***
Зал был украшен восхитительно — довериться команде декораторов Вог было лучшей их идеей. Сверкающие искусственными кристаллами люстры, тяжелые бархатные шторы, прикрывающие старые рамы окон, живые цветы и полные конфетти огромные воздушные шары рядом с шоколадными фонтанами, ледяными скульптурами и башнями шампанского — у Себастиана создалось впечатление, что он действительно оказался на одном из балов Гетсби. Их появление было намеренно слегка запоздавшим — большинство гостей успели приехать, сделать первые фотографии в костюмах и найти бокал с напитком по своему желанию. Спускаясь по устеленной ковром лестнице, Себастиан оглядывал зал, полный его коллег и подчиненных, и не мог сдержать улыбки, чувствуя их восторг и радость. — Не могу поверить, что мы с тобой провернули это вдвоем. Да еще и, считай, всего за месяц. Хантер держал его под локоть. Пальцы в кожаных перчатках, которыми Курт их тоже снабдил, были немного неуклюжими, но он все равно умудрялся поглаживать предплечье Себастиана большим пальцем, напоминая о том, что он был рядом. — Чисто технически, у нас была целая куча помощников, но я тоже нам горжусь, — поспешил добавить он под насмешливо возмущенный взгляд мужа. — Судя по ажиотажу вокруг ледяных лебедей, я рад, что ты настоял на них, пусть они и довольно уродливые, если присмотреться. Можно сказать, мы оба были правы по своему. Себастиан усмехнулся, закатив глаза, но удовлетворенно кивнул — ему пришлось устроить целые переговоры с мужем, потому что недолговечные скульптуры стоили баснословных денег и показались Хантеру бесполезнейшей статьей расходов. В его словах был смысл, но балы Гетсби славились именно подобными тратами и чрезмерным стремлением к трате легко давшихся ему денег. — Они не идеальны, не буду спорить, но достаточно красивы, чтобы не жалеть о том, что мы их заказали, — поставил точку в их споре Себастиан и поцеловал его в щеку. Хантер тихо фыркнул и подвел его к пирамиде из бокалов с шампанским. — Всего пять минут в зале, и вы уже тянетесь за алкоголем? — Курт появился из ниоткуда, за ним маячил улыбающийся Блейн. Сняв котелок, он изобразил поклон хозяевам вечера. — Костюмы выглядят шикарно, моя лучшая работа. Сами Хаммел-Андерсоны остались неизменны, не отказываясь от собственной традиции — черные смокинги, бабочка и тонкий галстук. И лишь шляпы и кожаные перчатки выдавали, что они все-таки обдумывали свое появление на костюмированной вечеринке. — Вам идут двадцатые — подтвердил Блейн, подцепив один из верхних бокалов, и обнял Курта свободной рукой, кладя ладонь ему на бедро. — Кстати, я видел сенатора Моритц у ледяных скульптур? И Фиц Грант тоже здесь. С каких пор вы увлекаетесь политикой? — Если ты не увлекаешься политикой, рано или поздно политика увлечется тобой, — многозначительно заметил Себастиан, а после усмехнулся и пояснил: — Мелли Грант, его жена, работает с нами последние несколько месяцев, а Эбигейл Моритц Хантер позвал из вежливости, потому что она бегает за его аудиенцией уже полгода. — К тому же, она поддерживает инициативы по поддержке малого бизнеса и студентов из малоимущих семей, а это уже в полтора раза лучше, чем то, что поддерживает большинство политиков в Нью-Йорке, — добавил Хантер, выискивая сенатора взглядом. — Я знаю, что Баст шутил, но в действительности политиков лучше держать, как и врагов, поближе к себе. Блейн с Куртом понимающе закивали. Себастиан внимательно рассматривал их, пытаясь заметить в их языке тела что-то, что выдало бы недовольство друг другом или дисконнект. — Извините, что мы отдалились в последние пару недель, — сказал он, так ничего для себя и не отметив. — Знаю, я предлагал поужинать вместе, а потом даже не написал вам по этому поводу, потому что совсем забыл. Мы были настолько поглощены сегодняшним днем, что полностью потерялись в планировании и организации. Курт понимающе кивнул и посмотрел на Блейна. Тот улыбнулся: — Нестрашно, Баст. Думаю, для нас это было необходимо. Нам о многом стоило подумать и поговорить, так что время наедине было кстати. Себастиан крепче сжал ладонь Хантера в своей, морально готовясь к плохим новостям и второй волне любовных проблем и перипетий в их дружеском кругу. Блейн, правда, не выглядел расстроенным, он был скорее воодушевлен, когда Курт внезапно выдал: — Я беру саббатикал. — Что? — Себастиан и Хантер уставились на него в оба глаза. За последние пять лет он не брал даже недели отпуска, представить, что Курт Хаммел — главный трудоголик всего Нью-Йорка — собирался уйти с работы сразу на несколько месяцев, было сложно. — Это такой творческий отпуск, когда сохраняется отпуск и заработная плата, — заботливо подсказал Блейн, и все трое посмотрели на него, закатывая глаза. — Что? Мне пришлось читать об этом в Интернете, откуда я знаю, что вы в теме? — Мы учились в бизнес-школе, — напомнил Себастиан, не сдерживая возмущения, а после несильно встряхнул Курта за плечи, прежде чем крепко его обнять. — Поздравляю! Вот это новости. Тот только кивнул, не удивленный их реакции, и погладил его по спине в ответ. — Мне нужен перерыв, — сказал он. — Последний год — а то и дольше — я только и делаю, что работаю как проклятый, а это ни к чему не ведет. Кажется, я достиг потолка в Вог, и мне больше не к чему там стремиться. Да, меня ценят, но все мои жертвы того не стоят. Хантер понимающе кивнул и снова прижал Себастиана к себе, обнимая за плечи, словно мысли о жертвах были для него знакомыми. — В общем я всерьез подумываю о том, чтобы открыть собственный бизнес. Себастиан с Хантером переглянулись, удивленно приоткрывая рот, и снова восхищенно загалдели, втягивая обоих друзей в объятия. Те со смехом поддались. Люди вокруг даже немного притихли, пытаясь понять, что именно вызвало такой ажиотаж. — Мы оставили вас на две недели, — воскликнул Себастиан, поправляя слегка смявшийся в радостной суматохе пиджак. — Как вы дошли до предпринимательства за это время? — Я давно об этом думал, — признался Курт, и Блейн мягко улыбнулся, поймав его взгляд. — Но никогда всерьез. А тут мы начали обсуждать потенциальный длинный отпуск, и я упомянул, что тогда есть смысл попробовать что-то свое. Ну и как вы знаете, мне очень повезло с мужем, поэтому он готов поддержать меня. — В любой авантюре, родной, — тот лишь усмехнулся. — Правда, пока что мы на стадии развития идеи, поэтому мы и решили взять перерыв и отправиться куда-нибудь в Южную Америку или, может, Азию. Ну, как взять перерыв — это Курт берет перерыв, а я уже отдал свое заявление на увольнение. — С ума сойти, — выдохнул Хантер, пока восхищенный Себастиан уже повис на шее лучшего друга, снова рассыпаясь в поздравлениях. — Вы вдвоем за последние несколько недели предприняли больше решительных шагов, чем я за всю жизнь, кажется. — В какой-то мере вы нас вдохновили, — помедлив, сказал Блейн, когда Себастиан наконец отпустил его и позволил Курту поправить его воротник и галстук. — Мы говорили о собственном бизнесе, еще когда были в университете, а потом на вас упала компания мистера Смайта, и мы своими глазам и увидели, насколько это было сложно. И нас немного напугало то, насколько глубоко вы были вовлечены в успех всего этого, насколько много времени вы проводили в офисе и командировках, и сколько энергии это тянуло из вас и вашего брака. Себастиан и Хантер посмотрели друг на друга, но ничего не ответили. Во-первых, не хотели перебивать друга, а во-вторых, не могли ему возразить. — А потом вы оказались в кризисе, — Блейн словно и не заметил их заминки, рассуждая. — Твоя амнезия и все ваши личные проблемы показали вам и нам заодно, что ваше личное присутствие не всегда было обязательным, а приоритеты могут быть расставлены иначе и привести к даже более хорошим результатам, — он обернулся и кивнул в сторону Мелли, которая стояла неподалеку и обсуждала что-то с одним из членом совета. — И что все силы, которые вы вложили за последние пять-семь лет, окупились и держат компанию на плаву. Мы подумали, что, учась на ваших ошибках, мы попробуем построить процессы с самого начала так, чтобы они не требовали ста пятидесяти процентов от нас. Плюс, возможно, мы рассчитывали на вашу поддержку, — он улыбнулся, и Курт, до этого просто молча любующийся им, кивнул, подтверждая слова мужа. — Конечно, — сказал Хантер и протянул руку, чтобы пожать его ладонь, скрепляя свое обещание рукопожатием. Символичный жест, пусть и старомодный. — И ты прав, Блейн, мы многому научились за этот год. И, поверь, мы будем рады, если вы не станете повторять те же самые ошибки, а научитесь на наших шишках. Себастиан усмехнулся и снял шляпу, чтобы положить голову ему на плечо, позволяя приобнять себя за плечи и поцеловать в висок. Он всегда хотел, чтобы их отношения были примером для всех их друзей и знакомых, но наверное он имел в виду что-то иное.***
Себастиан смотрел на мужа через весь зал и не мог сдержать смеха. Хантер, растянув губы в стеклянной улыбке, выслушивал сенатора Моритц. Сцепив руки в замок, он лишь уверенно кивал, не перебивая, и с вежливостью принимающего гостей хозяина отвечал ей что-то согласное. Чек на солидную сумму, выписанный для кампании по поддержке молодых предпринимателей, был давно подписан ими обоими, и Себастиан знал, что стоит сенатору Моритц закончить с аргументацией, как он вытащит из-за пазухи заранее подготовленный конверт. Однако она стремилась объяснить свои планы наиболее детальным образом, а Хантер не собирался мешать ей выговориться. — Мистер Кларингтон-Смайт? Себастиан обернулся, сталкиваясь нос к носу с Китти. Одетая в красивое розовое платье, расшитое блестками и пайетками, она выглядела абсолютно очаровательно. А маленькая шляпка с вуалью и перчатки лишь добавляли ей скромности и даже какой-то непривычной невинности. — Красиво выглядишь, — сказал он, посчитав, что не отметить ее усилия по подготовке было бы неправильно. К тому же, три бокала шампанского, хорошие новости друзей и общая атмосфера праздника подняли ему настроение и заставили смягчиться. — Спасибо, что позволили прийти на мероприятие, — Китти нервно потеребила жемчужную длинную нитку, обернувшуюся вокруг ее шеи. Помедлив, она подняла на него взгляд. — Я прочитала твое рекомендательное письмо. Спасибо за добрые слова, за мной уже бегают представители отделов кадров сразу нескольких компаний. Я знаю, что писать их было не слишком приятно, но… — Я обещал, что дам тебе хорошую рекомендацию, — Себастиан перебил ее, поднимая ладонь вверх, и ободряюще улыбнулся. — Китти, ты одна из лучших ассистенток, которых я знаю. Если бы я тогда не нанял тебя, последние почти семь лет были бы настоящим кошмаром — к тому же, я никогда не смог бы уговорить Хантера нанять Джеффа, если бы он не оценил твою продуктивность, — он помолчал, а после пожал плечами. — Я благодарен тебе за эти годы, за твою помощь и за все, что мы прошли вместе. Включая последний год и все, что случилось. Китти поджала губы, и Себастиан усмехнулся — давно научился за эти годы считывать все ее эмоции, даже те, что она старательно скрывала за хмуро сведенными бровями и холодным пронзительным взглядом. Дав ей время на ответ и не получив его, он добавил: — И конечно, я рад, что ты пришла сегодня — во-первых, двадцатые — это твоя любимая эпоха, а во-вторых, я не хотел бы, чтобы ты уходила без праздничных фанфар. Тебя ждет хорошее будущее. Только постарайся уж все же не влюбляться в начальников, это обычно заканчивается по-дурацки. Китти удивленно распахнула глаза, а ее щеки слегка раскраснелись, но спустя секунду неловкого молчания они оба тихо рассмеялись. Себастиан обнял её, крепко сжимая в руках. Он знал, что это был конец их совместной работе и конец теплой дружбы, которой он дорожил столько лет. Прекрасно понимал, что доверие и привязанность давно смылись под натиском ревности и подозрений, а ошибки обошлись слишком дорогой ценой, чтобы закрыть на них глаза. И все же, несмотря ни на что, ему было действительно жаль расставаться с помощницей. — Себастиан, — Хантер появился рядом с ними практически моментально, заставляя обоих удивленно вздрогнуть. Вряд ли тот ревновал, но, заметив странную в его понимании сцену, решил проверить, все ли бы в порядке. — Нас ждут на сцене. Китти, — он формально кивнул, и раскрасневшаяся девушка ответила ему тем же, поправляя сползшие к локтям перчатки и смахивая выступившие на глазах слезы. — Мистер Кларингтон. — Отлично выглядишь, — отметил Хантер, окинув ее быстрым взглядом, а потом достал платок из своего нагрудного кармана и протянул ей. Она благодарно улыбнулась, принимая его, и шмыгнула носом. Хантер подставил Себастиану локоть: — Идем. Ты прекрасно знаешь, что я не буду говорить речь один. Обернувшись на Китти через плечо, Себастиан махнул ей на прощание, подумав, что они уже, возможно, никогда не пересекутся, и прижался к мужу ближе, почти повисая на его руке. — Нашел в себе силы на прощение? — негромко поинтересовался Хантер, склоняясь к нему. — Не нашел в себе силы на злость, — он пожал плечами. — Китти много всего сделала неправильно, но я не планирую ненавидеть ее всю свою жизнь и не хочу, чтобы она думала, что это так. — Очень по-взрослому с твоей стороны, — Хантер остановился у ступенек, которые вели на сцену. — На удачу? Себастиан обернулся на него и тихо фыркнул, прекрасно зная, чего тот ждал. Урвать быстрый полный страсти поцелуй перед необходимостью выступать перед людьми — их маленькая традиция, от которой они не отступали, даже когда в их браке начались проблемы. Положив ладони на гладко выбритые щеки, Себастиан подался вперед, чтобы поцеловать его, и Хантер тут же притянул его ближе к себе, забираясь цепкими пальцами под пиджак и подтяжки. — Ну довольно, — засмеявшись в его губы, Себастиан легко прикусил нижнюю и оттолкнул его от себя, вместо этого взяв за руку. — Я не могу забыть собственное выступление, люди и так не уверены, что моя амнезия и впрямь отступила. Хантер только поцеловал их сплетенные руки, а после махнул в сторону ступенек, пропуская его вперед.***
Свет софитов ослеплял. Себастиан, привыкший на сцене чувствовать себя как рыба в воде, нервно переступил с ноги на ногу. Хантер, замерший рядом, сжал его руку в своей еще сильнее. — Вы все такие красивые, — выдохнул Себастиан в микрофон, стремясь быстрее прервать повисшую между ними и аудиторией тишину. Все рассмеялись, оборачиваясь друг на друга и разглядывая чужие костюмы. — Не зря мы договорились о дресс-коде. И украшениях зала — ах, эти лебеди! Он помолчал, позволяя всем восторженно пошуметь. Уверенность постепенно возвращалась к нему, и Себастиан расправил плечи, вспоминая, почему именно он обычно давал речи на любом мероприятии. — Как вы знаете, этот год стал для меня непростым, — возбужденное галдение сменилось тяжелым сочувствующим молчанием. — Особенно непростым этот год стал для нашего с Хантером брака и для финансовой стабильности нашей компании. Хантер напрягся, но выражение его лица не изменилось. Он все еще улыбался и не отпускал руки Себастиана, хотя по глазам можно было заметить его волнение. — Но я буду говорить за себя, — продолжил он. — Амнезия — это удивительный феномен. Ты просыпаешься с головной болью, словно с похмелья, но тебе почему-то вовсе не шестнадцать, и у тебя три сотни обязанностей и ответственностей. Ну, и конечно, еще муж и домработница впридачу. Я не могу описать, как страшно мне было, когда я первый раз вошел в двери нашего офисного здания еще до возвращения памяти. Толпа жалостливо зароптала, и Себастиан, чтобы не терять фокус, нашел взглядом Курта и Блейна. Они обнимались, облокотившись на барную стойку, и внимательно смотрели на него, приподняв бокалы. — И еще ничего не помня, еще не открыв наш устав и не познакомившись толком с вами всеми заново, я понял: черт возьми, а мы с этим греческим богом, который уверенно называет себя моим мужем, смогли создать самую настоящую семью. В зале раздался неуверенный смех, а после аплодисменты. — Да! — он почти уверенно мог сказать, что это был Пакерман. Его бодрый крик вызвал веселое улюлюканье, и Себастиан улыбнулся, помахав коллеге. — Семья! — Когда мы с Хантером писали устав компании, — он фыркнул. — Ладно, когда я писал устав, а он давал мне непрошенные комментарии, это была моя основная цель. Выстроить экосистему, успешно работающую вне зависимости от того, знаем ли мы, что мы делаем. Свести вместе людей со схожими ценностями, надеждами и ожиданиями. И дать им возможность стать лучшей версией себя. И у нас получилось, у нас всех. Аплодисменты вам. Они с Хантером тоже похлопали, улыбаясь публике, а после помахали в кадр нанятому фотографу, подлезшему под сцену. — И спасибо за все, что вы сделали за последние два квартала, пока оба ваших управляющих директора были… не в состоянии, — Себастиан развел руками. — Признаться, всего несколько месяцев назад я даже не помнил, как рассчитывать операционную прибыль. — Признаться, он не факт, что до амнезии помнил, — Хантер склонился к микрофону и подмигнул Себастиану. — Все тут знают, что ты прогуливал корпоративные финансы. Их флиртующая перебранка потонула в смехе и довольных возгласах толпы, которая могла лишь наслаждаться их улыбками и слишком интимными для профессиональных взглядами. — Я рад, что ты решил перехватить инициативу и тоже поговорить на камеру, — заметил Себастиан, когда все притихли. — Все как ты любишь. Хантер показательно скривился и, засмеявшись, занял его место на трибуне. — Я не буду повторять все, что мистер Кларинтон-Смайт успел сказать. Во-первых, не обладаю его красноречием, а во-вторых, никакие слова не смогут выразить нашей вам благодарности. Собственно, поэтому мы решили выразить ее не только устно, но и финансово. Мы официально объявляем повышение зарплат для всех работников на двадцать пять процентов. Ваши терпение, адаптивность и преданность компании были оценены нами и должны быть оплачены по достоинству. Поднявшийся шум успокоить было уже сложно. Звон бокалов, взрывающиеся пробкой свежие бутылки, восхищенные крики — перекричать это было невозможно. — Есть еще кое-что, что мы хотели бы отметить, — спокойно и достаточно тихо сказал Хантер, наклонившись к микрофону ближе. Все заинтересованно уставились на него, снова оборачиваясь к сцене и вслушиваясь. — Несколько месяцев назад мы наняли одну чудесную женщину, которая полностью сняла с наших плеч груз операционного управления и позволила нам сосредоточиться друг на друге и восстановлении. Мелли Грант, от всего сердца мы хотим поблагодарить тебя лично и вручить тебе официальную награду «Работник года». Поднимайся к нам. Застывшая неподалеку от шоколадного фонтана Мелли, на которую тут же навели софиты, удивленно смотрела на них и хлопала ресницами. Ее муж — явно привыкший к подобному за свою политическую карьеру — мягко подтолкнул ее к сцене, забирая бокал из ее руки. Вручив Мелли массивную статуэтку, Себастиан обнял ее, погладив по обнаженной вырезом платья спине, и еще раз поблагодарил в этот раз уже наедине. Хантер последовал его примеру, а после они оба отступили в сторону, чтобы Мелли тоже могла высказаться. — Ну, почти церемония Оскар, — едва слышно шепнул Себастиан, наклоняясь к Хантеру, и тот тихо фыркнул. — Джуте бы понравилось, она обожает такое. — Она могла бы быть здесь. — Ты ее знаешь, без нее там все развалится и как она может пропустить рабочую смену ради вечеринки. Себастиан закатил глаза, но не сдержал улыбки. Он буквально мог слышать, как Джута возмущается их приглашению, всплескивая руками. — Завтра на ужине покажешь ей фотографии, — уверил его Хантер и поднял руки вверх, чтобы похлопать словам Мелли, которая даже всплакнуть успела, благодаря свою команду за принятие, доверие и поддержку. — Ну что ж, самое сложное позади. Вернувшись к микрофону, они еще раз поздравили всех с праздниками и посоветовали подналечь на шампанское, поскольку оно уже было оплачено. Под незатихающие овации они спустились со сцены, где к ним тут же подлетело несколько десятков людей, желающих лично поблагодарить за повышение и тронувшую их сердца речь. Они смогли вырваться из оцепления только через полчаса — Хантер вытянул Себастиана из чужих рук и затащил за сцену, где они, как подростки на выпускном, спрятались за тяжелыми бордовыми гардинами. Смеясь и тяжело дыша, они прижимались друг к другу и обнимались, переводя дух и приходя в себя. — Я и забыл, как это утомительно, — признал Хантер, чуть отстраняясь и поправляя сбившийся на бок галстук. — Чувствую себя звездой подростков, еще чуть-чуть и порвут на автографы. — Не переживай, уже завтра мы снова будем не слишком интересными начальниками, — пообещал Себастиан, смеясь. — А в следующем году, может быть, мы сможем делегировать эту задачу Мелли. — Мы оба знаем, что ты в жизни не отдашь Мелли эту возможность поговорить сразу со всеми работниками, — покачал головой Хантер и погладил его по щеке костяшками пальцев. — Ты любишь это, а они любят тебя. Но я должен сказать, что попросить помощи в этом году было моей лучшей идеей. Я думаю, если бы я не сделал этого, то мы не стояли бы здесь. Ни вдвоем, ни поодиночке. Себастиан повернул голову и поцеловал его пальцы, ощущая их тепло на своей коже. Их шутливый разговор легко зацепил темные тона их общих переживаний, и ему хотелось показать Хантеру, что он понимал, о чем шла речь. — Что ты думаешь о том, чтобы попросить о помощи еще раз? — спросил он, заглядывая в чужие глаза, тут же испуганно забегавшие по его лицу. — Для нас? — В каком смысле? — Я знаю, что мы договорились больше разговаривать, прощать друг друга и не судить за ошибки прошлого, но это лишь в теории звучит легко, а на самом деле нам нужно будет каждый раз осознанно выбирать правильное решение, точно не зная, какое является правильным. И я подумал, что мы могли бы заняться парной терапией. Проработать наши прошлые отношения, научиться на собственных ошибках и избежать новых, потому что мы намного лучше понимаем друг друга. — Себастиан, — Хантер выглядел взволнованным и напряженным, поэтому он поспешил добавить: — Я просто очень хочу, чтобы у нас получилось кинцуги, а не просто склеенный наскоро стакан. Он ожидал непонимания на чужом лице, но Хантер лишь улыбнулся. — Реставрация золотом, — ответил он. — Я смотрел документалку об этом. Себастиан кивнул, прикусив губу. Он все еще не получил ответа касательно своего предложения и до сих пор переживал, что мог не получить хорошей реакции на эту идею. В конце концов, они были вместе почти целую декаду, но ни разу не сходили даже к психологу или хотя бы коучу, отмахиваясь от подобной помощи. — Если честно, я и сам собирался с тобой об этом поговорить, — признался Хантер. — Даже попросил рекомендацию у своего психотерапевта, хороших специалистов для пар не так уж и много, а мы заслуживаем всего самого лучшего. — Энн тоже дала мне визитку, — Себастиан расплылся в улыбке, с облегчением понимая, что они снова были на одной стороне. — Это сейчас вообще не важно, я просто хотел тебе это предложить. Я правда хочу, чтобы у нас все получилось. — У нас будет самый красивый кинцуги, — пообещал Хантер и поцеловал его. Себастиан, даже если и не был уверен в правильности этой формулировки, спорить с ним не стал, только поцеловал в ответ, наконец выдыхая в его губы весь стресс и волнение последних недель.***
Солист музыкальной группы, которую они пригласили для завершения формальной части вечера, отдавал всю душу на сцене, исполняя каверы на любимые публикой песни. Никто кроме Хантера впрочем не знал, что половина их репертуара была составлена из списка любимых песен Себастиана. Однако тому, к счастью, нравились достаточно популярные песни, чтобы всем было весело. Медленная мелодия, ворвавшаяся в зал после десятка энергичных композиций, идеально вписалась во взвинченное состояние толпы. Добрая половина вернулась к своим бокалам и тарелкам, пока другая часть, объединившись в пары, медленно закружилась в танце. Хантер и Себастиан, вымотанные танцами, организаторской ответственностью, серьезными разговорами и вообще всем уходящим годом, повисли друг на друге. Переводя дыхание после прыжков и криков, они молча наслаждались близостью друг друга, тягучим запахом парфюма и теплом чужого тела. Себастиан обнимал Хантера за шею, а тот скромно держал руки на его пояснице, большим пальцем поглаживая по спине. — Мы с тобой слишком редко танцуем вместе. Себастиан улыбнулся его словам, но ничего не ответил. Только обнял крепче, зарылся носом в его плечо и прикрыл глаза, едва заметно покачиваясь под музыку. Они перестали даже топтаться на месте, замерли в моменте и слились в одно, пропуская мимо ушей шум толпы и музыку, слушая только сердцебиение друг друга. — Как думаешь, — спросил он, не меняя позы, — следующий год будет лучше, чем этот? Хантер прижался носом к его виску и легко коснулся его кожи теплыми губами. — Я планирую работать над тем, чтобы так и случилось. — Я тоже, — он кивнул и отодвинулся, чтобы посмотреть мужу в глаза. — Я в нас верю. К тому же, если Курт может взять отпуск на три месяца, то мы с тобой можем позволить себе хотя бы три недели. — Мальдивы? — Я думал о том, чтобы повторить Амстердам, но в этом направлении я могу быть гибким. — Ты гибкий во многих направлениях, — фыркнул Хантер, и Себастиан поцеловал его, заставляя замолчать. Танцующие вокруг пары остановились, заметив их нежность, и рассыпались в аплодисментах. Кто-то у барной стойки — наверняка Эванс — засвистел, вызывая бурное одобрение. Неловко засмеявшись, Хантер с Себастианом отпустили друг друга и помахали публике, улыбаясь. Песня оборвалась, и новый раунд хлопков предназначался уже музыкантам, кланявшимся на сцене. Себастиан поднял руки над головой, тоже хлопая со всеми, а Хантер просто смотрел на него, чуть склонив голову, и улыбался. — О чем думаешь? — О том, как сильно люблю тебя, — отозвался Хантер, не отрывая от него уверенный взгляд. Себастиан усмехнулся и насмешливо закатил глаза. — Как слюняво, — сказал он, скорчив гримасу, но взял мужа за руку, сплетая их пальцы. — Я тоже тебя люблю. Впереди их ждали сессии с семейным психотерапевтом, неизбежные ссоры по мелочам, а вместе с ними дни и ночи, полные страхов и сомнений. И наверное, для кого-то этого было бы достаточно, чтобы остановиться и перестать пытаться, да и сами Себастиан и Хантер один раз уже позволили себе сдаться. Однако, если двойная амнезия их чему-то и научила, то это доверять своим чувствам друг к другу и держаться за них даже в самые нестабильные времена. В конце концов, любовь — кольцо, а у кольца нет конца.