***
Несмотря на спокойную атмосферу офиса «Харрисон & Паркер», Хантер вышел на улицу взвинченным донельзя. Еще не начавшийся развод тяжело ему давался. Трясущимися — он никогда не думал, что его организм может дойти до такого уровня стресса — пальцами Хантер вытащил еще не открытую, но уже смявшуюся коробку сигарет, и содрал с нее тонкий полиэтилен. Неловко прикурив, он облокотился на свою машину, выдыхая дым и чувствуя, как понемногу отпускает почти панический страх, накрывший до этого почти с головой. Развод был его идеей, но он все еще не мог поверить, что действительно позволил себе пойти на это. Осознание этого каждый раз било его под дых, не стесняясь бить сильнее с каждым разом. Первый раз — когда Хантер понял, что хочет развестись. Второй — когда собрался с силами и сказал Себастиану. Третий — когда увидел в глазах почти-бывшего мужа такую боль, к которой был не готов. Четвертый — когда услышал, что Себастиан его отпускает. Если это то, чего ты хочешь, Хантер. Хантеру даже не пришлось бы набивать этот текст на своем теле, чтобы эта пронизанная холодной печалью фраза осталась с ним навсегда. Он и сейчас чувствовал каждым волоском, как эти слова отбивали такт на его коже, насмешливо зудя и раздирая в кровь. Хантер до сих пор помнил, как десять лет назад впервые увидел Себастиана, как заметил хитрый прищур его глаз, как весь подобрался, когда тот облизал свои невероятные губы, заметив его, как покраснел, услышав первый комплимент своему телу. Сейчас он бы только фыркнул, услышав, что Себастиан считает его сексуальным, а когда-то давно у него мурашки до пяток доползали от одного влюбленного взгляда. Хантер знал, что ему повезло. Когда он встретил Себастиана, тот был избалованным мальчишкой из неприлично богатой семьи, вокруг которого вилась половина университета, начиная от первокурсников и заканчивая (Хантер никогда не спрашивал, но не удивился бы) преподавателями. А Себастиан, несмотря на весь свой широкий выбор, взял и заинтересовался им, простым парнем из Огайо, которому до уровня большей половины его ухажеров было довольно далеко. Сигарета тлела в пальцах, а Хантер все еще смотрел куда-то в сторону Эмпайр Стейт Билдинг, словно пытался что-то там увидеть, полностью погруженный в свои мысли. Протягивая Себастиану кольцо семь лет назад, он не мог даже на мгновение задуматься о том, что их может ждать развод. Разве сухая статистика бракоразводных процессов учитывает столь особенные случаи настоящей любви? Эта сука еще как учитывала.***
Когда Хантер зашел в приемную своего кабинета, Джефф Стерлинг — его бессменный ассистент — даже не поднял взгляд, только постучал карандашом по своему ежедневнику, словно, о чем-то задумался. — Спрашивай, — вздохнул Хантер. Может, Джефф и узнавал его сразу же по тяжелой поступи, Хантер своего помощника за пять лет совместной работы тоже успел изучить. — Не хочу лезть не в свое дело, мистер Кларингтон. — Ты прослушиваешь все мои разговоры, включая самые личные, поэтому просто по уши не в своих делах с первого же дня в этой компании, — фыркнул Хантер, коробка с сигаретами оттягивала карман, жутко хотелось вернуться обратно на первый этаж и запереться в курилке, еще раз попробовав успокоить нервы этим банальным способом. — Вы не передумали насчет развода? — прямо спросил Джефф, отвлекаясь все же от своей документации. Его темно-карие глаза смотрели едва ли не в самую душу, и Хантер невольно поежился. — Не передумал. — Мне жаль, — Стерлинг посверлил его взглядом еще несколько долгих секунд, а после отвернулся к монитору. — Сегодня в три у вас встреча с сенатором Моритц, она собирается обсудить с вами вопрос о пожертвовании на ее кампанию. До этого Крейг зайдет с новым проектом, нужно одобрить или отослать. Я просматривал бумаги, и это очевидное «отослать», парень сдает обороты. В половину пятого приедет Максвелл из ЭнерджиКорп с новым предложением по сотрудничеству. — Звучит как день, в который я выпрыгну из окна, — пришел к выводу Хантер, расстегивая пуговицу на пиджаке. Джефф снова взглянул на него, а после встал из-за стола. — Я сделаю вам кофе, мистер Кларингтон. — Спасибо. А потом пометь, что ты должен связаться с моим юристом через месяц и уточнить о документах на развод. А еще узнай, нашел ли адвоката Себастиан. И если не нашел, то найди лучшего в городе и пришли мне выборку. Я порекомендую ему кого-нибудь. Джеффа если задание и удивило, то вида он не подал. Только кивнул и подошел к кофемашине, всем видом демонстрируя, что задание принято и будет выполнено. Хантер усмехнулся и пошел к своей двери, когда его снова окликнули. — Мистер Кларингтон? — Да? — На всякий случай напоминаю, что ни одно из окон в вашем кабинете не открывается. — Напомни, почему? — Вы слишком много шутили о своей смерти при своем супруге, — Джефф споткнулся на последнем слове, однако быстро собрался. Хантер не смог сдержать улыбки — Себастиан действительно не любил его шутки про суицид, но избавить все окна от ручек было верхом его раздражения. Он закрыл за собой дверь кабинета.***
Когда у Хантера зазвонил телефон, сенатор Моритц только начала второй круг комплиментов ему, его кабинету, его стилю управления компанией, его улыбке… Это могло бы продолжаться бесконечно, потому что чек, о котором она просила, включал бы слишком много нулей, но раздражающе громкий рингтон прервал их диалог, грозящий остаться монологом. Обычно Хантер игнорировал телефон. Более того, он отключал звук, ставил смартфон на ночной режим и полностью сосредотачивался на работе, забывая о внешнем мире. Но сенатор Моритц была женщиной плохо переносимой, поэтому Хантер этим своим правилом пренебрег, рассчитывая на звонок. И ему повезло. В каком-то смысле. — Кларингтон слушает, — сухо ответил он в трубку, увидев на экране незнакомый номер. Сенатор Моритц понимающе молчала, фальшиво улыбаясь, и Хантером на мгновение завладело отчаяние — ужасно хотелось сбежать. — Чем могу помочь? — Мистер Кларингтон, меня зовут Дейв Кларк, я работаю фельдшером скорой помощи. Ваш номер телефона указан в качестве экстренного контакта мистера Себастиана Кларингтона, верно ли это? — Верно, — Хантер почувствовал, как пересыхает в горле. Страх сковал его, мешая дышать, а перед глазами потемнело. — Себастиан — мой муж. Что с ним? Где он? Куда я должен ехать? — Мистер Кларингтон, не стоит волноваться, — твердо сказал фельдшер, отчего Хантер, впрочем, ничуть не успокоился. Только вцепился пальцами в край своего стола, уставившись на побелевшие костяшки, чтобы сфокусировать взгляд. — Ваш супруг жив. Он попал в аварию, врезался в дерево и машина перевернулась. Он почти не пострадал, отделался шишками и гематомами. Однако мы подозреваем, что мог иметь место удар головой. К тому же, он довольно долго провисел вниз головой, по нашей оценке, и потерял сознание. Мы везем его в больницу, чтобы провести несколько тестов. Хантер выдохнул. Если бы его стол не был сделан из красного дерева, то наверняка бы треснул уже под нажимом его пальцев. Паника немного отпустила — Себастиан был жив и практически не пострадал. — Я могу приехать? — севшим голосом уточнил он. — Вы его муж, — вдруг совершенно расслабленно хихикнул до этого серьезный Кларк, и Хантер от неожиданности вздрогнул. — Уж я вам точно не запрещу. Мы везем его в медицинский центр Джудстоун. Знаете адрес? Это на пересечении… Хантер положил трубку. Его навигатор и без чужой помощи подскажет ему адрес, а терять драгоценные минуты на выслушивание чужих указаний ему не хотелось. Резко поднявшись с кресла, он едва заметно пошатнулся, но, справившись с собой, растянул губы в улыбке. — Сенатор Моритц, мне очень жаль, но нашу встречу придется отложить. Мой супруг попал в аварию, — лицо женщины сочувственно вытянулось, и Хантер поспешил заверить ее: — Он в порядке, но я должен быть рядом с ним. Мой ассистент назначит нам новое время, и я обязательно уделю вам время. Джефф появился в ту же секунду — это было единственным плюсом того, что его личный помощник старательно прослушивал его кабинет. Его услужливая улыбка означала только одно: он уже обо всем позаботился, и сам расскажет об этом сенатору. Хантер коротко пожал руку Моритц на прощание и поспешил покинуть кабинет, оставляя все на достаточно крепких плечах Джеффа. Тот не раз справлялся с проблемами посерьезнее, чем болтливая влиятельная женщина в приемной. С учетом пробок путь в больницу составил почти пятьдесят шесть минут. С парковкой — ровно час. Поэтому, когда Хантер подошел к стойке регистрации, он с трудом держал себя в руках. Молоденькая девушка в белом халате сначала улыбнулась ему было, но, заметив тяжелый взгляд, тут же вернулась к профессионализму и попросила удостоверение личности. Как оказалось, оформление пропуска обещало занять еще несколько минут, поэтому Хантер планировал протереть носом ботинка дыру в грязно-сером кафеле. — Доктор Форман сейчас подойдет, — сообщила девушка, возвращая Хантеру его водительские права. Поднявшись с места, она достала из шкафа белый халат и протянула его вместе с бейджиком пропуска. Стоило Хантеру послушно принять их, как она моментально потеряла к нему интерес, возвращаясь к своим делам. Надев халат и прикрепив к карману пропуск, Хантер облокотился на стойку регистрации, нетерпеливо постукивая по полу ботинком. — Мистер Кларингтон? Я — лечащий врач вашего мужа. Хантер обернулся, едва не врезавшись в невысокого мужчину в таком же, казалось, белом халате с бейджем, сообщающим, что его имя — Эрик Форман, а работает он врачом-диагностом. Протянув ему руку, Хантер удивился тому, что врач только поднял ладони вверх. — Извините, политика больницы. Чем меньше рукопожатий, тем меньше микробов. А мы, как вы можете представить, только с ними и контактируем постоянно. Хантеру оставалось только кивнуть. — Как Себастиан? — просто спросил он. Доктор Форман усмехнулся и махнул в сторону длинного коридора, приглашая следовать за ним. — Ваш муж — счастливчик. Судя по дорожным камерам, он превысил скорость почти в два раза. Наверное, не заметил знак. Он не справился с управлением на повороте, врезался в дерево, машину перевернуло дважды, и она осталась лежать на крыше, — врач рассказывал это так спокойно, словно читал хронику в газете. Хантер почувствовал, как к горлу подступает тошнота. — Он пробыл в машине без сознания сорок минут и, возможно, ударился головой при перевороте, поэтому, когда он придет в себя, мы проведем тесты, чтобы убедиться, нет ли последствий этого. У него хорошая машина, подушки безопасности защитили его от большинства возможных повреждений. Подушки и, может быть, ангел-хранитель. Мне сложно иначе объяснить то, что на нем всего-лишь несколько крупных гематом, когда его автомобиль почти всмятку. Вы в порядке, мистер Кларингтон? Хантер мотнул головой, пытаясь выдавить из себя согласие. Доктор Форман остановился и даже вытащил из кармана на груди фонарик, чтобы проверить фокусировку его глаз. Поморщившись от яркого света, Хантер сделал шаг назад. — Извините, нужно было убедиться, что у вас нет панической атаки или инсульта, — сказал врач, убирая фонарик обратно в карман. — Я знаю, сложно слушать такие вещи, но ваш супруг жив. Сосредоточьтесь на этой мысли и, поверьте, ему действительно повезло. — Почему он все еще без сознания? — наконец выдавил Хантер, сжимая пальцы на переносице. Доктор Форман непонимающе посмотрел на него. — Вы сказали «когда он придет в себя». Если все в порядке, почему он все еще без сознания? — А, — мужчина усмехнулся. — Врачи скорой помощи привели его в чувство, как только приехали. Просто ваш супруг начал буянить, когда те сказали, что позвонят вам. Дейв Кларк даже жаловался, что ему прилетело ногой в печень, когда он сказал Себастиану, что будет звонить его мужу. Пришлось сделать ему укол седативного, чтобы он перестал сопротивляться медицинской помощи. Так что ваш муж точно в полном порядке. Умудрился даже подумать о том, чтобы вас не волновать. Хантер криво улыбнулся, стараясь даже не думать, что Себастиан вовсе не по этой причине не хотел ему звонить. Они наконец подошли к палате, и он смог увидеть Себастиана через стекло. На его лбу была достаточно крупная шишка, на шее виднелся спускающийся к плечу огромный синяк. Все остальное тело было закрыто больничной рубашкой и простыней, поэтому целиком оценить ущерб не удалось. Хантер обернулся на врача, и тот дружелюбно ему улыбнулся. — Возьмите себе кофе из автомата дальше по коридору и устраивайтесь поудобнее. Ему вкололи два кубика чуть больше часа назад. Как минимум еще столько же он проспит. Будьте рядом, когда он проснется. Думаю, ему будет приятно. К тому же, он будет слаб, возможно, сам не сможет вызвать медсестру. Я приду, как только Себастиан придет в себя, и мы сделаем все для того, чтобы отпустить вас домой как можно скорее. — Спасибо, — искренне сказал Хантер, и доктор Форман только кивнул. В его кармане нетерпеливо пиликнул пейджер, и мужчина, коротко выругнувшись, сорвался с места, даже не попрощавшись. Хантер проводил его взглядом и поплелся за кофе из автомата, который — он был уверен — по вкусу будет напоминать бумагу.***
Себастиан действительно спал долго. Хантер расположился у его кровати в жестком кресле, которое ему разрешили принести с пункта медсестер неподалеку от палаты. Кофе и впрямь отдавал бумагой на привкус, но был лучше, чем совсем ничего. Хантер забыл свой телефон в машине, но не планировал возвращаться за ним, боясь пропустить момент, когда Себастиан проснется. Поэтому просто либо смотрел в потолок, либо считал плитку на полу, погрязая в своих мыслях. Осознание того, что он мог потерять Себастиана, давалось ему с трудом. Так же тяжело он мог понять то, почему его почти-бывший муж не хотел звонить ему и готов был драться с фельдшером, лишь бы тот не звонил сам. Хантер знал, на что шел, когда заговорил о разводе, понимал, к чему приведет это решение, но не был готов признать, что ему придется попрощаться с Себастианом. Он видел это в глазах бывшего возлюбленного — тот не впустит его обратно в свою жизнь ни при каких обстоятельствах. А теперь столкнулся с тем, как Себастиан начал его оттуда вытеснять. Наверняка, был в бешенстве, что не сменил свой экстренный контакт. Хантер потянулся к койке и перехватил ладонь Себастиана. На его пальце уже не было кольца — он отдал его в первый же вечер, когда они договорились о том, что разведутся. Мягко огладив его безымянный палец, Хантер сжал его руку в своих ладонях и поднес к губам, целуя пальцы. Так отвратительно банально было осознавать, что ему не хочется оставлять Себастиана, в тот момент, когда он едва его не потерял. — Это, конечно, очень горячо, — послышался слабый и хриплый голос Себастиана. Хантер распахнул глаза, чувствуя как на них против воли выступают слезы, — но я уверен, что даже врачей сажают за секс с несовершеннолетними. Хантер уставился на него, выпуская его руку, и непонимающе моргнул. — Хотя вы красивый, — продолжал нести бред Себастиан, окидывая его слегка мутным взглядом. — Возможно, я бы не стал доносить на вас комиссии по этике. Но это только, если вы не расскажете моему отцу, что вчерашнюю вечеринку спонсировал его бар. Но в конце концов, шестнадцать бывает только однажды, верно? Ответа у Хантера не было. Он знал только, что отец Себастиана умер незадолго до их свадьбы, что шестнадцать его мужу было уже очень давно, и что происходящее было слишком сюрреалистичным. — Кстати, как я оказался в больнице? Что со мной случилось? — наконец догадался спросить Себастиан, оглядываясь и начиная хмуриться. В качестве ответа окончательно потерявший понимание происходящего Хантер просто нажал на кнопку экстренного вызова медицинского персонала. Поиск ответов на их общие вопросы он предпочел доверять профессионалам.