Feel the beat of my heart.

Kleerup – Until We Bleed Он старается быстрее ускорить свой шаг, чтобы не опоздать, чтобы не пришлось отчитываться, чтобы не пришлось в десятый, двадцатый, тридцатый раз приносить свои извинения за снова остывший кофе и растворившийся сахар. Простуда не прошла, кашель всё ещё вытесняет свежий воздух из легких, кашель всё ещё заполоняет его, делая голос немного хриплый, словно и вовсе не его, когда он озвучивает свой заказ, словно и не говорил вовсе, и приходится повторять дважды, чтобы его услышали в этой суматохе людей и событий. Слова срываются на шепот, ругательства никто не слышит, потому что и услышать не могут, потому что и сказать громче он не в силах, когда обжигает свой язык слишком горячей жидкостью, растекающейся по горлу, согревая и обжигая одновременно. Кто вообще сказал, что понедельники начинаются хорошо? Кто вообще сказал, что здесь делают отличный кофе? Не успев понять, не успев даже уловить смысл, ноги уже выходят из помещения, ноги уже стремятся скорее дойти до знакомого до тошноты здания, дойти до знакомого уже до тошноты кабинета, дойти до знакомых уже до тошноты людей, не замечая того, кто занимает все мысли. Не замечая того, кто с улыбкой наблюдает из неприметного местечка, где никто не увидит. *** Чувство, словно эта зима никогда не закончится. Чувство, словно эта зима заберет все силы. Чувство, словно эта зима заберет все. Пальцы в очередной раз мерзнут, мерзнут до потери ощутимости вещей, до немых движений в воздухе. В ледяном воздухе, от которого не спасает даже вязаный шарф, от которого уже ничто не спасает. Он так сильно закутан в этих тканях, в этих слоях теплой одежды, что уже кажется, нельзя разглядеть его глаза. Глаза, цвета которых так отчаянно рождаются в снежинках, оставленных на фарфоре век, и просто растворяясь в ресницах. Если бы люди только заметили. Если бы люди только смогли остановиться, на секунду и уловить этот момент. Кажется, сегодня пора забыть о той загадочности, о той секретности и о том выученном маршруте. Никогда нельзя постоянно делать то, что хочется. Идти туда, куда хочется. Быть с тем, с кем хочется. Моменты ускользают, а он не может сдвинуться с места, поднимая свой взгляд всё выше, куда-то за деревья, куда-то, откуда появляется шаг за шагом свет. Забыв о том, что кофе стынет. Забыв о том, что он торопился. Все продолжают свой путь, обходя его стороной, бросая взгляды, полные удивления, полные немого вопроса-кто остановится посередине дороги? Он не замечает их. Он не замечает ничего, кроме поднимающегося солнца, кроме ярких лучей, освещающих здания, еще не до конца засыпанные и опавшие листья. Нарушить распорядок, расписание. Снова отчитываться за растворившийся сахар и слишком холодный напиток. Снова приносить извинения, которые никто не слушает и не слышит. Снова, и снова, и снова. Может, ноги тоже стали онемевшими, как и пальцы? Может, они тоже просто передумали идти? Вместе со светом в небе, он впервые улыбается так ярко. Пускай время подождет. Пускай всё подождет. *** Телефон разрывается от входящего вызова, и, беря в руки, смотря на дисплей, желание взять трубку куда-то пропадает, но выбора в этом случае, к сожалению, нет. - Курт, мать твою, Хаммел! Если твои худые ножки сейчас же не добегут до офиса, я сама найду тебя и притащу за твой чертов шарф! Тяжелый выдох в пустоту. Утро не может быть еще хуже. - Тише, Берри, тише. Я уже в пути, так что не утруждай себя, и свои гольфы нестись мне на встречу. - Да где тебя вообще носит? Ты что, забыл на какую улицу свернуть или снова играешь роль сталкера?! - Если ты продолжишь кричать мне в ухо, я просто сброшу вызов. - Я замолкаю. Но все-таки просвети меня и ответь, где ты пропадаешь? - Всего лишь немного задержался, тут, эм, была очередь. Длинная. Очень. - В этот раз я тебе поверю, но если ты действительно не появишься здесь в ближайшие 10 минут, Мэри будет в ярости. И свою злость она в первую очередь выместит на тебе. - Я уже бегу, дорогуша. - Не упади по дороге. И почему она всегда так несносна? *** Он уже и не помнит, когда это всё началось. Бессонные ночи, множество выпитых чашек кофе, чтобы не уснуть где-нибудь в метро или на работе, прогулки по утрам, высматривая, наблюдая за неизвестным, вечно замерзшие руки, частые простуды. Если бы двери в здание не открывались сами, он бы так и остался стоять, в ожидание, пока пальцы согреются об остывший кофе. Вечно болтающая и расспрашивающая Рейчел, задающая слишком много вопросов, что начинает болеть голова. Замечания о том, что – «…да что с тобой такое, что аж все валится из рук…» -, или – «…ты вообще видишь, что допускаешь ошибки или уже ослеп…» -, и все прочее в таком духе, в таком же язвительном ручье. Он уже настолько привык к этой работе, что порой и не замечает того, что вокруг носятся помощники с кучами бумаг, секретарши на шпильках, качаясь из стороны в сторону, после очередной вечеринки, и еще кто-то, и еще кто-то. Поднявшись на нужный этаж, и зайдя все-таки в офис, не успевши опомниться, к нему уже бежит Берри, по пути пытаясь докричаться до новичка о прибывшем заказе. - Твое счастье, милый, что ты уложился во время, иначе ты знаешь, что было бы. Оставшаяся привычка еще со школы, видимо, то, как она указывает пальцем, отсчитывая. - Я старался, как мог, ведь кому хочется пережить ураган под именем Мэри, тем более с утра. - Ох, кому-то не везет так, как тебе. И лучше иди, приведи себя в порядок, а то вдруг в этот раз ее не устроит твоя укладка. - Или вдруг в этот раз ее все же не устроят твои гольфы. - Они отлично сочетаются с платьем! - Да, конечно. - Хаммел, лучше беги, пока я не превратилась в ураган. - И я тебя люблю, Рейчел! Отдав ей два стаканчика с кофе, шатен быстрым шагом направился в уборную, пока его случайно не заметили. Выдохнув, Курт облокотился на раковину, поднимая взгляд на себя в зеркало. Кажется, холод забирает из него тепло, оставляя незаметные для других круги под глазами, еще более бледную кожу, еще более светлые глаза, даже губы, стали светло-розового оттенка. Солнце бы по – больше светило, по – дольше грело. И может, что-то бы и расцвело. Видеть бы того, неизвестного, чуть чаще, если чаще возможно. Иметь бы смелость, сделать хоть что-то, хоть что-нибудь. Иметь бы силы на хотя бы маленький шаг в его сторону, и если мечтать, иметь бы силы идти рядом, подсесть на скамью, завести разговор, познакомиться и осмелиться узнать имя. Хотя бы имя. Возможно, когда-нибудь. И может, тогда что-то бы внутри и расцвело. Приводя в нормальный вид волосы, и последний раз посмотрев в отражение, он вышел, возвращаясь в рабочую суматоху, и снова слыша нервные крики начальницы, и отчаянные вздохи подчиненных. По крайней мере, все еще есть надежда, что она не заметила холодный напиток. *** Кафе постепенно становиться пустым, лишь официантки, работающие в позднюю смену, остаются на месте, уже привыкшие к этому посетителю, который всегда сидит до последнего по понедельникам. Так странно, с утра до вечера, пропуская мимо кучу людей, просиживая свое место, выпивая почти горячий кофе, менять кружку за кружкой, чтобы не затеряться во времени. Чтобы не упустить момент, когда дверь открывается и входит этот парень, всегда так отлично одетый, всегда так нервничающий, укутанный в теплый шарф, но все равно с покрасневшими щеками, заказывающий всегда лишь чашку чая, с мятой, кажется, если слух не обманывает. Всегда садящийся на диванчик около окна, записывая что-то в тетрадь, практически не притронувшись к чаю. Может, он просто заказывает его, потому что любит запах? Или, может, ему просто нравится греть руки о кружку? Или, может, это просто привычка? Или, может, он так увлечен записями, что забывает о нем? Или…? Кажется, этот шатен никогда не замечает, что вокруг него происходит. И, наверное, он не замечает изучающего взгляда, где-то из спрятанного уголка. Ровно 55 минут. Каждый раз. Каждый понедельник. Лишь на 55 минут он остается, потом снова собирает свои вещи, накидывая пальто и шарф. Снова без перчаток. Можно, я согрею твои руки вместо чая? Можно, я сам заварю тебе чай? Можно, я просто узнаю твое имя? Или то, где ты работаешь, или то, чем занимаешься, или то, что же ты все-таки записываешь в свою тетрадь. Кого я обманываю? Нет смелости, нет шансов. Но, может быть, когда-нибудь, что-то произойдет. - Простите, Вы будете что-то еще или приносить счет? Брюнет оторвал взгляд от закрывающейся двери, смотря на подошедшую девушку. - О, нет, спасибо. Можете нести счет. Она кивнула, и скрылась за барной стойкой. Запустив пальцы в растрепанные волосы, и смотря на время, парень осознал, что уже слишком поздно, и в этот раз он, пожалуй, засиделся. - Будто ушел бы раньше. – чуть громче шепота себе под нос, одевая куртку и расплачиваясь за выпитый кофе. Почти выйдя из помещения, он заметил что-то светлое около ближайшего столика. Нагнувшись, брюнет увидел лист бумаги, с выведенным, слегка растянутым почерком, предложением, которое, видимо так и не было закончено. Взяв его в руки, он увидел лишь одну фразу. «Что, если бы мы могли рисковать, делая то, о чем давно мечтаем, что если бы мне хватило достаточно мужества, чтобы…» Может, это обронил тот шатен? Тогда, чтобы, что…?