<center>***
</center> Но Вальт и не думал устраивать нечто ужасное, он нашёл какие-то качельки в парке, сел на них с открытой и уже отпитой бутылкой вина и таращился на заходящее солнце. Он устал, очень устал. Его всё затрахало. Любовь, друзья, победа на турнире. Всё как-то не так, но и даже это чувство его задолбало до нереальности. — Не помешаю? — от знакомого голоса Вальт даже вздрогнул, застыв, но качели, как назло, продолжали ходить из стороны в сторону. Качели для подростков… явно не для малолетнего ребёнка, если даже Вальт особо не поджимая ноги, умудряется не доставать до земли. Он оглянулся на голос, у самого носа… — Луи… — прошептал Аой, ощущая, как всё вино вместе с сердцем ушло куда-то в пятки. — И что тут у нас? — с наигранной улыбкой спросил Ширасаги, забирая бутылку от вина и читая этикетку. Он нагло отхлёбывает из горла, прекрасно зная, что до этого из бутылки пил Вальт и это косвенный поцелуй. Что ж, замечательное начало для их встречи. — И сколько же ты уже выпил? — Одну… — пробубнил Вальт и отвёл глаза в сторону, он не хотел смущался, но его алые щёки выдавали его с потрохами. Луи наклонился, приподняв подбородок мальчика и, впервые за долгие недели ожидания, поцеловал Вальта. Он снова чувствовал сладкие губки, что сразу же поддались ему, позволяя углубить поцелуй. Вкус вина ему не очень понравился, поэтому он хотел «закусить» своим любимым лакомством. Когда они отстранились, то не могли отвести глаз друг от друга, не веря, что встреча таки состоялась. — Вальт я знаю, что просил тебя всего лишь научить… но, кажется, я и правда влюбился в тебя по уши… — Ширасаги крепко сжал бутылку в руке, каждое слово ему давалось с непомерным трудом, но он готов был к этому, ведь он готовился. — И я пасть готов порвать долбанному Куренаю, если придётся. Если придётся, я перееду сюда и буду добиваться твоей любви. Потому, что ты, сволочь, засел в моих мозгах и сердце… но я даже рад этому… я рад, что ты научил меня любить. Аой даже забыл, как дышать. На глаза наворачивались слёзы счастья. Да он же зря себя изводил и мучил! Какой дурак! И, правда, идиот! Полнейший! Он был готов кричать, но в горле стоял ком, поэтому он просто не сводил взгляда с аметистовых глаз. — Вальт Аой, станешь ли ты моим? — Ширасаги был ужасно серьёзен, а вот в мальчике играло больше чем бутылка вина. У него даже была маленькая и глупая истерика, собственно без особого повода, хотя, нет, поводов было слишком много… — Может быть и да, а может быть и нет… — Аой неожиданно рассмеялся, когда он увидел в аметистовых глазах смятение, то сразу же почувствовал, как все его прошлые беды отступают назад. Он счастлив, он самый счастливый человек на планете. И Луи заражается его смехом, понимая, что Вальт просто тупо пьян и не в состоянии воспринимать всё трезво даже при всём желании. — Да ты же в стельку! — захохотал Ширасаги, ощущая, что и в нём теперь играет это странное вино, или же он так сильно опьянён любовью? — В точку! — всё так же смеялся Вальт, немного раскачиваясь на качелях. Но их быстро поймал Ширасаги, вновь приближаясь к лицу любовника. — А если серьёзно? — Луи улыбается, но глаза всё так же требуют ответа, даже от пьяного Аоя он хотел услышать ответ. — А если серьёзно… — мальчик спрыгнул с качелей и в мгновение сократил расстояние, чтобы впиться в губы Ширасаги. На него напала странная жажда, он хотел снова, чтобы Луи его целовал, как и раньше, чтобы он не отрывал губ, даже когда воздуха совсем нет, и Вальт жмётся к нему, забываясь, и готовый совсем на всё, чего бы только не пожелал Луи. Ширасаги прижимает его к столбу от качелей, впиваясь губами в сладкие губки его любовника. Кажется, этот ответ его пока что вполне устроил. Большего он и не просил от в стельку пьяного Аоя, что буквально повис на нём уже через пару минут. Теперь ноги у Аоя были не просто ватными, их ещё и подмывало водой, от чего вата таяла, а Вальт терялся в ощущениях, смотря на Луи заворожёнными карие глазами. А Ширасаги это ужасно нравилось. Ведь никто более на него не смотрит с таким обожанием и любовью. И так и хотелось съесть мальчишку прямо здесь и прямо сейчас, но он отлично отдаёт себе отчёт в происходящем, поэтому отправляется гулять по городу, держа Вальта за ручку, как маленького и попивая чёртово вино, что, кажется, помогло ему признаться. Ему нравится Аой, нравится вкус губ его маленького любовника, что держит его за руку и греется в его объятьях. Ему нравится, как карие глаза наполняются нежностью, стоит им только взглянуть на него. Да, он по уши влюблён в Вальта Аоя, а впереди их, по его версии, уже поджидают. Чагаке разговаривает с друзьями Вальта. Парочка обмениваются взглядами и, хэй! Ему и мыслей читать не надо, чтобы понять, что задумал этот сорванец. Он пьян и весел, да и Луи тоже. А вечер обещает быть длинным, ведь оттащить Аоя от затеи не так просто как кажется, к тому же когда ты и сам в таком расположении духа, когда хочется сыграть с кем-то как малому ребёнку.<center>***
</center> — Вальт! — Вакия едва ли не налетает на друга, вызывая у Аоя очередной приступ смеха. — Постой… ты что пьян? Муросаки принюхивается, внимательно смотрит на синеволосого и не понимает, что вообще происходит, за спиной Вальта Луи, и он вообще ни на что не обращая внимания, делает ещё один глоток прямо из бутылки. Горло немного дерёт от алкоголя, он и сам не часто выпивает, точнее, ранее был опыт, но не сильный. Ширасаги не нравился вкус алкоголя. Он не знал почему, но не нравился. Однако если сегодня Вальт в стельку, значит и ему можно тоже расслабиться. К тому же пока он трезвый мыслей пьяного Аоя не поймёт ни за что в жизни, ему и так не просто совладать со странным характером мальчика. Лишь сейчас он готов поспорить, что понимает его куда лучше, чем кто-либо другой в этом мире. И ему даже смотреть на мальчонку не надо было. Синеволосый был в игровом настроении, он хотел веселиться и Луи решительно был настроен помочь ему в этой игре, во что бы то ни стало, ведь желания Вальта его желания тоже. Они видел всё в карих глазах и чувствовал, когда Аой с жаром целовал его губы. Сейчас у них есть шанс принять друг друга. Хотя нет, не так, у них всегда был такой шанс, ведь между ними горит огонь, какого нигде более Ширасаги в жизни не видел. — Какого?.. — Вакия отпрянул, будучи в полном шоке. Он не понимал что происходит. Почему Вальт в стельку пьян, а то, что он в стельку было понятно по тому, как он смеялся, словно умалишенный и сверкал карими глазами. И почему друг был не просто пьян, он ещё и ходил по улице, и не просто бродил, а в компании Луи. — Что происходит? — спросил Шу, неожиданно ухватив Аоя за руку, пытаясь отвести в сторону и внимательно изучить мальчика на предмет синяков или же других, вполне реально полученных ран. — Вальт… — Не трогай меня! — синеволосый вырвал свою руку из достаточно крепкого захвата Куреная, сталкиваясь спиной с Ширасаги, что нагло, не без ухмылки, прижал к себе мальчонку за талию. — То есть Шу тебя трогать нельзя, а Луи можно? — скептически поднял бровь Дайго, всё ещё не понимая, что происходит, но замечая, что от Ширасаги Аой вовсе не пытается оттолкнуться или же ударить того по рукам за такие нахальные действия. — Луи можно. Он тоже бухой, правда ведь Луи? — Аой взглянул на любовника снизу вверх, так спокойно, словно так и нужно было. — Конечно. — Хмыкнул Ширасаги и показал почти допитую бутылку вина. Чагаке, единственный более менее понимающий что происходит, начал массажировать двумя пальцами переносицу. Даже ему не верилось, что эта парочка способна вытворить нечто подобное. Гоу удручённо вздохнул. Он думал, что Луи поспешит признаться Вальту, ведь они ради именно этой цели прибыли так рано в столь отдалённый от них город. Однако сейчас, смотря на опьяневших любовников, ему с трудом верилось, что из разговора вышло хоть что-то путное. — Что вы творите? — Спросил Чагаке без толики раздражённости. Он уже чувствовал всё отчаянье сложившийся ситуации. Как не странно, пьяные любовники были всё же адекватными, кажется, вино было не настолько сильным, однако в то же время оно очень уж сильно раззадорило двух подростков, что можно было заметить по их поведению. Они играли. Именно. Это глупая и странная игра. Им весело. Что будут делать друзья Вальта? Им не всё равно? А что чувствует влюблённый в Вальта Куренай? Ему больно? Они желают увидеть в глазах беловолосого гнев, кажется, они почти его добились, ещё немного и Шу непременно выхватит Аоя из рук Луи, грозно смотря на Ширасаги, показывая тем самым всем и каждому свою слабость, ничтожность, такую скверную и отвратительную ревность. Чтобы все видели, что не такой уж Шу и лапочка, что даже в нём есть свои плохие стороны. — Прекратите немедленно. — Строго произнёс Гоу, опережая события. — Идите и проспитесь немедленно. — Ээ… — протянул Вальт и надул губки, всем видом показывая, что игра ещё не окончена. Луи лишь бережно обвил его талию своей рукой и уткнулся в синие волосы. Ему на самом деле было плевать на игры, главное чтобы солнышко рядом с ним светило как можно ярче. — Никаких возражений. Скоро национальный турнир, лучше бы тренировались, а не занимались чухнёй! — Чагаке в данной ситуации был больше похож на хорошую мамочку, которая застукала детей за непристойным занятием. Вальт выдохнул, видимо, сдавшись, достаточно быстро и смирившись с тем, что на этом их «веселье» подходит к концу. — Пошли. — Коротко говорит Аой, беря Ширасаги за руку и утаскивая в направлении его дома. Кажется, сегодня Чихару ждёт подарочек в виде пьяного в стельку сыночка и его «друга». Друзья провожают парочку с растерянным видом, лишь Гоу немного раздражён, а Шу и вовсе в бешенстве, не понимая, почему Аой гулял с Луи и они вместе вылакали целую банку вина, или же была ещё одна? Или не одна? Сколько они выпили? И что будут делать дома? Мысли ни на секунду не покидали Куреная, даже когда два образа скрылись за поворотом.<center>***
</center> Вальт почти ничерта не помнил. Голова гудела, и в то же время похмелья особого он не ощущал. Вино было, всё-таки, не плохим, поэтому по голове не колошматило, словно молотком. Но и ничего особо приятного он не чувствовал. Кроме тёплых рук Ширасаги и приятного аромата выпечки. Кажется, мама уже начала свою работу. За окном было уже светло, скорее всего, они проспали до обеда, но Аоя это совершенно не волновало. Он, как оказалось, встал не первым, а Луи боялся его потревожить, поэтому они столкнулись глазами, стоило Вальту спросонья поднять голову. — С добрым утром… — хихикнул Вальт, не ожидая, что просыпаться в одной постели с Ширасаги окажется до колик приятно. — Ну ты и соня… — пробормотал Луи, целуя его в лоб и прижимая ещё ближе, позволяя себе наклониться к сладким губкам и прикусить их. Маленькая плата за его долгое ожидание. Вальт хочет растаять в этом поцелуе, но если он расстает, то не сможет продолжить начатое, и лишь по этой причине Аой прижимается к Ширасаги как умеет, после чего отстраняясь и решаясь встать с постели. Если кто-то из семьи решит зайти, то точно не поймёт данной ситуации. Хотя если быть честным Вальт был бы и не против, он не хотел скрывать правды. Луи для него любимый человек, он имеет право целоваться с ним, обниматься и даже делать что-то большее… — Так ты не ответил… — Ширасаги внимательно посмотрел на мальчика, прожигая его взглядом. — Ты вчера так и не ответил мне на вопрос. — Луи принял сидячее положение, снова становясь серьёзным. — Ты станешь моим, Вальт Аой? На мгновение повисла тишина. Мальчик не ожидал, что Ширасаги предложит ему такое с самого утра, и что он должен ответить? Хотя и так прекрасно знал что… — Да. — Кивнул синеволосый, и снова появилось молчание. Глаза Луи в удивлении расширились, пока он медленно пытался обдумать сказанное его любовником. Он согласился… Вальт согласился стать только его… остаться лишь с ним… — Да, мать твою, Луи! Я хочу быть только твоим! — не выдержал паузы Аой и сам кинулся на шею к Ширасаги, целуя его в губы жадно и страстно. И Луи ответил. Он ответил ему с таким же жаром и таким же трепетом. Наконец. Наконец, они со всем покончили. Теперь они оба открылись и готовы начать нечто прекрасное и замечательное. Ширасаги прижимает к себе хрупкое тело, буквально вжимая Аоя в диван и начиная расцеловывать его шею. Но ощущает, как рука Вальта приостанавливает его порыв. — Луи, возможно, я тебя разочарую, но мы до сих пор у меня дома. И внизу моя мама, которая сейчас печёт хлеб… — Аой еле сдержанно снова хихикает. Ему не хотелось обрывать Ширасаги, но ничего хорошего не выйдет, если их запалят за таким занятием. — Тогда предлагаю сбежать в мой номер и как можно скорей… — буквально прорычал Луи, готовый взять Вальта, даже если это случится притом, что они не одни в доме. Аой тихо хихикнул вновь, тоже подавляя в себе неистовое желание, сбежать вместе с Ширасаги, даже не сказав матери о том, куда, как и почему сбегает. — Пошли завтракать… — мальчик утягивает своего любовника на кухню, кажется, просто так сбежать у него сейчас не выйдет. Для начала нужно позавтракать и сделать видимость, что он очень хороший сын, который пропустил много занятий в школе, но продолжает не отставать от школы, хотя кому он врёт? Отстаёт, пусть и не сильно. Он не всё может разобрать сам, да и из-за одержимости Луи почти все уроки пролетели у него мимо ушей. Кажется, ему придётся всех нагонять и старательно заниматься, при этом, не забивая на бейблэйд и, конечно же, на Ширасаги, который теперь для него не просто ученик, это его любовь, его родная душа, человек, которому он способен открыться и который полностью завладел и его разумом и сердцем. Вальт даже не подозревал, что у Луи такая же ситуация и что жизнь Ширасаги так же в руках Аоя. Когда любовь оказывается взаимной, она прекраснее любого цветка, фантастичней всех закатов и рассветов. Вальту казалось, что он готов послать всё к чёрту только ради подобной любви. Чем он только заслужил такой дар? Хотя нет, заслужил. Он прошёл не мало, и Ширасаги тоже. Им было нужно научиться любить, было нужно столкнуться и стать единым целым. Ширасаги сидел за столом и наблюдал голодными глазами за хрупким телом Аоя, что с интересом заглянул в холодильник, исследуя внутренности белого и верного друга на все времена. — Луи, у нас есть йогурты, сырочки и джем, ты что-то из этого будешь? — Вальт оглянулся на Ширасаги, попутно придумывая как можно использовать клубничный джем. — Тебя. — Улыбнулся Ширасаги, вызывая у Аоя снова тихий смешок. Вальт достал из холодильника всё, что ему показалось неплохим для завтрака и начал крутиться вокруг Луи, после чего и сам сел напротив любовника, начиная трапезу с чаем. Они тихо перешёптывались, говоря абсолютные глупости. Луи бы ни в жизнь не занимался подобным, но с ним был Вальт и Вальт хотел, чтобы их утро начиналось с весёлых и незначимых разговоров с чаем и чем-то вкусненьким. Ширасаги же просто исполнял его маленькие капризы, к тому же он отлично знал, что после этого Аой исполнит и его капризы, но уже в совершенно другом месте… А потом они сбежали, просто взяли и свинтили из дома Вальта. Сегодня они будут только вдвоём, сегодня между ними будут только искры и сладострастие. Слишком долго ждали, надоело. Им хотелось быть рядом именно сейчас. Стать ближе, ещё ближе, чем когда-либо. Луи запирает замок, кидается на Вальта, на его разгорячённое юное тело, готовое принять любое своё «наказание» за столь долгое ожидание. К тому же и Аой не против, буквально прыгая на Луи и обхватывая его талию своими ножками. Они и, правда, заждались и, наконец, получили желаемое. Ширасаги сваливает на диван хрупкого мальчика, уже несдержанно готовый содрать одежду, однако ему не дают такой роскоши, ведь Аой хочет ещё поносить эту майку и джинсы, которые слишком быстро оказываются на полу. Горячо. Им кажется, что даже дышать нечем. Приятно, до дрожи и жадных глотков воздуха в грудь. Вальт ощущает, что сгорает от каждого касания. Ему как никогда хочется поскорей ощутить, как они сплетаются воедино. Луи тоже хочет, наконец, покончить с долгим ожиданием и удерживаниями. Они так долго ограничивали себя, как дураки, считая, что друг для друга никто и ничто. Они боялись, что точно не будут вместе, что что-то пойдёт не так, однако сейчас Ширасаги несдержанно рыкнул, поставив на плече очередной засос, получая в ответ приятный стон наслаждения. Аою нравится ощущать себя настолько беззащитным в чужих руках. В мускулистых и сильных руках Ширасаги. Луи предусмотрительно проникает сначала пальцами в столь желанную дырочку, замечая, что она почему-то на этот раз поддаётся гораздо быстрей. Горящие аметистовым глаза резко смотрят в карие напротив. — Уже успел ещё с кем-то переспать, маленькая шлюшка? — рыкнул Ширасаги. Он и сам не верил в сказанное, но лучше пусть Вальт признается, чем у них в самом начале отношений будут какие-то утайки. — Только без твоего любимого «может быть». Был кто-то или нет? Вальт протягивает правую руку к самому носу Луи и выдавливает из себя улыбку. — Они считаются? — до Ширасаги почти сразу доходит, о чём речь и ухмылка расходится по его лицу. — Мелкий извращенец… — прыснул, не удержавшись от смешинки, Луи и быстро вынул свои пальцы, посчитав, что и этого будет достаточно. К тому же надо наказать такого пошлого мальчонку. Хотя в его случае, наверное, будет уместнее — поощрить. Луи входит несдержанно, резко, вызывая еле различимый стон боли. В карих глазах появляются маленькие слезинки, но Вальт ощущает вместе с тем волну тепла чужого тела. Синеволосый неосознанно немного выгибается в спине, пытаясь, стать ещё ближе к раскалённому Луи, хотя из этой парочки горел скорее даже сам Вальт, нежели Ширасаги. Но вместе они сгорали в неком огне, что сейчас опалял их изнутри. Пальцы рук переплетались, а губы Луи странствовали по телу Аоя, изучая каждый сантиметр. От каждого толчка их словно било током, от чего Ширасаги нервно выдыхал воздух, с упоением слушая немного сиплые, но всё ещё достаточно звонкие и мелодичные стоны. Это всего лишь их второй раз, но кажется это прекрасное начало долгого и длинного пути, что был так же прекрасен и заворожителен, как-то, чем они сейчас занимались. Толчки становились всё резче, и Вальт уже ощущал, как член всё глубже и глубже погружается в самое нутро. Он сгорал в каждом движении, утопал с концами от своих чувств. Его болезнь иглами впивалась в тело, заставляя вздрагивать от столь приятных касаний чужих рук и губ. Сам Аой не удержался, запустив одну руку в волосы Луи, такие непослушные, мягкие волосы… Разрядка произошла быстрее, чем ожидалось и они пытались отдышаться, точнее пытался только Вальт, прежде чем его усадили на чужие бёдра, на вновь вставший член, заставив прижаться всем телом и обвить талию Ширасаги своими тонкими босыми ножками. — Лу-и~ — алые щёки Аоя стали только красней от подобной позы. И что на этот раз от него хочет его личный извращенец? — Двигайся, детка. Сегодня я хочу выжать из тебя все соки. — Буквально промурлыкал над ухом любимого Ширасаги и Вальт послушно ухватился за его плечи, старательно пытаясь двигаться самостоятельно, что выходило не на отлично, но достаточно хорошо, чтобы поразвлечь Ширасаги. Аой постарался, постарался сделать это ради него. Тихо стонал, кусал свои сладкие губки едва ли не до крови, смущался, как никогда ранее, но продолжал покорно насаживаться на ствол любовника, чтобы только доставить максимум удовольствия, даже пытаясь припомнить темп Луи и воссоздать его, что, конечно же, было полнейшим крахом, но само понимание, что Аой делает это ради него, заставило Луи улыбнуться. Всё же, как не посмотри, а Вальт для него был идеален, может быть он и не был аз в постельных сценах, может быть не такой сексуальный, как длинноногие и пышногрудые модели с разных дурацких обложек тупых журналов. Но в нём определённо было что-то куда лучше, то чего нельзя было заменить никакими идеальными формами. Упрямый, странный характер, неуклюжесть, непредсказуемость, и самое главное, неисчерпаемая любовь к Луи. Да, её парню не хватало как ничего другого. Тепло, нет, огонь, сильный, непотушимый, вот что больше всего привлекало в Аое. С ним рядом было настолько горячо, что Ширасаги даже чувствовал, как и сам его уголёк начинает не просто тлеть, полыхать. — Умница… — прошептал Луи, снова повалив Вальта на кровать и смотря на красное, словно рак, личико Аоя. Мальчик мог просто закрыть лицо руками, однако он этого не сделал и не сделает, ведь Луи хочет видеть его таким. Ширасаги хочет видеть лицо своего любимого, когда в него снова погрузится его член, хочет увидеть, как полыхают карие глаза, а после поцеловать сладкие губки снова, на этот раз, прокусив их и слизать вкусную капельку крови с уст Аоя. И Ширасаги погружается как можно глубже и резче, ухмыляясь от славной картины, что ему представилась. Вальт извивается под ним, простанывает его имя, тянется к его телу. Удивительно прекрасно. Ширасаги бы вечно смотрел на это, но дальше уже не в силах терпеть, срывается, втрахивая мальчишку в постель до звонких вскриков и сорванных связок, до алых следов на его плечах и спине от, казалось бы, не больших ноготочков мальчика. И Аой точно убеждён, что видит звёздочки перед глазами, когда в него долбится с огромной силой и скоростью член Луи, словно пытаясь выбить всё на свете из его и так уже опустевшей головы. На этот раз, у них получается кончить одновременно, как оказывается это ахринительно приятно и в этот раз перевести дыхание приходится обоим. — И ты думаешь это конец? — неожиданно спрашивает Ширасаги, уже осипшим и низким голосом. — Нет… я вообще не думаю… — Вальт смеётся и как-то неосознанно тянется к Луи. И он отлично знает несколько вещей. Во первых Ширасаги исполнит своё обещание и из него действительно едва ли не душу вытрясут сегодня. Второе, домой он точно не попадёт до завтрашнего утра. Ну и, наконец, третье, завтра ему будет очень трудно встать, слишком трудно, но если он не пойдёт в школу, то мама точно не будет скакать от счастья, так что ему однозначно будет «весело». Особенно утром, особенно после того, как его позвоночник так умело и импульсивно втрахивают в постель. Этой ночью они почувствовали такой жар, которого не видели ранее. И они очень боялись, что в конечном результате сгорят от собственного огня…