Драбблы по Вольтрону

Кит идет к палате Лэнса, стараясь держаться как можно непринужденнее. На самом деле он на взводе, в голове куча вариантов разговора, каждый из них отвратителен, и он боится, что просто нагрубит Лэнсу. Как и всегда это бывает. Уже у дверей палаты он не слышит привычного гомона семьи Лэнса. Там удивительно тихо. — Ланс, — слышит Кит голос Аллуры и с трудом подавляет раздраженный вздох, хоть и звучит она нежно и спокойно, и ощущение от ее голоса, как будто кто-то ласково гладит по волосам. — Я бы хотела поговорить. Отлично. Злость, дурацкая и неоправданная, поднимается волнами к горлу и даже обжигает глаза. Нужно уйти. Аллура сейчас начнет признаваться в любви Лэнсу, Лэнс будет визжать от радости и бесить еще больше. Кит разворачивается на пятках и решительно идет в другой конец коридора, пока не натыкается на автомат с закусками. Засовывает руки в карманы больничной одежды, но карточки для провизии не находит. Видимо, оставил у себя в палате. — Что будешь? — Кит не сразу узнает парня, прислонившегося к автомату. Ему приходится несколько раз моргнуть, чтобы лицо всплыло в памяти. — Адам? — Парень кивает, и Кит расцветает в улыбке. — Вау! — Точно, вау, — блеснув очками, говорит он. И в его тоне слышится что-то нехорошее. Неужели отчитывать будет, прямо как в старые добрые? Кит еле удерживается от того, чтобы застонать. Разве нельзя побольше уважения, они так-то Землю спасли… — Так что будешь? “Пепси” и крекеры? — Ага, — круто, что Адам помнит его любимый напиток. Не круто то, что последует за этим. Кит начинает чувствовать, как превращается обратно в четырнадцатилетнего подростка. А ведь он лидер Вольтрона. Адам опирается на трость, когда садится рядом с Китом на стулья в коридоре. От этого у Кита ползут мурашки, он перебирает варианты, что могло случиться, раз не восстановили полностью его ноги, а потом цепляется взглядом за протез и судорожно выдыхает. Адам замечает его взгляд, улыбается: — Пытались отразить первую волну галра. Я еще большой везунчик, все остальные в моем отряде погибли. Кит молча открывает баночку “Пепси” с тихим шипящим звуком. Отхлебывает и поражается, насколько он отвык от этого сладкого напитка за все время питания зеленой жижей. Зубы вяжет, он кривится и отставляет банку на соседний стул. Адам приподнимает бровь: — Неужели разлюбил? — Получается, что так, — пожимает плечами Кит с небольшой тоской. — Жаль. Они молчат, и тишина вокруг них заполнена кучей невысказанных вопросов. Кит стесняется спрашивать про травмы и нападение галра, про то, разговаривал ли он с Широ, и о многом-многом другом. На языке вертятся лишь извинения, а он не очень хорош в этом. Да и вообще в разговорах не особенно хорош. — Ты был прав, — Адам улыбается. Кит недоуменно приподнимает брови: — Ну, насчет Широ. Молодец, что не сдавался. Кит заливается краской, вспоминая их последний разговор: — Я не должен был… “Обвинять тебя в том, что ты похоронил Широ заранее”, — продолжает уже мысленно Кит. Сил сказать это вслух нет. — Ты никому ничего не должен был. То, что ты накричал на меня при Айверсоне, это была тактическая ошибка, — он улыбается так же тепло, как когда они проводили вечера втроем. Широ показывал чертежи звездолетов, а Адам приучал к художественной литературе, тихие наполненные почти семейной теплотой вечера. Это ощущение он пронес с собой из раннего детства, так что ему было, с чем сравнивать. — Потому что рядом со старшими офицерами мы с тобой превращаемся из добрых друзей в учителя и ученика. Кит усмехается, кивает. Память подкидывает ему Адама, который заглядывает в окна хижины, и то, как Кит прячется от него, а иногда и сбегает через черный ход. Там его уже ожидает ховербайк. Он быстрый, кажется, он может увезти Кита от любых бед, только от себя спасенья нет. Кит слышит, как Адам зовет его, просит остановиться, а внутри всепоглощающее чувство обиды. И ощущения себя преданным всем миром. В тот момент ему ничего и никто не нужен был. Только Широ, который всегда был на его стороне. Он был так слеп, что даже не замечал, что Адам нуждался в нем так же сильно. И что вместе они и вправду могли бы повлиять хоть на что-то. Тогда Кит не видит, что у Адама такой же потерянный взгляд, раздраженная кожа вокруг глаз. Он подходит к нему спустя час или два после объявления новостей о трагедии на Кербере, кладет руку к нему на плечо. Кит раздраженно ее сбрасывает: — Кит, я просто хочу… — Это ты виноват, — обрывает его Кит. Глаза наполняются злыми слезами, он смаргивает их, кривится, голос хрипит. — Ты сказал, что не будешь его ждать. И вот! — Кит… — Теперь и дожидаться некого, — Айверсон идет к ним из другого конца коридора, но как же Киту плевать. — Удобно, когда хоронишь человека заранее. Адам стоит от Кита на порядочном расстоянии, но дергается, как будто Кит его ударил. Дальнейшие события Кит не особенно помнит. Несколько часов мучений в кабинете Айверсона, где Кит, несмотря на увещевания Адама, никак не хочет успокаиваться. Что-то Кит разбивает, но не помнит точно, что. Когда Адам появляется спустя несколько дней у двери хижины Кита, ему не только обидно. Но и стыдно. Какая-то часть внутри него все твердит: Адам такого обращения не заслуживает. А Кит заскакивает на ховербайк и думает только о том, что нет сейчас ни одного человека, которому бы он мог довериться. Адам вычеркнут из списка близких людей. Адам с каждым месяцем приходит все реже и реже, в конце концов, проходит неделя, две, а он так и не появляется на пороге Кита. И Кит удовлетворенно кивает сам себе: он так и знал. Он не дает себя обмануть в этот раз. — Я был ужасен, — сокрушенно говорит Кит. — О да, ты был трудным подростком, — Адам посмеивается. — Жаль, что мне не хватило навыков уговорить тебя и успокоить. — Спасибо, — негромко произносит Кит, и Адам аккуратно, стараясь не задевать повязку на голове, треплет его по волосам. Именно в этот момент из палаты Лэнса выходит Аллура, и Кит вскидывает голову, наблюдая за ней. Адам это замечает и рассматривает Аллуру: — Это ваша инопланетная принцесса? — Ага, — Кит думает, сорваться и пойти в палату сейчас или подождать еще немного. Он даже ерзает от своих мыслей, не в силах толком усидеть. Все разрешается само собой, когда Лэнс выходит из палаты, зевая и почесывая свою бестолковую голову. Кит напускает на себя небрежно-равнодушный вид и слышит, как Адам хихикает. — О, наш лидер, — приветствует Кита Лэнс. Он лениво скользит взглядом по Адаму, а потом останавливается как вкопанный: — Лейтенант Уолтер? — глаза Лэнса точно сейчас занимают пол-лица, полные сопереживания, радости и любопытства: — Что с вами случилось? — Ничего нового. Всего лишь инопланетное вторжение, — отмахивается Адам. — Рад, что ты вернулся, Лэнс. Без тебя в коридорах было слишком тихо. Лэнс улыбается и весь светится, излучая хорошее настроение. Он льнет, как щенок, требующий одобрения, смотрит ну точно с таким же выражением лица. Кит отворачивается, берет “Пепси” и отхлебывает, смотря в противоположный угол. Какая же гадость. — Сильные травмы? — обеспокоенно спрашивает Лэнс, ничуть не стесняясь. — Позвоночник, рука, немного селезенки отхватили… Это не очень интересная тема для разговоров. Вот про тебя я слышал, что ты пилотировал самого быстрого льва. Кит косит взглядом на Лэнса, с удовольствием наблюдая, как тот краснеет. — Да я что, это просто, когда лев что-то вроде продолжения тебя. Вот вы бы видели Кита! — именно в этот момент он бросает полный восхищения взгляд на Кита, и они встречаются глазами. Приходится срочно отворачиваться друг от друга. Кажется, Адам закатывает глаза. — Вы знали, что он наполовину инопланетянин? — Нет, — и Кит уверен, что Адам брешет. Так ехидно он растягивает гласные, только когда брешет. — Кит, серьезно? Почему ты не рассказал? — Да, Кит, почему? — Адам тыкает его локтем под ребра, и Кит еле сдерживается, чтобы не зарычать. — Он несколько месяцев провел в супертаинственном ордене, где шпионил и сражался один на один с галра, нашел маму, теперь еще старше меня на три года, потому что жил на магическом ките, ну и стал отличным лидером Вольтрона. Это если очень короткий пересказ, — улыбаясь, говорит Лэнс. Кит разворачивается к ним всем корпусом: — Глупости! Я был ужасным лидером, и ты это знаешь, — Кит задыхается так, как будто только что закончил бежать стометровку. — И если бы не ты… и не твоя поддержка, когда Широ пропал... Кит опять смотрит прямо в глаза Лэнсу, и ни один из них не отводит взгляд. — Та-а-ак, я сваливаю, — Адам поднимается со стула. — А то тут столько искр летит, что, боюсь, меня заденет пожар. — Пока, Адам, — на автомате произносит Кит. — Пока, лейтенант, — глухо говорит Лэнс. — Я еще зайду к вам, — он машет рукой на прощание и скрывается за углом. Лэнс отворачивается к автомату, просовывает туда свою больничную карточку и набирает номер. Еще одно многозначительное молчание за сегодняшний день, только Кит не знает, что в нем кроется. От одного вида Лэнса в нем появляется столько энергии, куда ее тратить. Хоть опять кидайся на тренировочную арену, только ведь не выпустят из больницы. Лэнс пытается наклониться за своей едой и кряхтит от боли. Больничная футболка приподнимается, приоткрывая стянутый бинтами живот. И Кит сразу же вскакивает, достает запотевшую баночку “Пепси-черри” из-за черной дверцы, протягивает ее Лэнсу и чуть не роняет, когда тот еле касается его руки кончиками пальцев. Да что с ним сегодня. Его так и подмывает спросить, пока Лэнс пьет свою “Черри”, о чем они говорили с Аллурой. Но, нет, нельзя, ни в коем случае. — Так о чем вы говорили с Аллурой? — Молодец, Кит, просто прекрасно. — Тебе-то какое дело? — тут же ерошится Лэнс Киту хочется воскликнуть, что это очень даже его дело, хотя, конечно, это полнейшая глупость, и вместо этого складывает руки на груди, всем своим видом изображая, что не так уж ему и хочется знать. — Какая же гадость, — бормочет Лэнс, отпивая. — Отвыкли от сахара, видимо, — Кит на мгновение поворачивается к Лэнсу, и улыбка тут же гаснет. Лэнс, нахмурившись, пялится в пол, выражение лица горькое и непривычное. — Что-то случилось? Лэнс качает головой, и Кит несильно тыкает его кулаком в плечо. От этого лицо Лэнса светлеет. И то хорошо. Тревожный ком в груди перестает быть таким тяжелым. — Просто, — Лэнс пожимает плечами. — Не будешь смеяться? Спрашивает он чертовски серьезно, но Кит все равно говорит: — Зависит от содержания. В любом случае поддержу. Лэнс, кажется, принимает такой ответ, кивает и, не глядя на Кита, говорит: — Очень скучал по тебе, — сердце Кита падает в желудок, и именно поэтому у него сейчас проблемы с тем, чтобы нормально дышать. — Вообще по таким моментам, давно с тобой не разговаривали, — Лэнс молчит недолго, отпивает от нечего делать газировку, морщится. — Глупо было надеяться, что она влюбится в меня, да? Кит моргает, пытаясь понять, что Лэнс сейчас сказал. — Она… сказала, что знает о моих чувствах, и что ей жаль, что не может ответить мне тем же, — Лэнс вздыхает, откидываясь на спинку стула, вытягивая свои длинные ноги. — Я на самом деле и не рассчитывал, в смысле, да, она красивая, смелая, умная, но я даже не думал об отношениях. — Если честно, я думал, что она… тоже влюблена в тебя. — Ага, — Лэнс посмеивается. — Вероника так же сказала. Но, видимо, это было чувство вины. Она мне не говорила, мои выводы. Кит кивает. И просит глупое сердце перестать так радостно колотиться. Это ничего не значит. Ничего.