No Angels

Оглядываясь назад, Юзуру не мог найти точного момента, когда они с Хавьером стали отдаляться друг от друга. Когда перестали радоваться победе другого больше, чем жалеть о собственном проигрыше; когда перестали считать дни до следующей встречи, часами вися на телефоне и наговаривая счета на сотни долларов; когда слово "люблю" исчезло из ежедневного лексикона, и это показалось нормальным для них? Возможно, после чемпионата мира в Бостоне? Тогда Хавьер заслуженно радовался второй золотой медали, забыв обо всем на свете, а Юзу пытался игнорировать журналистские инсинуации по поводу своего очередного поражения. Ему предстояло провести в гипсе два следующих месяца, залечивая обострившуюся травму, но об этом никому было знать не обязательно. Тем летом они почти не виделись, хотя и находились в одной стране - Юзуру был дома в Сендае, а Хавьер колесил с шоу по разным городам Японии. Но встретившись после долгой разлуки, они не могли оторваться друг от друга, так что нет, наверное, все случилось позже. Во время его болезни в декабре Хавьер ухаживал за ним две недели, забив на собственные тренировки, потому что мама Юзуру не вовремя улетела в Японию по делам, хотя ему самому нужно было готовиться к чемпионату Европы. В Хельсинки они оба ехали с настроем на победу. Никто не мог предположить, что события развернутся таким образом: в мыслях они делили между собой серебро и золото, обещая друг другу дома обменяться медалями. Четвертое место после двухгодичного лидерства подкосило Хавьера. Юзуру как мог старался утешить его, но собственная радость от долгожданной победы сделала его слегка эгоистичным. На шоу в межсезонье они оба расслабились: Хави в Японии очень любили, и он купался в лучах фанатского восторга, а Юзу радовался каждой улыбке испанца. Но на шоу у них никогда не получалось проводить много времени наедине, ведь фигуристы практически круглые сутки находились под объективами телекамер, и осторожность была важна как никогда. Поэтому мысли Хавьера оставались для Юзуру загадкой. И тем больнее было пережить перемены. Вернувшись в Торонто, Юзуру узнал, что их с Хавьером развели по разным каткам. Тренеры объясняли свое решение тем, что в олимпийский сезон концентрация важна как никогда, и для наставников в том числе. Брайан сетовал на то, что ему сложно уделять им равное внимание, когда они катаются вместе, так что новое расписание полностью в их интересах. Юзуру так и не узнал, было ли это единственной причиной. Он знал только одно: их главное преимущество, а именно возможность наблюдать и тянуться за соперником, вдруг в глазах тренеров превратилось в недостаток. Возможно, они были правы. Юзуру разучивал четверной лутц, тогда как Хавьер так и не решился добавить в соревновательные программы четверной риттбергер, который весьма успешно делал на тренировках. Знать, что твой соперник усложняет контент на запредельный для тебя уровень, наблюдать это каждый день, наверное, действительно трудная задача. Вот только этот лутц убивал Юзуру. Работа над ним напоминала сизифов труд, такая же бессмысленная и беспощадная. Лутц гробил его колено и лодыжку, но чем сильнее была боль, тем больше росло упрямство Юзуру и желание победить этот прыжок. В таком состоянии каждый день наблюдать за стабильностью Хавьера было бы невыносимо. Заметили, сколько раз употребляется слово "соперник"? Потому что именно ими они и стали. Юзуру чаще ночевал у себя дома, уделяя внимание университетским занятиям, а Хавьер гулял с новыми друзьями, которых Юзу не любил. Это были парни, далёкие от спорта, проводящие свободное время в барах и снимающие там девчонок. Естественно, они не были в курсе, что Хавьер и Юзуру состоят в отношениях. Юзу не знал, изменяет ли ему Хави во время этих загулов, он просто не мог заставить себя задать этот вопрос. Они существовали в своеобразном мыльном пузыре, растягивая его изнутри, постоянно проверяя на прочность. Но он не хотел быть тем человеком, который первым достанет иголку. Он жил моментами, когда Хави выбирался из пучины саморазрушения и превращался в себя прежнего: ласкового, заботливого, любящего Хави. В такие моменты Юзу как будто выныривал из глубины, делая глоток кислорода, пытаясь вдохнуть побольше, чтобы пережить следующее погружение. Было очень страшно, что однажды воздуха в лёгких не хватит. Наверное, они оба в тот момент страдали от депрессии, не желая понять и поддержать друг друга. Турнир "Осенняя классика" прошел как в тумане. Юзуру знал, что многие будут критиковать его за повтор программ, но он просто не мог представить себе, что катает что-то другое на Олимпиаде. Это была его музыка, его стихия; он чувствовал ее так, как никто другой в мире. Она давала ему силы и вела за собой. Шопена он откатал на мировой рекорд. Никто из существующих фигуристов не взял порог в 110 баллов, а Юзу сделал это трижды. Билеты на произвольную программу мужчин разлетелись как горячие пирожки. Но вечером боль в колене обострилась до предела. Брайан настоятельно рекомендовал упростить контент, если не сняться с турнира, но Юзу закусил удила. Он прыгнет этот чертов лутц, чего бы ему это не стоило. Произвольная стала настоящим позором. Хуже он выступал только на кубке Китая с разбитой головой. Юзу тер костяшки пальцев, сбитые об лёд во время падения: мама умудрилась положить ему две правые перчатки, и пришлось выступать с голыми руками. Рядом Фернандес позировал для фотографов, держа на уровне груди золотую медаль в виде кленового листа. Такая же серебряная висела на собственной груди, но желания трогать ее не было. Казалось, победа над принципиальным соперником на некоторое время успокоила Хавьера. Они провели замечательные выходные, наконец-то выбравшись посмотреть на Ниагарский водопад. Говорили обо всем на свете, только тема Торонто была под запретом. У Юзу на телефоне до сих пор сохранились их совместные фотографии на обзорной площадке, на которые не было сил смотреть, но и рука не поднималась удалить. Но чем ближе приближались этапы гран-при, тем больше накалялась обстановка. Хавьеру будто нравилось мучить Юзуру, раз за разом ставя его в безвыходное положение своим разгульным поведением. Иногда он напоминал маленького ребенка, который прощупывает границы дозволенного, проверяя, когда же терпение матери лопнет и последует наказание. Но Юзу не мог ругаться с ним, проглатывая обиду и пытаясь достучаться до любимого человека. Он не понимал, как можно заранее сдаться, даже не выйдя на поле боя: его самого наличие сильных соперников только стимулировало работать усерднее, но Хавьер пошел по лёгкому пути, ведь гораздо легче обвинить в своих неудачах кого-то, чем разобраться в себе. Из России Юзуру вернулся с серебром, но не слишком расстроенным - наконец-то получился лутц, пусть и стоил ему дальнейших ошибок в программе. Ничего, начало сезона у него всегда было нестабильным, к NHK-trophy он наберёт форму. Приходить в квартиру к Хавьеру без предупреждения, наверное, не стоило. Хотя, учитывая количество его вещей в этой квартире, не так уж и неправильно будет назвать ее и его жильем тоже. Хави явно не ждал его. Он сидел на диване перед телевизором и курил сигарету. Он оглянулся на Юзуру, замершего на пороге комнаты, и отвернулся обратно к экрану, даже не поздоровавшись. — Хави? Что случилось? — Брайана забрали в больницу. — Да, я знаю. На завтра назначена операция. - Юзу осторожно присел на краешек дивана. — Он не сможет поехать со мной в Китай. — Хави, ну он же в больнице... Я думаю, Трейси или Гислен с удовольствием... — Они тоже не поедут, - перебил его Хавьер. - Сказали, что не могут бросить клуб. Я поеду с Ли Баркеллом. — Мне жаль, Хави. — Знаешь, думаю, если бы на моем месте был ты, они бы поехали. — Не говори ерунды, - Юзу чувствовал, что Хавьер настроен на ссору, и это ему очень не нравилось. Обычно они избегали прямых конфликтов. - Они никогда меня не выделяли. — Брайан поехал с тобой в Москву, хотя ему уже было плохо. Если бы он лег на обследование раньше, уже был бы в порядке. Хавьер затушил окурок и прикурил следующую сигарету. Когда он наклонился вперёд, Юзуру заметил на столике полупустой бокал со спиртным. — Хавьер, что ты делаешь с собой? Я не узнаю тебя. — А может быть, ты никогда и не знал меня? В наших отношениях всё всегда было для тебя - любимый, драгоценный принц Юзуру Ханю и его верный рыцарь Хавьер Фернандес. Хави развернулся к нему, и Юзу поразило злое выражение на его лице. — Ты говоришь неправду. Я всегда поддерживал тебя. — Конечно, легко утешать, будучи первым. Всегда лучший, самый-самый для всех. Даже когда я выигрывал, все внимание доставалось тебе. Как будто рядом и не было других медалистов. — Я не могу отвечать за действия других людей. Я никогда не ставил себя выше тебя, и ты это знаешь. Почему ты молчал все это время, если тебя это так задевало? Хавьер покачал головой, но ничего не ответил. Сигаретный дым противно щекотал горло, и Юзу закашлялся. Хави как будто опомнился, затушил сигарету и открыл балконную дверь, впуская в комнату прохладный осенний воздух. — Хави, ты разрушаешь себя. Ты пьешь, куришь, снова ленишься на тренировках, но почему-то упорно ищешь причину в чем-то другом. И отталкиваешь людей, которые тебя любят. Я не понимаю тебя. — Я и сам себя не понимаю. Я знаю только, что не могу больше находиться рядом с тобой. Мне хочется сделать тебе больно, понимаешь? — Ты уже это делаешь, - прошептал Юзу. Хавьер поцеловал его. Притянул к себе за затылок и впился в его рот, жёстко сминая губы, до крови прикусывая нижнюю. Юзуру подчинился, принимая болезненную атаку и впуская его язык. Поцелуй был с привкусом сигаретной горечи и отчаяния. Чтобы сохранить равновесие, Юзу ухватился руками за плечи Хавьера, что тот воспринял как одобрение своих действий. Он придвинул его ближе, подминая под себя и укладывая на диван. Хавьер действительно хотел сделать ему больно, не только морально, но и физически: руки скользили по телу, оставляя за собой красные следы, поцелуи превращались в укусы. Затрещали нитки, и одежда Юзуру полетела на пол, при этом Хавьер не позволил даже снять с себя футболку. Юзу цеплялся пальцами за хлопковую ткань, морщась от болезненного проникновения. У них с Хави было немало быстрого секса за эти годы, но тот всегда следил за тем, чтобы подготовить его, больше заботясь о его удовольствии, чем о своем собственном. Сейчас об этом и речи не шло, Юзуру даже не был возбуждён. Хавьер хрипло застонал и обмяк, придавливая его тяжестью своего тела. Пуговица на его джинсах больно вдавилась в бедро Юзуру. Через пару мгновений Хави сдвинулся немного в сторону, освобождая Юзу от своего веса, но все также продолжая держать его в руках. Юзуру почувствовал лёгкий поцелуй на ключице, и эта запоздалая нежность отдалась болью в сердце. — Отпусти меня, мне нужно в душ, - тихо сказал он. Хавьер кивнул, но не разжал рук. Уткнувшись лбом в его плечо, он произнес: — Юзу... Освободи меня, пожалуйста. — Ты свободен, Хави. У меня никогда не было сил удерживать тебя. — Нет, ты врешь. Почему тогда я не могу сам уйти? — Ты знаешь ответ. Вместе мы всегда были сильнее. — Мне нужно что-то изменить в своей жизни. Я чувствую себя запертым в клетке. Не знаю, будет ли это к лучшему, но если я сейчас не попытаюсь, я не прощу себе. — Тогда сделай это, Хави. Возможно, это спасет нас обоих. - Юзу таки вывернулся из его рук и сел на диване, подбирая с пола свои вещи. Футболка была надорвана по шву, но под паркой это будет не заметно. Он быстро провел ладонью по щеке, вытирая непрошенные слезы. Последнее, чего бы сейчас хотелось парню, так это чтобы Хавьер узнал, что он плачет. В какой момент он превратился в обузу для любимого человека? Но если Хави так плохо с ним, он не имеет права цепляться за него. Свои чувства он как-нибудь переживет. — Знаешь... - голос за спиной вернул Юзуру в реальность. - Я изменил тебе. С девушкой. Думал, что после стольких лет уже и не получится, но... Хавьер горько усмехнулся, а Юзу оцепенел. Руки действовали автоматически, натягивая на тело одежду. В конце концов, душ можно принять и дома, потерпит. — Я не удивлён. Хоть мы и встречались, ты никогда не был геем, - он постарался произнести это максимально нейтральным тоном, контролируя дыхание. Очертания предметов перед глазами расплывались от нахлынувших слез. - Эта девушка, она тебе нравится? — Я даже не помню её имени. - Хавьер помолчал. — А ты... Ты изменял мне? Юзу ещё раз вытер лицо, не удержался и шмыгнул носом. Глубоко вдохнул и посмотрел на испанца. — У меня не вызывает желания ни один человек на свете, кроме тебя. Так что, думаю, на долгое время мне теперь будет не до секса. Юзуру очень хотелось разозлиться на Хавьера за его предательство, но на это просто не было сил. Внутри была только глухая тоска, хотелось забиться куда-нибудь в угол и выть от горя. Хавьер не был похож на человека, который освободился от мешающих отношений. На самом деле, он был похож на тяжело больного. Юзуру позволил себе в последний раз дотронуться до родного лица. — Хави, пожалуйста, выбери правильный путь. Пусть все это будет не зря. Уходя, он положил ключи на столик в прихожей и захлопнул за собой дверь. Юзу не мог представить себе, что ещё раз вернётся в эту квартиру, пусть даже там остались его вещи. Лучше купить новые, если Хавьер не соберёт их сам. *** За время, прошедшее до отъезда Хави в Китай, они виделись всего два раза. Групповое занятие с Трейси прошло кошмарно. Они настолько привыкли быть рядом, что тянулись друг к другу, даже не осознавая этого. Рука Хавьера замирала, не достав пары сантиметров до плеча Юзу, а у самого Юзуру мурашки бежали по коже, как будто ощущая это фантомное прикосновение. А накануне отъезда они столкнулись в раздевалке. Кроме них, в комнате были ещё несколько человек, которые с любопытством следили за их встречей. Они никогда не афишировали свою связь: кроме родителей, правду знали только Брайан и Трейси, возможно, ещё Гислен. Но их поведение все равно вызывало пересуды, поэтому заметив изменения в их отношениях, слухи поползли с новой силой. Хавьер выглядел свежее. Был хмурым, но явно выспался ночью, и от его одежды не пахло сигаретным дымом. Что ж, значит, все к лучшему. Юзу слегка кивнул, получил такой же сухой ответ, и отвернулся к своему шкафчику. Сзади хлопнула дверь - Хавьер вышел из раздевалки. Юзуру смотрел прокат Хавьера на Кубке Китая, сидя в гостиничном номере в Осаке. Они с Гисленом прилетели в Японию раньше для акклиматизации, плюс у Юзу были запланированы съёмки в благотворительной передаче. Разница во времени была всего пару часов, поэтому была возможность увидеть выступление в прямом эфире. Хави выступил ужасно. Шестое место по итогам турнира не оставляло ему шансов попасть в финал, даже если он выиграет второй этап. Если бы они еще были вместе, Юзу уже оборвал бы телефон, пытаясь дозвониться до любимого, но теперь он чувствовал, что не имеет права этого делать. А через четыре дня рок догнал и его. Освободившись от общественных обязанностей, Юзу приступил к тренировкам. Все было хорошо до последнего момента, пока он не зашёл на лутц. Уже в воздухе он понял, что упадет. На приземлении правая нога согнулась под неестественным углом, и боль пронзила всю конечность от лодыжки до бедра. Он встал на четвереньки, пытаясь отдышаться и унять появившуюся тошноту. Хоть бы не перелом, хоть бы не перелом... Гислен в нетерпении переминался с ноги на ногу у бортика, а рядом уже маячили сотрудники арены с красными крестами на груди. Юзу подъехал к краю катка, стараясь не опираться на правую ногу, и тут же попал в руки докторов. Перелома не было, но были сильно повреждены связки. Не оставалось другого выхода, кроме как сняться с турнира. Поистине, всё складывается против них, когда они не вместе. Юзуру до сих пор думал так. Пусть Хавьер вел себя ужасно, но любовь нельзя просто так выкинуть из сердца. Ни злости, ни обиды не было, только чувство опустошенности. Он действительно не хотел никого, кроме Хави, даже не знал, нравятся ли ему парни или девушки. Хотя, скорее всего, всё-таки парни, иначе он бы и в Хавьера не влюбился. Но его тело и его сердце знали только одного человека, и пройдет немало времени, прежде чем он откроется другому. Подробное обследование в Токио забило гвозди в крышку гроба карьеры Юзуру. Лутц таки добил его ногу - обострилась старая травма, и кроме повреждения связок, врачи диагностировали воспаление кости. Становиться на ногу он не мог совсем, приходилось пользоваться костылями. Никаких прогнозов о времени восстановления медики не давали. Единственное, что они сказали точно - если Юзу сейчас не побережет ногу, он больше никогда не сможет кататься. Лечением Юзу занимался дома, в Сендае. С ним был его старый наставник - физиотерапевт Кикучи-сенсей. Он разработал для своего подопечного целый комплекс восстановительных упражнений, который Юзуру скурпулезно выполнял, хотя большую часть дня все равно лез на стены от скуки. Скоро в Нагойе пройдет финал гран-при, и титул чемпиона, который бессменно принадлежал ему на протяжении четырех лет, перейдет другому фигуристу. Юзуру открыл мессенджер на телефоне, перечитывая сообщение от Хавьера. "Даже в самых дурных мыслях я не пожелал бы тебе такого. Пожалуйста, выздоравливай, я очень хочу соревноваться с тобой на Олимпиаде. Ganbare, Юзуру! Семья передает тебе самые лучшие пожелания." Он провел пальцем по экрану в том месте, где было написано слово "семья". Родители и сестра Хави действительно стали для него семьёй, хоть они и не слишком часто общались, да и сам Хавьер всегда говорил про них с Юзуру - мы семья. Поэтому сейчас это слово, скорее всего, употребленное Хавьером просто по привычке, согревало сердце. А вечером позвонила Энрикетта. Юзуру совсем не ожидал этого звонка, поэтому долго смотрел на телефон, не решаясь снять трубку. Сеньора Лопес начала разговор с вежливых расспросов о здоровье и пожеланий скорейшего выздоровления. Юзу благодарил, не зная, как свернуть беседу, пока в конце женщина не добавила: — Я знаю, что вы с Хавьером расстались. Юзу молчал, ожидая продолжения. — Мы с ним долго говорили, когда он приезжал домой после французского этапа. Знаешь, он редко бывал настолько откровенным со мной, слишком долго мой сын живёт один. Он не будет счастлив без тебя, Юзуру. Если и есть на свете родственные души, то это вы с ним. Мы с Антонио сложно восприняли его выбор, я думаю, ты помнишь, - Юзу услышал улыбку в ее голосе, - но чем дольше я наблюдала за вами, тем очевиднее это становилось. У вас обоих непростой период, и вы наделали много ошибок. Я посоветовала Хавьеру обратиться к психологу, он обещал подумать. Возможно, тебе тоже не помешает выговориться перед кем-то. — Он встречается с девушкой, Энрикетта, он вам об этом говорил? - голос Юзуру охрип. Он ещё долго не забудет момент, когда решил залезть в Инстаграм Хавьера. Фото в обнимку с симпатичной брюнеткой и подпись на испанском. Смешно было читать гневные комментарии от своих фанатов, которые, сами не зная этого, задавали правильные вопросы. Видимо, не настолько хорошо Юзу с Хави скрывались, раз столько людей были уверены, что они любили друг друга. — Да, говорил, - голос женщины погрустнел. - Сейчас ему кажется, что лучше будет изменить свою жизнь на 180 градусов. Но позже он поймет, что это не работает. Юзуру, если он тебе нужен, то прояви терпение. Вопрос лишь в том, сможешь ли ты простить. — Я подумаю над этим, Энрикетта. Спасибо за звонок, - не дожидаясь ответа, он сбросил вызов. Словам матери Хавьера хотелось верить, но было слишком больно. Надежда убивает быстрее, чем самый сильный яд. Самым лучшим выходом будет просто отпустить ситуацию, раз он не может ни на что повлиять.