Хроники Тёмной Леди

Последние спутанные черные волоски наконец распутались, и Маринетт отложила расческу. Ветреная погода и распущенные волосы всегда приносили одни неприятности, и после вместо волос цвета вороного крыла появлялась причёска в стиле вороньего гнезда, как однажды подколола её Алья, надолго укрепив приверженность Маринетт к хвостикам. Как кудрявая подруга умудряется поддерживать на голове порядок было известно одной Алье, ну и, возможно, с недавних пор — Нино. Маринетт хихикнула, напомнив себе, что собиралась сделать друзьям какой-нибудь небольшой подарок на второй год официальных отношений. Взгляд упал на тёмный металл серёжек. На их отражение в зеркале, если говорить точнее. Улыбка Маринетт погасла. За пару недель до… просто до, Сабина сказала Маринетт, что купила ей подарок на день рождения, встретив его в каком-то небольшом ювелирном магазинчике, в который зашла совершенно случайно. Сказала, что как увидела его, так сразу поняла, что эта вещь идеально подойдёт. Маринетт даже знала, где лежит её будущий подарок, поэтому когда спустя полгода после — и снова просто после — решилась-таки разобрать оставшиеся вещи, она уже знала, что лежит в чёрной коробочке с аккуратным розовым бантиком. Внутри оказались серьги. Простые гвоздики из потемневшего серебра отчего-то действительно притягивали взгляд Маринетт, и она, посчитав, что достаточно сильная и сможет справиться с этим напоминанием (да и доктор Огден отметила заметные улучшения), решила примерить их, а потом — начистить и снова надеть. Вот только расстегнуть простенькую застёжку оказалось непросто ни тогда, ни сейчас, когда Маринетт снова решила попытать удачу. Тогда она решила, что замок просто заело — серьги явно были старинными и повидали не одну владелицу — и что расстегнёт его позже, не решившись попросить кого-нибудь о помощи в таком пустяке. А потом привыкла, и малозаметные гвоздики стали почти частью самой Маринетт. Теперь, перед зеркалом, застёжки снова не поддавались мокрым после умывания пальцам, и Маринетт упрямо закусила губу: что же это такое, а вдруг она хочет надеть уже что-то новое?! Не то чтобы она на самом деле хотела сменить стиль, но ведь в теории такое могло произойти?.. Раздражённая, она дёрнула за мочку уха слишком сильно, и украшение будто решило наказать её, оцарапав кожу. Крови было не так уж и много, а боль — совсем мимолётной, но крошечная темно-алая капелька успела пробежать по пальцам, а Маринетт — вспомнить, как однажды её пальцы уже были в крови, но не здесь, нет, не в ванной, а на этаж ниже, в комнате, в которую она больше не заходит, потому что… Паника начинала расти, и Маринетт склонилась над раковиной, глубоко вдыхая всё ещё влажный воздух и старательно цепляясь взглядом за капельки воды на белой керамике, уже зная, что проиграла. Сознание уже ускользало, и Маринетт догадывалась, что спустя пару секунд она наверняка стремительно встретится с холодным керамогранитом и наверняка получит от этого пару свежих синяков. Сердце колотилось как бешеное, и каждый вздох был таким, словно сверху на лице лежала подушка. В глазах потемнело, немеющие пальцы соскользнули с гладкого края раковины, и… Розовато-алая вспышка мгновенно привела девушку в чувство. ЛедиБаг, всё ещё опираясь на раковину, чуть подняла голову и посмотрела исподлобья в зеркало, криво улыбнувшись отражению. Она заметила справа от крана две скрученные резинки и, выпрямившись, сцапала их, чтобы спустя пару секунд улыбнуться собственному отражению уже с двумя хвостиками.  — Так-то лучше, верно, Маринетт? — подмигнув отражению, она пританцовывая выскочила из ванной и сбежала по лестнице на один этаж. Остановилась у закрытой двери. Уверенно взялась за ручку. Раздался тихий щелчок. Перед девушкой была просторная теперь уже нежилая комната. Плотные тёмно-серые шторы практически не пропускали свет, в углу стоял мольберт, на полу — несколько кресел-мешков, а дальняя стена была отдана под хранение всевозможных практически новых художественных принадлежностей. Стена напротив была полностью покрыта пробковыми панелями, которые были усыпаны мёртвыми бабочками, красота которых не оставляла равнодушной даже нынешнюю хозяйку комнаты. ЛедиБаг вошла в бывшую спальню Сабины Чэн и Тома Дюпэна.