Приговор судьбы

      В частной тюрьме Блуфорд штата Мичиган в кабинете начальника зазвонил вирт-коммуникатор. Переливчатая мелодия поплыла по комнате, звонко отражаясь от серых стен; скользнула по мягкому черному дивану с голубыми подушками, легко коснулась широкого письменного стола, содержащегося в идеальном порядке. Музыкальные трели витали в воздухе, плавно растекаясь в ушах сидящего в кресле человека.       Электронное табло показывало двадцать минут одиннадцатого. Слишком поздно для официальных звонков, но слишком рано для неформальных. Брат никогда не освобождается раньше полуночи. Случайность?       Хозяин кабинета открыл глаза. Пару раз моргнул, возвращаясь из тяжелых мыслей, и потянулся к голографической панели. Прикосновение пальца – и экран залился ровным небесным светом.       — Ричард Коулман?       — Слушаю, Картер, — сухо отозвался молодой человек, мельком взглянув на имя звонившего. Старший надзиратель Уильям Картер был высоким и мускулистым, и кроме того обладал приятным голосом. Коулман воскресил в памяти его образ – подвижный и румяный парень с копной вечно сбившихся золотистых волос – и мысленно хмыкнул. Красивый. Но не в его вкусе.       — К нам тут завтра поступление… — со странной озабоченностью в тоне сообщил Уильям.       — И? — Ричард и брови не поднял.       На его округлом, идеально выбритом лице не отразилось ни тени сомнения или удивления. Казалось, он вообще не был способен выражать свои чувства. Некоторые знакомые находили Коулмана заносчивым, но Ричард был не согласен с таким определением. «Сдержанный» – вот как он предпочитал себя характеризовать. Строгий, лаконичный и сдержанный. Именно эти качества позволили ему занять высокий пост начальника тюрьмы всего в тридцать один год. И успешно с ним справляться.       — Трое, — сверившись с полупрозрачным планшетом (Ричард почти видел, как медовые кудри падают на лоб, когда Картер опускает взгляд на строчки), отчитался подчиненный. — Один из них – заслуга вашего брата, сэр, мистера Коулмана-младшего.       «Коннора? — подумалось Ричарду. — Это интересно. Надо будет взглянуть на арестанта...»       — …Досье я выслал на почту, если вам захочется ознакомиться с данными до их прибытия, — закончил Уильям и замолк, явно не решаясь сказать что-то еще.       — Тебя что-то беспокоит, Уил? — уточнил Ричард с холодным спокойствием. Он никогда не терял головы. Даже если ситуация выходила из-под контроля. — У нас освободились камеры на третьем и восьмом этажах. Кроме того, пять из двух сотен заявок на перевод в другое частное учреждение одобрены, так что свободных коек предостаточно. Охране я выдам особые распоряжения. Как и всегда.       Воцарилось недолгое молчание.       — Этот осужденный… — наконец решился Уильям. — Мистер Коулман счел нужным сообщить, что его поведение слишком… дерзкое. Боюсь, что с ним могут возникнуть проблемы…       — Без паники, Уил, — ободряюще усмехнулся Ричард. — Он не доставит нам хлопот. Я лично об этом позабочусь.       И тон, с которым это было сказано, не оставлял ни малейших сомнений, что так оно и будет.       — Ну, тогда я спокоен, — облегченно выдавил Картер и выдохнул. — Завтра с утра их привезет машина.       — Хорошо. Это всё? — начальник тюрьмы мягко поднялся и подошел к окну. Черные лакированные ботинки неслышно проскользили по чистому полу, остановившись ровно в миллиметре друг от друга. Ричард заложил руки за спину и поднял глаза в наливающееся яркими звездами небо. Отсюда оно всегда казалось недостижимо далеким и оттого – волнующим и чистым. Свободным.       — Так точно, сэр, — по-армейски отчеканил Уильям. Кажется, он служил в армии, прежде чем устроиться сюда. Да, определенно, он из военных. Хороший мальчик. Удобный.       — Тогда до связи, Уил, — не поворачивая головы, попрощался Коулман, продолжая высматривать в ночном сумраке ответы на извечные вопросы. Кто он? Зачем здесь? И почему до сих пор одинок? Неужели в этом огромном безумном мире не найдется человека, заставившего бы его сердце стучать чаще?       Голографическая панель коротко пискнула и отключилась. На том конце связи Уильям тяжело выдохнул и вытер со лба испарину. Тонкие губы Ричарда растянулись в снисходительной улыбке, когда он представил себе эту картину. Картер ему импонировал. Молодой, пышущий энтузиазмом и энергией. Одно время Коулман даже подумывал закрутить с ним служебный роман, но быстро отбросил эту идею, как излишне легкомысленную и пустую. Они не подходили друг другу. Он знал это еще до того, как сделал первый шаг.       «А жаль, — промелькнуло в сознании. — Возможно, я смог бы забыться хоть на краткий миг влюбленной лирики».       Небо безмолвствовало. Оно жило по своим, неземным законам. И всегда оставалось глухо к любым вопросам или упрекам.       В кармане форменного пиджака завибрировал смартфон. Ричард помедлил, еще пытаясь ухватить за хвост внезапно нахлынувшее умиротворяющее спокойствие, вселенскую гармонию в движении светил, но быстро сдался. По привычке сунул руку за пазуху и выудил мерцающий экраном мобильник. Сообщение. От брата.       «Будь осторожен. Он кусается».       Кратко и лаконично. Всё в духе Коннора.       В этом они схожи. Так же как и в росте, весе, физической силе и трогательной прядке мягких каштановых волос, вечно выбирающейся из идеально уложенной прически. Близнецы. Одинаковые, как таблички на дверях. Только глаза были разными. У Коннора – глубокие и карие, цвета дубовой коры, а у Ричарда – серые, как сталь. И такие же холодные.       «Придётся купить намордник», — быстро набрал Коулман, ловя свое очерченное бликами отражение в стекле. Усмехнулся. Жестко. И нажал «отправить».       Убрав смартфон обратно, он вновь воззрился на укрытый ночной мглой город. Пожалуй, сегодня он будет ночевать здесь. В который по счету раз.