2002 год. Отдел ДМП. Дуэльный зал.
Каждый день со времён создания отдела Аврората, а затем его объединения с Департаментом Магического Правопорядка, воздух здесь буквально дрожал от гула носившихся заклинаний. На стенах, полу и потолке не было "живого" места от многочисленных подпалин, следов режущих, взрывных и ударных заклинаний. Могучие барьеры защищали от случайных и смертельных ранений магов, которые оттачивали своё мастерство или же только обучались боевой магии. Эти стены и защитные экраны помнили Аластора Грюма, одного из сильнейших авроров магической Британии, его высочайшее могущество и силу, умение и безумие. Но даже под его напором они не дрогнули. Но сегодня в дуэльном зале было тихо, хоть он и был переполнен людьми. Был активен щит высшего порядка, защищающий зрителей и сам зал от столкновения двух магов. Самые лучшие авроры начала 21 века. Невилл Лонгботтом и Гарри Поттер. Что заставило двух друзей, а может и недругов сойтись в этой схватке? Предательство? Любовь? Противоречия? А может, всё вместе...***
Я стоял напротив Невилла. И с безразличным лицом вглядывался в его глаза. Нев Нев... Почему ты стал таким? Когда? Смотря ему в лицо, я понимал, что он уже не тот Невилл: доблестный, благородный, добрый, всегда готовый поддержать. Передо мной стояла тварь, зажравшаяся и порочная. Я слышал, он изменяет своей жене, Луне, а она беременна. Вообще, все мои бывшие друзья развратились, если можно так сказать: семья Уизли и Невилл задели больнее всего. После победы за недолгих четыре года они изменились, стали считать себя выше любых правил и закона, стали использовали свои титулы победителей магической войны в своих делишках. Нет, что вы. Я надеялся, я их уговаривал, просил остановиться, но с каждым днём они менялись все больше, а меня разрывали боль и отчаяние, поскольку я понимал, что этих существ я не знаю вовсе. Не поменялся лишь Рон, первый и единственный мой друг, несмотря на всё случившееся в Хогвартсе, оставался тем же прямолинейным, верным, ленивым, но искренним мужчиной. Ничего, с тёмными делишками героев войны мы разберемся. Никто не может быть выше закона, даже мои бывшие друзья и их семьи. А пока. — Невилл, друг мой сердечный, ты изменился и не в лучшую сторону, к моему искреннему сожалению. Уйди, у меня нет времени, это расточительно тратить его на тебя. Отмени дуэль и отступи! Никто не будет считать это трусостью, тебе меня не победить, сам понимаешь. — Невилл очень долго изучал моё лицо, в его глазах я увидел сомнение и уже понадеялся, что он отступит, как вдруг: — Наш очкарик возомнил себя царём и богом? Но это не так, Гарри Джеймс Поттер! Ты просто ничтожество, слабое немощное создание! Я изменился, но я просто чуть-чуть пользуюсь своим правом, как и другие, чьи семья погибли в войне с твоим братом! Чем ты от него отличаешься? Ничем! Пока Нев говорил, мои губы исказила кровожадная ухмылочка, холодная и безумная, которую я позаимствовал у Тома — он умел заткнуть простой улыбкой любого собеседника, и это действительно так. Много раз она мне помогала развязать язык преступникам, или же заставить замолчать кого-то. Невилл увидел мои перемены, и его фееричный монолог прекратился, вылившись в кашель. — Нев, Нев. "Чуть-чуть" пользоваться своим правом — так теперь называются многочисленные измены своей беременной жене? Пытки преступников? Шантаж? Взятки? Вы зарвались, Лорд Лонгботтом. Как и все остальные. И, клянусь своим словом, со всеми вами будет работать дознаватель, а потом будет произведён суд, как над изменниками и преступниками магической Британии, — мой вкрадчивый голос разнёсся по всему залу. Но даже это не возымело эффекта. Невилл продолжал смотреть на меня своим спокойным взглядом. И как у него получается орать на весь зал, при этом оставаясь спокойным. Опять маска? Баааа, да вы же все меня боитесь, мои бывшие друзья. Я повёл плечами, ну что мне, убивать его? Дуэль по праву оскорблённого рода не оставляет мне иногда выхода. Как и Кровная Вендетта, дуэль оскорбления является высшим правом убийства по закону. Но, в отличии от Вендетты, она менее популярна. При обоих вызовах, можно применять любые проклятия, даже магию крови или чернокнижие. Но при Вендетте даётся полная свобода действий, эдакая бойня без правил у магов. А при дуэли оскорблённого рода нельзя двигаться, вообще. Стой себе на месте и поливай друг друга заклинаниями. Как скучно. Ни клинком помахать, ни швырнуть телом чьим-то, ничего, что нанесло бы вред противнику зрелищно. — Потти, а можно тебе личного характера вопрос? — Удивленно приподымаю бровь и лениво киваю головой, давая формальное разрешение. И, пожалуй, зря я не подготовился к возможным каверзам с стороны Лонгботтома. — А как эта магическая тварь поживает? Да-да, я говорю про эту метаморфку, которую надо было посадить на цепь и продать, как личную шлюшку для какого-то высокопоставленного работника Министерства, в виде способа снять напряжение и отдохнуть. Говорят, они очень хороши в постели и могут удовлетворить кого и сколько раз угодно. А уж их способность изменять внешность, это вообще — идеал шлюхи. Правда, что это незабываемые ощущения? Или у вас не было секса, ибо золотой невинности Гриффиндора дела телесные не важны? Ооо, тогда она достаточно изголодалась по сексу, может, отдашь нам её суток на пять, мы-то... её удовлетворим. Пока Невилл говорил, взор затуманила кроваво-серая пелена злости, во мне ярилось чудовище, поднятое из глубокой спячки противостоянием и войной с Томом. Оно рвалось наружу, стремясь уничтожить человека, который посмел оскорбить его женщину, он должен поплатиться. В этот момент я был полностью согласен с тем, что живёт во мне. В том, что он сказал, была правда, кодекс рода Блэков запрещает интимные отношения до свадьбы. Но он посмел её оскорбить! Не дав ему договорить, я изящно и резко рубанул воздух, закручивая спираль; за палочкой остался огненно-кровавый след. Зрители шарахнулись от границ щитовых заклинаний, напитывая их магией, чтобы не дать им проломиться под давлением силы, к которой я воззвал. — Heilfaier! — Вызванный моей волей адский огонь понёсся к замершему Невиллу пурпурной волной разрушения. Было видно, как Лонгботтом побледнел, но всё же очертил вокруг себя круг палочкой и заорал как резаный на весь зал: — Velum Khaose! — Вокруг Лонгботтома образовалась серо-призрачная вуаль, которая скрыла своего создателя от моего заклинания. Два живых заклятия сшиблись, оставляя после себя запах прогнившего и обгоревшего тела. Движением палочки заставляю волну огня подняться под потолок и заключаю со всех сторон Нева в кокон моего заклинания. Громовое шипение вуали хаоса разнеслось по залу, но щит держался под напором моего проклятия. Презрительно усмехаюсь с ноткой удивления, а Невилл совсем с катушек слетел, раз использует магию хаоса в открытую и без каких-либо затруднений. Это означает, что он стал адептом хаоса. Твою мать! И это мой бывший друг? Адепт самой скверной силы, хуже некромантии и чернокнижия? Нет. Вас надо остановить, пока вы не стали чудовищами, равными мне и Тому. Фокусирую взгляд на развернувшейся борьбе Хаоса и Тартара. Две проклятые силы, призванные нами, рвали друг друга. Замечаю, что едва видимая тушка Невилла пошатнулась, ба-а-а. Да ты устал, Лонгботтом? Хорошо, поиграем. Улыбаюсь и разрываю свой контроль над адским огнём, который побушевал ещё пару секунд и с тихим шипением ушёл в пол. В ту же секунду вуаль хаоса пала, оставив после себя трупный запах. — Невилл, Невилл. А бабушка не накажет за такую магию? Может, в угол поставит или выпорет? — Полный ярости взгляд являлся хорошим ответом на мой вопрос. — А уж Луна, боюсь, и её невидимый зоопарк вовсе тебя раком загнут и пустят по кругу, так сказать, проведут обряд очищения от скверны. Все замерли, смотря, как Невилл... засмеялся. Он смеялся долго и громко. А потом я запомнил его взгляд на всю жизнь. Буквально на секунду мой бывший друг стал прежним, в его взгляде промелькнуло раскаяние, боль, вина и отвращение к себе. Всего лишь на секунду, после чего скверна Хаоса снова овладела его телом. — Знаешь, Гарри. Мне жаль тебя. У тебя не будет ни жены, ни детей. Ты потерял за время свой жизни всё: свою семью, своих друзей после войны. А теперь и Блэк. — Увидев, как я напрягся, Нев улыбнулся. — Да, Гарри, она сейчас в смертельной опасности. И ты её не спасешь, мне жаль, правда жаль. Ты всё время был впереди и круче всех! А я и твои друзья были в тени! Это время прошло! Но ты, Поттер! Ты попытался отстранить нас от власти! У нас не было выбора. Ты потеряешь всё. Уже потерял. — И снова дикий смех, наполненный почти безумным наслаждением мести. Я замер, это скрытая угроза и предупреждение. Он точно говорит о моей Доре. Ах ты, паскуда. Боже, если она в опасности, я не имею права разглагольствовать, надо идти, спасти мою невесту. Взглядом упираюсь в дикие глаза Лонгботтома. — Довольно! Ах ты, сученыш. Поиграть решил? Разозлить? Радуйся. Ты меня разозлил. — Одновременно вскидываем палочки в сторону противника, нет. Врага. — Avada Kedavra! — Crucio! Мне повезло, ещё трясущиеся после смеха руки Невилла в последний момент дернули палочку в сторону. Убивающее проклятие пролетело в сантиметрах от моего лица. Идиот! Никогда не целься в лицо противнику в бою на смерть. Только в область туловища. Только так есть шанс задеть противника. Мой бывший друг не был так удачлив. Проклятие пытки ударило прямо в область сердца. Он ещё пытался сопротивляться и не кричать от боли. Но моя утроенная ярость и желание причинить боль после его недавних слов не дали ему шанса. Невилл, упав на колени, заорал от боли, разрывая свою гортань руками. О да. Этот ласкающий душу звук. Я плавал в наслаждении от его боли и страданий. Эйфория затуманивала мой разум. Но я сдерживал себя от желания продолжить экзекуцию. Где-то в нашем доме Доре грозила смертельная опасность. Эта мысль отрезвила разум. Снимаю проклятие пытки с Лонгботтома. И пока он приходил в себя, я старался унять того монстра, которого породил мой кровный брат во мне. Ещё не время. Пока не время. — Итак, Невилл. Как я понимаю, ты говорил о Доре. Скажи мне, что ты шутил. Прошу тебя. — Нет, Гарри. Мне правда жаль. Но твою невесту уже не спасти. И можешь не торопиться, к ней пришли в гости, как только ты вышел из дома. Надежда на то, что Нев просто старался меня разозлить, ещё горела во мне, пока я не услышал ответ. Во мне что-то сломалось. Нечто из глубин поднялось во весь рост в моей душе. Теперь я не сдерживал монстра. Наоборот. Я сам стал этим монстром. Я видел, как чёрный снег стал падать по всему залу с потолка. Это завораживало мой взгляд. На секунду я даже удивился, как может снег, и тем более чёрного цвета, падать с потолка? А потом резко повернул голову в сторону Невилла. Он смотрел на меня с ненавистью и яростью. С обречённостью и страхом. Но всё же нашел в себе силы и решительно поднял палочку. — Я прошу. Не трогай мою жену, Гарри. Она беременна и, клянусь, она ничего не знала и не участвовала в акте мести. — Задумчиво склонив голову, смотрел на свою палочку. — Хорошо. Она осталась прежней Луной Лавгуд. Слегка смешной и странной Луной. Я их не трону. Мне жаль, Лорд Лонгботтом. — Невилл и авроры дрогнули. Даже я сам удивился. Мой голос слегка изменился. В нём не было огненного безумия Тома, не было успокаивающих ноток Домблдора. Нет. Мой голос разрезал пространство ледяной яростью. Мне даже показалось, что ещё чуть-чуть и он превратит в ледяную скульптуру Лонгботтома и авроров. Но всё потом. Надо спешить. — Невилл Френк Лонгботтом. Лорд Лонгботтом. У тебя не будет посмертия. Тебе закрыт путь в Небесный чертог и Золотой Град. Я отправляю тебя в Тартар. Отныне и вовек. Твоя душа будет скитаться по Девяти кругам Ада! Heilfaier! — Ещё одна странность, которую заметил на работе, я отдельно избирал приговор преступникам. Конечно, я знаю, что только некроманты могут отправлять души людей туда, куда им захочется. Но я же не некромант! И этих слов не знаю. Но они просто вспыхивали в моей памяти, как давно забытая информация, которая, когда мне понадобилось, вдруг пробудилась во мне.. Или? О чёрт. Я же Певерелл по крови . Это... достаточно интересно. В это время вызванный мною адский огонь замер в нескольких метрах от меня. Закручиваясь спиралью к потолку. А вот теперь я едва удержал свою челюсть на месте. Я не управлял адским огнём. Он по своей воле закрутился на месте, поднимаясь к потолку. Ещё один открытый мною феномен. Как известно, никем не управляемый адский огонь стремится уничтожить всё живое, даже воззвавшего к нему колдуна. Но, смотря на эту закрученную спираль огня, я в который раз убедился, что маги ничего не знают о живых заклинаниях. Через минуту я уже хотел отменить свой контроль. Но из огня шагнула на пол дуэльного зала сущность. Чья сила превышала мою собственную в несколько раз. Я услышал глухой стук — это Невилл выронил палочку, не корю его за трусость. Я тоже вряд ли смог бы бороться, увидев такое существо. — Тарахтеть тебя на тракторе... — как будто со стороны я услышал свой хриплый, полный неверия, удивления голос. Я вызвал демона?! Тень неспешно плыла к Лонгботому — громадные крылья не шевелились, голова опущена, словно чудовищная сущность сама скорбела о выпавшей на её долю участи. Движения серого призрака завораживали, затягивали в бездонную пропасть не смерти, не посмертия даже, чего-то иного: не бытия и не небытия, в пропасть вечной муки, горящей памяти и бессилия, вечного балансирования над полным всеобщим и медленным распадом – того, чего нельзя представить слабым человеческим воображением. Когда тень подплыла к Невиллу, который смотрел на призрака с ужасом и страхом, в дуэльном зале прошелестел тихий, спокойный голос, шедший, казалось, отовсюду: — Идём со мной, таким высоким гостям у нас дома приготовлены лучшие апартаменты. Хоть и слегка душно, но жить можно. — Невилл как заворожённый встал и пожал руку призрака, а через секунду эта сущность пропала, утащив и Невилла. Я стоял как громом пораженный. Авроры напряжённо смотрели на мою фигуру. От них исходил страх и неверие, что я, Гарри Поттер, вызвал демона или кого-то там ещё, с того же плана бытия. И ладно бы просто вызвал — одно дело слухи — но когда ты видишь это своими глазами, ты задаешься вопросом, а так ли чист Поттер своей душой, как хочет показать. Дора! Ей, может, грозит опасность, а я разглагольствую об отношении авроров ко мне. Чертыхнувшись, аппарирую из министерства к нашему коттеджу.***
Первое, что замечаю — это проломанные защитные чары, все, кроме антиаппарационых. Завявшие цветы перед домом — о боже, нет... — Дора! — влетаю в дом, снося дверь своей тушкой и замираю. В доме царил сущий бедлам: многочисленные картины валялись на полу, многие холсты были исполосованы на первый взгляд режущим, все мебель переломана, телевизор вплавлен в стену. И, самое главное, тишина мне в ответ. Осторожно и тихо ступаю, достав палочку, поднимаюсь в нашу спальню и вижу, что дверь выбита наружу и на ней следы крови. Вхожу в спальню, и палочка выскальзывает из моих ослабевших рук. Вся кровать залита кровью, кровь присутствовала даже на стенах и потолке, а на кровати лежало тело женщины, которую я даже не узнал сначала из-за многочисленных гематом, порезов, ссадин. Сам не помню, как оказался у кровати на коленях, дрожащей рукой провожу по такому родному лицу. Открыв глаза, девушка поднимает затуманенный болью взгляд на меня. — Холодно, Гарри, дура, идиотка, доверилась…прости меня… — Дора, всё будет хорошо, тебе помогут в Мунго… — слова застряли в горле, когда мисс Блэк с полным жалости и злости взглядом, в котором тоже стояли слёзы, разочаровано склоняет голову на плечо. — Глупенький сохатик… не обманывай меня и себя… я мертвец... собери мои воспоминания… и отомсти… сделай это для меня… — Не сказав ничего против, призываю палочку, создаю флакончик из щепок, собрав её воспоминания, закрываю флакон и кладу в карман мантии. Дора сглатывает и с трудом выталкивает слова. — И не ищи встречи со мной… пока не отомстишь. Больно, родной… отпусти меня… больно… люблю тебя, сохатик… — дальше слова затихают, и только сжав мою руку, с трудом кивает мне. Дрожа, поднимаю палочку, не решаясь произнести заклинание. По глазам вижу, она не хочет умирать, молодая и красивая девушка, чья фигура всегда дышала силой и жаждой жизни. И теперь я должен прервать её жизнь. Когда её лицо искажается болью и из глаз льются слёзы, не медлю. — Avada Kedavra! — комнату залил мертвенно-изумрудный всполох света. Глаза моей невесты лучились избавлением. Целую ещё тёплые губы, закрываю глаза и прижимаю быстро охлаждающееся тело к себе, покачивая и гладя по волосам. Слёзы продолжали течь, капая на её замёрзшее маской лицо. Боль разрывала мою душу на куски, тоска и одиночество сшивали её обратно и отдавали боли на экзекуцию. Но вскоре, эти эмоции исчезли, унеся с собой что-то важное для людей. Ни одной эмоции не осталось, кроме дикого холода, бездна безумия подошла ко мне вплотную и ласково обняла за плечи. Сглатываю ком в горле, только не она, прошу, заберите меня, только верните её. Она же ещё слишком молода и красива. Снова я потерял своего близкого. В который раз, но теперь надежды ни на что нет. Поднимаю голову, смотрю на потолок нечитаемым взглядом. Если рай существует, а он существует, раз я призвал на дуэли демона, то в чём виноват я так сильно, раз вы забрали всех, кто был мне дорог, а тех, кого не забрали, превратили в каких-то лицемерных тварей?! За что?! Почему, если я в чем-то виноват, страдают мои близкие! Это неправильно и не должно быть… Том был прав, я победил, но потеряю всё. "Гарри, Гарри, ты так и будешь существовать слабаком? Ты не был достоин мисс Блэк и поплатился за это, так стань сильным, ты можешь, иначе не победил бы меня. Брат мой." "Отомсти за мою смерть, сохатик." "Гарри, мой мальчик, помни, не сила, а поступки делают из человека - монстра. И это тот случай, когда надо мстить." "Сын, мы с Лили разочарованы в тебе. Как ты мог не защитить свою невесту? Мы отдали ради тебя всё, а ты ноешь, это недостойно нашего сына. Встань!" "Крестник, мы встретимся и тогда я спрошу очень многое, отомсти. Иначе, клянусь моим родом, ты никогда не встретишься больше с Дорой. Они должны поплатиться за свой поступок. Встань!" Сжимаю свою голову, голоса тех, кто умер от моей руки или по моей вине, резко отрезвили меня. Не обращаю внимания, что с потолка падал чёрный снег. Они правы, все, кто виноват, поплатятся. Разум сдавила ненависть и дикая ярость, они смыли безумие, и оно отошло, но обещало вернуться. Из груди вырвался совершенно дикий, переполненный болью и ненавистью крик. А вместе с криком на волю хлынула моя магия: потоком пепла она сожгла стены второго этажа и потолок коттеджа. Остатки защитных чар тоже развеяло. С небес по всей улице падал чёрный снег, засыпая дорогу, клумбы и дома. Я хотел крови и я её получу. Все, кто виноват в смерти моей невесты и возлюбленной, пожалеют, что родились на свет. На негнущихся ногах поднимаюсь с Дорой на руках и аппарирую, не задумываясь о месте прибытия.