, которую невозможно было объяснить ничем иным, как сильной сыростью. Но, если тут не прохудилась крыша, откуда… Распахнутая дверь стала ошибкой: тошнотворный запах гнили вперемешку с кровью нахлынул с такой силой, что Хелли едва не вывернуло прямо на пороге. В открывшемся её глазам углу лежало полуразложившееся тело, которое, несмотря на то, что было прикрыто тряпкой, отвратительно воняло и от этой вони у девушки заслезились глаза. Кто и зачем хранит подобное в своём доме – она не хотела знать. Поэтому, задержав дыхание, рванула вперёд: нужно было срочно укрыться от запаха, чтобы… Новое помещение, заметно больше предыдущего, объясняло сырость. Подцепленные за наручники люди, висели вдоль стен на цепях. От потока воздуха распахнувшейся двери они начали слабо покачиваться и Хелли снова замутило: в полутьме большой комнаты ей на миг почудился крик о помощи. Подскочив к одному телу, свисающему на ослабших руках наподобие трупа, она рванула цепь, разрывая её и даря свободу. Падая, тело зацепило не замеченную до этого момента девушкой капельницу, в которую, судя по всему, собиралась кровь. Тонкая полоска пластика тянулась ко всё ещё находящемуся без сознания мужчине, теряясь где-то в районе груди. Почти полный пакет продолжал наполняться, а освобождённый не торопился приходить в себя. От злости и бессилия Хелли пнула капельницу в основание и она, чуть откатившись, на что-то наехала, рухнув с гулким звуком. Тот, отразившись от стен, усилился в несколько раз и затерялся в коридорах и лестницах, примыкающих к комнатам. Что-то над головой у девушки скрипнуло, потом – раздались шаги, каждый из которых вызывал опадение пыли с потолка. С трудом удерживаясь от кашля, она отошла в угол, но, наступив в кровь, едва устояла на ногах. Тоскливо и противно заскрипела дверь, впуская в помещение лучик света, а чуть погодя включились лампы под потолком, позволяя Хелли рассмотреть происходящее во всём великолепии. Везде были тела. Если они не висели рядом с капельницами, то лежали на узких лавках, установленных у стены. Уже немного подванивающие и явно не первой свежести трупы, сложенные в углу, были накрыты тряпкой. Но, что самое главное – на полу тут и там сияли свежие пятна крови, источая аромат, заглушающий всё остальное. Хелли качнулась: ей на мгновение стало плохо от голода и отвращения. Кто посмел сделать подобное? -В гости принято приходить до того, как хозяева лягут спать, сударыня, - едко сказал кто-то совсем близко, отчего девушка, и так с трудом сохраняющая спокойствие, взвизгнула и рванула куда-то, чуть не навернувшись, - Неужели, я вас напугал? Что ж, в таком случае мы уже квиты, поскольку вы напугали и меня тоже. Что привело вас сюда? Высокий статный мужчина выглядел вполне обычно, если не считать небольшой желтизны кожи, присущей всем старикам. На мгновение Хелли прикинула сколько ему может быть лет, но тут же отбросила эту идею: вампиры уже давно перестали считать срок жизни в годах. Брюнет улыбнулся и, чуть наклонив голову вбок, принялся бесцеремонно её разглядывать. -Так что вам нужно? Глубокий грудной голос на мгновение привёл её в чувство, заставляя забыть об ужасах последних десяти минут. -Я… я… - попыталась она подобрать слова, - Что вы делаете, это же люди! -Собираю кровь тех, кто решил, что хочет жить вечно. -Вы же просто выдаиваете их и убиваете! -Дитя, тебе многое ещё не понятно в этом мире. Они сами согласились на всё, возжелав вечной жизни. -Что? -Эти… «люди»… - он вдруг усмехнулся, - Хотели стать вампирами. -Кто-то хочет стать убийцей? В голове девушки просто не укладывалось подобное: сама она была готова обменять вечную жизнь вампира на вполне стандартную человеческую. Неужели, существуют такие люди, что готовы пойти на обратный обмен? -Многие. «Слухи, подобно семенам, могут быть посажены в благодатную почву алчности, и тогда взошедшие побеги способны убить». Знаете такое выражение? -Нет, - честно призналась Хелли. -Ах, да, вы же только недавно стали одной из нас и ещё не успели попробовать на вкус скуку. Но, уверяю, это произойдёт очень скоро. За три века моей жизни её было предостаточно. -Кто вы и что делаете здесь? -Меня зовут Израэль Хенсу, я – солдат. А кто вы, юная леди? -Ваш язык… -«Староват»? Что ж, он вполне подходит такому старику, как я. Мне повезло родиться в том времени, когда русский солдат считался лучшим в мире: терпеливым, выносливым, храбрым, находчивым, благородным, а главное – преданным родной земле до самозабвения. Говорят, нас сам чёрт боялся! -Вам… триста лет? -Да, деточка. Именно так. -А… что вы делаете здесь? -Ищу своего создателя. Может быть слышала: Андрее де Мэра Гияз. -Да. Я была обращена вампиром из его свиты. -Надо же, какое превосходное совпадение! А ты случаем не знаешь, где он находится сейчас? Ответить Хелли не успела: за её спиной хлопнула дверь, и голос Эраста громко известил весь этаж: -Ух, еле добрались, солнце прямо в спину светило!