Выдаем Нацумэ замуж

Мгновенный взгляд Банри посланный красноволосому «только не оставляй меня рядом с этой…» был тут же проигнорирован, да и вообще все вокруг — лицо парня в мгновение ока залилось полностью густой красной краской, и тот, чуть ли не пища, несвязно что-то забормотал: — А… это… вы… конечно, вы… — багровые глаза метались по комнате, не задерживаясь толком нигде, разве что на почти обнажённом теле девушки. Такое, от чего-то, происходило с ним впервые в жизни, пусть и не слишком короткой. Но чувствовал он себя типичным девственником из книжки для подростков. — М-да, извините, я кажется… платье вчера у него забыла… да, — вторила ему Яно, кажется сама сморозив какую-то пургу, но над этим совсем не парилась, лишь осознав глупую ситуацию всего случившегося, покраснела не хуже Кролика. — Я-я… сумку… вот… нашел, как бы… — ей в руки впихнули с силой сумочку, что блондинка «ненароком» забыла вчера в общей столовой, а сам парень уже бежал от номера енота в сторону лифта, бесконечно и громко извиняясь. — И что это было? — Банри приподнял бровь, требуя от сестры дальнейших объяснений, наблюдая за тем, как та кладет сумку около входа, а сюда начинает затаскивать какие-то коробки, причем очень подозрительно выглядящие. — А если бы тебя в таком виде увидел кто-то другой из жильцов? — Ну, раз фашист ушел, — Миюки, ни сном ни духом, не замечая заданных вопросов, была уже в обычном состоянии с широкой ухмылкой. — Значит можно приступить и к цели прибытия, — она прикрыла дверь, пока братец во все глаза разглядывал странные коробочки. — Как видишь, дел у меня невпроворот много… — Мне показалось или ты тогда смутилась? — сощурился братец-енот, теперь буравя подозрительным взглядом не только картонные изделия, но и саму прибывшую. Обычно, когда она так завалялась к нему в комнату, а это было ого-го как давненько, девушка любила подначивать его или просто будить разными способами, совершенно не смущаясь своего вида. Вообще, смущать Яно было совсем неправильным занятием, так как девушка иногда даже представлялась ему в воображении непробиваемой стеной, что полностью игнорирует все внешние суетения и проблемы. Даже для вида она редко что-то предпринимала «яркое» из гаммы эмоций — максимум отводила слезливые глазки, что она продемонстрировала во всей своей красе вчера. А эта странная реакция казалась совсем не из обычных «театральных игр» Миюки. Она бы быстрее просто развернулась и ушла, нежели раскраснеется, словно маленькая нашкодившая девчонка. Однако, был, конечно, и такой вариант, что дело было далеко не в искренности ситуации, а в этих стремных коробках, что девушка сейчас вскрывала складным ножиком, непонятно откуда взявшемуся у нее в руках. И словно бы в подтверждении этих мыслей, блондинка, даже не посмотрев в сторону паренька, лишь на секунду застыв, беспечно и слегка удивлённо спросила: — Ты сейчас про что говоришь? — и продолжила открывать странные картонные изделия. Банри вздохнул, буркнул, чтобы девушка не забивала ему голову своими дальнейшими беспощадными расспросами. В ответ Миюки беспристрастно пожала плечами и все же как-то странно и быстро глянула на двоюродного братца, и резко приступила обратно к прерванному на миг действию. Все произошло настолько молниеносно, что Банри кое-как это вообще смог заметить и от этого ему ещё больше стало не по себе. Ему показались эти действия какими-то через чур нервными и смятенными, поэтому дальше паренёк просто не решился лезть. Он до сих пор припоминал, как девушка пугала его, когда тот пытался узнать больше дозволенного. Взгляд синих глаз снова привлекли подозрительные коробки. И явно не зря — Яно, закончив все дела со складным ножиком, что магическим образом испарился из ее рук, будто бы его и не было, загнув картонные края, стала вынимать из коробочек… БУТЫЛКИ?! — Это… ЭТО ЕЩЕ ЧТО ТАКОЕ?! — мгновенно вскипел Ватануки, полностью позабыв о прошлых мыслях. Ему совершенно не понравился дальнейший расклад событий, а эта стерва хоть бы хны — все также спокойно сидит и уже складывает стеклянные сосуды с алкоголем ему под стол! — А ты не видишь разве? — как само собой разумеющееся протянула блондинка, ни на секунду не отвлекаясь от своего деяния. — Как раз таки и вижу! — процедил сквозь зубы разозленный енот. — И зачем ты мне ЭТО СЮДА складываешь? Я вот это точно понять не могу… — А ты смоги! Подумай, тогда и поймёшь… — Может, ты мне наконец пояснишь, что здесь происходит, а? — взорвался окончательно блондин, превратившись в свой истинный облик. — Ну что же ты так разнервничался, милый? — покачала головой Миюки, уже приступая к следующей коробке. — Ну вот что, скажи мне, подумают люди, увидев в комнате такой милой и обаятельной девушки склад спиртного? Это же полностью подпортит мою репутацию… — ПОЭТОМУ ТЫ И РЕШИЛА СДЕЛАТЬ ИЗ МЕНЯ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНЕГО АЛКОГОЛИКА?! — Не нужно так остро на это реагировать, братик, — снова покачала головой Яно, но на этот раз развернулась к блондинке лицом, миленько и невинно улыбаясь. — Я всего лишь оставляю это у тебя на хранение… — Ты… Ты… ТЫ ЧУДОВИЩЕ, СЕСТРА! НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! — зарыдал Банри, не в силах вообще что-либо сделать в настоящем облике ёкая. Из маленьких глазок лились натуральные слезы, а маленькое тельце слабо подрагивало. Неожиданно кто-то аккуратно приподнял бедного енота от пола и крепко прижал к тёплому телу, мягко поглаживая по светлой шерстке. Мир из-за слез немножко размылся, но Банри понял, что сидит у своей злющей и невыносимой сестры. — Не называй меня так, пожалуйста, — тихо, почти неслышно прошептала Яно, что даже самому Ватануки пришлось хорошенько прислушаться к ее голосу. — Мне же тоже очень обидно и неприятно, когда обо мне такое говорят. Может быть, я сама этого не хочу? Но я не могу, я единственная наследница клана Яно… Поэтому и ты, Банри, не расстраивайся из-за меня, ведь я не желаю тебе зла, мой братец. Ты же это и сам прекрасно понимаешь, но так сложилась наша судьба, что проложили далёкие предки… И мы должны ее исполнять… А бутылки я у тебя оставлю, милый. Нужно же когда-то начинать… — ЧТО ТЫ СКАЗАЛА? — вся романтика момента резко пропала, словно бы и не возникала вовсе, а Ватануки вдруг осознал, что тесно прижат к женской груди, разозлился ещё сильнее, — ОТПУСТИ МЕНЯ, ГРЯЗНАЯ ЖЕНЩИНА! Я ПРОТИВ ИНЦЕСТА! — кое-как вырвавшись из рук блондинки, бросился в ванную, спасаясь скорейшим бегством. — Да какой инцест?.. Я же просто… — явно не поняла девушка, кажется задумавшись уже о чем-то другом.

***

Погода со временем постепенно наладилась до солнечной. Облака к обеду быстро расступились, открывая вид на светлое голубое небо. Единственным минусом в этой чудесной погоде можно было считать то, что солнце слепило глаза и слишком ярко светилось в позиции зенита, да и к этому можно было легко привыкнуть через какое-то время. Ну, конечно же не Риричие, которой, к слову, со своим естественным наибледнейшим оттенком кожи и таким же естественным наиужаснейшим характером, хотелось спрятаться в теньке ото всей этой душащей жары, ещё и рядом стоящий, как на постойке смирно, ее верный «пёс», испытывающий и без того шаткие нервишки брюнетки, а шум ударов сердца, что был, казалось, слышен даже на расстоянии, напоминал о ее своеобразной аритмии каждую новую секунду. Парень же, похоже, совершенно не замечал состояния своей госпожи, лучезарно улыбаясь и, что-то невнятно воркуя себе под нос, пытался аккуратно посадить черноволосую обратно на лежак. Риричие уже даже не представлялось, что может быть ещё хуже, чем этото момент, однако, представлять дальше не пришлось, ибо на крыше, где они расположились, возникла извращённая ледяная баба, которая как только заметила бедную девушку, тут же поспешила к ней. Вздрогнув, брюнетка начала дергать рукав своего телохранителя, надеясь на его благоразумие и быструю реакцию на происходящую ситуацию, но тот, казалось, вовсе ничего не замечал, сияя рядом с возлюбленной как новогодняя ёлочка, причем явно ни к этому времени года, как и ни к месту. Поняв, что вообще вряд-ли удастся спастись от своей скорой участи, Риричие гордо, как истинная леди, легла обратно на раскладной лежак, который специально для нее разложил этот белобрысый хмырь, чтобы девушка хоть немножко «поднакопила» витамина D, после чего наследница клана Ширакин приготовилась к смертельному бою. — Привет, милая, как у тебя дела? — возникшая рядом Нобара, казалось, ничем не смутила брюнетку, но это было только внешне. — Н-нормально… — буркнула та, полностью прикрывая глаза своего необычного фиолетового цвета, стараясь отвернуться лицом ото всех троих, в том числе и от палящего солнца. — Госпожа Риричие отдыхает. У нее очень мало витамина D, поэтому она себя так нехорошо чувствует. Я прошу извинить ее за эту несговорчивость, — отозвался вместо черноволосой Соши, с хитрым прищуром посматривая за происходящим, но быстро заулыбался своей обычной миловидной улыбкой, почувствовав на себе злющий взгляд любимой девушки. — Да, она сегодня в явном… — Помолчи-ка ты лучше, Соши. А то припомню тебе вчерашний день! — хмыкнула, торжествуя, Ширакин, горделиво вздернув носик и, кажется, совсем забыв ещё кое о чем. — С радостью, — невинно вторил ей лис, и в наглую облизнул передние зубы. — ДА Я НЕ ОБ ЭТОМ! — мгновенно вспыхнула девушка, совершенно позабыв о стоящей рядом Нобара. — Как же она миленько смущается! — тут же вставила свои пять копеек блондинка, из-за чего ее очки заблестели знакомым, страшным для Риричие, огоньком. Ширакин нервно ойкнула, молясь всем существующим японским богам о спасении из этой «безвыходной ситуации». Рядом с ней сейчас находились два хищника, готовые потревожить ее покой в любой момент. Судьба сегодня, однако, была своеобразной, ибо на крышу неожиданно решил выйти недавно приехавший житель, в компании вместе с Роромия, тихо идущей позади немного возбуждённой из-за чего-то Яно, весело щебетавшей о наконец-то разгруженных вещах. Своим резким появлением она тут же привлекла внимание всех собравшихся екаев. Если с Риричие и Соши она уже успела повидаться, то Юкинокодзи видела явно впервые. На секунду обе девушки даже застыли на месте, осознавая свою очень схожую внешность, пускай Миюки и была иностранкой, а не коренной японкой, как блондинка перед ней. Да и вкус у этих двоих был явно похожий, только если Нобара фанатела от любой милой симпатичной девушки, то Яно имела уже более определенный фетиш, о котором Роромия узнала совершенно случайно, откопав кучу порножурналов с грудастыми блондинками, а также несколько таких же плакатов, причем грудь у этих дам была явно ненатуральной и точно уходила за четвертый размер. Мысленно Карута даже обрадовалась, что не попала под эту категорию и за свою жизнь могла не волноваться. А вот Юкинокодзи со своими формами как-то «неожиданно» повлияла на появившуюся Миюки, и та, застыв в недоумении, вдруг мгновенно преобразилась в тот самый идеальный «облик», только на этот раз даже аура вокруг нее стала пропитываться каким-то ещё более ангельским ароматом, да так, что свободно дышать около нее становилось просто невозможным. Нобара тоже не осталась в стороне — растерянно округлив зелёные глаза-изумруды, но только на одно мгновение, кажется, на какое-то время потеряла бешеный интерес к черноволосой, явно переключившись на новоприбывший объект. — А, так ты и есть та новая жительница? Очень рада с тобой познакомиться! — очки девушки снова не слишком невинно сверкнули, когда блондинка оказалась прямо перед Яно. Та же — мило улыбнулась ей в ответ: — Спасибо. Мое имя Яно Миюки, у вашим услугам. Если у вас есть проблемы в научных или исследовательских сферах, я могу помочь, чем смогу, — Миюки сделала долгий поклон в приветствие, как это было принято в Японии. — Юкинокодзи Нобара, приятно познакомиться, Миюки-тян, — тоже представилась и поклонилась девушка. — Я здесь работаю телохранителем. Можешь, если захочешь, конечно, нанять меня. Уверена, что будет не скучно! Ну, не в обиду Каруты, естественно! — тут же поправилась зеленоглазая. Риричие на секунду даже стало обидно, что ее так быстро киданули и теперь не обращают внимание. Однако, страдала этим, похоже, лишь только она одна — чего уж говорить о покерфейсе Каруты и лыбе белого лиса, причем оба объекта явно не сверкали разнообразием спектров эмоций. Немая сцена между этими блондинками с каждой секундой набирала все больше пристальных и анализирующих взглядов с обеих сторон. Нобара и Яно, кажется, попросту выпали из реальности, сканируя друг друга, пока окружающие их люди тупо наблюдали за этим. Продлилось это приветствие минимум минут десять, когда девушки наконец кивнули головами, и Юкинокодзи немного неуверенно спросила у другой: — Так ты из клана Яно, да? — Верно, о чем и говорит моя фамилия, — Миюки как-то беспечно пожала плечами, на секунду скучающе закатив синие глаза, но потом резко поправилась, вновь улыбаясь новой знакомой. — Ну, это вам уже и так понятно… — Да, конечно. Просто никогда не слышала об этом… — хотела было задуматься над названием агент, но ее тут же быстро прервали: — Такое вполне возможно! — широко рассмеялась Миюки, жмуря глаза от огромной улыбки, которую даже она позволяла себе редко. Кажется, она и вовсе не хотела об этом говорить. — Мы начали существовать позже всех остальных более известных кланов, да и спектр задач и целей у нас специфический, как и сами способности у меня и моих прямых предков! Так что это совершенно обычное дело! О нас мало что находят! Мы даже не относим себя к екаям, скорее к более современным демонам. Нас не создавала природа, поэтому считается, что мы произошли от случайной мутации после появления самых первых технологий и накапливали свой опыт и силу с того момента, да и по сей день… — То есть твоя сила не является постоянной? — спросила Нобара, неожиданно для себя, внимательно слушая девушку. Заинтересовался даже Соши, соизволив открыть один бирюзовый глаз. Риричие что-то активно переваривала в голове, а Карута чуть наклонила корпус в сторону новой хозяйки, хотя смотрела она все также сквозь и расфокусировав взгляд на говорившей. — Именно, — кивнула та. — Поэтому когда мне задают вопрос о моей силе, я могу немного помедлить… или вовсе умолчать о большем, — последнюю фразу девушка сказала настолько тихо, что рядом стоящая Роромия ничего не смогла услышать кроме ветра, резво ворвавшегося на площадку крыши здания. Все подняли головы, наблюдая как солнце начинают закрывать темноватые облака, а мир вокруг начинает скудеть на цвета. Соши, аккуратно привлек Ширакин за хрупкие плечи вплотную к себе, стараясь укрыть девушку от стремительного потока воздуха, откланялся, подталкивая чуть упирающуюся черноволосую к выходу: — Уже становиться очень холодно на улице, потому мы пойдем. Госпоже нельзя заболеть ни в коем случае! — Да я и сама могу идти! — недовольно буркнула, надувшись, его возлюбленная, но все же долго противиться не стала, скрываясь вместе с агентом за дверью в помещение. Но, как оказалось, вскоре Яно осталась и вовсе совсем одна на крыше. Роромия как-то неожиданно пропала, словно ее и не было, а Нобара, пускай и явно горела желанием поболтать ещё немного с новой жительницей сея гостиницы, вдруг вспомнила, что кое-что не успела сделать. Поэтому, конечно же пообещав, что непременно подойдёт к блондинке чуть позже, тоже поспешила уйти с крыши. Та, кажется, не ожидала остаться одной. Она ещё достаточно долго смотрела на выход, где скрылась «ледяная женщина», запустив руки в карманы темного пиджака, задумавшись о чем-то своем. Ее не волновал резко поднявшийся ветер, который она почти не чувствовала, стоя в плотной одежде, которую он периодически перебирал своими метаниями туда-сюда. Наконец-то оторвав взгляд с какой-то невидимой точки, Яно приблизилась к краю крыши лёгкими шажками, рассматривая виднеющейся внизу ухоженный широкий газон, выстилающий внутренний двор здания. Небольшая горка, которую Миюки заприметила ещё с приезда, украшалась незамысловатой тропинкой из плоских камней, что вела к величественной вишне — сакуре. Одинокая, но такая высокая, сразу привлекающая к себе внимание. Из-за ее красоты сложно заметить сразу несколько сухих уродливых веток, на которых ещё кое-как держались полусухие листья. Они как напоминание о времени… На губах засверкала кривая усмешка.

***

— Клан Яно?.. — медленно проговорили в трубке, кажется не скрывая свое удивление. — Да… — протянул Дзангэ, протерев указательным и большим пальцем переносицу. Он толком сам не понимал, зачем спрашивал об этом своего старого друга. Наверное, что-то его заинтересовало в родственнице Банри, хотя он и ещё не мог определить что именно. — М… Дай-ка подумать… — раздалось уже более наигранно в ответ. Повисло молчание. — Кагэро?.. — Да, да… Я тут. Дай время, память с возрастом уходит безвозвратно… Пропитая — тем более… — Кагэро, я… — Да подожди ты! — грубо и резко гаркнули ему в ухо, и снова повисло молчание. Щелкающая ручка в трубке, все ещё напоминала о живом собеседнике, пускай и допускала сомнения о его мыслительной деятельности. Дзангэ опирался на спинку кресла, ожидая ответа. Подобное копошение и длительное молчание этого неугомонного парня всегда вводили в ступор, пускай тот и был таким на самом деле. Образ садиста настолько сильно приелся к этому человеку, что даже самые близкие приятели невольно вздрагивали от его спокойного тона. Наконец аккомпанемент на фоне прекратился и брюнет, похоже, отложил какую-то стопку бумаг: — Знаешь, тут один вопрос у меня возник… — голос в трубке был несколько напряжённым. Кролик насторожился. — А такой клан вообще существует?..