***
Кто-то его трогал. Изуку не мог вспомнить, когда это началось. Были две, нет, три… руки? Одна ощущалась странно. Будто она была меньше, чем другие две. По крайней мере, они были теплыми. Одна из больших рук, кажется, перебирала его волосы. Другие две покоились на его правой руке. Кто-то тихо и хрипло шептал. Люди разговаривали? Два голоса — низкий и высокий. Почему он не слышал, что они говорят? Высокий голос был непоследователен и почти… дрожал? Низкий… отличался. Он скакал от спокойствия к раздражению, но Изуку терялся без возможности регистрировать слова. Высокий голос был почти мягко приглушен низким. Появились два новых голоса, оба низкие, но не такие низкие, как первый. Высокий голос исчез, равно как и его рука. Изуку почувствовал запах чего-то, что заставило его нос зудеть. Теперь было три голоса, первый голос в сравнении с новыми был странным. Их разговор очень быстро прервался. Последнее движение, и первый голос исчез в порыве воздуха. Остались два голоса, один звучал слабее другого. Изуку думал, почему. Он отключился, как только голосов стало гораздо больше.***
— И нахера я это делаю? — что-то громкое ударило Изуку по ушам. Он хотел, чтобы оно исчезло. — Никто без слез не мог пересказать произошедшее, юный Бакуго, а персонал не будет так обходителен. Прошу? — Почему этого не может сделать сраный врач? Это дерьмо не для меня, меня тут вообще быть не должно. — Вся команда, занимавшаяся лечением, лежит на койках в этой же самой больнице. Им пришлось вызвать общий резерв, и их записи не соответствуют произошедшему. — А детектив Тсукаучи? — Его команда занимается расследованием серии убийств на складе. Это довольно срочно. — Заебись, но если он начнет рыдать, не вините меня, я вас, блять, предупреждал. Изуку открыл глаза. Спустя мгновение он смог сфокусироваться. Изуку моргнул, увидев Каччана и Всемогущего. Каччан и Всемогущий моргнули, увидев его. — Юный Мидория, ты очнулся, — широкая улыбка разделила лицо Всемогущего надвое. Должно быть, что-то попало Изуку в глаза, потому что лицо мужчины выглядело странно влажным. Парень хотел ответить, но его язык чувствовался как деревянный брусок, обшитый наждачной бумагой. — Держи воду, — Каччан поднял пластиковый стаканчик и поднес ко рту Изуку. Подняв налитые свинцом руки, Мидория забрал из рук Каччана воду и выпил ее. — Спасибо. — Пффт. Тишина затягивалась. Всемогущий пятился к двери. — Послушай, Всемогущий, если ты хочешь, чтобы я это сделал, то свинти отсюда и не заходи минут пять, — рыкнул Кацуки. Всемогущий, что нехарактерно для него, молча вышел. — Что случилось? — по горлу прошел хрип. — Я, блять, и пришел сюда, чтобы рассказать тебе о произошедшем, потому что эти трусливые мудилы не могли это сделать, — Каччан выпрямился, расправляя плечи. — Сегодня понедельник. Какой-то ублюдок или ублюдки похитили тебя, когда ты уходил с офиса в позапрошлое воскресенье. Не ебу, что ты там забыл, и мне в принципе насрать. Факт в том, что ты пропал на неделю. Изуку тупо кивнул. — Кто нашел меня и почему я здесь? — и почему здесь ты, а не мама? — Полиция точно не могла напасть на след. Всемогущий заручился помощью какой-то противной ублюдины из тюрьмы, чтобы найти тебя. У Рэгдолл больше нет ее причуды, поэтому они обратились к нему, — Мидории не нравилось выражение лица Каччана. На его лице никогда не было желания оказаться кем-то другим. Почему же он хочет этого сейчас? — Значит, больница? — Изуку чувствовал себя так, будто должен успокоить Каччана. Что-то было очень и очень не так, и то, как Бакуго трясло, лишь подчеркивало это. — Они каким-то образом вернули тебя, но это было чем-то хорошим, — лицо парня исказила гримаса. — Я рассказываю тебе об этом, потому что больница хотела молчать в тряпочку. Сделать вид, что ты, живущий на аппаратах жизнеобеспечения, — случайность, а не факт того, что эти твари бросили тебя сдыхать. Мидория уронил стаканчик и едва ли почувствовал, как вода растеклась по простыням. — Я что? — Тебя не было. Ничего не осталось. Они собирались держать тебя в живых достаточно, чтобы твои мать и бездельник-папаша приняли решение, — юноша покачивался в кресле, пока говорил, его глаза останавливались где угодно, но не на Изуку. Хах, лицо Каччана тоже слегка мокрое. Надо протереть глаза. — Знаешь, самая удивительная часть того, что ты сейчас сказал, — то, что они правда ожидают, что он придет, — и в меньшей степени то, что Изуку больше не был мертв? Что так подействовало на его раны? — Не, самая удивительная часть — то, что он правда появился, — хмыкнул Каччан. — Предполагается. Он расписался как посетитель, по крайней мере, вчера или около того. Уродский почерк. Я не знаю, что ты помнишь после офиса… — Мидория моргнул. Его отец был здесь? Он бы поинтересовался, не навестила ли его английская Королева, учитывая, что шанс появления его отца был равен шансу выиграть американскую национальную лотерею. — Я помню, как смотрел на шторм, и все, — Изуку прервал нерешительность Кацуки. — Следующее, что я помню, — пребывание здесь. Каччан издал звук… облегчения? Наверное, это все влияние обезболивающих. — Это, скорее всего, к лучшему. В любом случае, я закончил. Всемогущий может рассказать тебе, какого хера творится сейчас, а врачи расскажут, что к чему. Постарайся не довести его до слез. — Зачем мне доводить его до слез? — Это пиздец как заразно, Деку, будь осторожен с этим дерьмом, — прорычал Каччан из-за двери. — Поправляйся, сраный неудачник, — и он ушел. Что ж, это прозвучало ближе к норме. Изуку стоит прекратить обдумывать идею о том, что Каччан навещает кого-то, не говоря уже о самом Изуку, в больнице. Кто-то кашлянул. — Ах, юный Бакуго закончил? — спросил Всемогущий, высовывая голову из-за двери. — Может, Каччану стоит придерживаться обычного ежедневного расписания, а не посещать больницу? — Мидория вертелся на мокрых простынях. — Если он хочет стать сиделкой, ему определенно нужно работать над собой. — Прости, юный Мидория, никто больше не мог за это взяться, — на мгновение нижняя губа мужчины задрожала. — Тем не менее, нам нужно обсудить кое-что срочное, — он вошел в комнату, с щелчком закрывая дверь. — Все-За-Одного больше не в Тартаре. Часть разума Изуку прекратила работать. Оставшаяся часть начала кричать. — Что? Каким образом? Всемогущий подтянул стул ближе и осел в него. — Все-За-Одного был тем, кто вылечил тебя. Он очень беспокоился. Он рассказал персоналу обо всем, как только это произошло, но они не говорили ничего до того, пока не стало слишком поздно, — Изуку был почти уверен в том, что у него нет живота. Ком страха, образовавшийся в нем, пробил дыру в полу. — Но почему..? — Мы не знаем, но он вернул тебя… и затем не захотел отпускать. Пока он доставал тебя своей телепортационной причудой, на ушах стояла вся охрана, — Мидория уставился на склоненную голову Всемогущего. — Потом им пришлось напичкать его седативными, но это не помогло, — в голос мужчины проникла дрожь. — Тебя погрузили в скорую, и мы уехали. Вскоре после этого он пришел в сознание… — И убил каждого, кто был там? Он сделал это, не так ли? — Изуку выпрямился, его правая рука заныла в протесте. Это было странно, шрамы до сих пор остались. — Нет-нет-нет, юный Мидория, тебе нужно лечь, чтобы услышать это, — настоял Всемогущий, осторожно укладывая парня обратно. — Он появился здесь шесть часов спустя. Воздух застыл в легких Изуку. — Здесь? Почему? Каччан сказал, что я был… — мертв. — Как оказалось, по меркам Все-За-Одного, ты всего лишь отсутствовал. Отключился свет, мне позвонили, и мы наткнулись на него ровно в тот момент, когда он тебя оставил. Вот и все, — Изуку почти видел, как кривится лицо Всемогущего. — Что, как? Всемогущий пожал плечами, выглядя более беспомощно, чем когда-либо. — Мы не знаем. Тебя как будто бы откатило в то воскресенье до того, как тебя похитили. Врачи не могут этого объяснить, — понимание пронзило Изуку, и он выпрямился, до треска растягивая плотную ткань. — Эри, — выдохнул он. — Он знает об Эри? Она может возвращать людей в предыдущие состояния. Парень еще никогда не видел такую быструю смену оттенков на чьем-то лице. — Срань господня. — Что? — Его психиатр не упоминала ее по имени… — Но сказала достаточно о ее причуде, чтобы он смог ее узнать? — Изуку вскочил, пытаясь встать на ноги, но ему дали отпор. — Она упомянула Восстановителя и тип причуды Эри, должно быть, этот ублюдок слышал нас через стену. Но каким х- — Мидория обнаружил, что отклоняется назад под действием ругательства, вылетевшего изо рта Всемогущего. — Юный Мидория, мне нужно позвонить, — с этими словами мужчина вылетел за дверь. Изуку задумался, не сделал ли смерть психиатра более быстрой факт того, что Все-За-Одного, как и хотел, получил шанс восстановиться. Это хотя бы было лучше, чем превратиться в Ному. Парень рассеянно дотянулся до пульта и включил маленький телевизор. Гнусавый голос заполнил его уши: — Срочные новости! Склад, полный мертвых тел, был обнаружен полицией. Ужасы, происходящие в неприметном здании в центре Токио, можно описать лишь одним словом — кошмар. Полиция зашла в защитных костюмах… — Мидория почувствовал, как у него отвисает челюсть, когда камера повернулась, чтобы показать кровавый след вдоль окон, выходящих на улицу. Он сужался к краю, превращаясь в пять отчетливых полос. Другое четкое красновато-коричневое пятно, которое полиция поспешно пыталась скрыть, виднелось у выхода. — Полиция отказалась давать показания, но упомянула, что в преступлении участвовали двенадцать человек, судя по ущербу, нанесенному причудами. Управление сообщило, что использует генетический анализ, чтобы установить точное количество жертв, — на экране мелькали фотографии. Кем бы эти люди ни были, их убили. Изуку мог лишь представить, что случилось с человеком, обнаружившим это. Всемогущий вернулся в комнату и обнаружил Изуку с открытым ртом. — Всемогущий, Вы видели новости о массовом убийстве на складах? — в оцепенении спросил парень. Герой скривился. — Что ж, есть хорошие новости и, эм, просто новости. Думаю, надо начать с хороших новостей, — он снова упал в кресло. — Хорошие новости заключаются в том, что Эри все еще в своей комнате в больнице и, по всем показателям, в состоянии лучшем, чем была. Она сказала, что встретила твоего отца, который попросил ее помочь его сыну, — Изуку подавился слюной. — Ага, представь, как я на это отреагировал, когда услышал. Лучше бы и не слышал, — пробормотал он. — Подтвердилось, что он преступник, — Изуку чувствовал, как его рот открывает без согласия мозга. — По крайней мере, ему не все равно? — Всемогущий слегка дернулся. — Я, если честно, не знаю, что делать с этой информацией, но юный Бакуго был прав, сказав, что он был здесь. У нас есть запись, способная это подтвердить. В любом случае, Эри в порядке и находится в состоянии лучшем, чем до встречи с тобой. — Она все еще… — владеет своей причудой? — Да, что поразительно. — Слава богу, — Мидория глубоко вздохнул, успокаиваясь. — А другие новости? — Этот репортаж, который я услышал, когда зашел… Это не была работа двенадцати людей, — выражение лица Всемогущего, которое Изуку видел перед собой, говорило больше, чем любые слова. — Значит, это был человек, использующий двенадцать причуд? — тупо спросил парень. — Он покинул тюрьму день назад и первым делом сделал это. — Отсюда начинается самая неудобная часть. Мы не знаем, что он сделал первым делом, но мы можем предположить, что это было связано с твоим отцом, исходя из сказанного Эри. Порядок действий говорит, что это произошло вчера вскоре после того, как он закончил свои дела здесь. Поэтому, эм, полиция сделала несколько тестов… — повисла неудобная и долгая тишина. Всемогущий не хотел продолжать этот разговор. — Они нашли мою ДНК, не так ли? — тихо спросил Изуку. — Они нашли твои волосы. Все-За-Одного знал, где тебя держали, из-за Поиска. Так что, эм, не осталось никого, кого можно было бы привлечь к ответственности, но мы собираемся охранять тебя, пока точно не узнаем, сколько человек было в здании, — мужчина со страдальческим выражением лица пожал плечами. — Я должен быть польщен или напуган тем, ч-что- — Изуку боролся, но не мог подобрать слова. Это была его вина. — Что он, кажется, выпотрошил людей, причастных к твоему похищению? Я не знаю, юный Мидория, он не делал такого даже для Шигараки. Тем не менее, я бы не стал слишком сильно расстраиваться из-за того, что с ними произошло, если они действительно виновны, — что-то очень странное скользнуло в голос Всемогущего. — Хах, почему? — Потому что если бы он этого не сделал, кому-то пришлось бы помешать мне внести свою лепту, — герой наклонился, притягивая Мидорию в объятье. Каким-то образом парень в этом не сомневался. Он проникся внутренней картинкой Все-За-Одного и Всемогущего, объединившихся, чтобы надрать зад одной и той же группе людей. Какое же это было бы зрелище.***
Выздоровление проходило так же хорошо, как Изуку и ожидал. Ему, не помнящему ничего о происшествии и лишь с неизлечимой правой рукой, разрешили покидать комнату спустя неделю физиотерапии. На первом сеансе физиотерапевт заставил парня поломать голову. — Технически с тобой все в порядке, но раз уж государство оплачивает твое лечение как жертве преступления, мы можем попытаться сделать что-то с твоей рукой, — они пытались что-то сделать на протяжении трех часов в день, но Изуку не был уверен, что что-то изменится к лучшему, когда врачи говорят, что уже слишком поздно. Несмотря на это, это был период отдыха от его нового изящного телефона, доставленному в его комнату благодаря маме. — Это от твоего отца, — шепнула она. — У меня есть отец? — спросил Изуку, подняв бровь. Его мама неуверенно хихикнула. После его включения всплыли семьсот девяносто четыре сообщения и примерно столько же пропущенных вызовов. — Именно поэтому мне не выдали его раньше? — в этот раз она засмеялась по-настоящему. — Что ж, с учетом того, что тебя хотело посетить множество людей, больнице пришлось сказать, что можно лишь семье… — бедные Всемогущий и Каччан, которым пришлось работать передатчиками. Изуку провел остаток того дня, отвечая на сообщения обеспокоенных друзей и становящиеся более беспорядочными угрозы убить от Каччана, резко оборвавшиеся после дня, когда Все-За-Одного навестил Изуку. Парень надеялся, что с ним все хорошо. Тодороки тоже написал пару выборочных сообщений, которые бы заставили Старателя отказаться от него. Мидория напомнил ему удалить их по своему усмотрению. Сообщения от Урараки были хаотичными, но содержали точные копии всех разговоров с его матерью, которой передали ведение бизнесом после того, как Изуку пропал. Без ведома самого Изуку его мама уже предъявила кому-то иск за нарушение прав на товарный знак. Яойорозу собирала деньги на любое предполагаемое лечение. Мидория утаил от нее, что ему нужно что-то большее, чем обычный уход, и предложил пожертвовать собранное на благотворительность. Ашидо помогала ей на пару с Иидой, который все еще был травмирован опытом, в памяти все еще были свежи раны его брата. Список продолжался: Минета, по всей видимости, пытался прорваться через охрану, чтобы доставить Изуку цветы от класса. С чем-то большим, чем благоговение, Изуку перечитывал общие сообщения об их успехе: Минору, пришпиливающий охрану фиолетовыми шариками, пока лягушачий язык тащил его по коридору, чтобы доставить букет, последовавший затем визг, когда Босатка и Деревянный Камуи решили преследовать его до самого выхода. Самым вдохновляющим оказался Киришима, записавший на камеру их побег из здания. Их преследовала ярость прогероев. Это было похоже на просмотр фильма о краже от первого лица, но с большей импровизацией, криками и угрозами исключения за попытки опозорить школу. Еще лучше было то, что Киришиме также удалось поймать Инко Мидорию в действии: женщина передавала предварительные заявления дрожащему Директору Недзу. Смутило сообщение от неизвестного номера. «Возможно, тебе не стоит отвечать на звонки какое-то время. Кто-то дал СМИ твой номер. Мы пытаемся это исправить. Поправляйся, скоро увидимся.» Мидория приподнял бровь и постарался не думать о номере или о том, что повлекут за собой возможные попытки исправить это. Спустя неделю после попадания в больницу Изуку, наконец, покинул ее с почетным караулом из прогероев и полиции. Позади стоял Старатель, категорически отказываясь смотреть парню в глаза, пока отряд сдерживал наплыв СМИ. Мидория был на полпути к машине, когда он услышал это, его губы сами собой растянулись в улыбке. — Э, долбоящеры, — крикнул знакомый голос из толпы репортеров. — Кто-то с аукциона продает прогеройские секс-кассеты! — толпа в мгновение исчезла. Ехидно ухмыляясь, Зак помахал Изуку через пустое пространство. — Эй, пацан, босс передает пожелания скорейшего выздоровления! — А была ли сама кассета? — спросил парень, едва сумев закрыть рот и удержать его таким под испепеляющим взглядом Старателя. Почему они вообще на это клюнули? Какая причуда у Зака, если подумать? — Может быть, но мы же СМИ, да? Первым делом проверка фактов, — Зак показал два пальца вверх, и машина Изуку, за рулем который сидел Тсукаучи, рванула на астрономических скоростях. Это действительно заставило парня задуматься, не пробовался ли Тсукаучи в дорожный патруль до того, как стал детективом.***
В доме семьи Мидория прошла еще неделя, и его мама сообщила, что Хисаши вернулся в семью. Он отказывался позволить Изуку вернуться в UA до того, как исправят систему охраны. У юноши не было сил спорить, но он надеялся, что на следующей неделе они появятся. Ему все еще было трудно принять то, что тот, кого он никогда не встречал, внезапно стал менять жизнь Изуку своими решениями. Иида и Яойорозу по голосовой связи транслировали ему уроки. Вишенкой стал Тодороки, который использовал свой огонь на Каччане, чем спровоцировал преждевременный взрыв и разровнял часть тренировочного поля. Айзава-сенсей не удивился, схватывая своими тлеющими лентами их обоих до того, как трансляция оборвалась. Изуку скучал по школе, но заплаканное лицо матери не позволяло ему спорить. Примерно через полтора месяца после «инцидента» Изуку обнаружил, что пялится на мусорку, стоящую в переулке возле его вновь отремонтированного дома. Задумчиво хмыкая, он переводил взгляд с трех гигантских мешков с товарами от Старателя на переполненный контейнер. — Думаю, они все же влезут… — возможно, не видимый никому маленький пинок с применением Одного-За-Всех поможет… — А ты влезешь? Мои друзья из-за тебя сдохли! — пробормотало что-то знакомое и склизлое. Изуку едва почувствовал, как вокруг его ног обвилась влажная масса, прежде чем мимо него пролетела струя огня, переулок заполнил взрыв от пара. Уронив мешки, парень нырнул глубже в переулок, преследуемый эхом воплей злодея, напавшего на него и Каччана много времени тому назад. Почему он здесь? Казалось, прошла бесконечность, пока он жался к стене. Изуку, неспособный двигаться, был в ловушке из горячего пара сверху и струй огня впереди. Крики оборвались с последним хлюпом. Интерес Мидории к происшествию на складе тут же исчез. — Знаешь, Изуку, это было так же приятно, как я себе и представлял, — подметил теплый и довольный голос. — Ты не поверишь, как долго я ждал, когда же он появится, — рука обвилась вокруг плеч парня, и он подавился, ныряя в темную жижу. — Прошло слишком много времени с нашего последнего разговора. Ну, по крайней мере, в этот раз его не избили.