Сборник Драбблов

      У них были идеальные отношения, которые, правда приходилось скрывать из-за того, что он — учитель, но они действительно являлись чудесными.       Каждый день он уделял ей внимание, а девушка в свою очередь отдавала всю себя только ему. Иногда, казалось, что она зависима от него. Каждый раз, когда они не виделись хотя бы день, ей словно перекрывали воздух; Лили не могла найти себе место, все мысли занимал только учитель по ЗОТИ. Он буквально стал для неё всем. Мистер Блэк стал для неё смыслом жизни.       Их встречи наедине были довольно частыми, она ходила к нему на «дополнительные занятия». Признание, первые объятья, поцелуй, секс случились именно там, где из-за закрытых штор в кабинете стоял полумрак.       «Ты лучшее, что есть в моей жизни», — сквозь поцелуй сказал Сириус. После этой, казалось, счастливой фразы мир Лили рухнул, все мечты словно сгорели, и превратились в пепел, развертевшийся на ветру. Он просто начал избегать её.       На уроках девушка стала замечать, что он больше не смотрит на неё, больше не спрашивает, больше нет их занятий, а в столовую и вовсе перестал ходить.       Лили терпела неделю, ожидая, что вот-вот учитель скажет, мол просто был занят. Но дни шли медленно, мучительно, а он все продолжал делать вид, будто её нет.       – Мистер Блэк. – Девушке ели удалось догнать его в коридоре, ведущему к спальнями учителей, — Мистер Блэк! — Она повторила это громче, хотя было понятно, что он с первого раза расслышал, просто не хотел разговаривать с ней.       — Мисс Эванс, мне не до вас — Даже не поворачиваясь кинул Сириус.        – Я хочу узнать, почему ты меня избегаешь, — Девушка сжала руки в кулак, больно впивая ногти в кожу — я что-то сделала не так, Сири? — Эти слова были сказаны шёпотом, и стоя совсем рядом, чтобы никто не расслышал.       Мужчина долго молчал, а потом все же развернулся и глядя в глаза, произнес грубым, холодным, таким чужим тоном.       – Мисс Эванс, по школе ходят слухи, что у нас с вами есть отношения и я больше не хочу продолжать с вами общение.       У Лили словно отказали ноги. Она спит? да, точно, наверное это сон. Глупый, кошмарный, сон…       Однако, Сириус до боли сжал её предплечья, доказывая обратное.       – Лили, я жалею о том, что признался тебе, — мужчина произнес слова, которые разбили сердце девушки, развернулся и ушёл.       Эванс облокотилась об ледяную стену и медленно скатилась по ней на пол. Мысли хаотично пролетели в голове, сильнее путая её; до боли в челюсти закусила конец мантии, чтобы никто не услышал крик.       Девушка пришла в себя только в своей комнате старосты, но, не помня, как туда добралась.       Прошло полтора месяца, но для нее это был – ад. Она перестала есть, учиться, общаться с друзьями. У Лили словно отняли нечто важное, будто потеряла часть себя. Девушка была довольно умной и понимала, что так нельзя убиваться, но она слишком доверилась и привязалась. Не было ни ночи, без пролитых слёз в подушку.       Но время потихоньку шло, затягивая раны и Лили начало приходить в себя, но до одного занятия…       – Мисс Эванс, останетесь, — Гриффиндорка уже собирала свои принадлежности, как обычно по окончанию урока, когда вальяжный, бархатистый и такой родной голос, остановил её.       Учитель подошёл в плотную, взяв за руку.       – Лили, прости, пожалуйста, я не хотел причинять тебе боль.       Девушка со всей силы отдернула руку, и звонкий хлопок прокатился по классу.       — Как ты смеешь меня трогать?! — Ученица отошла от него, Мужчина держась за щеку хотел подойти к ней ближе, но, увидев разъярённый взгляд, не стал этого делать, — Ты знаешь как я тяжело приходила в себя? Ты знал, что у меня проблемы с доверием, ты растоптал меня. — Последние слова давались тяжело, она старалась не перейти на крик.       – Солнце, я поступил как трус. Да, мне нет прощения, но молю, давай будем вместе, как раньше? — Сириус все же сделал шаг на встречу к любимой, заключая её в объятья.       Эванс не смогла сопротивляться и обняла в ответ.       Какая это была ошибка. От их прежних отношений ничего не осталось, он также не уделял внимания, а их занятия стали реже.       Однажды, сидя на одном из дополнительных уроков, она отважилась спросить:       – Ты хоть немного боишься меня потерять? — Лили старалась не смотреть ему в глаза, поэтому рассматривала его кудрявые волосы.       – Нет.       В глазах неприятно защипало и она вырвалась из цепких рук учителя.       – Что такое? — Сириус громко рассмеялся — Если что-то не нравится, можешь искать другого – Он дождался отрицательного кивка и подошёл поцеловать.       Она не знала, куда делся её Милый Сири, тот, который был с ней так нежен, учтив, тот, который боялся обидеть её, тот, который говорил, как сильно любит её…

***

      – Милая, ты же понимаешь, что он причиняет тебе лишь боль. Зачем ты продолжаешь это все? — Джеймс нежно приобнимал подругу и гладил по волосам. Он и сам устал видеть её в подавленном состоянии.       Лили лишь пожала плечами, смотря вдаль.       -Ты же изведёшь себя, — Он осмотрел девушку: растрепанные, спутанные волосы, отёкшие и красные глаза, помятая мантия. — Да, уже извела, прости, за откровенность. Если ты продолжишь с ним отношения: ничего хорошего не выйдет, он будет мучить тебя и после свадьбы. У нас скоро выпускной, экзамены, а ты только о нём и думаешь! Мир не крутится вокруг него, а ты слишком зависима. Онн вообще не учитель, а мучитель какой-то. То зажимает тебя в кабинете, то снова избегает       — Я люблю его, — всё, что она смогла ответить, — Прости, мне надо с ним встретиться.       Джеймс тяжело вздохнул и махнул в её сторону рукой.       Девушка из далека увидела его, он облокотившись об дерево, смотрел на рябь озера. Услышав лёгкие шаги ученицы, он обернулся и ухмыльнулся.       – Ты хотел что-то сказать? — Девушка прильнула к нему, вдыхая его запах.       – Выходи за меня, через месяц ты перестанешь быть моей ученицей, и мы сможем пожениться, — Мужчина немного отодвинул её от себя, дабы взглянуть в изумительно зелёные глаза.       – Я согласна. — Тихо прошептала Лили зная, что приняла роковое решение для себя.       Совместная жизнь продолжалась в муках. Он почти не уделял ей внимание, а мог и вовсе игнорировать за малейшую попытку поговорить об этом.