***
— Ну как там гвардеец твой? — с хитрой улыбкой спрашивает Бён, когда Кенсу слишком уж усердно протирает стаканы за стойкой бара. — Виделись после той ночи? Той ночи… Для Кенсу эта ночь стала точкой отсчета, поворотным моментом, началом чего-то нового, ранее неизведанного. Он отчетливо помнит каждую улыбку Тэмина, теплое переплетение их пальцев и искренних обещаний звонить и писать. Ведь в будни у Тэмина тренировки, а Кенсу обещает отвечать сразу же как сможет и приглашает в жемчужину еще раз, когда будет его смена. А еще лепестки камелии замерли в неполном цветении и это сбило с толку До. Чужие орхидеи бледнели с каждым прошедшим днем, а камелия словно пылала цветом, подавляя страстные фаленопсисы. Су не до конца верил, что возможно его предназначение было где-то рядом, и встретить его в скором времени не составит труда. Странно, но Су ничего не чувствует. Абсолютно. Как будто ненависть затопила в нем все и волнительное предвкушение вперемешку с облегчением не скручивало внутренности, а сердце не рвалось наружу в сбитом ритме. Безразличие заполнило его до краев, а красная камелия лишь мозолила глаза. Некогда светлые и искренние чувства втоптаны в грязь и Кенсу не хочет возвращаться к этому. Брюнет желает быть увлеченным рассказами Тэмина, который ежедневно пишет о своем проведенном дне и интересуется состоянием Кенсу, посылает смешные картинки и ссылки на фильмы, которые он хотел бы посмотреть, если До не против. И впервые в жизни он хочет получить то внимание, что ему уделяют и не думать о том, как его соулмейт может пострадать. Ведь о нем даже не вспоминали. До той самой ночи. — Все хорошо, — отвечает Кенсу, ловя на себе шокирующий взгляд. — СЕРЬЕЗНО?! — Бэкхен буквально переваливается за стойку, чтобы ухватить за плечи До, но не успевает. — Ты ведь не лжешь мне? Он отличный парень, сразу видно было. К тому же такой симпотяжка, под стать тебе. Он между прочим отлично танцует, уверен он… — Так, стоп, — Су ударяет кончиком небольшого полотенца о поверхность дерева, останавливая бесконечный поток слов друга. — А что? — удивленно хлопает глазами Бэкки. — Ну не будь занудой, расскажи мне все! Кенсу смеется и качает насмешливо головой: — Многое изменилось, как по мне, — осторожно начинает брюнет. Глаза Бэкхена неотрывно следят за другом, словно боясь пропустить любую мелочь. Он замечает, что тени под глазами Су стали меньше, а цвет кожи стал более здоровый. Шею не облачает горловина черной водолазки, сегодня брюнет пришел в свитшоте и… — Су, это…они исчезают? — недоверчиво спрашивает Бён, не веря тому, что видит. Друг осекается на пару секунд и ладонь непроизвольно гладит шею, которая была опоясана чужими цветами. — Да, осталось не так много. — Только не говори мне, что ты дал отворот поворот Тэмину, — фыркает Бён. — По мне так твой соулмейт полное дерьмо. Исчезли одни, появятся другие. Не хочу, чтобы ты… — Я тоже не хочу, — кивает Кенсу. — И я все прекрасно понимаю, у меня тоже есть гордость. В глазах Бэкхена промелькнуло легкое сомнение, он знает насколько Су честен перед собой и остальными, насколько он искренен и верит в чудесное предназначение, которое хоть и растоптало его сказочное мнение, но все же. — Тэмин так просто не покинет мои мысли, — говорит Кенсу, слегка поджимая губы в смущенной улыбке. — Да-а-а? Ты так в этом уверен? — дразнит Бён, дотягиваясь до парня и хлопая его по плечу. — Ай, больно же! — кривится Су, чуть не роняя стакан. — Дурной! И как тебя Чанель терпит? — Он меня любит и обожает, — ярко улыбается Бён. — Да куда уж ему деваться, — бубнит До, изворачиваясь от очередного шлепка и замахиваясь своим небольшим полотенцем на друга. — Иди уже погоняй официанток! Расслабились Вы тут, мистер Бён! — Сам решу! Я тут администратор!***
Непривычное волнение чесалось в ладошках Кенсу, когда тот ожидал Тэмина в парке неподалеку от своего дома. Сидя на скамейке, он проводит ладонями о колени, чтобы немного унять нервозность. Взглядом он провожает подростков на скейтбордах, которые с тихим гулом проезжают мимо него. Недалеко Кенсу замечает пожилую пару, которая неспешным шагом идет под руку. Улыбка проскальзывает по лицу и До думает о том, каково же это любить всю жизнь. Особенно того, кто тебе предназначен судьбой. — Привет! Су слегка вздрагивает от неожиданности, когда рядом на скамью приземляется Тэмин, а его теперь уже темные волосы слегка пружинят. — Привет, — улыбается Кенсу, как его ладонь тут же берет танцор и смело переплетает их пальцы вместе. До немного неловко и легкий румянец окрашивает его щеки, а Тэмин улыбается ему так, что внутри все переворачивается. — Придумал куда пойдем? — спрашивает он. Честно говоря, Кенсу ломал голову об их свидании все выходные, и он совершенно не знает куда пойти. Стандартный набор из интернета не казался ему чем-то выдающимся. А хотелось чего-то простого, но особенного. — Прости, но ничего не смог придумать, — пожимает плечами Су и чуть приподнимает уголки губ. Танцор задумывается на секунду, прищуривая взгляд, а затем говорит: — Быть может начнем с мороженого? Потом прогуляемся здесь немного и дальше по накатанной, — предлагает Тэмин. — Хочу провести все свободное время с тобой, хён. Кенсу от такого откровения вновь смущается, пристальное внимание танцора словно водопад обрушивается на него каждый раз. — Хорошо, — соглашается До и они встают вместе, не размыкая рук. Тэмин вновь говорит без умолку: о том, как прошел его день, что у него скоро будет соревнование в Пусане и он готовится к нему как обезумевший из-за чего налепил обезболивающие пластыри чуть ли не на всю спину. Кенсу хмурит брови на это заявление и просит быть осторожнее. — Волнуешься за меня, хен? — спрашивает Тэмин с хитрым прищуром. — Просто будь осторожнее - пока это единственное о чем я хочу тебя попросить, — серьезно говорит До. — Ты еще так молод, а уже кажется пора обращаться к восточной медицине. Тэмин смеется на это и приподнимает их руки, держащиеся вместе. Он оставляет быстрый и легкий поцелуй на тыльной стороне ладони Кенсу: — Не буду. От такого нежного действия Кенсу слегка толкает того плечом, от чего младший заливисто смеется и спрашивает, почему же Су до сих пор стесняется его, а Кенсу красноречиво тычет его в бок. — Ауч, хён! — шипит Тэмин и вновь улыбается, когда До пытается еще раз задеть его. — Ну все, я не буду больше! Тэмин все еще посмеивается, а затем вдруг спрашивает: — Кстати, что ты думаешь на счет поездки в Пусан, ты поедешь со мной? До замирает на секунду и не знает, что сказать. Потому что вот так быстро решиться на поездку, а вдруг у него начнутся приступы? Вдруг младший станет свидетелем чужих фаленопсисов на его коже, и он станет ему отвратным? Вопросы градом охватывают его мысли, но Тэмин внезапно заводит его за угол живой изгороди. Во взгляде младшего легкое смущение, из-за чего он берет за руки Кенсу, словно пытаясь собрать свое мужество, и говорит: — Я бы хотел, чтобы ты поехал туда со мной и пойму, если ты откажешься. Быть может я слишком быстро развиваю то, что между нами… Но Кенсу мягко высвобождает руку из тэминовских ладоней и дотрагивается его лица, заставляя поднять свой взгляд. Пухлые губы До изгибаются в нежной улыбке, потому что он вновь понимает насколько младший потрясающий, чистый и искренний. Танцор каким-то чудесным образом вытесняет все плохие мысли из головы Кенсу. И ему определенно нравится это. К тому же сейчас хочется немного показать свою признательность без слов, которые сейчас по мнению До вовсе не нужны. Он чуть наклоняется вперед и притягивает младшего к себе ближе. Тэмин сейчас так близко, что Кенсу может увидеть, как слабо трепещут его ресницы, легкий аромат от его тела окутывает старшего, и он вновь думает о том, что тот пахнет детством. Кенсу смело касается чужих губ напротив, как тут же получает ответ от младшего, который ластится к брюнету всем телом. До чувствует нежное движение губ, и сердце готово выпрыгнуть из груди, потому что после каждого их поцелуя Кенсу необходима каталка с реанимацией. Ведь Тэмин целуется до головокружения и нехватки кислорода в легких. — Из-за тебя у меня хроническая тахикардия, когда ты рядом — тихо говорит Кенсу, прижимаясь лбом о лоб младшего. Тэмин улыбается уголком губ и тихо вздыхает: — Разве это не здорово? — Быть может в Пусане нам станет еще лучше? — тихо добавляет До и оставляет легкий поцелуй на носу младшего. Тэмин озаряется яркой улыбкой, крепко обнимает До, шепотом произнося спасибо. А внутри Кенсу разрастается настоящий ураган, трепетное волнение со страхом. Потому что лгать Тэмину не хочется, а алую камелию скрывать долго не получится. Ведь кажется еще чуточку и Кенсу будет бесповоротно влюблен в эти улыбающиеся глаза и невероятно нежные и крепкие объятия.***
Чонин сидит поджав под себя ноги и крепче кутается в тонкий плед, сидя на балконе поздним вечером. Отголоски шума города доносятся до него, а вокруг то тут, то там зажигаются огни. Чонин щурится и тихо вздыхает. Мысли вьются вокруг красной камелии, которая по-прежнему замерла в паре отцветших лепестков. Чувства к Лухану мечутся как безумные внутри, словно от страха, что скоро их не станет в помине. Ладонь Чонина касается левой стороны груди и чувствует, как под ней гулко бьется сердце. Почему-то сейчас он осознает всю ответственность и свою глупую опрометчивость по отношению к старшему и своему соулмейту. Дурацкая судьба и не менее тупое предназначение. Кто же там такой великий решает за них с кем им быть? Почему он сам не может выбрать того, кого любить? Чонин поворачивает голову и видит, как за плитой стоит Лухан, готовя ему горячий шоколад. Перед старшим ему и вовсе стыдно. Вина тихо и медленно пожирает изнутри, словно монстр и иногда когтями скребет легкие, да так, что трудно дышать. Лухан ничего не говорит о метке Кима, обходя заветную тему стороной. Стараясь вести себя более-менее обыденно, спрашивая о том, что младший хочет поесть и все в таком духе. Поддерживать привычный ритм их жизни — вот он план Лухана. Чонин знал, что таким образом он хочет показать, что ему не больно от той мысли, что предназначение Кима где-то совсем рядом. Тем временем как Чонин грыз изнутри себя тем, что беззаботно все это время любил, совершенно не задумываясь о последствиях для каждого из них. Что в конце будет больно всем. Последние дни Чонин искал в интернете кучу разных способов избежать свое предназначение, но все твердили одно: «От судьбы не убежать». Цветок в легких после отвержения соулмейта вселял надежду, быть может хирургическое вмешательство способно излечить Чонина? Но все же был риск, ведь становиться без эмоциональной куклой не хотелось совсем. Когда же он вспомнил статью о следах измен, что вырисовываются на коже чужими цветами, Чонин невольно нахмурился и беспомощно откинул голову назад. — Идиот, — тихо говорит сам себе он и запускает свои пальцы в темные пряди. — Беспросветный идиот. В голове всплыли картинки с изображением частей тела в чужих цветах, как некоторые пытались даже себя калечить, дабы не видеть следы измен. Ким от злости стукнул кулаком о подлокотник. А в голове все крепче оседала мысль о том, что он должен как можно скорее найти свое предназначение и разобраться со всем раз и навсегда.